Андрей Колесников: Гиперинфляция ожиданий
Инфляция – понятие политическое. Ее показатели, не снижающиеся который год, а теперь и увеличивающиеся, постепенно создают новый финансово-экономический фон для выстраивания политического пасьянса. Создается впечатление, что чем больший размах приобретает торжество «стабильности», тем выше цены. И дело не только и не столько в мировой «агфляции» – росте цен на продовольствие, сколько в банальном и постепенно превращающемся в неконтролируемый росте государственных расходов. То есть в старой, как мир, как Нобелевская премия старика Милтона Фридмана, монетарной инфляции, само существование которой сейчас модно (политически модно!) оспаривать.
Удивляться нечему. Все до неприличия, до некоторой даже неловкости просто.
У России много нефтяных денег – значит, много расходов, которые теперь еще и политически мотивированы: «стабильность» наркотически ненасытна и требует все больше и больше финансовых инъекций.
Отсюда инфляция, которая обесценивает все – от денег до доверия внутри экономики.
Если бы не внешний флер «стабильности», впору было бы определить состояние властей как панику – а чем еще объяснить замораживание цен на ряд товаров, которое с 1 мая отменяют за полной бессмысленностью? Неэффективность административных замораживаний доказана многолетним опытом финансовой стабилизации в России, которая, напомню, закончилась весьма успешно – во всяком случае, показатели инфляции 1997 года сегодня кажутся волшебной сказкой, утопией Томаса Мора в тесном содружестве с Томазо Кампанеллой.
Последний приступ опять-таки политически мотивированного монетарного идиотизма был купирован еще в начале 1992 года, когда Виктор Черномырдин, не поленившись разобраться в природе денег, отменил собственное постановление о замораживании цен.
Так нет же – сегодняшняя вроде бы вполне взрослая власть, важно толкующая об инновационном развитии, борется с инфляцией теми же дедовскими административными методами, а это все равно, что использовать в битве с растущими ценами практику вуду или прибегать к услугам экстрасенсов. Инфляция ответила внятно и ясно: 5,3 процента с начала года – это уже не шутки, свидетельство того, что в стране еще и с экономической психологией не все в порядке. Ведь цены нестабильны тогда, когда в экономике нет доверия хозяйствующих субъектов друг к другу и к власти.
Сегодняшняя инфляция имеет политическую природу, и потому
спор о том, перегрета экономика или нет, способна она освоить инвестиции или нет, оказывается политическим спором.
Как и более десяти лет назад, партии инфляционистов и антиинфляционистов оказываются посильнее и поважнее формальных политических партий. Можно спорить с Алексеем Кудриным чисто теоретически, упрекать его за бухгалтерский подход и отсутствие веры в креативную энергию русского народного предпринимателя. Возможно, у него даже нет фантазии, хотя это не сильное место министров финансов. Но жизнь-то жестче – она подтверждает все его тезисы и аргументы. Деньги, бурным потоком обрушивающиеся на экономику, не осваиваются, а вызывают инфляцию. Рост потребления, может, и приносит кому-то радость, но почему-то не создает среднего класса, высокая инфляция бьет не по богатым, а по бедным.
В России нет ни среды, ни институтов, которые способны создать длинные деньги, столь важные для пресловутого инновационного развития.
Откуда возьмутся кредиты на создание инноваций, предполагающие временной горизонт хотя бы в 5–7 лет при двузначной инфляции? Генерируя дешевые деньги, государство создает пузырь за пузырем. И если эта тактика приносит колоссальные доходы тем, кто управляет потоками, то основной массе населения она залезает в карман – отсюда зверских масштабов децильный коэффициент, разница в доходах между богатыми и бедными.
Пока удивительным образом удается сохранять социальный мир: действие политико-пропагандистской анестезии остается достаточно мощным. К тому же население, хотя и считает рост цен едва ли не главной проблемой, привыкло к высокому инфляционному фону. Но спасительная политическая апатия, нечувствительность гражданских рецепторов рано или поздно перестанут действовать, и тогда начнутся поиски виноватых.
Партия инфляционистов вполне может принести в жертву антиинфляционистов и их лидеров, включая того же Кудрина. Только такие шаги могут оказаться самоубийственными.
Ведь инфляцию сдерживают в том числе и политическая позиция антиинфляционистов, их административно-аппаратные возможности, их высокие (пока еще) посты в иерархии денежной власти. Если же к финансовым резервуарам бесконтрольно допустить партию инфляционистов (она же партия власти, партия госкорпораций и сверхновой олигархии), власть захлебнется денежными потоками на манер жадного раджи из популярного поучительного мультфильма «Золотая антилопа», описывающего помимо прочего и последствия роста денежного агрегата М-2.
Государственные расходы и государственные инвестиции пока всерьез не решили ни одну проблему. Зато создали одну, но главную – инфляцию. И если она пока не осознается властью как политическая, то это ненадолго. Что характерно, расхлебывать политические последствия инфляции придется именно новому президенту: широкие народные массы вряд ли будут разбираться в том, что сложности были созданы задолго до его прихода к власти. При Путине были завышенные ожидания, а при Медведеве начинается их инфляция. Хорошо, если удастся избежать гиперинфляции ожиданий…
Источник: Газета.Ру