Консервативный откат
Сегодня со всей определенностью приходится констатировать, что задачи буржуазно-демократической революции августа 1991 года были решены далеко не полностью. Прежде всего, власть не перешла в руки буржуазии по той банальной причине, что в начале реформ таковой в России практически не было. Сегодня буржуазия в стране есть, она, наконец, созревает до осознания того простого факта, что для поддержания, сохранения и развития бизнеса необходимо заниматься политикой, финансировать те политические силы, которые способны выражать и отстаивать экономические и политические интересы наиболее образованной, молодой и динамичной части общества, поскольку они во многом совпадают с ее собственными интересами.
На горьком опыте последних четырех лет не только российские капиталисты, но и значительная часть общества убедились в том, что власть нельзя бросать на дороге, ее могут подобрать люди, которые совсем не разделяют демократические ценности, полагая, что общество вообще и бизнес в частности должны играть подчиненную в отношении чиновничества роль. В этой системе ценностей место бизнеса сугубо обслуживающее, власть ожидает от него согбенной позы и сакраментальной фразы «Чего изволите?». Изволите захватить бизнес, послать нового российского капиталиста за пивом, посадить в тюрьму? Отношения современной российской власти и ее контрагентов, в том числе бизнеса, во многом укладываются в жанровую сцену из фильма «Кин-Дза-Дза» – «всем пацакам (в наших сегодняшних реалиях бизнесменам. – С.Г.) надеть намордники, и улыбаться, улыбаться». Как мы помним, такие нововведения закончились для власти чатлан на той отдаленной от Земли планете вполне плачевно.
И здесь мы упираемся в волюнтаристический подход власти и общества к любым формам собственности, как государственной, так и частной. В традициях российской жизни собственность – это не юридически защищенный институт, но лишь ситуационное выражение близости или неблизости к власти в лице ее отдельных группировок и представителей. Как только меняется политическая ситуация, как только начинается массовая ротация политической элиты, то почти сразу же выясняется, что собственник вполне условно владеет номинальной собственностью, у него практически нет никаких работоспособных легальных (законных) механизмов для того, чтобы эту собственность удержать.
В сегодняшних российских реалиях собственникам можно, наверное, попробовать как-то договориться с очередной/внеочередной новой властью, поднести «дары», взять на постоянное финансирование тот или иной общественно-политический или спортивный проект… В итоге вырисовывается такая «замечательная» и, конечно, максимально способствующая всевозможному российскому процветанию, удвоению ВВП и проч. картина – каждые четыре-восемь лет очередной (планируемый!) передел собственности.
Наиболее показательным примером такой практики стало «дело ЮКОСа», некоторые последствия которого еще не вполне осознаны властью и обществом. Уже сегодня с определенной долей уверенности можно предположить, что правительство, сформированное представителями правой (объединенной?) оппозиции в 2008/2012 году – далее везде, без срока давности – может пойти на процедуру реституции, возвращения «Юганскнефтегаза» и иных отторгнутых активов ЮКОСу и/или его сегодняшним акционерам, даже если сама компания и будет ликвидирована к означенному сроку. Некоторой, пусть и приблизительной аналогией, здесь может служить ситуация с украинской «Криворожсталью». Более того, любая российская или иностранная бизнес-структура, пожелавшая поучаствовать в разделе имущества нефтяной компании, имеет значительную вероятность не только это имущество потерять, но из своих средств покрыть имущественные издержки и моральный вред, причиненные нынешним акционерам ЮКОСа.
Что же касается дальнейшей судьбы его сегодняшних активных гонителей, то судьба эта, по всей вероятности, незавидна. При очередной/внеочередной смене властных персоналий и изменении общественных настроений, вектора государственной политики – у новой власти будет не так много столь откровенных, знаковых и беспроигрышных дел для общественно значимого публичного и правового судебного разбирательства. Уже сегодня возможно предположить, что на очередном водоразделе истории чертой, отделяющей прошлое от будущего, может стать громкое судебное разбирательство по делу гонителей ЮКОСа, как сегодня таким водоразделом стал арест М.Б. Ходорковского и жесткий прессинг в отношении ведущей нефтяной компании России. Такова ироническая логика истории.
Вопрос о том, стоит или нет еще больше разрушать демократические основы постсоветской российской государственности во имя призрачной в кратко/среднесрочной исторической перспективе цели – захвата и удержания в своих руках активов нефтяной компании – остается, по меньшей мере, открытым.
Будущие этапы исторического развития страны не определяются простой экстраполяцией особенностей дня сегодняшнего в будущее. Российская история очевидно свидетельствует об инверсионном характере общественно-политических процессов, когда полюса добра и зла в народном сознании и в сознании элит, как впрочем, и сами эти элиты, меняются – то, что еще вчера заслуживало одобрения, преклонения и защиты рассматривалось затем чуть ли не как проявление абсолютного зла. Сегодня власти только кажется, что она чуть ли не навсегда, что ситуация контролируема и общество поддается практически любым манипуляциям с ее стороны.
Современная власть сумела решить достаточно сложную задачу – одновременно поссориться с политическими партиями на левом и правом флангах российской политики. Сакраментальный для неё вопрос – против кого дружить будем? – перестал быть вопросом, а стал вполне понятным и в чем-то уже банальным ответом. Вот вокруг этого общего понимания проблемности сложившейся общественно-политической и экономической ситуации, осознания необходимости ее разрешения и происходит это пока еще вполне виртуальное, но по своим возможным последствиям достаточно действенное объединение представителей различных, в том числе и противоположных политических сил. Заметим, что объединение на платформе «негативной программы», то есть борьбы против, а не за, бывает действенным в краткосрочной исторической перспективе, затем ситуационные попутчики расходятся и наступает новый этап «игры на выбывание». Классическим примером такого объединения левых и правых политических сил против власти может служить период конца 1916 – начала 1917 года, завершившийся февральской революцией. Дальше пути ситуационных попутчиков разошлись.
Многие существующие в социологии теоретические модели объясняют революционные события ростом общественных ожиданий. Согласно этим моделям общественные волнения случаются не тогда, когда уровень жизни низкий и все силы человека уходят на борьбу за выживание, а тогда, когда период экономического роста и повышения благосостояния рождает завышенные ожидания, которые в силу тех или иных причин не сбываются. Предположим, что у нас подобной причиной может стать резкое уменьшение стоимости сырьевых продуктов российского экспорта. И в краткосрочной/среднесрочной исторической перспективе, есть большая вероятность того, что власть окажется перед лицом недовольного народа.
Заметим, что «общественные» группы поддержки, сколь бы многочисленными и финансируемыми они бы ни были сегодня, вряд ли будут сколь либо активно участвовать в возможном противостоянии. А роль силовых структур, спасительную эффективность которых часто переоценивают, в периоды общенациональных кризисов достаточно амбивалентна. Это показывает исторический опыт, полученный в Тегеране 1978 года, Бухаресте, других столицах восточноевропейских государств в конце 80-х годов прошлого века. Это банально, но армия и все спецназы силовых структур укомплектованы выходцами из народа, а в постсоветской России нет потомственной военной аристократии со своими четкими политическими интересами, как, например, в современной Турции.
Сегодня власть убаюкивает себя поддержкой многочисленных «центристов», людей здравого смысла, политически нейтральных обывателей. Но фундаментальная ошибка опоры на эту часть общества заключается в следующем. Такая опора хороша в стабильной и предсказуемой общественно-политической ситуации, но при ее обострении обыватели вряд ли будут защищать власть, как защищали ее люди с определенными политическими убежденьями в августе 1991 года у Белого дома и в октябре 1993 у Моссовета, полагая, что эта власть своя. Центристы, успешные обыватели, остаются дома до последней возможности, становясь впоследствии как пассивными жертвами Чека и гестапо, так и активными соучастниками репрессий. Но в кризисные, переломные моменты историю творит абсолютное меньшинство народа, протестной энергии которого хватает на инициацию социальных изменений. Так было в России в феврале и октябре 1917-го, в августе 1991-го.
Когда же для разрешения определенной политической ситуации объединяются люди левых и правых взглядов, то есть практически все наличные в обществе политические энтузиасты/пассионарии, которые собственно, и творят историю – эта ситуация рано или поздно разрешается.
В рамках нашей исторической традиции ломать – не строить, процесс демонтажа, деконструкции старого политико-экономического порядка, ускорения ротации элит в России всегда происходил намного успешнее, сопровождаясь куда большим энтузиазмом масс, чем процесс созидания. Сегодня не нужно быть пророком для того, чтобы заметить приближение очередной в нашей истории реструктуризации отягощенной грузом накопившихся несуразностей и одиозных действий системы.
Однако в случае демократической самотрансформации системы, восстановления гражданских свобод, устранения от власти наиболее одиозных фигур, перехода от игры с «нулевой суммой», когда победитель получает все, а побежденный все теряет, к поиску компромиссов – необходимость и вероятность подобной реструктуризации резко снижаются. Мы полагаем, что самотрансформация системы, эволюционное развитие, решение, а не накапливание текущих проблем куда эффективней и предпочтительней революционных потрясений.
Пока же усиливающаяся авторитарность в управлении страной препятствует полноте жизненного самоосуществления личности, ныне живущих поколений. Человеческая жизнь далеко не бесконечна, у нас нет времени на пережидание очередного застоя, на ожидание того, когда и куда вывезет русский «авось». Возможность для осуществления полноты самореализации необходима каждому из нас не в «прекрасном далеко» – она необходима сегодня, сейчас. Будущее начинается сегодня, впереди 2007-2008 годы – время выбора, развилка между имперским/идеократическим прошлым, до сих пор подпитывающим чиновничье и «клерикально-патриотическое» безвременье настоящего, и буржуазным, сытым, негероическим, но динамичным европейским будущим.
В постсоветские годы выросло первое непуганое «поколение свободы», во всех областях социальной жизни проявили себя сильные, образованные и успешные люди, для которых свобода есть высшая ценность, и их выбор на очередной развилке истории очевиден. Для консервативного отката, проведения неоимперской, авторитарной политики существует и целый ряд фундаментальных внешних ограничений, значение которых нельзя недооценивать. Содержание этих фундаментальных ограничений общеизвестно, назовем только абсолютную зависимость российской экономики от конъюнктуры мировых товарно-сырьевых рынков и наличные геополитические «сдержки и противовесы». Именно совокупность внешних и внутренних ограничительных факторов позволяет смотреть в будущее со сдержанным оптимизмом – сегодняшний консервативный откат, заигрывание с авторитаризмом и неоимперскостью не могут быть слишком долгими.