Один из тысячи
Хотя власти без устали твердят о приверженности курсу рыночных реформ, определенные сомнения относительно их реальных намерений в обществе остаются. В начале декабря фонд «Либеральная миссия» презентовал общественности доклад заместителя директора Экспертного института, научного руководителя Высшей школы экономики Евгения Ясина «Новая эпоха, старые тревоги: взгляд либерала на развитие России». Это серьезное политико-экономическое исследование, где дан анализ процессов, протекавших в экономике и в обществе в последние 10 лет реформ.
Евгений Ясин признает, что либерально настроенные экономисты не могут не приветствовать появление программы реформ Германа Грефа (см. схему 1). Даже при том, что реформа власти отдана на откуп администрации президента (административная реформа, пожалуй, продвинулась дальше всех), а в качестве правительственной принята только экономическая часть. Однако при всем обилии содержащихся в программе Грефа разумных идей есть риск, что многие из них либо так и останутся на бумаге, либо в ходе практического исполнения трансформируются до неузнаваемости. Более или менее состоявшейся можно считать только налоговую и тарифную реформы, да и то с оговорками. Как отмечает в своем докладе Евгений Ясин, она «при всей своей необходимости сопряжена с серьезными рисками: а вдруг на снижение налоговых ставок экономика не ответит увеличением налогооблагаемой базы?»
Существует целый комплекс объективных механизмов, противодействующих осуществлению реформ (см. схему 2). Главные из этих механизмов, по мнению г-на Ясина, — нерыночный сектор, теневая экономика и слабая банковская система. В нерыночный сектор входят неэффективные убыточные предприятия, уцелевшие в ходе реформ за счет ловкого использования как прямых государственных субсидий, так и неуплаты налогов, бартерных расчетов, взаимозачетов. К таковым сегодня относится до 40% предприятий, а до кризиса 1998 года их количество доходило до 60%.
В программе Грефа предусмотрено устранение нерыночного сектора экономики путем выравнивания условий конкуренции через ликвидацию различных субсидий и льгот. Однако этого недостаточно, считает Ясин, необходима еще и серьезная реструктуризация экономики, модернизация предприятий, смена управленческого персонала, высвобождение и переобучение работников. С нерыночным сектором тесно связана теневая экономика. С одной стороны, она использует порожденные им неплатежи и бартер для извлечения нелегальных доходов, с другой — подпитывает этот нерыночный сектор, предлагая ему различные схемы перераспределения финансовых потоков и контроля над собственностью. Плодородную почву для нее создает коррупция и государственное вмешательство в экономику. По оценкам Госкомстата, теневая экономика в России охватывает 20-25% ВВП.
Банковская система России, недостаточно развитая и до кризиса 1998 года, продолжает оставаться слабой. Реформы практически ее не затронули: ни активизации банкротств, ни массового отзыва лицензий у откровенно слабых банков, ни выхода государства из капиталов банков (при массе грандиозных планов в этой сфере). Совокупный капитал всей российской банковской системы на 1 июля 2000 года составлял 7,4 млрд. долларов — любой из мировых банков, входящих в первую сотню, имеет больший капитал!
Банки при ограниченности резервов не рискуют инвестировать в реальный сектор. Откровенная слабость банковской системы приводит к тому, что у нас до сих пор по сути нет финансового рынка, обеспечивающего переток денежных средств из одной сферы в другую. Значит, предприятиям практически негде взять долгосрочные кредиты и приходится рассчитывать на собственные силы или искать инвесторов вне банковской системы.
В числе основных угроз претворению в жизнь программы Грефа Евгений Ясин называет бедность населения и нарастание технологической отсталости экономики. По его оценке, несмотря на некоторое улучшение показателей уровня жизни в последние два года, он все еще на 15-20% ниже докризисного уровня. В течение последних десяти лет благосостояние падало в период кризисов и затем медленно восстанавливалось, не успевая достичь докризисных показателей к моменту наступления нового кризиса. В целом линия идет пока под уклон, и угроза снижения уровня жизни сохраняется, пока есть опасность новых вспышек инфляции.
Экономисты давно бьют тревогу насчет технологической отсталости экономики. Износ основных фондов в промышленности, по данным Госкомстата, к началу 2000 года составил 55,6% от его стоимости, при том что коэффициент ввода новых мощностей — 1%, а коэффициент выбытия — 1,5%. Это означает, что оборудование в базовых отраслях промышленности вырабатывает свой ресурс, а инвестиций для его замены и модернизации явно недостаточно. Весь год шло обсуждение реформ в естественных монополиях, и, кажется, первый этап реструктуризации РАО «ЕЭС» более или менее подготовлен, по крайней мере в виде документов. Но до дела пока далеко.
Конфликты интересов
Несмотря на то, что в докладе Евгения Ясина были затронуты самые разные проблемы, у многих создалось впечатление, что главным для него остается одна. По словам вице-президента компании «Тройка-Диалог» Олега Вьюгина, «автор все время ходит вокруг вопроса — кто такой Путин». А точнее: какую политику он, как президент России, собирается проводить.
Надо признать, что вопрос этот по-прежнему актуален, поскольку в России традиционно существует огромная пропасть между официальной риторикой властей и их реальными действиями. С точки зрения риторики все вроде бы понятно: президент выступает за диктатуру закона и либеральные реформы. Но конкретные шаги нынешней власти противоречивы, что не позволяет пока однозначно судить о ее истинных намерениях. Взять ту же «диктатуру закона». Казалось бы, власть, требующая от всех неукоснительного исполнения законов, должна и сама придерживаться того же правила. Но на деле продолжается избирательное применение закона в отношении отдельных лиц и компаний. Почему, скажем, прокуратура заинтересовалась законностью итогов залогового аукциона именно по «Норильскому никелю», принадлежащему Потанину, а не «Сибнефти», которая была продана на таком же аукционе, а ныне принадлежит Роману Абрамовичу? Почему власть, которая стремится поддержать бизнес и ради этого идет на ослабление налогового бремени, поощряет при этом налеты налоговых полицейских на офисы компаний с тотальной выемкой документации, парализующие по сути всю хозяйственную деятельность предприятия?
Удастся ли преодолеть противодействие реформам, зависит от того, какую политику изберет нынешний глава государства, считает Ясин. Молодой и амбициозный президент не может не понимать, что у него есть шанс оставить яркий след в истории страны, если он выполнит свою миссию, которая предполагает решение трех задач: вытащить страну из полосы кризиса, улучшив жизнь людей, укрепить позиции России в мире и обеспечить демократическое развитие страны на основе гражданского общества и правового государства.
Путин еще в ходе избирательной кампании высказался за сильное государство и либеральные экономические реформы (поскольку более 50% населения хочет жить в демократической стране с рыночной экономикой). Понятно, что государство со слабой экономикой не может быть сильным. Однако до сих пор неясно, какой именно смысл вкладывает Путин в понятие «сильное государство» — то ли речь идет о государстве с равной властью закона для всех, то ли о таком, где власть позволяет себе манипулировать законом, полагая некие государственные интересы выше таких «глупостей», где в «вертикали власти» указания сверху превалируют над законодательством. Пока, к сожалению, реальные шаги и поступки власти говорят о том, что она склоняется ко второму варианту.
Что касается экономической политики, то хотя Путин и заявил о приверженности либеральным реформам и некоторые шаги в этом направлении даже сделаны, нельзя исключать варианта усиления государственного вмешательства в экономику. Слишком разные силы, с разными интересами пытаются одновременно влиять на президента, и он, заявляющий о необходимости общественного согласия, пытается сразу опираться на различные группы. Складывается впечатление, что президент идет по минному полю без карты, делая шаг то в одну, то в другую сторону.
В своем докладе Ясин попытался условно выделить три основные группы с разнонаправленными интересами. Это так называемая старая номенклатура, политическим представителем которой можно считать КПРФ, выражающую интересы пострадавших от реформ народных масс, патриотов и государственников. Новая номенклатура — высшая бюрократия плюс предприниматели, согласившиеся сотрудничать с ней в обмен на получение привилегий — и одновременно оплачивать ее потребности. Ее политическое представительство осуществляет так называемая партия власти, ныне «Единство», старающееся создать имидж правоцентристской партии, либеральных государственников. Третья сила — средний класс, объединяющий средних, мелких и крупных предпринимателей, не имеющих доступа к государственным ресурсам и лишенный каких-либо государственных льгот. К ним же относятся квалифицированные специалисты, работники, сумевшие приспособиться к жизни в условиях рынка. Их представителями выступают СПС и «Яблоко».
У каждой из трех сил, представленных в российском обществе, есть свои интересы, которые не всегда совпадают. Средний класс и праволиберальные силы будут поддерживать усиление государства в рамках закона и выступать против произвола власти. Они явно против государственного вмешательства в экономику, за продолжение реформ, но за осторожность при ликвидации нерыночного сектора и теневой экономики. Приходится признать, что последняя — способ существования большей части российского бизнеса. Поэтому силовые методы в борьбе с теневой экономикой они воспримут враждебно.
Новая номенклатура вряд ли согласится с реформами, будет закрывать глаза на манипулирование законами там, где им выгодно, выступит за усиление госрегулирования экономики и против ликвидации нерыночного сектора. Старая номенклатура будет решительно выступать против либеральных реформ и за усиление госвмешательства в экономику. Она будет склонна сотрудничать с властью вплоть до слияния с новой номенклатурой.
Понятно, что попытка президента опираться на все эти силы одновременно заранее обречена на провал. Рано или поздно ему придется выбрать, на кого делать ставку. Таким образом, если Путин действительно нацелен на исполнение своей миссии, его опорой и полноценными союзниками будут лишь правые, либералы, — считает Евгений Ясин. Однако он не может опираться на столь малочисленную группу. Для сохранения политической стабильности понадобятся другие союзники, но при этом исполнение миссии Путина усложнится из-за разного рода компромиссов.
Сегодня власти имеют массовую поддержку: пока экономика на подъеме, массы поддерживают даже непопулярные прежде либеральные реформы. Пока ситуация более или менее стабильна, время для решительного выбора союзников не наступило. Наиболее вероятный момент для выбора наступит, если ситуация ухудшится, — пишет Евгений Ясин, — а этого нельзя исключить. Тогда президенту придется выбирать между миссией и властью. То есть между соблюдением духа демократической законности, разборчивостью в методах осуществления экономической политики и максимальным использованием ради удержания власти административного ресурса.
Что-то подсказывает, что в такой ситуации выбор будет сделан не в пользу либеральных реформ. «Можно, конечно, сказать, что власть нужна для исполнения миссии. Отчасти — да. Но очень близка опасная грань, за которой целью начинают оправдывать средства», — пишет Ясин. Судьба реформ в нашей стране почему-то всегда печальна: шаг вперед, два шага назад.
Источник: Итоги