Электоральные драмы транзита к деспотии

Уже прозвучавшие комментарии Льва Гудкова, Дмитрия Бадовского и Григория Юдина по поводу данных «Левада-центра» об отношении граждан к поправке «Путин навсегда» вполне емко и точно описывают ситуацию. Они характеризуют ее как «раскол», указывают на относительное равенство весов сторонников и противников поправки. Парадоксально, но равенство сторонников и противников с точки зрения политологических теорий, опирающихся на теорию игр, понимается как неравновесие – ситуация неопределенности исхода, на которую поведение игроков будет влиять существенным образом. Поэтому имеет смысл еще раз присмотреться к данным опроса, и попробовать оценить их как факторы развития того или иного сценария. 

1.

Прежде всего: при том, что корректно проведенные независимыми центрами социологические опросы дают достаточно адекватную картину динамики общественного мнения, в них с высокой вероятностью присутствует то, что можно назвать «авторитарное смещение». Это смещение связано, как с неадекватным представлением людей о том, что думают другие люди (в силу неадекватной представленности разных точек зрения в масс-медиа), так и с недоверием к опросам – с распространенным представлением, что все опросы заказаны властями, а нелояльные ответы могут привести к неприятным последствиям для отвечавшего. Такие представления об опросах характерны для 25 – 30% тех, кто отвечает социологам (это тоже данные опросов «Левада-центра»). А это значит, что люди, негативно настроенные в отношении властей, с высокой вероятностью будут чаще отказываться от интервью. Мы не знаем масштабов этого смещения, но оно есть. Поэтому есть серьезные основания полагать, что противников главной поправки и «вечного президентства», на самом деле, больше, чем мы видим в опросе, а значит – их больше, чем ее сторонников, хотя мы и не знаем, насколько. 

Первый блок вопросов «Левада-центра» связан с голосованием по поправкам. В целом, за отмену ограничений по срокам и пролонгацию президентства Путина с наибольшей вероятностью будет голосовать пожилая необразованная женщина с хорошим достатком. Именно эти четыре социально-демографических признака маркируют повышенную готовность голосовать за поправку про отмену ограничений правления Путина.

Гендерная разница в лояльности составляет около 5 процентных пунктов: в среднем на 5% больше женщин одобряет Путина и путинские поправки и собираются голосовать за них. Но главный водораздел проходит между молодыми (до 40 лет) и пожилыми (старше 55 лет), а также между активно пользующимися интернетом и не пользующимися им. Фактор образования тоже работает, но слабее. И наконец, люди с низкими доходами настроены определенно более оппозиционно в отношении Путина. Впрочем, и возрастные, и гендерные различия объясняются сдвигом в медиапотреблении: у пожилых людей и женщин телевизор играет в нем большую роль, а у молодых его вытесняет интернет и в особенности – социальные сети.

Таблица 1. Отношение социально-демографических групп к голосованию по поправкам.

		возраст				интернет		образование		потребительский статус
	Всего	18 — 39 лет	40-54 года	55 лет и старше	Москва	ежедневно	не пользуюсь	высшее	среднее и ниже	Едва хватает на еду	Можем позволить ТДП
Примете ли вы участие в общероссийском голосовании по поправкам в конституцию, которое состоится 22 апреля 2020 года?
да	54	44	55	65	53	51	65	56	55	49	53
нет	27	33	29	19	24	29	20	25	28	33	28
В случае, если на предстоящем голосовании по поправкам в конституцию большинство проголосует «за», это даст Владимиру Путину возможность баллотироваться на новый президентский срок в 2024 году. Если вы примете участие в голосовании, то проголосуете за или против предложенных поправок? (вопрос задавался по половине выборки)
1. За	45	36	42	59	35	41	65	39	53	37	47
2. Против	41	52	41	28	53	45	21	47	33	46	39
Если вы примете участие в голосовании, то проголосуете за или против предложенных поправок? (вопрос задавался по половине выборки)
1. За	40	35	34	50	33	33	58	35	43	34	43
2. Против	34	44	38	21	42	42	11	40	26	32	30
9. Затрудняюсь ответить	26	22	28	29	25	25	32	25	31	34	27

Среди более молодых поправки оказываются неодобренными со счетом 35% («за») – 48% («против»), а среди пожилых – одобренными примерно в соотношении 55 против 25 (среднее ответов на два аналогичных вопроса «Левада-центра»). Молодые (18 – 39 лет) и пожилые (старше 55) — это примерно одинаковые группы: 39% и 36% населения соответственно. Однако среди молодых собираются голосовать 44%, а среди пожилых – 65%. И в таком случае их соотношение становится 17% от всего населения против 23% в пользу пожилых. 

Если бы голосование при таком раскладе состоялось в это воскресенье, то поправки были бы приняты с результатом 56% против 44%. При среднем уровне фальсификаций посредством вброса бюллетеней — около 15% от общего числа реальных голосов – этот результат превращается в 65% «за» при 34% «против». А раскол общества чудесным образом трансформируется в демонстрацию устойчивого про-путинского сверх-большинства, поддерживающего его неограниченное по времени и полномочиям президентство. Учитывая полное отсутствие механизмов контроля в выдуманной процедуре «всероссийского голосования», эти 65% преобразуются в 70-75%. 

Отметим еще два момента. Вопрос о поправке задавался в двух вариантах: в одном граждан просто спрашивали, поддержат они ее или нет, а в другом раскрывали ее содержание и то, что она позволит Владимиру Путину править дальше. Это пояснение повысило число определившихся с выбором с 74% до 86%, при этом доля сторонников путинской поправки выросла на 5 пунктов, а противников – на 7. То есть в менее информированных и менее политизированных контингентах соотношение сторонников и противников примерно такое же, или даже последние чуть преобладают. И второе: в ответах на вопрос «Как вы думаете, предстоящее общероссийское голосование будет проведено честно или нечестно?» мнения распределились поровну 46% на 46%. Это необычно высокий уровень априорного недоверия к предстоящему электоральному событию. Это значит, что и результаты будут восприняты с повышенной подозрительностью. 

Вторая группа вопросов – отношение к принятию «путинской» поправки Думой и к перспективе нового президентства Путина после 2024 г. – демонстрируют устойчивость тех характеристик социально-демографических групп, о которых говорилось выше. Среди активных возрастов хотели бы видеть Путина президентом 38%, а не хотели бы почти 50%, среди пожилых, наоборот – 60% хотели бы, а 30% — нет. Те же соотношения и в восприятии гражданами самого факта принятия поправки. 

Таблица 2. Отношение социально-демографических групп к пролонгации президентства Путина.

 

		ПОЛ	ВОЗРАСТ				Интернет
		муж	18 — 39 лет	40-54 года	55 лет +	Москва	ежедневно	несколько раз в неделю и реже	не пользуюсь
Вы бы хотели или не хотели видеть Владимира Путина на посту президента России по истечении его нынешнего президентского срока, после 2024 года?
Хотели бы	46	42	38	42	59	44	40	43	69
Не хотели бы	40	45	49	41	29	46	46	46	19
Одобряете ли вы решение Государственной Думы принять закон о поправках в конституцию, в том числе, поправку об обнулении президентских сроков, которая позволит Владимиру Путину принять участие в президентских выборах после истечения его нынешнего срока?
да	48	45	39	45	60	37	41	48	68
нет	47	51	57	48	34	56	54	49	23
из них:
определенно да	23	22	16	19	34	16	17	22	42
определенно нет	30	34	36	31	21	38	35	26	15
Какие чувства вызвало у вас принятие Государственной Думой поправки в Конституцию об обнулении президентских сроков?
позитив (удовлетворение, надежда)	31	27	21	25	45	24	23	33	52
негатив (недоумение, возмущение)	36	40	43	40	26	44	42	40	17
из них:
удовлетворение	12	11	8	9	19	8	8	13	23
возмущение	20	24	24	23	15	24	23	24	10

Как уже было отмечено комментаторами, доля убежденных противников поправок примерно в полтора раза выше, чем доля их убежденных сторонников. Определенно их не одобряет 30% опрошенных, а заявляет о своем возмущении 20% (среди активных возрастов и по Москве – 25%, каждый четвертый).

 

2.

В целом, можно сказать, что доля противников поправок недостаточно велика, точнее – достаточно велика толерантность к отмене ограничения президентских сроков, обычно маркирующей в пост-советских и африканских странах переход от авторитарного режима к деспотическому. В реальности, как уже было сказано, эта толерантность, видимо, несколько ниже (за счет эффекта авторитарного смещения в результатах опросов), но все же она весьма-весьма высока. 

В то же время число противников поправки, по всей видимости, превосходит число ее сторонников. На сколько – мы не знаем. При этом убедительным голосование сочтено будет только, если число сторонников поправки существенно превысит число противников в официальных данных. Результат 55 на 45 (как это получается, исходя из данных этого опроса) будет выглядеть сомнительным, особенно – учитывая высокие ожидания «нечестности» выборов. Сами по себе эти ожидания – ясное указание на неустойчивость ситуации. К тому же группа убежденных противников отмены ограничения по срокам достаточно велика (30%, а скорее всего – значимо больше). 

Из этого следует, что разброс потенциально возможных сценариев развития событий весьма широк – от политического кризиса, связанного с резким неприятием обществом официальных результатов голосования, до описанного выше сценария демонстрации про-путинского сверх-большинства по его итогам. Реализация конкретного сценария зависит от того, какая сторона – Кремль или оппозиция – проведут более успешную мобилизацию за время образовавшейся паузы. (В ситуации неравновесия действия акторов приобретают больший вес.) 

Данные опроса демонстрируют также, что инерционный сценарий состоит в том, что противники поправок менее склонны идти голосовать, и это облегчает Владимиру Путину задачу по конструированию «триумфа авторитарного сверх-большинства». Оппозиция может сколько угодно потом утверждать, что она не принимала участия в обманном голосовании (как оппозиция утверждала это в аналогичных ситуациях во многих деспотических режимах), но результат 70% против 25% останется мощным аргументом, прежде всего – для российских элит и российских граждан, которые расценят его как демонстрацию реального баланса сил и фактической ничтожности возможностей оппозиции. В итоге, оппозиция будет в еще большей степени маргинализована (как это, опять же, происходило в странах, которые проходили подобную развилку). 

И наоборот, повышение явки в молодых когортах до 60% сокращает маржу победы Кремля до 4 процентных пунктов (54% против 46%). Это в тех опросных цифрах, которые у нас есть, а в реальности, скорее всего, в таком оптимальном сценарии противники путинской поправки побеждают. Режим же не просто должен скрыть это, но представить доказательства относительно убедительной победы: хотя бы 65% на 35%. Между тем фальсификации, серьезно превышающие обычные масштабы, так или иначе оставят ясные следы, а люди, консолидированно шедшие голосовать «против» и обнаружившие в официальных результатах убедительную победу противной стороны, будут мобилизованы на отстаивание своих голосов. 

Электоральные процедуры нужны авторитарным режимам для того, чтобы демонстрировать свое подавляющее преимущество. Но в некоторых ситуациях этот принцип начинает работать против них. 

Впрочем, вполне возможен и сценарий, при котором власти постараются вовсе не проводить голосование, введя поправки в действие без него. При сегодняшних трендах он может оказаться вполне востребованным. Оппозиции следует готовиться и к этому. 

Возможно, как ни странно, для оппозиции и всех недовольных предстоящим транзитом к деспотии актуальным становится требование проведения референдума по главной, путинской поправке о сроках. Именно референдума вместо голосования. Раскол в обществе, о котором свидетельствуют данные социологических опросов, делает такое требование политически весомым, а референдум российская Конституция рассматривает как высшую форму народного волеизъявления, к которой власти обязаны прибегать для решения ключевых и спорных вопросов государственной жизни. И не имеет значения, что он не предусмотрен в процедуре принятия поправки; всероссийское голосование тоже не предусмотрено. Разница между ними состоит только в строгости определения результата, а эта строгость и есть в данной ситуации главное оружие оппозиции. 

Но важно помнить об общем принципе: для элит и для граждан очень важно знать, способна ли оппозиция оказать влияние на исход выборов и противостояний в ключевые моменты. Если нет, значит, надо строить стратегии, исходящие из того, что есть, если да – то противостояния (стратегии массовой мобилизации) релевантны, их необходимо учитывать, их следует опасаться, в них имеет смысл инвестировать и проч. И это, поверьте мне, два совершенно разных социума – если нет и если да.

Поделиться ссылкой: