Искусство выживания.
Почему цензоров-добровольцев становится все больше
Кажется, ни
дня в России не проходит без запрета, ограничения или закрытия. И часто
авторами этих инициатив бывают не демиурги от власти или перманентно оскорбленные
«православные активисты», а обычные люди, захотевшие таким образом избежать
неприятностей.
Руководство
«Винзавода» решило расторгнуть договор аренды с галереей Марата Гельмана.
Произошло это спустя неделю после проведения там художественного аукциона в
поддержку политзаключенных.
В
официальном пресс-релизе «Винзавода» нет слов о «политическом» аукционе, лишь
обтекаемое: «Выставочное пространство галереи Марата Гельмана неоднократно
использовалось в сторонних целях, не имеющих прямого отношения к искусству, к
тому же имело место нарушение порядка выплаты арендной платы».
Руководитель
«Винзавода» Софья Троценко указывает, что главной причиной для выселения стала
информация о том, что в галерее планируется открыть эмиграционный центр
Черногории.
Тут важен
даже не сам конфликт Гельмана с «Винзаводом» и что именно послужило поводом для
расторжения контракта (митинги у нас тоже разгоняют, потому что они мешают
пешеходам и дорожному движению), а то, как часто мы стали сталкиваться с
самоцензурой в самых разных ее формах. Ведь зачастую запреты устанавливают даже
не сами власти, а обычные люди, с властями не связанные, из желания заручиться
поддержкой или просто избежать возможных неприятностей.
Репутационные
потери в современной России, кажется, давно никого не тревожат — слишком
неопределенно будущее, чтобы загадывать на годы вперед.
А вот
столкнуться с неприятностями можно здесь и сейчас. В стране, где частный бизнес
практически не защищен от произвола, довольно легко попасть и потом не найти ни
защиты, ни компенсации. Потому лучше, может, и вовсе не связываться?
Вот только
принцип «мы вне политики» («Винзавод», к примеру, утверждает, что запрет на
проведение политических акций на территории центра был прописан в договоре)
работает, как ни странно, именно на политику, делая атмосферу в стране еще
более закупоренной.
И вот уже
начальник уездного ДК накануне запланированной встречи ученых с «Диссернетом»
отказывает в аренде зала под предлогом внезапной протечки. В Тюменской области
отменяют демонстрацию фильма польского режиссера Анджея Вайды «Катынь» в рамках
дней польской культуры, из-за того что показ именно этого фильма якобы не был
согласован с администрацией. Московские рестораторы один за другим отказывают в
аренде организаторам концерта в поддержку политзаключенных. Художественные
галереи как черт от ладана бегут от совершенно аполитичной, но неприятной
московским властям выставки «Архнадзора». «Театр.doc» неоднократно выселяют из
отремонтированных их же силами помещений и так далее.
Примеров из
серии «кто-то брови нахмурил, а они уже бегут свет выключать» становится все
больше.
Иногда
кажется, что даже в позднем СССР, в который мы уже фактически вернулись, не
было такой самоцензуры. Концерты опальных Высоцкого или Галича набирали полные
залы в Домах культуры НИИ, заводов и фабрик. И руководители производств вместе
с парторгами сидели в первых рядах с женами и домочадцами – что, кстати,
замечательно показано в фильме «Спасибо, что живой».
А сегодня
владельцы частных площадок сами, не дожидаясь звонка из «парткома», отменяют
концерты Земфиры или Макаревича, сказавших что-то против генеральной линии.
Прямым текстом говоря, что не хотят неприятностей, или придумывая что-то вроде
«протечек», «проблем с электропроводкой» и других форс-мажоров.
Выступающие
в поддержку галереи уверены, что руководители «Винзавода» своими руками губят
свой бизнес, который был построен на слогане «площадка творческой свободы».
Дескать, выставки луганских художников или вернисажи «Шубы России» посетителей
в эту арт-галерею не привлекут.
Впрочем,
если случится так, значит, частный бизнес в наше стране все еще, хотя бы
немного, зависит от потребителей. Но куда вероятнее, что отряд просто не
заметит потери бойца. Во время пресс-конференции руководитель «Винзавода» высказалась
в том смысле, что говорила со многими (видимо, другими арендаторами), и они ей
сказали, что никакой солидарности с Гельманом не будет. Каждый выживает в
одиночку, пытаясь, как писал Довлатов, удержаться в щели «между совестью и
подлостью».
Арт-кластеры,
созданные для креативного класса, всегда были автономными не только от власти,
но и от большинства россиян. Этих художественных пространств в стране настолько
мало и их влияние на общество столь незначительно, что они вроде бы и не могут
никому мешать или приносить, с точки зрения государства, какой-то вред. Так,
лишь служат отдушиной для немногих – как «квартирники» советских времен. Но
почему-то и они оказались сегодня «слишком свободными».
В общем,
хорошо, что за время дорогой нефти в стране были построены не только
арт-кластеры, но и обычные дома с большими по метражу квартирами и кухнями.
Кажется, время андеграунда — квартирных выставок, концертов и просто встреч с
интересными людьми: от опальных священников до опальных поэтов — стремительно
возвращается.
Но все-таки
хочется верить, что всех в «коммуналку» не загонят. Даже если она очень большая
и в элитном доме. Колхоз может быть образцовым или упадочным, но от этого он не
перестает быть колхозом. Маршировать можно в «кирзачах» и даже изящных «лабутенах».
Но все это единообразный чеканный шаг.
Источник: Газета.Ru