«Значение боев за историю. Единая концепция преподавания отечественной истории»
Редактор
журнала «Отечественные записки»
Никита Соколов:
То, о чём я буду говорить, возникает в
моей судьбе как стык двух опытов. Первую часть жизни я был профессиональным
историком, ходил в архивы, преподавал в университете. Потом случилась
перестройка, меня судьба вынесла в редакторы политического журнала. Тут я
столкнулся с тем, что когда наши политики обращаются к какой-то исторической
аргументации, то они делают для меня, как историка, удивительные заявления.
Когда они говорят про историю, то несут чушь, которая на меня не действует
никак, но действует на их избирателей. Что здесь происходит?
То,
о чём я буду рассказывать, есть результат моих размышлений о том, что
происходит. Ответов у меня нет. Есть представление о глубине проблемы.
Происходит следующее. Образ истории, который коренится в головах нашего
соотечественника и современника, того, кто специально историей не занимается,
не имеет навыка обращения с источниками, глубоко отличен и не сообразен той
картине, которая существует в исторической науке. Это не связанные между собой
реальности. Поле напряжения между популярной историей и историей научной,
свойственно всем, и всегда происходит. Научная история не отвечает на вопрос о
добре и зле. Научная история отвечает на вопрос, истинно, или ложно некоторое
предположение. Научная история может сказать, что 24-го января 1564-го года
была учреждена опричнина. Такой указ мы знаем, можем его реконструировать из
летописи. А хорошо это, или плохо, об этом научная история не говорит. История
публичная и популярная, история школьного учебника устроена совершенно с другой
целью. Она, начиная с XIX века, во всех европейских странах служит скрепой
гражданского общества. Необходимость в этом возникла, когда изменился порядок
легитимации политической власти. Начиная с эпохи Просвещения, легитимность
монархического режима постепенно падает, в ходе Французской революции, в конце
XVIII века, она фактически упраздняется. Раньше это сообщество скреплялось тем,
что оно присягало одному государю. Мы были гражданами одной страны, потому что
мы храним верность одному королю или князю. А теперь что, когда у нас
республика? Почему мы живём в одном государстве? Что для нас едино?
Тогда
на рубеже XVIII и XIX веков была выдумана идеологема нации. Это недавнее
историческое изобретение. До этого никаких наций не было. Окончательно этот
процесс завершился в 30-е годы XIX века. Была выдумана человеческая общность,
скрепляемая языком, культурой и общей исторической судьбой. У кого общие враги
и общие герои, те образуют единство нации. Здесь начинается разработка
историко-гражданской скрепы, которая должна ответить, кто для нас герои и кто
злодеи. Тут наступают интересные коллизии, потому что повествование о судьбе
гражданской нации, в принципе, не может быть научным повествованием. Оно никак
не может быть научным. Популярное повествование может отклоняться от научного,
в ту или иную сторону, весьма значительно.
Во
второй половине XIX века один из лучших мыслителей на этот счёт немецкий
философ Фридрих Ницше написал трактат о вреде истории для жизни. Трактат назывался
«О пользе и вреде истории». Польза понятна и интуитивна ясна. Вред истории
замечателен. Потому что существуют такие способы обращения и служения истории,
которые ведут к «захирению» жизни. Можно таким образом думать о своей истории,
что жизнь остановится.
Современное
российское сообщество продолжает культивировать тот взгляд на собственную
историю, который был выработан в 30-е годы XIX века, и подобал подданным
Российской империи, но неадекватен для граждан демократического и светского
государства. История понимается как некоторый процесс, не зависящий от
человеческих усилий. Всегда её пытаются подверстать под действие какого-то
закона. В советское время это был закон о развитии экономических формаций. Там
всё было складно. Производительные силы растут, начинают упираться в
производственные отношения, наверх выходит передовой класс, взрывает эти
общественные отношения. Устанавливается новая формация, опять производительные
силы растут до пятой фазы – до коммунизма, где будет всякое благоденствие.
Взрывной рост прекращается.
Крах
этой конструкции в 1991-м году был окончательный. Ссылаться на неё стало
неудобно. Тогда на смену пришли цивилизации, которые мощно растут,
сталкиваются, воюют. Не подтверждается это. С точки зрения современной науки,
история есть свободная деятельность человека, не обременённая никакими
обстоятельствами. Здесь наступает очень важное ограничение, которое не все
понимают. Человек в истории абсолютно свободен, в той степени, в какой он сам
себе это позволяет. Важно, как преподают историю, потому что это один из
ограничителей. Какой истории человека научили, так он о себе и понимает. На
протяжении XX века социологи открыли очень важный закон. Это школа американских
социологов, главным деятелем там был Роберт Нортон. Формулируется это в русском
переводе как «закон самосбывающегося прогноза». Перевод неудачный, но речь идёт
о том, что, исходя из ложных предпосылок, из ложного понимания о реальности,
когда ложное представление о реальности становится доминирующим, вырабатываются
такие формы поведения, при которых ложное представление о реальности как бы
становится действительным, соответствующим реальности. Хороший пример – всякие
шпиономании, которые посещали Россию в середине XIX века, в начале XX века, во
время Второй мировой войны. НКВД арестовывает за 1939-й год 110 тысяч польских
шпионов. Этого не может быть. В самой польской разведке по всему миру работает 4
тысячи человек. Столько шпионов быть не может. Но идёт накачка в СМИ, люди
начинают себя вести, как будто эти шпионы есть. Они начинают нервничать, всех
подозревать, это ведёт к увеличению технического брака. Начинают плохо
завинчиваться гайки, потому что развилась шпиономания. Это характерный пример
сбывающегося прогноза. Что мешает демократическому развитию России, на мой
взгляд? Чрезвычайно мешает тот образ истории, который в России укоренился,
начиная с 30-х годов XIX века, и который остаётся неизменным до сих пор.
Сейчас
я набросаю это короткими карикатурными штрихами. А вы мне скажете, сильно ли я
перевираю. Общая конструкция русской истории выглядит так. Была в древности
могучая централизованная держава с центром в Киеве, всем управлял князь киевский.
Народ благоденствовал, государство расширялось, завязывало контакты со всей
Европой. Потом князей стало много. Они ради своих корыстных интересов растащили
великую державу на удельные лоскуты. Тут наступило русскому народу крайнее
бедствие и оскудение. Потом пришли дикие монголы и нас завоевали, 250 лет нами
помыкали. Потом мудрые и могучие московские князья железной рукой соединили
племя под свою власть. Тут народу даровали полное благоденствие. Русский народ
просто обязан любить эту вертикальную власть, как бы она ни безобразничала,
потому, что без этой вертикали авторитарного типа ему конечная погибель. Или
татары, или французы, или немцы, или американцы русский народ завоюют. Сильно
переврал? Примерно так русская история рассказывается тем, кто не занимается
этим специально. В университетах так уже не рассказывают. На этом покоится весь
школьный курс, на этом покоится вся общедоступная популярная литература,
историческая романистика, историческое кино, которые являются более
основательными средствами формирования общественного сознания, чем школьный
учебник. Исторический учебник есть нормативный документ, на который все
ссылаются.
Вот
эту схему, которую я набросал, создал гений. Почему и она оказалась долго живущей.
Это мощная сцепка, её создал великий наш историограф Николай Михайлович
Карамзин. Он её изложил и ею воспользовался не в своей истории, в которой он выступает
как научный историк. Поэтому история Карамзина совершенно не совпадает с этой
схемой. А эту схему он изложил в «Записке о древней и новой России», которая
была специально написана по заказу консерваторов для представления государю,
чтобы опрокинуть и свергнуть Михаила Сперанского, который в это время затевал в
России реформы, склонные к ограничению самодержавия. Чтобы этого не допустить,
Великая княгиня Екатерина Павловна просила Карамзина написать такую «Записку»
против Сперанского. Он написал такую «Записку», где изложил тезисы о том, на
чём покоится величие России. «Самодержавие есть палладиум России, основалось
победами и единодержавием, гибла от разновластья, спаслась мудрым
самодержавием» – писал Карамзин. Всё, что отклоняется от самодержавия, для
России погибель.
Дальше
эту схему легко развивать. Всякое общественное движение, которое клонится к
умалению авторитарной власти, немедленно в рамках оптики, которая создаётся
этой схемой, начинает рассматриваться как антигосударственное и антинародное
движение. По-вашему, Смута в начале XVII века, что за зверь такой? Как вас
учили? В чём суть Смуты? Защита от интервенции. Нам и праздник великий выдуман
по этому случаю, что мы поляков побили. Утешьте себя, не мы, и не поляков
побили, а 4-го ноября ничего такого не было. Это всё выдумки. 4-го ноября, ни
по какому календарю, в Московском государстве ничего замечательного не
приключилось. Важно то, что эта идеологема польской интервенции извращает
представление о Смуте. Значение самого слова замутилось и пропало. Оно было
ясно ещё в начале XX века, когда предводитель Белой армии Антон Иванович
Деникин пишет мемуары. Он называет их «История русской Смуты». Смута – это
Гражданская война. Но в наших учебниках до сих пор нет Гражданской войны в
начале XVII века. Почему? Что-то там замутилось, со дна поднялось, какие-то
самозванцы набежали. Это не мутное событие. Это Гражданская война в русском
обществе. Но, как только вы принимаете эту формулировку, то Смута – это
Гражданская война в России в начале XVII века, получается, что нация
раскололась. По какому принципу? Где проходит фронт? За что борются? Как вы
только начинаете выяснять, то понимаете, что поляки и шведы здесь не имеют
значения. Смута вызвана введением опричного режима и кризисом, вызванным
введением террористического опричного режима. Гражданская война ведётся между
сторонниками и противниками опричного режима. Между сторонниками литовской политической
модели и её противниками. Но это невозможно в рамках карамзинской схемы.
Ни
один из элементов карамзинской схемы не соответствует научным представлениям.
Древняя Русь не была единым государством. Князь киевский ничем не управлял.
Древняя Русь – это федерация независимых властей, в которой существует традиция
приглашать князя, принадлежащего к династии Рюриковичей. Никакого единства,
централизации нельзя было обеспечить на уровне тогдашних технологий. Сколько
будет скакать гонец в централизованном государстве через муромские леса? Не
управлял князь киевский из Киева. Было народное Вече не только в Новгороде. В
южных княжествах оно называлось Думой, Вече – это северный термин. Это
городское собрание и управляло, приглашало князя, заключало с ним договор.
Князь не мог ничего «управить», не порядившись с Вече. Я буду пользоваться
тогдашними терминами, а вы ощутите глубину этой политической системы. Если
князь нарушал условие ряда с Вече, ему казали путь чист. Князь должен был
шлёпать, куда послали. Мог князь противиться вечевому решению? Из кого состояли
войсковые силы Руси? Дружинники. Велика ли была княжеская дружина? Мне
интересно, что люди выносят из школы? Дружинник за что князю служил в Древней
Руси до XIV столетия? Что ему князь давал? Какие главные занятия у князя? Князь
обязан пировать – это его главная общественная функция. Это не только в России.
Это в любом средневековом обществе. Дружина – это княжеский спецназ. Мелкий
набег случился, дружина поскакала, половцев отбили и вернулись. Князь на пиру
раздавал кубки, золото, дорогое оружие. Он раздавал не драгоценный металл. Это
не капитал в денежной форме. В металле драгоценном, взятом в бою, в качестве
трофея, аккумулировалась часть княжеской удачи, его божественного
благословения. Это не землица с крестьянами, это дороже, это божественное
благословение, которым князь с вами щедро делится. Удачливый князь, чтобы
собрать большую дружину, должен совершить много походов, раздать много золота.
Известны два князя, прошедших многолетнюю военную карьеру, у которых в конце
жизни было 250 дружинников. Это предельный максимум, подтверждённый
источниками. Главная войсковая сила, какая? Городской полк, который назывался «тысяча».
Командовал здесь не князь, а выборное городское лицо, тысяцкий. Была десятинная
система организации управления этой мобилизационной системой. Большие города:
Новгород, Владимир, Суздаль, Псков легко выставляют 20 тысяч воинов, ещё и
конных. Чем Русь отличается от западной Европы? В Западной Европе простолюдин
не мог владеть мечом. Когда крестьяне бунтуют в Западной Европе, то они с
вилами и косами. Свободный русский крестьянин – это человек, владеющий мечом. В
России на протяжении IX-XII веков главное производство – кузнечное.
Люди обучены этому искусству. Вообразите себе, князь со своей дружиной в 50-70
человек пришёл в лобовое столкновение с Вече, Вече ударило в набатный колокол,
встало 20 тысяч вооружённых мужчин, опытных крепких воинов. На этом разговор,
что князь повелевал всем в Киевской Руси, кончается. Он ничем не повелевал. Была
очень сложная политическая система. Помимо вечевых институтов и князя,
существовал отдельный слой боярства со своими интересами, со своей важной
советной функцией. Без этого ни город, ни князь не могли обойтись. Вот эти три
силы маневрировали, образовалась сложная конструкция. О самодержавии в Древней
Руси речи нет, и быть не может. Это первый ложный элемент схемы.
Второй
ложный элемент схемы. Удельный период, который наступил после, якобы, распада,
это период чудовищного упадка. Вовсе нет. Ровно то же происходит в Античной
Греции, где маленькие городишки, которые растят своё, и пробуют по-своему. В
России в XIII веке на одном и том же этническом субстрате пробуются разные
культурные системы, разные системы права, вырастают разные школы живописи,
разные школы философии. Это безумное цветение русской культуры. Считать это
упадком, потому что не было номинального единого князя? Какие строили храмы,
крепости, какая велась торговля! Замечательное цветение. С монголами – ключевая
вещь. Пришли дикие монголы, нас завоевали. Нас монголы не завоевали. Как вы
себе воображаете монгольскую численность? Какова численность войска Батыя,
пришедшего в 1237-м году? Тьмы и тьмы. С ним было 12 ханов, каждый из них
командовал туменом. Каждый тумен составлял 10 тысяч воинов. К тому времени,
когда совершался поход на Русь, больше половины ханов отъехали в Каракорум. Там
у них своя заваруха приключилась. Завоёвывать Русь никто не собирался. В 1239-1240-м
годах государство Чингисхана раскололось. На нижней Волге образовалась Батыева
орда. Мы её называем Золотой. Корректное её название Улус Джучи, доля одного из
внуков Чингисхана. Монголам с их кочевым хозяйством была не интересна лесная
зона, где скотину пасти негде. Ничего интересного. Развернулись и ушли в степи,
откуда пришли. Тут возникает мифологема монгольского ига, которую придумал
Карамзин. Что такое иго? Гнёт. В буквальном смысле, это монгольское иго через
римский образ надевается на русский народ при помощи Николая Михайловича
Карамзина. Возникает образ национального унижения. Иго – чудовищное унижение.
250 лет Батыева погрома. Такой же ведь образ возникает? Если бы какая-то страна
в период средневековья испытывала 250 лет погрома, то этот народ должен был бы
исчезнуть с лица земли. Русский народ не исчез, он десятикратно вырос в
размерах. Он расширялся и занимал новые территории. Как только вы начинаете
вникать в источники, что там происходит с этим игом, и что имеется на самом
деле, то обнаруживаете то, о чём вы сказали. Стандартные вассальные отношения.
Вассальные отношения никому в средние века не унизительны. Это стандартный
способ политической организации, не несущей ничего в себе для нижестоящего.
Стандартные договорные отношения. Термин «иго» внедрён Карамзиным, чтобы
избежать неприятного разговора о договорном характере вассальных отношений. В
школьном учебнике до сих пор пишут, что в 40- е годы XIII века на Руси
сложилось, установилось ордынское иго. Вассальные отношения не возникают, не
складываются, в них люди вступают. Карамзин придумал эту конструкцию, чтобы
избежать неприятного разговора о том, что в марте 1253-го года великий князь
владимирский Ярослав Всеволодович поехал в Орду и заключил договор с сыновьями
Батыя о том, что они его «крышуют», а он им служит. Когда общество деградирует,
оно возвращается к архаическим институтам. Современное российское «крышевание» –
это вассальные отношения средневековья. Сюзерен обеспечивает защиту, вассал
платит деньги, несёт службу золотом и кровью.
Как
только мы это произносим, то возникает вопрос, с чего вдруг могучее владимирское
княжество не отбилось от монголов, а крохотное смоленское отбилось. Потому что
князья пошли и присягнули. Для чего они это сделали – это интересный научный
вопрос. Наверное, для того, чтобы, опираясь на монгольскую помощь, разгромить
городскую власть, что и проделали князья владимирские в следующие 100 лет.
Начал Александр Невский с разгрома Новгорода, на который он пришёл совместной
ратью с монголами, подвёл новгородцев под монгольское ярмо. С этого момента
идёт становление авторитарной монархической власти московского типа в русских
землях. До этого попытки были неудачными. Первым был Андрей Боголюбский, но его
тут же и зарезали за то, что он попытался установить единое монархическое
самодержавие во Владимире. С помощью монголов это было удобно и легко, хотя
заняло несколько столетий. Московская монархическая власть выстраивается в
русских землях несколько столетий при активном противодействии русского народа.
Русский народ привык к демократической власти. Монархическая княжеская власть
ему неудобна, он против неё всячески борется вплоть до самого конца XVIII века.
Самодержавная конструкция устанавливается на Руси только во времена Екатерины
II, этот процесс занял несколько столетий. Все антигосударственные движения:
Разин, Пугачёв, Смута – клонятся к тому, чтобы вернуть Московскую Русь на тот
путь, по которому шла Древняя Русь, и по которому шла Западная Русь.
Следующий
ложный момент карамзинской схемы. Русский народ на своём этапе становления
создал одно единое государство Московское. Никакого другого ему не дано. Все
остальные были незначительными, вроде Новгорода. То ли дело москвичи, люди
серьёзные, надёжные. Всё это ложь. Главным противником Москвы на этапе, когда
идёт объединительный процесс, и выясняется, кто будет доминировать как
политический центр на всей восточно-европейской территории, будет главным
центром для нарождающегося племени, была Литва. До конца XVI века главным
противником Москвы была Литва. В случае каждой политической неурядицы в Москве,
в случае очередного бесчинства власти, типа введения опричнины, русский мужик
бежит в Литву. В учебниках истории учат, что она чужда русским людям и
государству. Несчастный Курбский побежал в Литву, ужился там, в чуждом
культурном мире. Литва до конца XVI века совершенно не чужда русским людям и государству.
Там русский государственный язык, православная государственная религия, там
действует система права, восходящая к Русской правде, и развивающие её
демократические институты. Городское право литовской Руси развивалось на основе
Русской правды, сочинённой в древнем Новгороде во времена Ярослава. Литовцы
пытались вводить немецкое право, но оказалось, что древнерусское выгоднее. Оно
городам удобнее. Принципиальное различие между этими двумя землями, Московией и
Литвой, заключалось не в том, что одно русское, другое нерусское. В Москве
династия варягов – Рюриковичей, а в Литве – Гедиминовичей. В этом и всё
различие. Вы представляете на карте Литву в XIV веке? Это Киев, Чернигов, Крым.
Официальное название ее Великое княжество Литовское.
Вам
рассказывают, как объединялась Московская Русь, чем она скреплялась? Московский
князь присоединяет новый уезд. Как он это делает? Кто такой московский помещик?
Как правило, он разрушает местную земледельческую корпорацию, переселяет их в
другие уезды, на место выселенных селит своих боевых холопов, испомещает своих
холопов. Вот это московский помещик. Бывшие боевые рабы, будущее благородное
дворянство. Пока это боевые холопы, которые с местным обществом никак не
связаны, общих интересов с ним не имеют, служат только московскому князю. Ради
некоторых интересов и целей повторяются инструменты и приёмы в истории.
Как
действует Литва? Объединительный процесс Литвы начал великий князь Ольгерд.
Говорил он на государственном литовском языке, и принцип строительства
литовского государства звучал в переводе на русский язык так, что при
присоединении к Литве нового города, новой области, они сохраняли полностью
свой прежний уклад, все свои вольности и привилегии. Они имели право посылать
депутатов на общее собрание, которое решало бюджетные вопросы всей литовской
федерации. Другая политическая конструкция. Поэтому, неслучайно в эпоху Смуты
противники централизованной опричной системы будут искать и приводить себе на
помощь людей из Литвы. Потому что это литовская Русь. Когда вам говорят, что в
Кремле сидела Литва в 1612-м году, то это русские люди из великого княжества
литовского, которые пришли на помощь своим соотечественникам, которые хотели
переменить самодержавие на более демократический порядок.
Ложность
этой конструкции уже была доказана в 70-е годы XIX века, когда вышли работы
историков-юристов, прежде всего Владимира Ивановича Сергеевича. Он писал, что
Древняя Русь – это другое устройство государства. Вышли работы о Литве. Вышла
докторская диссертация Матвея Кузьмича Любарского о Великом княжестве Литовском.
В школьные учебники эта схема не успела попасть до начала XX века. Первый учебник гимназии,
который отошёл от карамзинской схемы – это учебник Платонова, который вышел в
1905-м году, когда власть допустила послабление в академическом курсе.
Поскольку началась революция, потом война, новая схема исторического понимания
не успела закрепиться в сознании широкой публики. Большевики вовсе отменили
преподавание истории в школе, заменив её марксистской социологией. Так бы они и
дальше без истории обходились, но в 1933-м году выяснилось, что нельзя без
истории. Стремление к истории стало исходить от Главного политического
управления Красной армии. Выяснилось, что господствующая идеологическая
доктрина пролетарского интернационализма абсолютно не позволяет сплотить полк,
чтобы люди солидарно воевали, чтобы люди друг за друга держались и оказывали
помощь и взаимовыручку. Нет другого способа вырабатывать государственный
патриотизм, кроме как заниматься историей. Немедленно открываются кафедры в
университетах, и начинают сочинять учебник для начальной школы по истории.
Сочиняет лично товарищ Сталин. Пять раз он перечитывал и пять раз правил
представленный ему проект учебника Шестакова. Эта процедура заняла полтора
года. Товарищ Сталин лично вписал в этот учебник монголо-татарское иго,
крестовый поход в Прибалтике во времена Александра Невского, восстановил все
детали карамзинской схемы. Когда историки пришли к нему за инструкциями, он
лично распорядился, чтобы хорошо бы сделать учебник советского Яволарского. Яволарский
– это учебник, по которому 40 лет учились в царской России. Он точно был
построен по карамзинской схеме. По нему учились с 1847-го по 1905-й год.
В
советское время эта схема была укреплена одним существенным элементом, победой
в Великой Отечественной войне. Суть в том, что история кровавой войны и история
народного подвига и народного бедствия была заменена рассказом о великой победе
великой власти. Эта подмена завершилась к 70-м годам. Это единственное
новаторство, которое в карамзинско-сталинскую схему вложила поздняя советская
власть. Как только эта система начала рушиться, когда стало нечего есть, такая
конструкция не выжила. Энергия перестройки, энергия ломки этой системы
черпалась из истории. Как только Горбачёвым была дана свобода в публикациях,
все журналы и газеты стали включать исторические материалы. Энергия перестройки
поступала от анализа исторических событий. В 1988-м году пришлось отменить
школьные экзамены по истории. Учебник лгал в каждой строке, все это понимали, и
было бы просто цинизмом допрашивать школьников по этому учебнику. Начался
процесс создания нового поколения учебников, начался процесс создания новой
конструкции отечественной истории, более адекватной для демократического
общества. Здесь мне удобно это формулировать в тезисах консенсуса, в тех идеях,
которые генерируют такое представление истории.
Во-первых,
Россия идёт особым путём всегда. Она всегда осаждённая крепость. Везде власть
устанавливается в результате борьбы, а у нас в результате добровольного
призвания. Мы всегда крепость, окружённая печенегами и половцами, рыцарями,
французами, немцами, американцами, мы должны всячески отбиваться. Раз мы
осаждённая крепость, все средства надо вручить коменданту, пусть распоряжается.
Всякая демократическая демагогия затрудняет процесс. Права человека могут быть,
могут не быть, главное, чтобы крепость стояла.
К
1988-му году сложился новый консенсус о том, как примерно должна выглядеть
новая концепция отечественной истории. Россия – европейская держава. С обычной
исторической судьбой. Типологически европейская страна, не отличающаяся от
других, которая проделывает ровно те же самые пути. Никогда она не была
осаждённой крепостью, всегда строила с соседями партнёрские отношения. В связи
с этим, наилучший способ распоряжения ресурсами страны – это частные инициативы
при полной их свободе, только она даёт возможность в сложном постиндустриальном
мире распоряжаться ресурсами рациональным образом. Эта система требует твёрдого
обеспечения прав и свобод человека, как неизменной гарантии самого
существования этой общественности. Начали появляться учебники нового типа. В
1992-1993-м году выходят учебники нового поколения, построенные на этом
перестроечном консенсусе и более близком научном представлении о нашем прошлом.
Тут власти начинают вновь играть в укрепление властной вертикали, и эти
учебники становятся неудобными.
Главная
нужда была в том, чтобы переписать учебники XX века, со средневековой историей не
так торопились. Новейшую историю надо было срочно переписывать, чтобы не
отменить экзамен. Первые обновлённые конструкции появились именно по новейшей
истории, а они доходят, в соответствии со школьной программой, до текущего
правительства. В 2003-м году премьер-министр Касьянов прочёл этот учебник. Он
же привык, что в школьной истории великие правители заботятся о благе народном,
идут на великие жертвы, совершают героические подвиги, а тут залоговый аукцион,
воровство, дефолт. История гордость должна воспитывать, а гордиться нечем. Пошёл
попятный процесс. Так он и идёт с 2003-го года на возвращение к сталинской
схеме.
В
марте этого года Владимир Владимирович Путин объявил, что нам нужен единый
учебник. Его осадили. Сейчас разрабатывается единая концепция, всё-таки не так
страшно. Идёт разработка новой концепции в карамзинско-сталинском стиле. Один
из идеологов этого движения, Наталья Нарочницкая, прямо сказала, что в школу
надо вернуть карамзинский дух. Дух любви к монархической власти, который есть
единый палладиум России. Почему это большая беда? Потому что такой тип думы
человека о себе, о прошлом, атрофирует у человека свободу действия в настоящем.
Он начинает убеждаться, что история свершалась помимо воли людей, всегда
действовали великие полководцы, святители, правители, а мы ничто. Мы к этому не
имеем отношения. Имеем! Все к этому имеют отношение. История совершается всеми
людьми ежеминутно. Каждый день каждый человек совершает выбор. Когда вы
выбираете то, что вы читаете, когда вы выбираете имена для ваших улиц, вы
делаете историю. Монархическая история ничего этого не предполагает. Какие
ролевые образцы она даёт, какие образцы социальных ролей она предоставляет в
прошлом? Великий святитель, великий полководец, великий государь, иногда
великий Стаханов. Всё это герои мобилизационных всплесков, годные для эпох чудовищных
и кризисных, но не пригодные для мирной жизни. Монархическая история не даёт
ролевых образцов для гражданского поведения в демократическом обществе. Приведу
такой пример. Обычно я спрашиваю у ребят, читая лекции в уездных городах, кем
построены крепкие, красивые дома в центре их городов в конце XIX и начале XX веков? Это строило общество врачей,
купчиха на свои деньги строила водопровод для всего города, который по её
завещанию должен быть бесплатным для всего города. Где все эти люди в истории
помещаются? Сейчас у нас социальная роль демонстрируется на НТВ – роль
бандитов, бизнесменов. Это что, они всё построили? Уймитесь и расскажите нам
другую историю.
Владимир Чехович, Волгоград:
Интересно ваше отношение к учебнику Фоменко
и Носовского.
Никита Соколов:
Не обсуждается. Не имеет никакого
отношения к истории вообще. Это развлекательная индустрия, построенная для
извлечения прибыли при развлечении почтенной публики. К научному знанию это не
имеет отношения. Почему историческая наука проигрывает в споре с жёлтой
прессой? Историческая наука однажды установила факт и больше к этому не
возвращается, если не возникает новых данных. Про Фоменко и Носовского всё было
сказано в 1989-м году, когда вышел двухтомный сборник статей под редакцией
нашего лингвиста Андрея Железняка под названием «Антифоменко». Там научные люди,
математики, лингвисты, географ, астрономы, историки разобрали по деталям
фоменковскую концепцию и пришли к выводу, что она не имеет никакого отношения к
науке, не имеет опоры в источниках. Наука это больше не обсуждает.
Владимир Чехович,
Волгоград:
Как вы считаете, цель истории, ведь,
не только правду доносить, но и формировать какое-то самосознание? Для
нынешнего поколения детей что важнее, знать правду, или учиться по тем моделям,
по которым учились в советское время?
Никита Соколов:
В
данном случае я не высказываю мнение, а имею возможность сослаться на опыт. Это
не мнение, опыты такого воспитания нации уже проделаны. Они были проделаны в
Пруссии накануне Первой мировой войны, в Третьем Рейхе накануне Второй мировой
войны. Мы прекрасно знаем, как воспитывается арийская нация на учебниках
арийской истории, и чем это кончается. Этот опыт нам дан. Не надо думать, что
его не было. Не надо думать, что к России это не относится.
Владимир Чехович,
Волгоград:
Ваше отношение к личности Сталина, к
его деятельности?
Никита Соколов:
Я считаю, что он уголовный преступник
по закону того времени, когда он жил. С точки зрения страны, этот человек
привёл её к глубочайшему краху. Один штрих. Каковы демографические потери
России в XX
веке? За исключением Первой мировой войны и Гражданской, это стоило России в
современных границах 130-ти миллионов человек. Это вторая Россия. У нас не было
бы бедной и пустой Сибири, была бы другая страна с другими проблемами. Он
угробил Россию. По простому статистическому закону, что во времена репрессий
выживают и плодятся охранники, а не зэки, советы ветеранов состоят из ветеранов
НКВД, их спрашивают, как писать школьные учебники. К кому обратилось фиктивное
историческое общество, которому доверили вырабатывать концепцию нового
школьного учебника? Кто это общество формировал и почему? Немедленно пошли
советоваться с ветеранами. Какую историю сочинят вам ветераны НКВД?
Ксения Сосновская, Красноярск:
Продолжая про войну, про Сталина. У
нас это преподносят так, что великий народ сделал великую победу.
Никита Соколов:
Великий народ под мудрым руководством
великой власти совершил великий подвиг. Начинать надо вот с чего. Мы с вами о
какой войне говорим? Если вы говорите о той схеме, то это Великая Отечественная
война. А чем Великая Отечественная война отличается от Второй мировой? Вы
когда-нибудь задумывались над этим вопросом? Термин Великая Отечественная война
был придуман для того, чтобы замаскировать то неприятное обстоятельство, что во
Вторую мировую войну Советский Союз вступил в сентябре 1939-го года на стороне
Германии. В августе подписали пакт Молотова-Риббентропа с секретными
протоколами, в соответствии с которыми сначала поделили Польшу, потом Советский
Союз попытался отъесть Финляндию и значительный кусок отъел. Советский Союз в
1939-1940-м году воевал на стороне Германии. Потом союзники рассорились и
разодрались. Неудобно, тем более что там масса погибших. Там проявилась
неспособность той армии, которую создавал для себя Сталин, воевать в
современных условиях, вести современный маневренный бой. Эти командиры думали
лошадиными атаками Гражданской войны. Это гигантская тема, и здесь есть
несколько важных аспектов. В 2008-м году была конференция по истории сталинизма
и его урокам, там выступал Даниил Гранин, который в молодости был в питерском
ополчении, в 1941-м году. Он слушал, слушал эти учёные прения о том, были
страшны, или нет сталинские репрессии в армии в 1938-1939-м году, взорвался и
сказал, что он это видел своими глазами, ту армию, которую сделал Сталин, и
которая проиграла войну. Выиграла войну другая армия. Потому что уже в августе
1941-го года пришлось издать специальный приказ, разрешающий назначать на
командные должности рядовых, проявивших к этому способности. В результате
действия этого приказа, к концу 1942-го года это уже была другая армия, очень
непослушная, самодовольная, умеющая воевать. Её пришлось осаживать железной
рукой в 1946-1948-м годах. Пришлось ещё её репрессировать. В Европу сходило 15
миллионов человек, которые посмотрели, им не очень-то наврёшь про европейские
порядки. Они это видели своими глазами. Пришлось устраивать борьбу с
космополитизмом, чтобы вытравить память об этой Европе из голов. Не дай Бог
пикнуть, что там нет зверской эксплуатации человека человеком! Вот гражданская
история войны.
Следующий
важный момент про войну. Монолитное единство советского народа и партии. Для
того чтобы сказать о монолитном единстве, нужно забыть, что весьма значительная
часть советских граждан воевала на стороне Рейха по собственной воле. Патриоты
наши любят говорить, что не зря выселили крымских татар и чеченцев с ингушами,
они Гитлеру служили. Да, было два полка: чеченский и крымский. Не очень много.
А вот казачьи части Рейха каковы? Конные казачьи части сражались на стороне
Рейха числом 700 тысяч человек. Русская освободительная армия генерала Власова –
миллион с лишним. Добровольных помощников, которые вербовались на линии фронта
и занимались хозяйственными и складскими работами, которые носили немецкую форму,
было 800 тысяч человек. Мы о единстве кого с кем разговариваем? В оккупации
было 50 миллионов человек. Все эти люди после окончания войны были поражены в
правах. Они не имели права поступления в ВУЗы, для них были ограничены
возможности трудового найма. Вы это знаете? Давайте будем дальше говорить о
великом Сталине и великом единстве. Вот в чём ужас этого разговора о великой
победе. Ещё один штрих. С июля до декабря 1941-го года немцы взяли на Восточном
фронте более 2-х миллионов пленных, которых Советская власть объявила врагами
народа. В Первую мировую войну оккупация тоже была далеко, значительная часть
империи была оккупирована. Были оккупированы окраины, например, Польша, то, что
власть не считала своей опорой. Но не было такого количества пленных, такого
сотрудничества с оккупантами. Ничего похожего не было в 1812-м году, хотя было
крепостное право, и очень сложные социальные отношения внутри империи. Это
говорит, что народ не очень был готов сражаться за советскую власть, ведь
исторические сроки ничтожны. Коллективизация, репрессии, разгром армии – всё
это было накануне. Всё это было памятно, и воевать за усатого палача не хотели.
Так думали до сентября – октября 1941-го года. От этого происходил глубокий
провал Красной армии. В декабре стало понятно, что гитлеровцы не способны
сыграть в такую сложную политическую игру. Они решительно отказались назначить
русское национальное правительство и подчинить ему освободительную русскую
армию. Они начали играть с этими русскими войсками в нечестную игру. Вот тут
начинается партизанское движение, происходит сплочение. Из двух зол приходится
выбирать меньшее, потому что там ещё хуже. В нашей литературе это очень плохо
исследовано. Поскольку после победы на протяжении всего времени история
фальсифицировалась советским руководством в идеологическом стиле, у нас не
написана народная история войны. История в техническом смысле не написана,
потери не можем посчитать. Научная литература о народной войне, основанная на
корректном анализе источников, только сейчас начинает выходить. Вышла книга
Кирилла Александрова о власовской армии, без демагогии, публицистики, научное
исследование. Сейчас выходит книга о жизни в оккупации. Всех евреев,
коммунистов перестреляли немедленно, вы так себе представляете? 80% немецкой
администрации на оккупированных территориях составляли коммунисты. Кто такие
коммунистические функционеры накануне войны? Это гадкий сброд, по большей
части, карьеристы. Им всё равно, при ком карьеру делать. Секретари райкомов
садились в кресла градоначальников. Вот эта история войны не написана, и не
будет написана. Из победы сделан символ истинности и правоты авторитарной
монархической власти. Она страшная, жестокая, нечеловеческая власть, но только
она способна обеспечить русскому народу выживание в зверском мире.
Армен Саруханян,
Пятигорск:
Вы сейчас убили. Каким образом казаки воевали
на стороне немцев?
Никита Соколов:
Казаки воевали на стороне немцев по
большей части в Югославии и во Франции. Откуда они потом были выданы британцами
Сталину, и уехали в колымские лагеря. У немцев хватало ума не использовать
казачьи части на восточном фронте. В верность даже этих, присягнувших казаков
на восточном фронте не очень верили. Поэтому они воевали с югославскими
партизанами, и от этих казаков у партизан остались очень тяжёлые воспоминания.
Воевали казаки на совесть. Недавно недалеко от вас, по-моему, в Пятигорске,
вышел библиографический указатель про казачьи войска Вермахта. Там перечислены
все казачьи соединения Вермахта численностью около 600 тысяч человек. Я вижу в
ваших глазах недоумение. Я не ответил на вопрос? Про казаков – это отдельная
история, заслуживающая отдельного рассказа. Какое отношение имеют нынешние
казаки с лампасами к тем казакам, особому сословию в Российской империи,
обладающему особыми правами? Это младшее служилое сословие, которое владело
землёй на особых правах. Казаков не любили крестьяне. Казаки были
землевладельцы, младшие дворяне. Они были обязаны нести конную службу. При этом
они были землевладельцами. Это отдельное сословие. Его большевики уничтожили,
начиная с 1919-го года. Откуда взялись нынешние ряженые и во что они веруют,
это к психиатру, а не к историку.
Реплика из зала:
Моё мировоззрение пошатнулось, честно
говоря. С великой победой немного понятно. Как с этой истерией в Прибалтике по
поводу геноцида и узурпации советскими войсками? Сейчас все говорят, что в
Прибалтике пересматривают историю, что узурпировали не нацисты, а советские
войска. Насколько это правдиво?
Никита Соколов:
Что
значит «правдиво»? Правда – с чьей-то точки зрения. Наука говорит об истине.
Научный факт заключается в том, что Прибалтика была обещана Гитлером Сталину по
пакту Молотова – Риббентропа, по секретному протоколу, и отдана в соответствии
с этим протоколом. По договорённости с Гитлером Сталин взял Прибалтику.
Обставлено это было так, как будто там возникла местная советская власть,
которая попросила помощи. У финнов была такая же ситуация, но они чудовищной
ценой отбились. Нет никакого советско-финляндского правительства. Улица Куусинена
в Москве о нём напоминает. Прибалты не отбились, их в 1939-1940-м году
завоевали. Политики могут дальше об этом спорить. Для историка нет предмета для
спора. Для прибалтов чрезвычайно важно выстроить свой национальный исторический
нарратив. Для них это было важной задачей после крушения Советского союза. Они
пошли по лёгкому пути. Политики принимают лёгкие решения в короткой
перспективе, но в длинной перспективе они всегда ошибочные. Они стали строить
своё повествование о собственной истории, представляя свою сторону как жертву
во всех обстоятельствах. Такая постановка вопроса у соседей вызывает
сопротивление. Не всегда же они были жертвами, по-разному случалось. Это
разговор для политиков. У историков нет ни малейшего сомнения, что Прибалтика
вступила в Советский Союз помимо воли собственного населения. Никакого сомнения
в этом нет. Современные прибалтийские политики требуют называть это оккупацией.
Это будет более правильно. Современным российским политикам это не нравится,
они считают это клеветой, пусть они так считают. К научному знанию это не имеет
отношения. Это ведь не только у нас, это везде так. Если есть общество, хоть
номинально демократическое, то проблема эта возникает. В демократическом
обществе конкурируют разные стратегии на будущее. Политики борются, чтобы страна
выбрала тот или иной путь. У каждого образа в будущем свои герои в прошлом.
Если вы гуманитарий, декан филологического факультета, то у вас будут другие
герои, например, митрополит Филипп, который воевал с опричниками. Если вы
большой чекист, то у вас, наверное, герои в прошлом опричники. Они за страну
боролись, у вас Дубельт будет герой. Это неизбежно, и всегда происходит. Вопрос
конструкции национальной истории это не вопрос научного знания. Наука всё
знает. Вопрос общего отношения к прошлому – это вопрос, на что общество готово
согласиться. Вопрос о преподавании истории – это не вопрос о прошлом, это
вопрос о будущем. Какое будущее вы хотите, такое вам нарисуют идеальное
прошлое. Такие у вас будут герои и злодеи в прошлом, Сталин будет или героем, или
уголовным преступником. Середины не получается.
Екатерина Мозгачёва,
Ярославль:
Вопрос более практический. Школьник
ходит в школу. Мы говорим, что искажение истории, искажение информации.
Прочитал он в учебнике определённый исторический факт. В другом учебнике
прочитал, что всё было не так. Как разобраться школьнику? Он же не пойдёт в
прошлое, машину времени не изобрели, в архивы не пойдёт. Как же он узнает, кто
прав? На вопрос молодого человека о Сталине вы сказали, что лично не знакомы.
Однако мнение своё высказали.
Никита Соколов:
Я сужу не о личных качествах, а о
результатах деятельности. Машина времени ему не поможет, потому что
историческое знание – это сложный конструкт. У историков есть такое выражение:
«Врёт, как очевидец». Правд много. Потому что правда – это некоторое знание,
соединённое с вашим отношением к нему. Наука не может соединить знания с
отношением. Наука говорит только об истине. Истинно ли высказывание, что Иосиф
Сталин имел зелёную шевелюру? Нет. Это вопрос, который имеет научное решение.
Посреди Ярославля мужики построили храм с дивной росписью, храм Ильи Пророка в
1650-м году. А через 350 лет выбрали в Государственную Думу госпожу Мизулину.
Мы о каких ярославцах будем говорить? О тех, кто построил гениальный шедевр,
или о тех, кто выбрал Мизулину? Те, кто строили храм, предпочли бы себе другую
историю, чем та, которую им приписывает Мизулина. Демократически устроенные
общества эту проблему понимают. Истина историческая существует, а правды
исторической много. Обычно школьное преподавание в других странах устраивается
таким образом, чтобы не сталкивать эти правды, а допустить их существование в
том диапазоне, в каком они допустимы. Общество согласилось, что фашизм не
обсуждается, это за пределами обсуждаемого диапазона. Внутри диапазона вы
можете обсуждать любые версии. Что можно сделать в России? Какие есть выходы
для школьной истории специально? Французы отказались от политической истории.
Центр тяжести школьной истории смещён в сторону событий большой длительности.
Короли и полководцы кого-то победили – это событие микроскопической
длительности. А вот то, что мужики изобрели водяную мельницу – это оказывает
гигантское влияние на социум. Этим надо заниматься, рассуждать, как в этой
области принято делать дела. Какие обычаи, как принято жениться, отношение к
женщине. У них это история.
Реплика из зала:
Убрать из истории факты и оставить то,
что не вызывает споров.
Никита Соколов:
Они не изымаются из истории. Просто
они перестают быть её единственным содержанием. Становится не так важно, кто
был Грозный, когда он надавал казанцам по шее в 1552-м году, а важно, что потом
вместе жили, строили общую культуру, вместе уживались, построили один из лучших
в Европе Казанский университет. Об этом надо говорить. Второй, более
радикальный выход взяли для себя британцы. Они отменили в школе хронологическую
историю. Английский историк не обязан со своими учениками учить историю от
Адама до Потсдама. Они берут какое-то одно событие, документ и его изучают. Четыре
месяца они изучают Великую Хартию вольностей. Раскручивают из этой точки всё,
что с ней связано. Это даёт знание того, что ценно в истории. Исторический опыт
ценен. Они его изучают. При таком подходе вы получаете знание исторического
опыта и умение критики исторических источников. Английские дети отлично
разбираются в чтении английских газет, анализируют, где и что им наврали. Их
научили работать с источниками информации и добывать знания из источников. Для
этого надо иметь британский темперамент. Нам ближе немецкая конструкция
преподавания истории в школе. Там они тоже сместили центр тяжести в культурную
сферу, но не в такой степени. Это преподавание регулируется общественным
формальным соглашением. В 1976-м году там было подписано формальное соглашение
всех преподавателей общественных дисциплин. Его первый пункт самый важный для
нас. Никакое преподавание общественных дисциплин не может быть средством индоктринации,
то есть, обращения в свою веру. В случае существования разных трактовок
каких-либо событий или фактов в науке и в обществе, ученик должен быть
ознакомлен со всеми трактовками. Можете преподавать какую угодно историю.