Закодированная полемика
Разногласия в верхнем эшелоне власти стали прорываться наружу
О разногласиях в верхах по поводу проводимой в стране политики до недавнего времени не принято было говорить с высоких трибун или оповещать население в выпусках телевизионных новостей. Вся политическая «тусовка» — чиновники разных рангов, депутаты и политические аналитики, чтобы разобраться в закулисной кремлевской политике, вынуждены были выуживать информацию из подстрочников выступлений политических лидеров, да пытаться извлечь что-то правдоподобное из мутной волны разнообразных слухов.
Российская власть, по-видимому, сделала соответствующие выводы из эпохи «лихих 90-х», когда любой мало-мальский конфликт в верхах уже на следующий день подробно освещался и анализировался на телевидении и в газетах и о котором могла судачить вся страна. Она сочла подобную практику признаком слабости и решила, что для собственного упрочения выгоднее представать перед управляемым народом в виде нерушимого монолита из стали и гранита. И поэтому наверху было решено все возникающие разногласия ни в коем случае не выносить на обсуждение публики, а решать в своем узком кругу избранных. В то же время российская власть постепенно приучила «общественность», что в отличие от тех же 90-х никаких идеологических разногласий, дебатов о дальнейших путях развития страны внутри нее нет. А если споры и возникают, то исключительно по конкретным вопросам: кому и в каких размерах предоставить средства из бюджета, кому «отрезать» хороший актив, а кому передать заказ на реализацию того или иного «хлебного проекта».
Строго говоря, этот порядок сохраняется и в наши дни, но с одной поправкой. Начавшийся социально-экономический кризис поставил верхи перед новыми вызовами. Во-первых, пирог, который разные группы интересов научились в «тучные» годы делить по взаимному согласию, стал стремительно таять, и «пряников сладких» уже стало не хватать на всех. А во-вторых, что более важно, кризис, да еще такой масштабный, неизбежно усиливает разного рода неопределенности. Проверенных рецептов выхода из него не существует, значит, нужно искать собственные. И на этом пути не могут не возникнуть различные мнения и подходы. А когда эти «теоретические» разногласия наслаиваются на реальные интересы, на конкретные проблемы — например, что кому-то дали слишком много, а кому-то недодали — тут то и возникает новое качество дискуссии.
В преддверии двух важных событий последних дней – саммита «Большой двадцатки» в Лондоне и отчета правительства в Государственной Думе, образец такой дискуссии продемонстрировали ключевые фигуры в кабинете министров – первый вице-премьер Игорь Шувалов и вице премьер Игорь Сечин. Шувалов дал понять, что чем быстрее российская экономика освободится от односторонней нефтегазовой зависимости, тем быстрее у нашей страны появится шанс стать нормальным обществом. По мысли же Сечина, утверждения о зависимости России от экспорта углеводородов – придуманы ее зарубежными завистниками. Нефть и газ – это «богоданное благо». Из этого следует, что и менять в нашей экономике в структурном плане ничего не надо. Нужно только научиться эффективно использовать то, что дано свыше.
Как ни крути, а за высказываниями вице-премьеров стоят два разных подхода, два разных видения не только кризиса, но и способов выхода из него. Из первого подхода логически вытекает, что кризис – это возможность санации экономики от устаревших, неконкурентных и несовременных предприятий и структур. Он открывает перспективу ухода от существования на ренту и создания современных отраслей и социальных структур. Из второго подхода следует, что надо лишь переждать лихую годину, а потом все само собой вернется к проверенной схеме – за кордон нефть и газ, а оттуда валюта в огромных количествах. Надо только научиться ее рационально использовать (что-то очень напоминающее брежневское «экономика должна быть экономной»).
Сам факт возникновения подобной полемики весьма примечателен. Он говорит о том, что, наверное, что-то начинает меняться в закрытом мире российской власти. Правда, пока можно говорить об этом лишь в очень осторожном предположительном тоне. Ведь о своих мыслях и взглядах вице-премьеры поведали не российской аудитории, где-нибудь в новостных программах общенациональных телеканалов, и не с трибуны Государственной Думы, а в общении с иностранными СМИ. Значит, нужно по-прежнему общаться друг с другом, используя особые, не всем доступные коммуникации. Помните, как в сказке Шварца: «Господа министры понимают друг друга с полуслова. Инфля. Девальва». А другим знать того не надобно. Стало быть, установка на невынесение «сора из избы» все еще сохраняется.
Хотя, какой это «сор»! Затронутые вице-премьерами темы касаются всех и каждого. Такие темы могут и должны становиться предметом широкой политической и общественной дискуссии. Но, видимо, момент для этого в российской политике, еще не наступил. Свидетельством тому – тихий отчет правительства в Госдуме, с которым выступил премьер Владимир Путин. Даже фондовые рынки на столь важное событие не отреагировали. Судя по всему, наверху решили не бередить раны, не привлекать лишний раз общественное мнение к слишком сложным для него проблемам. Авось, глядишь, обойдется.
Андрей Рябов
обозреватель «Новой»
Источник: Новая газета