О пользе Brexit: чем обернется для Европы британский референдум.
Владислав Иноземцев, директор Центра исследований постиндустриального общества
Великобритании
выход из ЕС грозит тяжелыми последствиями, а вот Евросоюз может остаться в выигрыше
Несколько дней осталось до проведения референдума в Великобритании по
выходу страны из Европейского союза. Опросы не дают оснований для уверенных
прогнозов — избиратели вполне могут оказаться более радикальными, чем
предполагается (особенно если учесть, что премьер-министр Дэвид Кэмерон в
прошлом году шел на выборы и победил как евроскептик и только совсем недавно
«перекрасился» в еврооптимиста).
Прогнозы и манипуляции
Обычно последствия Brexit рисуются в исключительно мрачных тонах — настолько
мрачных, что выглядят не как прогнозы, а скорее как средство агитации за отказ
от выхода из ЕС. В случае же отделения прогнозируются снижение ВВП Великобритании
к 2020 году в пределах от 3 до 9,5%; падение основного фондового индекса FTSE
на 15%; удорожание заимствований, сокращение экспорта на 10–15%; рост
безработицы на 1,5–2 п.п.; серьезные пертурбации на рынке финансовых услуг;
обесценение лондонской недвижимости и многое другое. Некоторые аналитики
предполагают, что поражение проевропейских сил в Британии запустит «цепную
реакцию» распада ЕС, об этом любят поговорить в Москве.
Те, кто сейчас предупреждает о тяжелых последствиях, во многом правы. Если
решение о выходе будет принято, не стоит сомневаться в резком падении курса
фунта стерлингов, обвале на лондонской бирже, оттоке инвесторов и появлении у
Великобритании массы политических проблем — от новых попыток Шотландии обрести
независимость и неизбежного обострения ситуации в Северной Ирландии до
необходимости фактически заново вступать в ВТО. Отдельно стоит сказать о
миграции: в последние годы число иммигрантов из-за границ ЕС и из самих
европейских стран практически сравнялось, и по расчетам ОЭСР, приток рабочих
рук из «новых» стран Евросоюза обеспечивает до 40% экономического роста в Британии.
Понятно, что разрыв с Европейским союзом резко осложнит их приезд в страну.
Выход из ЕС не может быть оправдан для Британии никакими экономическими
соображениями: нетто-платежи страны в бюджет ЕС составляли в 2010–2014 годах в
среднем ₤9,1 млрд, но при этом на ЕС и страны, связанные с Евросоюзом
договорами о свободной торговле, приходится 60% британского экспорта.
Увеличения партнерами тарифа всего на 3% хватит, чтобы «стереть» всю
экономию. О политических проблемах упоминалось выше. Тем не менее на
эмоциональной волне британцы могут проголосовать за выход, и если это произойдет,
нам останется пожелать Соединенному Королевству удачи и оценить последствия
для континентальной Европы.
Доказательство от противного
На мой взгляд, они могут оказаться гораздо менее серьезными, чем для Британии,
и более разнообразными, чем это принято считать.
Во-первых, вовсе не очевидно, что уход британцев запустит «распад ЕС», возможно
и обратное. Как известно, процесс выхода из европейских договоров не прописан,
и это означает, что на продолжительный период Британия погрузится в некий
правовой хаос, что сделает все финансовые и инвестиционные операции намного
более рискованными. В такой ситуации бизнес-сообщества в остальных европейских
странах получат жесткий сигнал, что на самом деле ЕС нет альтернативы.
Нарастание политических проблем в Соединенном Королевстве также укажет на то,
что сохранение статус-кво в Испании, Бельгии, Италии, Венгрии и других странах
возможно только при их нахождении в Евросоюзе. Иначе говоря, та масса проблем,
с которыми столкнется Великобритания, может не разделить, а скорее сплотить
континентальные страны ЕС и на время умерить евроскептиков.
Во-вторых, ни для кого не секрет, что на протяжении всей истории объединенной
Европы Великобритания была самым «неординарным» ее участником: не случайно в
1963 году на ее заявку о вступлении в ЕЭС было наложено вето. Уход такого
несговорчивого партнера позволит европейцам понять, что уступки, на которые они
десятилетиями шли для сохранения Евросоюза в его нынешнем виде, ничего не дали,
если не сказать обратного, и потому впредь допускать их не следует.
Соответственно, уход Великобритании скорее приведет к ускорению европейской
унификации и ослаблению противостояния «федерализации» Европы, чем к разброду
и шатаниям: перед лицом подобного «дезертирства» прочие «солдаты» скорее лишь
плотнее сомкнут ряды.
В-третьих, сам факт выхода может дать объединенной Европе еще одно
преимущество. Система окажется более гибкой, нежели предполагалось, и это может
стать основанием для переосмысления структуры Евросоюза (например, о введении
полного и ассоциированного членства). Когда вне контура ЕС окажутся не только
Норвегия, Швейцария и Исландия, но и Великобритания, встанет вопрос, нельзя ли
распространить «членство второго уровня», например, на Сербию, Молдавию и даже
Турцию и Украину. Европейскому союзу, как кажется, очень не хватает такого
«двухскоростного» режима, чей дефицит стал особенно заметен после введения евро
и последних расширений. Наличие стран, которые по факту должны следовать
европейским законам и нормам, но не принимают участия в их разработке, могло бы
снять одно из возражений против расширения Евросоюза и тем самым придать ему
новую динамику.
Экономический эффект
В экономической сфере выход Великобритании тоже может принести пользу
Евросоюзу.
Во-первых, такое решение нанесет очень мощный удар по Лондону как по мировому
финансовому центру (сейчас на него приходится 35% операций с акциями зарубежных
эмитентов, до 40% сделок на рынке металлов и почти 46% глобального объема
валютообменных транзакций). Значительная часть клиентуры — европейская. Если
Великобритания выйдет из ЕС, часть этого бизнеса, несомненно, уйдет на
континент, прежде всего во Франкфурт. Пяти—десяти лет будет достаточно, чтобы
сменился европейский лидер в финансовых услугах, что лишит Британию 1,5–2,5%
ее ВВП и почти 1/3 экспорта услуг, оценивавшегося в 2015 году в €140 млрд.
Кроме того, европейцы уже начали ужесточать правила финансовых сделок и уход
британцев полностью устранит противников этого процесса внутри ЕС. Статус
«глобальной прачечной» с «понимающими» банками и юридическими компаниями,
работающими в правовом поле ЕС, который сейчас есть у Британии, исчезнет. Это
позволит европейцам решить проблему «оптимизации» налогов внутри ЕС, которая
наносит ущерб в €450–600 млрд ежегодно.
Во-вторых, Европейский союз станет намного более «однородной» экономикой
(например, в сфере международного обмена товарами, где сейчас британский
дефицит достигает около 2/3 суммарного профицита всех континентальных стран).
Переход к положительному внешнеторговому сальдо позволит ЕС более
последовательно выступать на торговых переговорах. Не исключено, что выход
Британии спровоцирует «перезапуск» переговоров по Трансатлантическому
торгово-инвестиционному партнерству, который может обеспечить европейцам
более выгодные условия участия в этом блоке. В финансовой сфере Великобритания
была и остается в Европе единственной страной, приверженной англосаксонской
модели привлечения капитала через фондовый рынок (сегодня отношение
капитализации к ВВП составляет здесь 121% против 51% в Германии и 35% в
Италии). Соответственно, и тут можно ожидать большей унификации европейских
финансовых систем.
И наконец, Великобритания вряд ли сможет отказаться от сохранения себя в
составе Европейской экономической зоны, куда входят помимо стран ЕС те же
Норвегия или Швейцария. В этом случае она вынуждена будет выплачивать
Европейскому союзу ₤2,6–4 млрд в год только за доступ на рынок, ничего не
получая взамен. Так же поступают Норвегия и Швейцария (причем первая платит 83%
от «подушевых» взносов Великобритании, а вторая — 41%). В результате
европейцам будет из чего хотя бы частично компенсировать возможные финансовые
потери. Кроме того, Британия «подарит» континенту несколько десятков
европейских штаб-квартир глобальных корпораций, пока еще базирующихся в
Лондоне. «Разделение» все еще общего правового поля, несомненно, обусловит и
еще ряд последствий, воплощающихся в «оттоке богатства» с острова на
континент.
Отдельно можно отметить «психологический» эффект от британского выхода. Я бы
поставил на то, что европейские лидеры в случае такого итога окажутся куда
более мотивированы на успех общеевропейского проекта, чем сегодня. What doesn’t
kill us, makes us stronger (что нас не убивает, делает нас сильней) — в данном
случае эта поговорка может оказаться как нельзя лучше отражающей новую
«диспозицию».
Британский референдум — замечательный момент для того, чтобы понять, чего стоит
объединенная Европа на фоне других континентальных проектов. Мы можем
вспомнить, как после решений балтийских республик о выходе Советский Союз не
прожил и двух лет, и сравнить с тем, как будет развиваться Европейский союз
после исхода островитян.
Подробнее на РБК:
http://www.rbc.ru/opinions/politics/20/06/2016/5763f4409a7947301c72bcce
Источник: РБК