Между застоем и революцией
Бурная политическая
концовка прошлого года породила
различные, подчас диаметрально
противоположные оценки ближайшего
будущего России. На одном конце – под
влиянием второго приговора Михаилу
Ходорковскому и Платону Лебедеву,
резкого всплеска националистической
активности, административного ареста
Бориса Немцова и других лидеров
радикальной оппозиции – крайний
пессимизм, неверие в какие-либо перемены,
приближающие российскую действительность
к стандартам развитых индустриальных
обществ. На другом, напротив, утверждения,
что нынешний порядок многим, в том числе
и на самом верху, сильно не нравится, и
потому перемены, сначала политические,
а затем и социально-экономические, уже
не за горами.
Появление
столь широкого спектра мнений не
случайно. По-видимому, процессы,
протекающие в сегодняшней России
настолько сложны, неоднозначны и зачастую
разнонаправлены, что попытка создания
целостной картины происходящего
представляется весьма нелегкой задачей.
К тому же эмоциональное, ценностное
восприятие действительности многими
наблюдателями «сдвигает» системное
видение в ту или иную сторону. Действительно,
в социально-экономической сфере, несмотря
неясность перспектив мировой экономики,
застарелые российские проблемы (от
изношенности инфраструктуры до
продолжающейся деградации человеческого
капитала), ничего катастрофического в
ближайшие годы вроде бы не ожидается.
Да, возврата к «золотым» докризисным
не будет, равно как и широко разрекламированной
модернизации. Но сил для медленного
скольжения по инерции, может быть даже
для топтания на месте, вполне хватит.
У власти уже накопился
значительный опыт «разруливания»
кризисных ситуаций в режиме «ручного
управления». А западные страны, их
правительства и крупнейшие корпорации,
несмотря на усиливающиеся критические
настроения по отношения к России среди
части парламентариев, активистов НПО
и прессы, как показывает сделка между
BP и «Роснефтью», по-прежнему будут
делать с российскими партнерами
взаимовыгодный энергетический бизнес.
А вот в политике, несмотря
на централизацию власти, жесткое
сдерживание оппозиции, отсутствие не
только значимых игроков, независимых
от государства, но даже неподконтрольных
правительству ресурсов для поддержки
этих игроков, если таковые и появятся,
все выглядит не столь однозначно.
Системная коррупция достигла такого
размаха, что в критические моменты (пожары
и смог на европейской территории страны
минувшим летом, энергетический black out в
Центральной России в первые новогодние
дни 2011-го) высокопоставленные чиновники,
невзирая на строжайшие указания сверху
и даже риски потери управляемости
системы, предпочитают реализовывать
собственные индивидуальные и групповые
проекты. В ситуации нарастающего дефицита
денег в стране перестали расти доходы
у жителей мегаполисов. Политика же
правительства в перспективе нацелена
на сокращение бюджетных расходов и
увеличение налогового бремени, в том
числе и на население. Влиять же на эту
политику граждане не могут. И от всего
этого вера в завтрашний день, как
показывают недавние исследования
Левада-центра, у них угасает, уступая
место разочарованию и пессимизму.
В условиях, когда люди
не имеют возможности отстоять свои
индивидуальные права обычным легальным
способом, а чиновники из разных этажей
вертикали, напротив, приходят к убеждению,
что им все позволено, государство
постепенно начинает утрачивать монополию
на насилие.
Оно начинает растекаться
по разным социальным группам –
чиновничьим «кущевкам», толпам
погромщиков, индивидуалов-стрелков из
травматического оружия, готовых не
раздумывая пустить его в ход против
любого обидчика.
В прошлом году фактором
политической жизни стали межэтнические
конфликты в крупных городах России.
Власти вроде бы понимают, что противостоять
этому можно лишь путем строительства
гражданской нации. Но для этого нужны
условия, которых нет и не может быть в
сегодняшней России: верховенство права,
единая правоприменительная практика
во всех частях страны, выведение
религиозных и этнических идентичностей
из политической практики. У нас же все
наоборот: вместо права культ силы и
денег, в каждой губернии свой закон,
религиозная и национальная принадлежность
зачастую превозносятся как основа
идентичности. А одними призывами к
толерантности и рассказами о дружбе
народов в Советском Союзе межэтническую
неприязнь не победить. Про продолжающуюся
войну на Северном Кавказе и говорить
не приходится.
Если сложить все вместе,
получится значительный потенциал для
дестабилизации. Безусловно, в нем нет
идеи созидательного проекта альтернативного
будущего. В том виде, как он сейчас
сложился, этот потенциал скорее нацелен
на разрушение.
Выстрелит ли он в
ближайшие годы, гадать не стану.
Современная политическая история (в
том числе и России в ХХ веке) знает самые
разные примеры. Были ситуации, когда в
тяжелейшем социально-экономическом
положении в обществе сохранялась
стабильность. Но иногда, как в феврале
1917 года в Петрограде, в вообще-то
относительно спокойной обстановке
неожиданно происходили социальные
взрывы невиданной ранее мощи. Выводить
из этого многообразия страновых и
событийных примеров какую-то закономерность
бессмысленно. Единственное, что можно
с уверенностью констатировать, что ни
экономическая стабильность инерционного
толка, ни существование властной
вертикали со всеми ресурсами не могут
гарантировать от неожиданных обрывов
и обвалов.
Источник: Газета.Ру