Мифы о России: есть ли у страны собственные средства на развитие?
Александр
Аузан, декан экономического факультета МГУ
Свои деньги на развитие в России есть.
Проблема — как их использовать так, чтобы они не испарились моментально, не
исчезли в офшорах, не ушли в валюту или не спрятались в кубышку под кроватью
В новом цикле статей для РБК декан экономического факультета МГУ Александр
Аузан обсуждает самые распространенные мифы о российской и глобальной экономике
и выясняет, что в этих мифах правда, а что — нет.
По расчетам Центра исследования экономической политики экономического
факультета МГУ, нам нужно примерно 15 трлн руб. в год, чтобы восстановить
докризисный уровень инвестиций. У российского частного бизнеса объем годовых
прибылей — примерно 14 трлн руб. Хорошая цифра. Но, во-первых, не все это в
ликвидной форме, во-вторых, непонятно, будет ли бизнес эту прибыль
инвестировать. Деньги бизнеса можно попытаться привлечь структурными реформами
и созданием привлекательного инвестиционного климата, о чем и думает
правительство.
Но привлекательный инвестиционный климат не означает, что к вам сразу все
побегут. Если дверь в комнате закрыта, то климат может быть сколько угодно
хорошим, только все равно никто не может войти. Сейчас эта дверь — санкции. На
восточные рынки особенно полагаться не стоит: у них другая емкость, очень
жесткая структура и много лет требуется на извлечение этого ресурса, а
европейские деньги перекрыты. Свои же деньги бизнес не отдаст: слишком велики
политические риски, и угроза военных столкновений может в любой момент
разрушить стабильность. Конечно, если не получается привлечь, можно изъять, как
это было с «Башнефтью». Не хотите делиться прибылью, делитесь активами. Но это
чревато большими неприятностями в будущем.
В руках правительства — 8 трлн руб. Это крайне мало, но можно попытаться
вбросить эти деньги в экономику. Однако тогда велик риск, что они превратятся в
валюту и уйдут из страны. Тогда надо вводить валютные ограничения. А вводить их
означает, что к вам точно никто не придет еще долгое время.
Можно вручную выстраивать инвестиционные проекты — создавать закрытые
акционерные общества под инфраструктурные проекты с государственной
капитализацией и выпуском облигаций. Их бы мог покупать частный бизнес и, может
быть, даже население — они все-таки вещь ликвидная, к тому же государственные
гарантии. Но без доверия к регулятору это невозможно.
И в разной форме 27 трлн руб. находится в руках населения. Опять же, не все в
ликвидной форме: что-то в депозитариях, ячейках и на счетах. Но это очень
хорошие деньги. Только население у нас инвестициями не занимается. Два раза
позанимались — и два раза прогорели. Первый раз играли с пирамидами 1993–1995
годов, второй — с народными IPO в начале 2000-х. Поэтому мы сталкиваемся с
неразрешимым противоречием между населением и теми, кто хотел бы превратить эти
деньги населения в инвестиции. Неслучайна поговорка инвестбанкиров, что
инвестиция — это неудачно закончившаяся спекуляция. Хотели продать, но не вышло
— будем считать себя инвесторами.
Получается, деньги в России есть. Проблема — как их использовать так, чтобы они
не испарились моментально, не исчезли в офшорах, не ушли в валюту или не
спрятались в кубышку под кроватью. Вопрос здесь прежде всего в уровне доверия к
власти. При наличии доверия можно реализовать самые разные схемы, чтобы денег
хватало для поддержания нормального уровня развития экономики. Тогда мы дотянем
не только до конъюнктурных улучшений, а можем выйти и на варианты перехода от
сырьевой ренты к экономике, основанной на человеческом капитале.
Подробнее на РБК:
http://daily.rbc.ru/opinions/economics/15/07/2015/55a608f19a79475e7bde54e1
Источник: РБК