Обратный результат продуктового эмбарго.
Экономист Евгений Гонтмахер и политолог Эрнест Выцишкевич о том, как антисанкции повлияли на Россию и Польшу

Листая прессу

Евгений
Гонтмахер, Эрнест Выцишкевич

Ставший уже
частью российской жизни запрет импорта сельскохозяйственных товаров из стран,
которые объявили санкции в отношении России в связи с кризисом вокруг Украины,
был введен указом Владимира Путина 6 августа прошлого года. Цель этого действия,
которое получило название антисанкций, определена как «обеспечение безопасности
Российской Федерации». Более того, шла речь о симметричном ответе,
увеличивающем цену прежней политики стран ЕС, чтобы привести к разрушению
единства Евросоюза в политике по отношению к России и ослаблению консенсуса
внутри отдельных государств – членов ЕС. Ограничения в доступе к российскому
рынку должны были сформировать высокую общественную цену, болезненно ударить по
влиятельным группам интересов и тем самым вынудить европейские правительства
скорректировать свою политику. После введения ограничений также началась
информационная кампания, постулирующая огромную значимость российского рынка
для европейских производителей и прогнозирующая многомиллиардные потери и сотни
тысяч потерянных рабочих мест. По итогам прошедшего года уже можно подвести
предварительные итоги действия антисанкций и их последствия как для России, так
и для Польши, принадлежащей к группе стран, предположительно в наибольшей
степени затронутых российскими ограничениями.

Внутренняя ситуация в России

Здесь можно
сослаться на доклад «Продовольственное эмбарго: импортозамещение и
изменение структуры внешней торговли»
, подготовленный аналитическим
центром при правительстве России.

Потребительские
цены на все ключевые социально значимые товары выросли на двузначные величины.
В мае 2015 г. средние потребительские цены на говядину выросли на 23% к маю
2014 г., на свинину – на 22%, на сыр – на 20%, на рыбу замороженную
неразделанную – на 38%, на морковь – на 39%, на яблоки – на 37%, на крупы и
бобы – на 49,2%. Примечательно, что цены на товары, которые не подпали под
эмбарго, росли не меньшими темпами: цена на сахар выросла на 52,2%, на подсолнечное
масло – на 23,7%, на макаронные изделия – на 21,6%. Таким образом, эмбарго лишь
усилило ранее сложившиеся ценовые тенденции на рынках мяса и рыбы. В свою
очередь, рост цен на молочную продукцию и яблоки стал непосредственным
результатом сокращения поставок импортной продукции и снижения конкуренции на
российских рынках.

Авторы
доклада делают вывод о том, что «введение ответных контрсанкций со стороны
России привело к существенному росту цен на внутреннем рынке, усилившемуся
впоследствии в связи с девальвацией российской национальной валюты», и
отмечают: «Введение эмбарго создало возможность для импортозамещения со стороны
отечественных производителей, однако потенциал импортозамещения в краткосрочной
перспективе оказался далеко не в полной мере реализован». Причины кроются в
ряде объективных экономических факторов, среди которых:


производство ряда продуктов, как, например, мясо крупного рогатого скота и
рыба, связано с длительными сроками окупаемости инвестиционных проектов;


производственный цикл может значительно превышать годовой период эмбарго, что
отрицательно влияет на стимулы к инвестициям в производственные мощности.
Объявление о продлении эмбарго на год повышает стимулы к инвестированию со
стороны производителей, однако горизонт планирования вновь ограничивается
годовым периодом;

– рост
процентных ставок в значительной степени ограничил возможности производителей
привлекать кредиты не только для инвестиций, но и для пополнения оборотных
средств;

– выросли
расходы на закупку импортного сырья для производства инкубационных яиц для
птицеводства, племенного скота и кормовых добавок в молочном животноводстве,
мальков и оплодотворенной икры лососевых, семян картофеля, сахарной свеклы,
кукурузы. Кроме того, ожидается рост цен на фураж. Производство продовольственной
продукции выросло лишь по нескольким категориям и смогло частично заместить
запрещенную импортную продукцию.

Таким
образом, делают вывод авторы доклада, «анализ динамики отечественного
производства показывает, что наращивание объемов в отдельных секторах является
результатом ранее сделанных инвестиций, однако в силу объективных причин
прироста производства недостаточно для компенсации выпавших объемов импорта».

Не менее
важно, как отмечает заведующий лабораторией конъюнктурных опросов
Института Гайдара Сергей Цухло
, что российский потребитель (будь то
домохозяйства, предприятия или государство) по-прежнему отдает предпочтение
импорту, даже подорожавшему и контрабандному. Это еще более актуально в связи
со снижением качества отечественных продуктов, которые пытаются занять место
запрещенных к ввозу. Весьма серьезный государственный орган – Россельхознадзор
недавно объявил, что в России теперь 25,3% молочной продукции фальсифицировано.
В правительстве пытались опровергнуть эту цифру, заявив, что уровень
фальсификации существенно ниже. Но существование масштабной подделки продуктов
питания никто не отрицает.

Возникает
вопрос: достигнута ли заявленная в упомянутом выше указе президента цель
«обеспечения безопасности Российской Федерации»? Отрицательный ответ, как
представляется, очевиден. Но отменить антисанкции не позволяют, видимо,
опасение признать ошибочность их введения и расчет на долготерпение граждан
России.

Но, может
быть, реализована другая, официально не заявленная цель – нанесение ущерба
европейской экономике, используя который можно оказать давление изнутри на
правительства стран, применяющих санкции в отношении России? Попробуем ответить
на этот вопрос, рассмотрев пример Польши, для которой Россия была традиционным
рынком сбыта сельскохозяйственной продукции.

Польша и антисанкции

В случае
Польши удар был нанесен, казалось бы, точно. Утрата важного рынка должна была
нанести серьезный экономический ущерб и склонить польских фермеров, садоводов и
селекционеров к оказанию давления на политические элиты в преддверии
муниципальных, президентских и парламентских выборов. Базовым пунктом стало
предположение о совершенно мифическом, безгранично емком и безальтернативном
российском рынке и влиятельной позиции пострадавших социальных групп. Стоит,
однако, посмотреть на цифры, чтобы увидеть значение России и потребляющих
польские продукты россиян для польской экономики.

В 2014 г.
стоимость польского экспорта составила 165 млрд евро. Важнейшими его
направлениями были Германия (26,3%), Чехия (6,4%), Великобритания (6,4%),
Франция (5,6%), Италия (4,5%), Россия (4,2%) и Нидерланды (4,1%). Так, в
частности, Польша продала Чехии товаров на почти в 1,5 раза большую сумму (10,7
млрд евро), чем четырехкратно более населенной России (7 млрд евро). Данные за
первую половину 2015 г. показывают дальнейшее уменьшение доли (до 2,8%) и
стоимости экспорта (на 30%) в Россию, вызванное не только ограничениями на ввоз
польских продуктов, но и уменьшающимся внутренним спросом в России из-за
рецессии и девальвации рубля. Одновременно за январь – июнь 2015 г. польский
экспорт в целом возрос на 7,2%. Это что касается «огромного» российского рынка.
Польская экономика практически не заметила российское эмбарго. Пойдем теперь
дальше, рассмотрев ситуацию в главном адресате российских антисанкций – секторе
производства продуктов питания.

В 2013 г.
польские производители продали за границу сельхозпродукты стоимостью 20,4 млрд
евро, или 7,1% от общего объема экспорта, из чего на Россию приходилось 1,25
млрд евро. В следующем году под влиянием санкций экспорт продовольствия в
Россию упал на 30% до уровня 0,88 млрд евро. Этот процесс продолжается,
практически до нуля упали поставки фруктов, овощей и орехов на российский
рынок. Какое влияние имел этот процесс на общую динамику польского экспорта
сельхозпродуктов? Скорее небольшое, если принять во внимание, что в 2014 г.
отмечен его рост на 7,1%, а в первой половине 2015 г. – на 6,4%. Предположение,
что судьба польского производителя зависит от российского рынка, оказалось
ошибочным. Да, санкции усложнили деятельность многих польских экономических
субъектов. Часть из них оказалась в трудной ситуации, даже на грани
банкротства, из-за того что не удалось быстро переориентировать весь объем
заблокированного экспорта яблок, груш, свинины или сыров на другие рынки.
Однако частичные компенсации за счет средств Евросоюза, поддержка правительства
в поиске других покупателей в Восточной Азии, на Ближнем Востоке и в Северной
Африке и, наконец, самое важное – способность польских предпринимателей к
адаптации своих экспортных стратегий к невыгодным политическим и рыночным
условиям – позволили не только избежать падения, но и сохранить позитивную
динамику экспорта.

В этой
ситуации трудно ожидать, что могли бы быть реализованы другие связанные с
антисанкциями амбиции по увеличению цены политических действий Польши в
отношении России после присоединения Крыма. Никакая серьезная политическая сила
не внесла в горячие предвыборные дебаты тему смягчения позиции по отношению к
России. Более того, результаты проводимых Центром исследования общественного
мнения в августе 2014 г. и июне 2015 г. опросов показали существующую среди
поляков высокую поддержку (между 60 и 70%) санкций, введенных Евросоюзом в
отношении России. Забота о безопасности страны перевесила опасения потерь,
вызванных торговыми ограничениями.

Все
упомянутые предположения, положенные в основу российских антисанкций, оказались
ошибочными, а вытекающие из них действия принесли результаты, противоположные
задуманным. Польская экономика, в том числе и сектор, производящий
сельхозпродукцию, достаточно успешно справилась с эмбарго, а темы изменения
политики в отношении России не вошли в главную повестку дня политических дискуссий
в Польше. Очередные (если вспомнить фитосанитарные и другие такого рода
ограничения, практикуемые Россией до введения антисанкций) эмбарго, введенные
Россией, только укрепили рациональное убеждение предпринимателей о
необходимости диверсифицировать рынки сбыта и не связывать себя в
стратегическом плане с российским рынком из-за его нестабильности и
непредсказуемости. Более того, российские антисанкции побудили к давно
обсуждаемому увеличению активности на неевропейских рынках. Да, ограничения привели
к серьезным потерям у некоторых польских производителей, но одновременно
вынудили к адаптационным мерам, которые, если будут продолжены, в долгосрочном
плане будут иметь исключительно позитивные последствия. Государство с
разнообразным экспортным предложением при диверсифицированных рынках сбыта
неизбежно становится менее чувствительным к осложнениям отношений с одним из
партнеров.

Авторы –
доктор экономических наук, член Комитета гражданских инициатив; заместитель
директора Центра польско-российского диалога и согласия в Варшаве

 

Источник: Ведомости

Поделиться ссылкой:

Добавить комментарий