Военная реформа: правительство утвердило новое «Положение о военно-врачебной экспертизе».
В одном из недавних интервью «Известиям» министр обороны Сергей Иванов анонсировал на 2004 год начало военной реформы. Суть реформы проста: постепенный переход от немодной и несовременной рекрутчины, тотального призыва юношей в возрасте от 18 до 27 лет к армии модной, то есть наемной, со службой по контракту. Как показывает жизнь, одного желания военного министра для модернизации морально устаревшей российской армии мало, нужна еще и высочайшая политическая воля. Пока высочайшая воля копится, правительство выпустило постановление, утвердившее новое «Положение о военно-врачебной экспертизе».
Утечки о содержании документа попали в прессу заранее. Пресса подхватила самые «соленые» места: об ограничении призыва наркоманов, гомосексуалистов и людей с умственными отклонениями . Это само по себе замечательно, особенно на фоне вереницы бегущих из воинских частей солдат, спасающихся от дедовщины и постоянных расстрелов боевых товарищей доведенными до психоза, либо изнчально не слишком вменяемыми «защитниками Родины». Но гораздо принципиальнее другой вопрос — сама организация работы военно-врачебных комиссий.
Документ написан так, что логически мыслящий человек в жизни не догадается, каким образом будет обеспечена эффективность и беспристрастность оценки годности призывников к службе. В одном месте, например, написано, что «военные комиссары обеспечивают своевременное медицинское обследование (лечение) граждан». Военные комиссары — не врачи. И никакого лечения по определению обеспечить не могут. Они могут только направить запросы в медицинские учреждения и ждать ответа в установленный этим же положением двухнедельный срок.
В другом месте вы узнаете, что решение о годности человека к строевой определяется большинством голосов присутствующих на заседании членов военно-врачебной комиссии. Никакого тебе кворума — квалифицированного или даже простого большинства. То есть, если присутствует всего трое врачей из, скажем, десяти — двух голосов вполне достаточно, чтобы «забрить» пацана в солдаты. В третьем месте вам сообщают, что «персональный состав врачей-специалистов… утверждается главой органа местного самоуправления по представлению военного комиссара». Ясно, что военный комиссар представит такой персональный состав, который посчитает нужным, а глава местного органа едва ли будет вникать в тонкости и оспаривать кандидатуры из этого списка.
В министерстве обороны всегда болезненно реагируют на вопрос, существует ли «поштучный» план призыва в армию. Раздражаются, обижаются. Но обнародованное новое положение о военно-врачебной экспертизе пронизано духом именного такого подхода: сделать все возможное, чтобы выполнить разнарядку. Ни для кого не секрет, что покупка «белых билетов» и отсрочек от армии давно стала бизнесом. Что если правильно договориться с военным комиссаром, он вам обеспечит и лечение, и «правильный» диагноз безо всякой военно-врачебной комиссии из «врачей-специалистов».
Все разговоры власти о патриотизме, о конституционной обязанности защищать Родину, тонут в откровенном фарисействе существующего способа комплектования Российской армии. У родителей есть деньги, и ребенка можно откупить от исполнения конституционной обязанности . Нет денег — иди служи, даже если у тебя не всё в порядке со здоровьем. И такой порядок по сути закладывается самим государством.
Есть документы очень своевременные, своевременные не очень и очень не своевременные. Положение о военно- врачебной экспертизе относится к третьей категории. Оно заставляет сомневаться в искренности намерений государства наконец сделать службу в армии полноценной, почетной и престижной профессией.
Дедовщина начинается не в части, она начинается в военном комиссариате по месту жительства будущего солдата. Она заложена в самом способе комплектования армии. Жестоком. Немодном. Неэффективном.
Источник: Известия