Дмитрий Орешкин. «Социологи сказали: «Надо!». Фальсификаторы ответили «Есть!»
Политолог Дмитрий Орешкин рассказал корреспонденту «И» как социологические прогнозы коррелируются с реальностью
Татьяна Скоробогатько
— Почему возникла потребность поговорить о том, что происходит с российской социологией? На первый взгляд, все благополучно: прогнозы необычайно точны…
— Проблема очень серьезная. С одной стороны, мы видим, как три крупнейших социологических центра удачно угадывают результаты выборов. С другой стороны, знаем, что сами результаты выборов в значительной степени сделаны искусственно. Ведь когда объявляется явка 98 процентов, и 99 процентов – за «Единую Россию», да не в одной какой-то избирательной комиссии, а в целой республике, причем таких республик несколько, — ясно, что это не настоящее голосование, а «административно оформленное».
Заметьте, «необычайно точные» прогнозы отнюдь не обещали, что хоть в каком-то регионе будет явка 98 процентов. Социологи ведь говорили только о средней явке – около 62 процентов. И почти угадали: в выборах, по официальным данным, приняли участие 64 процента избирателей. Получается, что социологический прогноз оправдывается лишь потому, что в более или менее свободной «городской России» (или «русской России») явка была 50-55 проц. и ЕР получила 55 проц. голосов, — а в двух с половиной десятках так называемых «сильно электорально управляемых» регионах явка составила без малого 100 процентов и почти все избиратели проголосовали за «Единую Россию». С точки зрения корректной социологии, можно было все это предвидеть?
— Трудно поверить, что сразу три крупнейших социологических службы (причем конкурирующие между собой) сговорились и написали некорректные прогнозы…
— Я и не говорю про сговор. Подозреваю, что социологические прогнозы в случае с выборами выступают в качестве так называемого «бенчмаркера». То есть прогноз обозначает то, к чему надо стремиться, а потом к этому прогнозу административный ресурс, как умеет, подтягивает результаты.
— Обвиняете социологов в том, что они провоцируют повышенную активность в использовании административного ресурса?
— Это не обвинение. Надо просто разобраться внутри социологического сообщества: какие задачи оно перед собой ставит и почему так получается в результате. С моей точки зрения, это серьезная научная проблема.
Сами социологи не могут не видеть, насколько экзотичны результаты выборов в отдельных регионах. Чем глубже результаты анализируешь, тем очевиднее это становится. Но парадоксальным образом суммарный итог выборов совпадает с тем, который прогнозировался. При этом, по логике официальных интерпретаторов результатов выборов, раз результаты совпали с прогнозами – значит, голосование прошло честно.
Вносится раскол между сообществом социологов и сообществом политологов. Политологи понимают, как «делаются» реальные результаты выборов: по нашим подсчетам, на последних выборах миллиона 3-4 точно были приписаны «Единой России». Социологи же говорят: мы же все это предсказали – значит, наша техника правильная… Ну и что с этим дальше делать?
— И что же делать?
— Надо эту проблему решить – спокойно, доброжелательно выяснить, что же происходит.
— Это можно выяснить «спокойно»? Если исходить из того, что крупнейшие социологические центры что-то там подтасовывают при составлении своих прогнозов, они же все равно не признаются?
— Дело в том, что прогнозы не подтасовывают. Просто есть разница между объективными опросными данными и прогнозом. Например, люди говорят интервьюерам, что за Жириновского голосовать не будут, а потом некоторые все-таки голосуют. Условно говоря, 10 проц. опрошенных сказали, что отдадут голоса Жириновскому, а проголосовали — 15 проц. И так происходит в ходе нескольких избирательных кампаний. Поэтому социологи знают: чтобы оценить реальные шансы Жириновского, надо количество сказавших, что отдадут голоса ему, умножить на так называемый поправочный коэффициент – 1,5 – и при составлении прогноза корректируют данные опроса с помощью этого коэффициента.
Это – абсолютно нормальная процедура. Но что еще происходит? Когда формируется прогноз на выборы – на явку, на результат всех партий и т.д. — в этом эмпирическом коэффициенте естественным образом учитываются и фальсификации, которые были на предыдущих выборах.
— Как, например?
— Скажем, на предыдущих выборах какая-то партия, по данным всех опросов, могла претендовать на 30 процентов голосов, а в результате получила 38. Если она их получила благодаря фальсификациям, то, когда при составлении прогноза на следующие выборы вы делаете поправку на дополнительные 8 процентов, вы тем самым делаете поправку «на фальсификации».
Взять «Единую Россию». Понятно, что она – самая популярная, в любом случае за нее проголосовало бы большинство избирателей. Но, по моим представлениям, как минимум 7-8 процентов на прошедших декабрьских выборах ей были «нарисованы». На этапе прогнозирования следующих выборов эти проценты будут также учитываться в «поправочном коэффициенте».
— То есть при формировании поправочного коэффициента социологи учитывают и пресловутый административный ресурс, а затем административный ресурс начинает трудиться, чтобы достичь установленных социологами рубежей – и при этом от усердия перевыполняет «социологический план»? Замкнутый круг?
— Да, получается вот такая дурная бесконечность. Правда, я бы не говорил так жестко: что социологи вводят поправку на административный ресурс. Они вводят поправку «на реальность», а административный ресурс – фактор реальности.
— Может, социологам стоит вообще отказаться от составления прогнозов – если уж эти прогнозы в реальности провоцируют фальсификации? Пусть бы ведущие социологические центры просто рассказывали нам честно, сколько людей в данный конкретный момент избирательной кампании изъявляют желание голосовать за того или иного кандидата, ту или иную партию…
— Ну, кто ж от прогнозов откажется… Не берусь что-то рекомендовать социологам. Я также против того, чтобы устраивать «разборки», искать каких-то злоумышленников в социологическом сообществе. Но точно знаю, что создавшуюся ситуацию надо обсуждать. Это же интересная научная проблема: и психологическая, и методологическая, и социальная.
Источник: Избранное.Ру