В прямом эфире радиостанции «Эхо Москвы» Евгений Ясин – научный руководитель ГУ-ВШЭ, тема беседы – преимущества рыночной экономики в России в сравнении с советской системой.
О. БЫЧКОВА
– У микрофона Ольга Бычкова, и Евгений Ясин, научный руководитель государственного университета Высшая школа экономики, на «Эхе Москвы», добрый день, Евгений Григорьевич.
Е. ЯСИН
– Здравствуйте.
О. БЫЧКОВА
– И я хотела сегодня предложить вам обсудить такую тему, которую подсказал наш слушатель Сергей Иванович из Москвы. Он присылал вопрос на эфирный пейджер «Эха Москвы», вопрос такой длинный, но смысл такой, одним из важнейших завоеваний, пишет Сергей Иванович, ельцинской демократии стало наличие колбасы на прилавках магазинов. Мы все знаем, что значит эта формулировка, объясните как экономист, насколько этой колбасы производится в настоящее время, больше или меньше, чем до перестройки? Если увеличение пенсий на 100 руб. вызывает огромную инфляцию, это значит, что товарной массы как не было, так и нет. Или я ошибаюсь? Я вспомнила тут же, как буквально на прошлой неделе моя дочь обнаружила какую-то книжку, там цена 30 коп., книжка 70-х гг., я попыталась ей объяснить, что такое 30 коп. в 70-е гг., надо сказать, что мне это было очень трудно сделать, потому что, в общем, какие-то провести аналогии было очень нелегко. Вопрос Сергея Ивановича, там есть разные стороны, но он, в конечном счете, сводится к тому, стало лучше или стало хуже, с точки зрения денег и с точки зрения товаров?
Е. ЯСИН
– Первое, что я хотел бы сказать, спасибо за вопрос, очень такой хороший, позволяющий поговорить на интересную тему. И первое, это то, что я хотел бы развести колбасу и демократию, дело в том, что у нас колбаса в магазинах появилась не от демократии, она появилась от рыночной экономики, от того, что у нас стали свободные цены. И вовсе необязательно, чтобы рыночная экономика соединялась, комбинировалась с демократией. Мы говорим о том, что если это будет реальная демократия и эффективная рыночная экономика, то это обеспечит процветание страны. Но мы находимся как раз в таком не очень приятном периоде, когда формируется, идет процесс вываривания, я бы сказал, приготовления российского варианта рыночной демократии. Пока не очень ясно, чем это дело закончится. Что касается демократии, то ясно, что мы сейчас отступаем назад в поисках, как говорит наш президент, в поисках того, что подходит ли России, по-моему, уже ушли далеко за тот предел, по которому нам надо было бы отступать от 90-х гг., но что касается рыночной экономики, то она все-таки существует и работает. Это проявляется в том, что да, действительно, вы приходите в магазин и, в отличие от того, что было до реформ, до 92 года, вы покупаете ту колбасу, какую хотите, даже не только колбасу. А я напомню вам, даже был такой анекдот, родом из Новосибирска, о том, что там приходит человек, он уже покупает не вообще какой-то сорт колбасы, а есть такой товар – колбаса, есть такой товар – сыр, и предсказывали, что скоро появится один-единственный товар под названием еда. И это была реальность последних лет советской экономики. А потом, тогда мне лично казалось, что это абсолютно непереносимо, когда приходила в голову мысль, что в этой ситуации постоянной беготни по магазинам в поисках чего-нибудь поесть мне придется провести вместе с женой и детьми всю жизнь, я просто даже и не знал, что это будет за жизнь. Сейчас мы немножко уже забыли, теперь стали говорить, что подумаешь, какое достижение, в магазинах появилась колбаса. Меня жена все время упрекает, она говорит, что ты какой-то странный, уже люди давным-давно колбасу не едят, потому что доказано, что она такая вредная, там всякие добавки и т.д. Я ей объясняю – дорогая моя, я советский человек, для меня колбаса – это не еда, это некий фетиш, это значит признак достатка, что я могу пойти и купить сосиски в коже или докторскую колбасу приличную и т.д. Дело не в этом. На самом деле, я так чувствую подтекст в этом вопросе такой, что непонятно, когда лучше, сейчас колбаса есть, но я получаю маленькую пенсию, и если мне даже эти 100 руб. добавляют, то это просто выглядит издевательством, потому что эта добавка в 100 руб. мне никак не влияет на повышение моего уровня. Тем более что в начале года на 23% повысили эти самые тарифы на ЖКХ, я не знаю, как прожить. Вот, дорогие друзья, это такой очень важный вопрос. Дело в том, что когда вы запускаете рыночную экономику, создаете, делаете цены свободными и, скажем, вводите частную собственность, то это ничего не гарантирует. Это не гарантирует того, что завтра появятся высокие доходы, вы просто переводите всю экономику на другие рельсы, на этих рельсах еще предстоит потихоньку, постепенно формировать те институты, которые сделают эту систему эффективной. Но что обнаруживается сразу, что вчера у вас было много денег или вам казалось, что у вас много денег, и вы на них ничего не могли купить. У вас не было стимулов к труду, все производство в стране падало, потому что оно нуждалось в стимулировании труда, а работать было неинтересно. Вы переходите в другую ипостась, когда денег мало, а когда товаров сколько угодно. И вы испытываете другие мучения, вы идете по городу, вы видите там всюду яркие витрины, вы видите, что в телевизоре такие рекламы, которые непонятно, на кого рассчитаны, потому что вы даже и подумать не можете о приобретении тех или иных товаров, которые там рекламируются. И вы чувствуете себя обделенным. Кто-то имеет возможность, таких мало, они какие-то богатые, они явно наворовали, потому что честным трудом или на заработанную всей жизнью пенсию купить эти товары абсолютно невозможно. Это то главное противоречие, вокруг которого мы крутимся уже 15 лет, потому что мы перешли из одного состояния в другое, в том состоянии, совершенно точно, жить было нельзя. Но и в этом пока что не намного лучше по одной простой причине, потому что для того, чтобы лучше жить в рыночной экономике, для этого надо повысить производительность, по крайней мере, раз в пять, для того, чтобы повысить производительность, нужно делать крупные инвестиции, нужно, чтобы был заинтересован капитал в этих инвестициях. Если вы скажете – капитал не хочет, пускай государство делает, но тогда мы вернемся назад, и я бы хотел, я не знаю, как у меня получается, но я бы хотел довести до вашего понимания, дорогие друзья, то обстоятельство, что это, действительно, тяжелая проблема. И все равно мы не будем жить все лучше и хорошо, пока мы не выстроим эффективную рыночную экономику, пока мы не создадим, не произведем ее модернизацию. Модернизацию ее может осуществить реально только российский бизнес, крупный, средний, мелкий – какой угодно, но бизнес. Это мы должны понять, потому что мы ушли от государственной экономики, мы хотим, чтобы в стране бурлила частная инициатива. Для простых тружеников это обстоятельство имеет определенные минусы, как оно не всегда кажется понятным, потому что зачем эти ворюги, пускай даже не ворюги, а такие просто инициативные ловкие люди, которые готовы идти на риск, они получают все, мы не получаем ничего. Что тут хорошего? Мы же привыкли к тому, что у нас большие гарантии, что у нас бесплатное образование, бесплатное здравоохранение, что мы получаем приличные пенсии, почему, значит, такое впечатление, что у нас потому сегодня плохо, что они получили все, а мы не получили ничего. Я просто хочу сказать, что да, это проблема. Но если мы не создадим условия для свободного бизнеса, если мы шаг за шагом не сделаем так, чтобы он действовал в рамках закона, чтобы верховенство закона было полностью признано в нашей стране, как главный фактор, который стоит и над президентом, и над правительством, и над гражданами, и над судом, до тех пор мы будем испытывать такого рода трудности.
О. БЫЧКОВА
– Так получается, что наш слушатель, который прислал этот вопрос, Сергей Иванович, прав, что он говорит, что увеличение пенсии на 100 руб. вызывает огромную инфляцию, это значит, что товарной массы как не было, так и нет. А наличие колбасы обуславливается не огромными ее запасами, это я цитирую, а тем, что большинство нищего населения не могут ее купить.
Е. ЯСИН
– Олечка, замечательно, что ты это добавила, потому что я упустил этот момент.
О. БЫЧКОВА
– Это слушатель написал.
Е. ЯСИН
– Я упустил этот момент, я хочу сказать, что, конечно, наш радиослушатель прав, когда он говорит, что если добавка к пенсиям на 100 руб. способна вызвать инфляцию, и мы боимся для этого использовать средства стабилизационного фонда и т.д., то тогда где же эта товарная масса? И стали ли мы богаче? Я должен сказать, что в рыночной экономике товарная масса появляется на спрос, есть спрос – появляется товарная масса. Этим наша экономика сегодня отличается от советской экономики.
О. БЫЧКОВА
– 100 руб. пенсионеру – это такой бешеный спрос должен возникнуть.
Е. ЯСИН
– Нет, просто я не это хочу сказать, я хочу сказать, что если есть спрос, будет предложение, оно отрегулируется по цене.
О. БЫЧКОВА
– Понятно.
Е. ЯСИН
– Но все равно рынок реагирует на спрос. Скажем, мы сегодня все видим товары, и колбасы достаточно, и всего, я, конечно, уверен в том, что 100-рублевая добавка к пенсии одного пенсионера, даже большого количества пенсионеров, она сама по себе не нарушит ситуацию. Но я хочу обратить внимание на то, что в течение, скажем, 2000-2003 г. у нас быстро росло производство, одновременно снижалась инфляция, это снижение инфляции происходило потому, что рост производства впитывал те деньги, которые появлялись дополнительно в экономике в связи, скажем, с дорогой нефтью и с тем, что к нам поступали большие валютные поступления. Сейчас опасность инфляции выросла, проблема заключается не в том, что 100 руб. могут изменить баланс. Я лично глубоко убежден в том, что мы, скажем, для компенсации всем повышения стоимости жилищно-коммунальных услуг, включая свет и т.д., по нашим расчетам должны добавить каждому пенсионеру примерно 400 руб. в месяц, только для компенсации увеличения расходов на жилищно-коммунальные нужды, жилищно-коммунальные услуги. Но для этого нужно, чтобы была стабильная ситуация в экономике. Если у вас, почему выросла опасность инфляции, а потому что было давление государства на бизнес, в результате он снизил деловую активность, снижение деловой активности привело к тому, что если в 2003 г. увеличение денежной массы на 1% приводило к увеличению инфляции на 0.2%, то сейчас оно приводит к росту инфляции на 4. Если это так, то есть повышенная угроза, значит, нужно в большей степени стерилизовать, нейтрализовать избыточную денежную массу. Собственно, поэтому господин Кудрин так старается сохранить этот стабилизационный фонд, не потому, что он думает только о черном дне. Он думает о том, что если повысится инфляция в силу снижения деловой активности, то тогда первыми, кто будет терять, это бедные, это пенсионеры, это бюджетники, потому что у них фиксированные доходы, они не могут нигде заработать, получить заработки больше, которые компенсировали бы им повышение цен. А цены будут расти, если у вас деловая активность не поглощает эти деньги. Я не знаю, понятно ли я объяснил, но это новая ситуация, она не связана с тем, что было в 92 г. и т.д., просто мы имели возможность быстро расти и снижать инфляцию. Сегодня мы эту возможность потеряли в силу ошибок в управлении, государственной политике.
О. БЫЧКОВА
– Евгений Ясин на «Эхе Москвы», спасибо вам и спасибо слушателю Сергею Ивановичу за подсказанную тему.
Е. ЯСИН
– За хороший вопрос. Всего доброго
Источник: Эхо Москвы