Кирилл Рогов: Горечь свободы
Страсть создавать себе кумиров и страсть их ниспровергать, страсть назначать ответственных за собственные неудачи и кричать им ату — все это яркие и обыкновенные черты политического младенчества народов.
Сегодня мало кто помнит, что в 1991 г. рейтинг Бориса Ельцина был таким же, каким стал рейтинг Владимира Путина 10 с небольшим лет спустя. Зато рейтинг Ельцина в глазах россиян к тому моменту стал таким, каким был рейтинг Владимира Путина, когда Борис Ельцин заявил, что хочет видеть его своим преемником. Не война в Чечне, не указ 1400 и бои в центре Москвы, не пристрастие к спиртному и не взбалмошные кадровые решения стали причиной столь резкой и страстной перемены в народном отношении к Ельцину. Все это мы довольно легко прощаем своим правителям. Причина заключалась в нашей собственной драме — драме нашей свободы.
В 1991 г. мы верили, что именно Ельцин будет тем тараном, с помощью которого мы освободимся от порядков престарелой коммунистической империи и выйдем на открытую дорогу свободы и процветания. Через 10 лет именно на него мы возложили всю ответственность за трудности и неудачи, которые испытали по пути из Египта.
Мы возложили на него вину за беспорядок и хаос послереволюционного десятилетия. Мы сами требовали свободы и суверенитета, но забыли об этом, как только обнаружили, что не можем свободой и суверенитетом распорядиться. Но особенно мы винили его за то, что он сам продолжал упорствовать и не хотел отказаться вместе с нами от прежних идеалов, не хотел “навести порядок”.
Потому что мы продолжали верить, что порядок — это не наша общая ответственность и забота, а дело Большого Дяди в Москве, которому мы уже готовы были в оплату за порядок вернуть полученную свободу.
Обывателю в каком-нибудь далеком российском городке начала 90-х и в голову не приходило, что порядок могут и должны навести сами жители городка. Он не выступал против директора, который крутил его зарплату на валютной бирже, против мэра, который продавал налево все, что мог, против молодчиков на рынках, позволявших торговать только тем, кто платил им дань. Он ругал Ельцина. Тем более что в отличие от всего остального это было абсолютно безопасным занятием.
Источник: Ведомости