Андрей Рябов: Сделайте нам понятно
В стране растет спрос на однозначность и прямолинейность
То, что кинорежиссер Владимир Меньшов на вручении премии “Кинонаграды MTV-2007” отказался вручать приз фильму “Сволочи”, безусловно, является делом его личного вкуса и идеологических пристрастий. Ну, в конце концов, не понравилась кинолента, потому что, по его мнению, она позорит нашу страну. Только вот сделал кинорежиссер это как-то чересчур картинно-драматически. Невольно закралось сомнение: а не явилось ли происшедшее отражением мнения некой высокой Инстанции, как говаривали в советские времена?
Если уж так не нравился ему фильм, фигурировавший среди лидеров конкурса, не ходил бы на церемонию. Поэтому случившееся прозвучало как вполне прозрачный намек, что в нашем современном искусстве снова пора возвращаться (по крайней мере при освещении важных, “социально значимых” тем) к однозначности и прямолинейности. Пусть истины, им проповедуемые, будут ясными и не требующими каких-либо дополнительных толкований.
Именно так было в советские времена, когда главнейшей задачей искусства считалось донесение до населения в доступных для него формах идеологических установок, сформулированных верхушкой КПСС. Но то была другая общественная система. Она родилась из чрезвычайки и чрезвычайкой постоянно подпитывалась, даже в то время, когда, казалось бы, никакие политические и идеологические мобилизации были не нужны и народ явно хотел расслабиться после долгих ограничений, ходьбы строем и борьбы с многочисленными врагами. Но все равно, даже в расслабленное брежневское время появлялись стройки коммунизма с их искусственным полувоенным пафосом. Поскольку если бы чрезвычайно-мобилизаторские начала из той системы удалили, то народ сразу задал бы вопрос: а зачем вообще все эти ограничения, в том числе и на право собственности, и на информацию, и на выбор образа жизни?
Строго говоря, в конце 80-х гг. ХХ века так и произошло. Снятие многочисленных запретов при Михаиле Горбачеве привело систему к ее быстрому распаду.
Нынешняя система при, казалось бы, нарастающем сходстве ее с советской все-таки другая. Здесь основа власти правящего слоя не в чрезвычайке, а как раз в безразличии населения к социально и политически значимой проблематике, в его, так сказать, политической демобилизации. Чем больше сограждане уходят в частную жизнь, развлекаются, глядя всевозможные “аншлаги” и “реалити-шоу”, тем меньше будут задавать дурацких вопросов про политику, про то, как там решаются проблемы и делаются дела и почему те или иные персоны неожиданно оказываются на верхних ступенях государственно-иерархической лестницы. На этом и базируется фундамент современного общественного договора. Мы вас не трогаем, живите там, внизу, как хотите, развлекайтесь, смотрите сериалы про бандитов и сыщиков, где герои мочат друг друга, истекая при этом “клюквенным соком”, но серьезно в голову себе ничего не берите. Как говорилось в одной известной телерекламе, “надо жить играючи!”. Мобилизуйтесь, когда мы вас позовем, и то ненадолго, например, для того чтобы лишь проголосовать за правильных парней. А потом не сильно интересоваться, что там в результате этого выбора получилось.
Очевидно, что требования однозначного и “правильного” подхода к освещению важных тем “средствами искусства” в такую логику не встраиваются. И тут возникает закономерный вопрос: что же, система возвращается назад, к незаслуженно отвергнутым корням? Думается, вряд ли. Скорее всего, имеет место феномен, охарактеризованный одним известным политическим деятелем как “головокружение от успехов”. Достигнув значительных результатов в управлении массовыми настроениями, хочется большего. Чтобы каждый отдельный индивид не только не выходил бы за рамки, ему отведенные, но и мыслил бы, и мотивирован был однозначно.
Или же наверху стало казаться, что некоторые индивиды и группы ведут себя неправильно. Оттого и решили подсказать им на уровне идейных понятий, что такое хорошо, а что такое плохо. Но вот тут-то и кроется закавыка. Все политуправленческие технологии современной России действуют эффективно, пока они не вмешиваются в область частного. Не указывают людям, какие фильмы можно смотреть, а какие нельзя, какую попсу можно слушать, а какую не следует, какая одежда будет считаться приличной, а какая не соответствующей правилам общественного поведения. И вообще не навязывают согражданам какой-то образ жизни, который сами они считают непривлекательным.
Более того, излишнее давление на приватное пространство сограждан, особенно если оно дополнится неумелыми социальными реформами с очевидным фискальным уклоном, может привести к разбалансировке всего социально-политического механизма управления Россией. Ведь в этом случае у миллионных масс появится вполне объяснимый интерес к политической кухне и принимаемым на ней решениям, а затем, вполне вероятно, и стремление повлиять на происходящие там процессы. Так что не только природа, но и социальные системы развиваются по своим законам, которые не дано преодолевать даже самым успешным преобразователям политической реальности.
Источник: Новая газета