Константин Сонин: Неважная тема
Две недели назад в Москве выступал знаменитый обозреватель New York Times Томас Фридман, автор концепции “плоского мира”, говорящей о том, что весь мир сейчас — единая конкурентная среда. Первая же его колонка после возвращения была посвящена России: в ней пересказывалась история, которую Фридману рассказал Владимир Мау, ректор АНХ, про “косыгинские реформы”, отложенные на 20 лет из-за открытия газовых месторождений Западной Сибири в конце 60-х и резкого скачка цен на нефть в середине 70-х. Получив доступ к источнику валюты, руководство страны не только забросило реформы — можно было не беспокоиться о собственном сельском хозяйстве, а импортировать все больше продовольствия, — но и сочло возможным начать афганскую войну. Когда же цены в 1985 г. упали, страна оказалась экономически не готовой, а политическая система — недостаточно гибкой.
Выступив в субботу на конференции по безопасности в Мюнхене с речью, которая напомнила о временах холодной войны, президент Путин проиллюстрировал простенькую схему Фридмана: высокие цены на экспортируемый ресурс позволяют стране проводить более агрессивную политику на мировой арене. Но в речи Путина тревожит не то, что она втягивает нашу страну в ненужное соревнование с заведомо более сильными соперниками. Может быть, и нет. Неприятно то, что она уводит нынешнюю общественную дискуссию в сторону внешней политики — интересной, но неважной темы.
Что бы ни говорили отечественные инвалиды холодной войны, проблемы страны мало связаны с тем, что происходит снаружи, и сильно — с тем, что происходит внутри. История нашей страны в XX в. — лучшее тому подтверждение. Не внешние причины привели к голоду начала 30-х гг. — одной из крупнейших гуманитарных катастроф века. Если бы не структура власти, устроенной по волчьим законам, уже начавшийся голод можно было остановить (как во время голода 1921-1923 гг. международные организации спасли миллионы людей в Центральной России). Не по внешним причинам страна оказалась не готова к повороту во Второй мировой войне, случившемуся в июне 1941-го. Если бы коммунистическое руководство не было так увлечено резней друг друга и сторонников друг друга, гибели миллионов людей и потери половины европейской части в первый год войны с Германией можно было избежать. Никакие замыслы глобальных соперников не могли привести к экономическому коллапсу и распаду СССР в конце 80-х. “Ястребы Пентагона” могли мечтать и говорить о чем угодно, но решения, которые разрушали экономику не хуже вражеских бомб, принимало советское руководство, отрезанное от информации слоями бюрократии и политических ограничений. Чего стоят проекты поворота рек и осушения Аральского моря в то время, как дефицит продуктов стал чувствоваться даже в Москве, или антиалкогольная кампания в момент бюджетного провала.
“Ресурсное проклятие”, опасное заболевание для стран, богатых природными ресурсами, состоит не в том, что нефть или бриллианты заставляют правительство делать глупости. Наличие ресурсов не заставляет, а лишь позволяет делать ошибки. От этих ошибок можно и защититься. Такой защитой служат обычно политические институты — парламент, пресса, местные власти. Если, когда жареный петух клюнет, они у нас окажутся не готовы — как не были готовы ЦК, Госплан и КГБ в 1985-м, — это будет не вина Америки. И не ее беда.
Автор — профессор Российской экономической школы/ЦЭФИР
Источник: Ведомости