Дмитрий Бадовский: Передача власти: Праймериз 2012 г.
Если бы Дмитрий Медведев согласился вдруг участвовать в президентских предвыборных дебатах, то это, конечно, стало бы серьезным новшеством и первым шагом в формировании соответствующей политической культуры в нашей стране. До сих пор такой практики у нас нет, и за всю историю современных российских выборов кандидат Кремля ни разу не выходил на ратный бой в чистое поле прямого эфира.
Однако сам факт, что от такого участия Дмитрию Медведеву можно было отказаться и за это ему ничего не будет — даже если по социологическим опросам 70% избирателей были бы не прочь посмотреть на дискутирующего преемника, — лучше всего, говоря по-марксистски, характеризует незрелость объективных предпосылок для зарождения и складывания соответствующей традиции. Дело здесь не только в нынешних традициях престолонаследия и передачи власти. Хотя и они играют роль. В конце концов, свои «предвыборные дебаты» перед лицом главного избирателя Дмитрий Медведев и провел, и у оппонентов на них выиграл. Там были и несколько раундов, и неслабая интрига, и необходимость держать удар, и жажда борьбы, и даже умение отыгрываться. А то, что успех в «праймериз преемников» означает досрочную победу в только лишь формально главной гонке, — это да, как раз наша сегодняшняя специфика.
Однако ответ на вопрос, где корни и причины этой самой «специфики», вовсе не сводится целиком и полностью к выводам об управляемой демократии и злокозненности Кремля. В подобных рассуждениях есть, конечно, изрядная доля правды. Но не менее важно и другое — общество ведь тоже не сформулировало реального политического запроса на политическое участие и обсуждение важных для него вопросов.
То, что более двух третей избирателей хотели бы посмотреть на дебаты с Медведевым, не должно вводить в заблуждение. Здесь речь идет именно о том, что «на это интересно посмотреть», т. е. о зрительском взгляде на политику. Для зрителя дебаты как политическое шоу вполне можно заменить в телеэфире какими-нибудь новыми «танцами на льду» — это не менее интересно, и интрига тоже есть.
Точно так же зритель с удовольствием следит за президентскими праймериз в Америке, сравнение с которыми нашей избирательной кампании стало сейчас популярным. Тем более что с точки зрения качества постановки и закрученности сюжета мы проигрываем. Там — двое-трое борются внутри каждой партии и каждый голос имеет значение. Здесь — один от четырех партий и особого значения уже ничего не имеет.
Часто делаемый из подобного наблюдения вывод «вот бы и нам так же» опять же призван пристыдить российскую власть, но не очень интересуется природой отличия наблюдаемой «здесь и там» картинки, а также того, что за этой красивой американской картинкой стоит. В действительности вряд ли можно заподозрить американскую элиту и партийно-политическую систему в какой-то изрядной жажде демократии. Но таковы правила игры, в основе которых — невозможность для политической системы игнорировать запрос общества и желание граждан влиять на принимаемые партиями решения. В противном случае истеблишмент американской демократической партии уже давно бы номинировал Хиллари Клинтон. А Рудольф Джулиани не превратился бы среди республиканцев из явного фаворита чуть ли не в аутсайдера только потому, что пропустил праймериз в нескольких штатах.
Однако отправным и ключевым моментом здесь является именно способность общества этот запрос к политической системе выразить и явным образом заставить на него реагировать. Выражается это, например, ровно в том, что на праймериз демпартии в США приходит в два раза больше потенциальных сторонников демократической партии, чем в 2004 г. И абсолютное большинство «новых избирателей» партии, включая и молодежь, и афроамериканцев, и многих представителей среднего класса, в подавляющем большинстве отдают свои голоса новой звезде американской политики Бараку Обаме, который буквально на глазах меняет структуру электоральных коалиций в США.
Шансы Хиллари на итоговую победу в предварительном забеге среди демократов и на номинацию на съезде партии все еще кажутся предпочтительными. Однако осторожные выступления в поддержку Обамы представителей сверхавторитетного среди демократов клана Кеннеди если и не сулят возможную сенсацию, то уж точно указывают на то, что элита демпартии понимает необходимость корректировать свои позиции и отвечать на общественные настроения.
В российской действительности те самые объективные предпосылки и для дебатов, и для праймериз, и для всего остального созреют тогда, когда само общество, в частности средний класс, о котором так много говорят, но никто не видел его в политическом действии, сменит свою позицию политического наблюдателя на позицию активного участия и формулирования своих интересов в политике.
Привести к этому может, скорее всего, экономическая ситуация. Экономический рост и потребительский бум последних лет являются важнейшей основой политической стабильности. Возникшие у граждан в последние годы не только желание, но и возможность заняться материальным обустройством и повышением качества собственной жизни были одним из факторов роста политической апатии в обществе. Однако сегодня уже слишком много признаков того, что ситуация может в ближайшее время измениться и политический период президентства Дмитрия Медведева станет временем политического самоопределения российского среднего класса.
Тогда возможно, что, к примеру, поражение «Единой России» на «промежуточных» региональных выборах в 2009 г. приведет или к отставкам в правительстве, или к объявлению внеочередных выборов в Госдуму. Или же что процедура передачи власти и преемственности в 2012 г. будет происходить внутри «Единой России» в рамках праймериз между Владимиром Путиным и Дмитрием Медведевым. И победит из них тот, кто быстрее и лучше отреагирует на запрос общества.
Все это выглядит фантастически, но вполне может произойти, когда российский средний класс поймет, что ценность и смысл процедурной политической демократии определяется именно тем, что она есть для общества инструмент и механизм осуществления желаемых политических, экономических и социальных изменений. Иначе говоря, демократия — это такая штука, которая нужна для перемен, а для стабильности, что и показывает сегодняшняя российская практика, она не столь необходима. Пока общество перемен не хочет и запрос на них явно не формулирует, дебаты проходят в семь часов утра между Владимиром Жириновским и Андреем Богдановым.
Автор — заместитель директора Института социальных систем
Источник: Ведомости