Ясин о «шоковой терапии»: «Россия чувствовала себя не освобожденной страной, а распавшейся империей»
Ответы на вопросы слушателей радио «Эхо Москвы» к передаче «Тектонический сдвиг»
Вопрос по SMS
20/09/2010 16:44
Господин Ясин, национализация сырьевых компаний, извлекающих незаконные рентные доходы, это ошибка? Александр. Моздок
Национализация сырьевых компаний является, с моей точки зрения, ошибкой. Потому что национализировав эти компании, государство попадает в ситуацию, когда оно вроде бы и может взять деньги у компаний, заставить их что-то сделать, но одновременно оно должно их и опекать. Когда у тебя частная компания, ты можешь придерживаться независимой политики. Кроме того, как доказывает мировой опыт, частная собственность, как правило, более эффективная, чем государственная. И российский опыт ни в одном случае этого не опровергает. Есть, конечно, такие случаи, когда на первых шагах приватизации какие-то случайные люди приобретали какие-то предприятия и не могли справиться и т.д. Но потом это становилось всё реже и реже.
Нынешний состав предпринимательского сословия уже довольно крепко владеет ремеслом.
***
f_husainov
19.09.2010 | 23:31
ж.д.транспорт, Саратов, Россия
Уважаемый Евгений Григорьевич! Вопрос в связи с приездом Лешека Бальцеровича.
В чём, на Ваш взгляд, основные отличия шоковой терапии в Польше и в России? (с точки зрения технологии проведения и оценки обществом) И что общего?
С уважением, Фарид Хусаинов
Я глубоко убежден в том, что Лешек Бальцерович относится к экономическим реформаторам, которые стоят в первом ряду деятелей ХХ-го века. Я его ставлю в один ряд с Дэн Сяо-Пином, Людвигом Эрхардом, Маргарет Тэтчер, а также Егором Тимуровичем Гайдаром. Приезд Лешека Бальцеровича в Россию, его выступление в Высшей школе экономики, приём в Посольстве и, наверное, другие встречи, о которых я менее осведомлен, всё это играет большую роль.
Лешек Бальцерович – один из самых ярких реформаторов – является главным деятелем польской «шоковой терапии», которую сами поляки называют «лошадиной». В чём его основная заслуга? В череде реформ, которые проходили в бывших социалистических странах.
Бальцерович был первым, который провёл эту операцию. Операция была абсолютно необходимой и для Польши спасительной, потому что она позволила сбалансировать финансы после либерализации цен. Либерализацию цен в Польше, в отличие от России, проводило последнее коммунистическое правительство во главе с Мечиславом Раковским (последний 1-й секретарь ЦК Польской Объединенной рабочей партии). За что в моих глазах этот человек – царствие ему небесное, потому что он недавно умер – заслужил благодарность своего народа и других людей, специалистов, которые в состоянии оценить мужество этого поступка, который не сулил славы, но который существенно изменил ситуацию в Польше и польской экономике.
«Шоковая терапия» – это была жёсткая программа, выполненная для того, чтобы страна могла нормально развиваться в русле уже рыночной экономики. Нужно было сбить инфляцию и добиться того, чтобы были благоприятные условия для инвестиций. Эту работу Бальцерович выполнил. Можно сказать так, что хотя операция была неприятная для многих, но она была необходима и в будущем принесла Польше оздоровление.
В чём отличие от России?
Во-первых, Лешек Бальцерович выступал в роли вице-премьера и министра финансов. И он был лидером реформ. Как это обычно бывает, такие операции проводятся не публичными политиками, а проводятся авторами, т.е. теми, кто знает, как это делать, профессионалами. Он относится к их числу. Он имел времени три года. Я хочу это подчеркнуть, потому что Егор Тимурович Гайдар на такую же операцию имел год. Потом он, правда, еще раз пришел в правительство, но в других, более трудных, условиях. Это очень важно, потому что за три года можно довести дело до того, чтобы увидеть успех хотя бы на горизонте. И страна у них поменьше.
Но принципиальная разница заключается в следующем – Польша чувствовала себя освобожденной страной. У населения был подъём, который его приготовил к каким-то испытаниям ради свободы. В России такого не было. Наоборот, Россия чувствовала себя не освобожденной страной, а распавшейся империей. И это довольно существенная разница.
Во-вторых, польская экономика была гораздо более разумной. Там был большой аграрный сектор, наполненный частными крестьянскими хозяйствами. Причем, по словам Бальцеровича, как раз эти частные крестьяне были одной из самых агрессивных и реакционных сил, они препятствовали проведению реформ больше других. Но кроме них серьезных оппонентов реформам не было. Там не было сильного военного сектора, не было, в общем, сильной промышленности. И, главное, не было таких мощных сил давления, которые были в России.
Напоминаю вам, что в России был колоссальный, хорошо организованный военно-промышленный комплекс, который требовал спасения оборонных предприятий. Затем был аграрно-промышленный комплекс, который тоже требовал, чтобы ему оказывали помощь в организованном порядке. Кроме того, и другие группы населения, в том числе пенсионеры – в этом нет отличия с Польшей – они требовали, чтобы им оказывали помощь, если даже не прекращать реформ.
Видите, какая ситуация. В российской экономике – гораздо больше, чем в Польше – были диспропорции и суммы объемов производства продукции, которая была не нужна: либо потому что это был военно-промышленный комплекс, либо потому, что это были товары народного потребления, которые уже никто не хотел покупать тогда, когда пошел зарубежный импорт гораздо более высокого качества и т.д. Поэтому неизбежно у нас были больше объемы спада и намного выше уровень инфляции.
Плюс к этому в нашем парламенте была довольно сильная группа оппозиции, прежде всего, это были коммунисты, хотя не только они, были и другие группы политические во главе с председателем парламента Хасбулатовым, которые требовали, чтобы реформы были гуманны. Но в том-то и дело, что есть такие случаи, когда реформы гуманными быть не могут. На своей лекции в Высшей школе экономике Бальцерович выразил эту мысль следующим образом: «На пожаре надо действовать быстро!..»
Обсуждение темы на радио «Эхо Москы»