Extra Jus: Люди мешают
Первый
месяц Сергея
Собянина в
качестве мэра Москвы ознаменовался
целым рядом размашистых и донельзя
характерных жестов. Для горожан наиболее
заметным из них оказался скоростной
снос ларьков и ликвидация платежных
терминалов в столице. Уже выяснилось,
впрочем, что г-н Собянин никаких формальных
поручений по этому поводу не давал, а
так — высказался пару раз в том
смысле, что некрасиво, мол, и неэстетично,
когда, цитирую, «такое ощущение, что
город, все клочки земли поделены. И на
них зарабатываются деньги» (фраза
из интервью на «Первом канале»).
Зарабатываются деньги, вот где ужас-то!
Но подчиненным хватило и «устного
распоряжения».
Деньги,
с точки зрения государственных людей,
вообще зарабатываются в основном как-то
безумно неэстетично. И заборы, окружающие
частные предприятия и стройки, такие
непрозрачные, и реклама вид заслоняет,
и вывески неформатные, и маршрутки
тормозят движение, и ларьки с хлебом,
печеной картошкой или газетами все
такие эстетически невыдержанные, как
будто их владельцы специально
побеспокоились оформить свою собственность
как можно непригляднее для государственного
ока. Именно государственного: то, что у
владельца киоска стоит цель разложить
товар и оформить рекламу «покрасивше»
для частного взгляда, сомнений вроде
бы не вызывает — кто же сам себе враг?
Но то, что потребителю кажется
привлекательным — ну или хотя бы не
настолько отталкивающим, чтобы отказаться
от покупки нужного товара в удобном
месте, — взгляд государственного
чиновника неизменно оскорбляет. Такое
ощущение, что, в сущности, оскорбляет
сама ориентация на частный, а не
бюрократический интерес, стремление
угодить частной публике с презренными
рублями в кармане, а не власти.
В
Петербурге эта же напасть с уничтожением
всего живого периодически происходит
под лозунгом борьбы за «исторический
облик города». Историческому облику в
глазах властей мешает все то же: ларьки,
мелкая уличная торговля, вывески, заборы,
реклама. Большего недомыслия, в сущности,
представить себе невозможно. Достаточно
взглянуть на гравюру-другую, изображающую
жизнь имперской столицы XIX в. — именно
той, чей облик упорно пытаются
музеефицировать в современном Питере, —
чтобы увидеть очевидное: реальный
исторический облик города органично
включал в себя живое функционирование
тысяч малых в нашем понимании или совсем
уж мелких бизнесов. Тут и разносчики с
пирожками, и мальчишки с газетами, и
разномастные вывески кисти, прямо уж
скажем, не выпускников императорской
академии искусств. И извозчики на
раздолбанных колымагах, и тумбы с
рекламой, и лоточники, не извольте
сомневаться, на любой вкус. Все, на что
с азартом и смаком, как будто более
важных дел нет, периодически открывают
охоту городские чиновники. В итоге их
деятельности в центре негде купить
килограмм нормальных помидоров или
кусок свежей ветчины — площадей под
нормальные продовольственные магазины
в исторической застройке тоже не вагон,
а ларьки, на окраинах решающие проблему
шагового доступа к товарам повседневного
потребления, в центре оскорбляют
начальственный глаз.
В
Москве, по историческому облику которой
государство прошлось настолько
безжалостно, что апелляция к таковому
выглядела бы совсем уж грубой издевкой,
совершенно те же самые меры принимаются
к бизнесу под другую риторику. Для борьбы
с незаконной застройкой. В целях
ликвидации пробок. В рамках антикоррупционных
мероприятий: это когда отменяется
чье-нибудь коррупциогенное распоряжение
вроде обязательного для всех коммерческих
предприятий района жесткого формата
вывесок, заставляющего всех владельцев
магазинов заказывать таковые у единственно
правильного поставщика. И принимается
новый формат — направляющий
новые денежные
потоки к
другому изготовителю. Ради заботы
об «архитектурно-художественном»
совершенстве — это в городе, сплошь
застроенном бетонными монстрами, а в
постсоветское время — эклектичными
кокетливыми уродцами, о которых старожилы
иначе, как матом, не разговаривают. В
общем, ради чего угодно, на что хватит
административной фантазии.
Государству
чудовищно мешают люди. Уставшие после
работы и желающие перехватить буханку
и двести граммов сыра прямо у метро, не
тратя лишнего часа на заход в магазин.
Голодные, пробегающие по своим делишкам,
склонные перехватить на ходу блин с
начинкой, вместо того чтобы чинно сидеть
в симпатичных кафе. Курящие, у которых
вечно кончаются сигареты в самый
неподходящий момент. Катающиеся не по
тщательно рассчитанным мэрией маршрутам
городского транспорта, а туда, куда им
самим надо, на юрких, мешающих проезду
маршрутках, а то и на извозчиках некоренной
национальности с их уродливыми
разбитыми «Жигулями». И плюющие при
этом на соблюдение теми извозчиками
что миграционного, что налогового
режима — ехать-то надо. Оповещающие
друг друга о готовности продать товар
или оказать услугу то при помощи дорогой
и крикливой рекламы, застящей вид на
лужковский ампир, то посредством
самоклеенных бумажек с бахромой,
уродующих чистенькие стеклянные
остановки и замечательно гладкие
фонарные столбы. Звонящие зачем-то по
мобильникам и готовые терпеть убогий
вид платежных терминалов ради возможности
не уходить из эфира ни на минуту.
Отвратительно живые, непристойно
деятельные, все время чем-то там друг с
другом сомнительным занятые — и
полностью лишенные эстетического
чувства.
Автор —
директор Института проблем правоприменения
при Европейском университете в
Санкт-Петербурге
Extra
Jus (за пределами права) — цикл
статей о праве и правоприменении в
России, совместный проект Европейского
университета в Санкт-Петербурге и
газеты «Ведомости»
Источник: Ведомости