Теневое правительство: Каспаров VS Ясин / Материалы СМИ

О «теневом правительстве» / Грани.Ру. 03.03.2011

Блог  Гарри Каспаров

Надо всегда оговаривать конкретную цель любого мероприятия. То, о чем говорит Ясин, – попытка создать очередной либеральный (со всеми коннотациями этого слова) центр по выработке рекомендаций данному правительству. Ни на что большее Ясин, конечно, не претендует. В принципе одним центром больше, одним меньше – от этого суть не меняется. Все, что подразумевает под словом «конструктив» создание структурных или неструктурных подразделений, работающих на данную власть, никакого отношения к политике не имеет.

Оппозицию упрекают в том, что она излишне зацикливается на политических вопросах, но какой смысл расписывать подробные действия по реформации страны, пока не решен ключевой вопрос, а именно вопрос о демонтаже путинского режима? Это довольно принципиально, потому что к разговору о том, что «займитесь чем-то полезным», можно вспомнить Никиту Белых, который стал губернатором Кировской области. Это является позитивом? С моей точки зрения это, конечно, негатив для будущего нашей страны. Потому что любое подобное действие придает большую легитимность власти и укрепляет ее позиции.

Под словом «оппозиционный» я подразумеваю несистемную оппозицию, а не ту, которая получает мандат в Кремле на политическую деятельность. Несистемная оппозиция – это все в данном случае: и левые, и я даже подразумеваю, что умеренные националистические группы вполне уместно смотрелись бы за таким столом. Ведь, скажем, разве можно представить себе российский свободный парламент, в котором никак не будет представлена организация, находящаяся где-нибудь между «Родиной» и ДПНИ? Вот я не могу себе представить такой парламент. Их там будет, конечно, не очень много, совсем не в том количестве, каким нас стращает Радзиховский и прочая прикремленная журналистская братия. Но они там будут. И избежать разговоров с ними невозможно. Так почему не начинать эти разговоры сейчас, пока мы все находимся в равных условиях? Это прагматичный подход к тому, что, если мы верим в парламентскую демократию, то свободный выбранный российский парламент будет исключительно пестрым, я говорю об этом уже много лет.

Безусловно, согласованную программу действий на исторически ограниченный промежуток времени объединенная оппозиция иметь должна. Например, об этом говорит Лилия Шевцова. Внешне человеку постороннему может показаться, что Шевцова и Ясин говорят об одном и том же, но на самом деле они говорят о разном. Шевцова призывает, Пионтковский с Кондауровым пишут об этом, Женя Ихлов постоянно об этом говорит – о том, что должна быть согласованная программа-минимум для основных оппозиционных групп, для того чтобы в случае резкого изменения ситуации и режимного краха было понятно, что делать.

Вообще вся деятельность ОГФ с самого начала была нацелена на выстраивание таких связей с представителями иных идеологических направлений. И мне кажется, что об этом Денис Билунов писал на «Гранях», что попытка в более продвинутой форме восстанавливать формат «Национальной ассамблеи» будет продуктивной. Появился Интернет как фактор, который начинает влиять на общественную жизнь по-настоящему, деятельность Алексея Навального это подтверждает. То есть количество людей, следящих и даже пытающихся как-то участвовать в общественной жизни, например, переводя деньги на проект Навального, достаточно велико. Люди рассматривают Интернет как способ участвовать в этих процессах.

Если удастся найти правильную форму такого взаимодействия, то, мне кажется, консультации между представителями разных идеологических групп с целью выработать такую повестку дня были бы очень плодотворны. Но при этом надо понимать, что любые переговоры эффективны в ситуации, когда все находятся в равных условиях. Если кто-то пытается что-то выторговать в переговорах с властью, то сразу подрывает всю достаточно хрупкую с самого начала конструкцию. Поэтому, скажем, на прошлых этапах проваливались все попытки о чем-то договориться с «Яблоком», КПРФ. Алгоритм руководства этих партий всегда оставался неизменным – накачивание какого-то оппозиционного публичного ресурса и потом выгодная продажа его в Кремле.

Сама идея более детально подходить к обсуждению будущей программы, мне кажется эффективной. Потому что есть немало интересных и животрепещущих вопросов, которые надо было бы обсуждать в виде потенциальных законопроектов. И создание такой структуры с подключением большого количества людей из Интернета придало бы легитимность обсуждению процесса, например, миграции. Полагаю, что было бы очень интересно услышать разные комментарии на этот счет. И много есть других острых проблем, по которым люди могли бы высказаться.

Возвращаясь к Ясину, хотелось бы сказать, что «теневое правительство» – это вообще очень сильное выражение. Ясин занимается консультационными услугами, он и такие, как он, консультируют правительство. И поэтому я вообще не понимаю, как можно серьезно воспринимать термин «теневое правительство» применительно к деятельности Евгения Ясина или кого-то из этого круга. Уже есть большое количество разных институтов, которые что-то советуют. В данном случае, может быть, речь идет о создании какого-то большего центра. Но опять-таки это центр, советующий правительству.

Источник – Грани.Ру. 03.03.2011
http://grani.ru/blogs/free/entries/186709.html

 

* * *

Позиция для оппозиции / Грани.Ру. 09.03.2011

Автор – Владимир Абаринов

Интересное предложение Евгения Ясина создать в России «теневое правительство» и скептическая реакция на него Гарри Каспарова – повод задуматься, что такое оппозиция, зачем она и чем бы ей заняться.

В июне 1838 года декабрист Михаил Лунин писал сестре Екатерине Уваровой из Сибири:

Мое прозвище изменилось во время тюремного заключения и в ссылке, и при каждой перемене становилось длиннее. Теперь меня прозывают в официальных бумагах: государственный преступник, находящийся на поселении. Целая фраза при моем имени. В Англии сказали бы: Лунин член оппозиции. Ведь таково в сущности мое политическое значение. Я не участвовал в мятежах, свойственных толпе, ни в заговорах, приличных рабам. Мое единственное оружие – мысль, то согласная, то в разладе с правительственным ходом, смотря по тому, как находит она созвучия, ей отвечающие. В последнем случае не из чего пугаться. Оппозиция свойственна всякому политическому устройству. И при теперешнем порядке вещей в России есть своя оппозиция; но она выражается поездками за границу или жительством в Москве и состоит из людей, обнаруживших свою неспособность или наворовавших по службе.

Возможно, это вообще первое употребление в русском языке слова «оппозиция» в политическом смысле. Собственно, Лунин говорит о своем праве на инакомыслие и отнюдь не рассматривает его как орудие в борьбе за власть. Характерна и насмешка над казенной фрондой – отставленными от дела сановниками.

Диссиденты на Руси были всегда, а вот оппозиции не было. Да и мудрено было бы ей быть рядом с застенками Тайной канцелярии. Были придворные «партии», то есть просто группировки вельмож, боровшиеся между собой за «доступ к телу» и влияние на монарха, были заговоры – «самодержавие, ограниченное удавкой». В 1730 году, когда безвременно скончался Петр II, член Верховного совета князь Дмитрий Голицын решил, что пора: призванной на царство Анне Иоанновне послали на подпись «кондиции», по которым вся реальная власть переходила к «верховникам». Но против «верховников» ополчилась остальная знать, и новая императрица на глазах у всей аристократии и высшего духовенства преспокойно разорвала бумагу, на которой уже стояла ее подпись.

Валерия Новодворская назвала неудавшийся переворот «великой попыткой», а Георгий Федотов писал, что русские дворяне тогда «предпочли привилегиям верховников общее равенство бесправия».

В 1846 году петрашевцы включили слово «оппозиция» во второй выпуск своего Карманного словаря иностранных слов. Данное ими определение было несколько витиеватым, но не оставлявшим сомнений в том, что они считают оппозицию неотъемлемым элементом уважающего себя государства:

Она есть явление, необходимое при всякой форме быта общественного, ибо она есть не что иное сама в себе, как обнаружение в мире нравственном общего закона противудействия сил, под условием воздействия или взаимнодействия которых совершается развитие всех форм бытия в природе.

На букве «О» издание словаря и прекратилось. За это и подобные этому суждения петрашевцев приговорили к расстрелу, в последний момент замененному каторгой.

Расцвет оппозиционных движений, уже в форме настоящих политических партий, начинается после царского манифеста 17 октября 1905 года. Василий Розанов, с восторгом наблюдавший первые заседания Государственной Думы («мы переживаем зарождение парламентаризма в России – эпоха несравненной важности!»), уже через несколько недель объят горьким разочарованием: «Увы, горькая истина нашего политического положения заключается в страшном запоздании парламентаризма.. в том, что еще со времен Герцена и Бакунина, т.е. начала царствования Александра II, русское общество заняло позицию гораздо левее парламентаризма». А в 1912 году, окончательно приглядевшись («Ах, так вот где оппозиция: с орденом Александра Невского и Белого Орла, с тысячами в кармане, с семгой целыми рыбами за столом»), он и вовсе приходит к бесповоротному выводу: «Вся русская «оппозиция» есть оппозиция лакейской комнаты».

Тремя годами прежде вождь кадетской партии Павел Милюков, находясь с визитом в Лондоне, произнес свою знаменитую фразу: «Пока в России существует законодательная власть, контролирующая бюджет, русская оппозиция останется оппозицией его величества, а не его величеству». Самая банальная для слуха англичан, в России она произвела бурю возмущения и вошла в анналы как манифест карманной, сервильной оппозиции.

Но прошло 10 лет после революции, и харбинский мыслитель Николай Устрялов бросил клич:

Пора всей нашей эмиграции переходить к роли «оппозиции Его Величества» по отношению к Москве – т.е. оппозиции сотрудничающей, мирной и честно признающей власть в ее наличной форме.

Подавая пример, Устрялов вернулся в советскую Россию и получил наличными сполна: в 1937 году его расстреляли за шпионаж и контрреволюцию.

Вот краткий курс истории русской оппозиции. Теперь ясно, кто от какой печки танцует.

Предложение Ясина не лишено лукавства. Он прекрасно понимает, что такое теневой кабинет в парламентской демократической системе. Это отнюдь не «клуб экспертов». Это правительство, сформированное партией меньшинства и дожидающееся своего часа – очередных или досрочных выборов. Не кружок политических прожектеров, а реальная, легитимная власть, просто еще не вступившая в должность. В президентской республике США высокопоставленные чиновники проигравшей выборы партии действительно уходят в «клуб экспертов» – многочисленные «мозговые центры», где опять-таки дожидаются следующих выборов. Называется эта ротация кадров «дверь-вертушка»: «Сегодня я неофициальное лицо, а завтра, глядишь, официальное».

Но в России-то нет условий ни для первого варианта, ни для второго. Остается устряловщина – недаром Каспаров вспоминает ренегатство Никиты Белых как пример «конструктивного сотрудничества» с режимом.

Сам Каспаров предлагает оппозиционерам всех мастей собраться и создать национальную программу-минимум на случай «резкого изменения ситуации и режимного краха». Дело хорошее. Давно пора. Но было бы любопытно узнать, что именно подразумевается под резким изменением и режимным крахом и кому оппозиционеры будут предъявлять свои «кондиции».

Источник – Грани.Ру. 09.03.2011
http://grani.ru/opinion/abarinov/m.186854.html

 

* * *

Власть и оппозиция. Ближневосточные революции. 80-летие Горбачева.
Медведеву не дают покоя лавры Горбачева / Особая буква. 09.03.2011

Еженедельная передача «RESET.ПЕРЕЗАГРУЗКА»

Ведущий – обозреватель радиостанции «Эхо Москвы» Лев Гулько

Гость – Илья ЯШИН, политик

Революцию, как правило, делают не голодные, а те, кого накормили завтраком, но лишили возможности намазать маслом хлеб на обед. А таких в России становится все больше и больше. Люди начинают понимать, что утратили какие-либо шансы на самореализацию. И дело здесь не только в том, что весь рынок уже поделен между друзьями представителей власти. Не менее важно, что не входящий в эту категорию человек абсолютно не защищен. Каким бы лояльным государству он ни был, если его бизнес динамично развивается, к нему в любой момент могут прийти и все отобрать.

Лев Гулько: Здравствуйте. Сегодня у нас в гостях в качестве эксперта и собеседника председатель бюро движения «Солидарность» Илья Яшин. Здравствуйте, Илья. А говорить мы будем, как всегда, о том, что волнует большинство наших соотечественников, наше население, наш народ, электорат – называйте как хотите. В общем, о том, что на слуху. Начнем мы с «Живого журнала», поскольку жизнь все больше уходит куда-то туда – в блоги.

Илья Яшин: Довольно смелое заявление, что большинство населения волнует «Живой журнал». Я был бы очень рад, если бы это было так.

ЛГ: Я имею в виду молодое поколение.

ИЯ: Хочется в это верить.

ЛГ: Конечно. Я, правда, в этом ничего не понимаю – ни в «Фейсбуке», честно вам скажу, ни в этих гаджетах (извините за незнакомое слово), но тем не менее. Значит, о чем идет речь? О том, что два уважаемых человека, Гарри Каспаров и Евгений Ясин, придерживаются разных точек зрения на отношение к действующей власти. Какую точку зрения отстаивает Евгений Григорьевич Ясин? «Выступая в прошлом году на конференции, организованной «Демократическим выбором», – пишет он, – я поставил вопрос о том, чем могли бы выделиться либералы в сложившейся политической ситуации. Мое предложение заключалось в том, чтобы продемонстрировать то, чем либералы всегда похвалялись, то есть интеллектуальный вклад». И он предложил создать некий прообраз того, что за границей называют «теневое правительство», – клуб экспертов, в который входили бы специалисты по таким ключевым направлениям, как внешняя политика, финансы и так далее, – носители либеральных взглядов. «Это позволило бы, –я цитирую Евгения Григорьевича, – не быть голословными в дискуссиях с правительством. У нас есть манера превращать политическую дискуссию в драку. С одной стороны, Путин с его «либеральными бороденками», явно обиженный: ведь это просто ругательство в адрес либеральной оппозиции. С другой стороны, оппоненты Путина, которые действуют так же: начинают хаять все, что делает правительство. Между тем профессиональный разбор ситуации с выдвижением иной концепции был бы полезен всем». Это точка зрения Евгения Григорьевича. Теперь точка зрения Гарри Каспарова. В своем блоге лидер оппозиции спорит с Евгением Григорьевичем, автором идеи теневого правительства. По словам Гарри Каспарова, то, о чем говорит Ясин, фактически имеет целью подставить режиму костыль. А этого делать не надо, считает Гарри Кимович.

ИЯ: Я думаю, что рациональное зерно есть в высказываниях обоих уважаемых мной людей – и Гарри Каспарова, моего товарища по движению «Солидарность», и Евгения Григорьевича Ясина. И все же я согласен с Каспаровым: для того чтобы в России началось нормальное цивилизованное демократическое развитие, необходима крупная политическая реформа. По сути, речь идет о полной перестройке всей политической системы. Выстроенная Путиным за десять лет политическая модель – а это модель кризиса – основана на политической монополии. И подставляй ей костыль, не подставляй ей костыль – это по большому счету никак не изменит нашу жизнь. С другой стороны, в том, что говорит Ясин, на мой взгляд, тоже есть рациональное зерно. Потому что демократы и оппозиция в целом действительно обязаны предлагать обществу некую конструктивную программу. Но я категорический противник того, чтобы помогать советам действующей власти.

ЛГ: Почему? 

ИЯ: Потому что это плохая власть. И сколько ей ни советуй, она обслуживает свои узкие корпоративные интересы. Все десять лет она демонстрирует, что работает в интересах ближайшего путинского окружения. Неудивительно, что за эти десять лет увеличилось социальное расслоение. Эти люди должны уйти. Эти люди за десять лет настолько себя дискредитировали, что помогать им практически невозможно.

ЛГ: Илья, это же взрослые люди, правда? Как они должны уйти? Что, они скажут: «Ой, нам так стыдно», заплачут, развернутся и уйдут?

ИЯ: Можно ведь заставить уйти.

ЛГ: Заставить как?

ИЯ: Так же, как люди в других странах заставляют уйти засидевшееся правительство.

ЛГ: Об этом мы поговорим в следующей части нашей беседы. Поговорим отдельно. Тем не менее мне кажется, что у нас, я имею в виду в России, все начинается не снизу, а сверху. Сверху. Поэтому проще туда внедриться с теми же либеральными взглядами, потихонечку ими нашпиговывать то, что есть, и оно само развернется.

ИЯ: Я не верю в идею прогрессорства. И помню, чем закончилась судьба героя братьев Стругацких в произведении «Трудно быть богом». Он сам стал частью этой системы. Полно примеров, когда люди, шедшие работать в эту систему с благими намерениями, становились ее частью. И я не верю, что эта тактика может сработать.

ЛГ: Кстати, об этом мы поговорим в третьей части, когда будем обсуждать Михаила Сергеевича Горбачева. Он тоже был человеком системы.

ИЯ: Давайте не будем сейчас о Горбачеве. Мы все-таки говорим сейчас о той модели, которую за последние десять лет выстроил Путин.

ЛГ: Что, мы будем сидеть здесь в углу?

ИЯ: Нет, мы не будем сидеть в углу.

ЛГ: А что мы будем делать?

ИЯ: Мы выйдем с открытым забралом. И будем апеллировать не к власти, а к обществу. На самом деле сейчас в России есть запрос на появление оппозиции. На протяжении последних десяти лет такого запроса особо не наблюдалось. Сейчас в России действительно растут протестные настроения. И именно для этого возможно формирование того теневого правительства, о котором говорит Ясин. Во-первых, мы должны определиться с целью. Идея теневого правительства не вызывает у меня никакого раздражения. Она мне нравится. Но надо определиться с целью. Если кто-то предлагает сформировать его для того, чтобы подсказывать власти, то есть создать не столько теневое правительство, сколько дублирующий состав действующего правительства, которое возглавляет Путин, то я категорически против этого. Но если мы говорим о теневом правительстве со своей программой развития страны, о теневом правительстве, которое в любой момент способно заменить действующий кабинет министров, то в этой идее, безусловно, есть рациональное зерно. И я готов участвовать, помогать. Это хорошая идея, потому что очень сложно добиться власти, добиться доверия людей, только критикуя существующее положение вещей. Обязательно нужно что-то предлагать. На самом деле нас часто обвиняют в том, что мы только критикуем, хотя это не так.

ЛГ: Всем известный политический комментатор Леонид Радзиховский задается вопросом: а что оппозиция может предложить? Она же предлагает то же самое, что и власть.

ИЯ: Это неправда. К примеру, реформа правоохранительной системы. Еще до того как Медведев выступил со своими инициативами, я вместе со своим товарищем Владимиром Миловым обнародовал проект реформы правоохранительной системы от демократической оппозиции. На эту тему были дискуссии, и мы учли многое из того, что предлагали люди изнутри этой системы. Мы говорили с довольно высокопоставленными сотрудниками правоохранительных органов и учли их мнения. Мы сформулировали полноценную и качественную, на мой взгляд, реформу правоохранительной системы. Но никто с нами не захотел ее обсуждать. Когда нас обвиняют в том, что мы радикалы и не готовы к диалогу с действующей властью, это тоже довольно лукавое обвинение. Потому что мы готовы обсуждать свои конструктивные предложения. Мы готовы конкурировать в рамках цивилизованной системы.

ЛГ: Обсуждать – это как? Объясните. Вам, например, звонит пресс-секретарь Владимира Владимировича…

ИЯ: Я объясню. Когда мы опубликовали наш проект реформы МВД, мы отправили его всем. Мы отправили его президенту, премьер-министру. Мы отправили его силовикам, мы отправили его депутатам Государственной думы. Все они получили наше предложение.

ЛГ: Я об этом и говорю. Дальше звонит вам пресс-секретарь премьер-министра: знаете, давайте соберемся в пятницу в 12.00. Приезжайте в Белый дом, поговорим.

ИЯ: Нет, так не годится.

ЛГ: А как?

ИЯ: Мы готовы встретиться и обсудить реформу МВД. Но это должна быть публичная встреча. И она должна проходить на нейтральной территории. Я не сторонник концепции «чем хуже, тем лучше». Я не хочу революции в нашей стране. Я не хочу, чтобы люди гибли на улицах. И вообще, я вижу задачу демократической оппозиции в том, чтобы избежать кровавого сценария, к которому, я уверен, ведет нашу страну Владимир Владимирович Путин. Поэтому, если мы увидим готовность власти действительно изменить систему… Но это должны быть разговоры не о косметической реформе. Это должен быть разговор о крупной, серьезной политической реформе, которая ликвидирует монополию одной партии, уничтожит цензуру и создаст возможности для развития в нашей стране полноценной конкурентной системы.

ЛГ: А если президент своими указами продвинет то, о чем вы сейчас говорили, то вы готовы с ним сотрудничать с завтрашнего дня?

ИЯ: Я вам могу даже назвать конкретное решение, после которого мы готовы вести диалог с президентом. Это отставка правительства Путина. Если завтра Медведевым будет подписан указ об отставке правительства Путина, мы поддержим это решение.

ЛГ: Хорошо. Давайте на этом закончим первую часть. А во второй части, как уже было сказано, поговорим о том, что происходит на Ближнем Востоке и как это может отразиться на нас.

Источник – Особая буква. 09.03.2011  
http://www.specletter.com/politika/2011-03-09/medvedevu-ne-dajut-pokoja-lavry-gorbacheva.html 

 

* * *

Гарри Каспаров: мы не должны помогать Путину советами, как сделать лучше / Особая буква.03.03.2011

Известный лидер оппозиции в своем блоге спорит с Евгением Ясиным, автором идеи «теневого правительства».

По словам Каспарова, то, о чем говорит Ясин, фактически имеет целью подставить режиму костыль.

Нет смысла, утверждает политик и шахматист, расписывать действия по реформированию страны, пока не решен ключевой вопрос о демонтаже путинского режима. К примеру, Никита Белых, став губернатором Кировской области, не свободен в своих планах и только придает власти большую легитимность, укрепляя ее позиции.

Каспаров настаивает на том, что в свободном парламенте обязательно будет партия, находящаяся где-то между «Родиной» и ДПНИ, потому что избежать диалога с вменяемыми националистами невозможно и начинать его нужно сейчас, пока все в равных условиях.

Согласованную программу действий, о чем говорит Лилия Шевцова, объединенная оппозия иметь обязана. Может показаться, подчеркивает Каспаров, что Шевцова и Ясин говорят об одном и том же, но Ясин занимается всего лишь консультационными услугами для правительства, улучшая режим, подставляя Путину костыль, а это порочно для страны.

Источник – Особая буква. 03.03.2011
http://www.specletter.com/news/2011-03-03/22685.html

Поделиться ссылкой: