Крымский поход за премьерским креслом
Первое касается украинско-российских отношений. Во время событий в Крыму даже некоторые из вполне адекватных украинских экспертов рассуждали о «кремлевской спецоперации», и теперь, судя по их логике, следует ожидать усиления позиций Москвы на переговорах с Киевом. Правда, Кремль, дистанцирующийся от крымской баталии, вроде бы не имеет номинальных оснований считать происшедшее своей победой и использовать исход противостояния в Феодосии для усиления давления на Украину. Скорее всего, такого усиления и не случится. Конечно, чисто внешне конспирологические предположения о кремлевской спецоперации выглядят логично. Крымскому конфликту предшествовали сообщения о намерении РФ взять реванш за январское фиаско и добиться серьезного повышения цен на украинский газ с 1 июля. В конце мая управляемая и тишайшая Госдума неожиданно провоцирует конфликт с Киевом, пытаясь в очередной раз вернуться к рассмотрению «крымского» вопроса. Да и в разгар событий в Феодосии сочувствие российских властей и масс-медиа (равно как и общественного мнения) к «революционному Крыму» было вполне очевидным. Однако эта схема выглядела бы правдоподобной только в том случае, если бы у России была готова дальнейшая тактика (о стратегии говорить не приходится) давления на Украину. Но признаков такой стратегии не просматривается. Для Москвы не слишком принципиально, станет по итогам кризиса премьером Янукович или Тимошенко – и с тем, и с другой в Кремле рассчитывают легко договориться. Самое большее, что могут позволить себе российские власти, – это попытаться разменять якобы «жесткую» позицию в отношении Украины на уступки со стороны «восьмерки» по другим, более значимым для Кремля вопросам. Превращать же проходящие в Феодосии на бывшей съемочной площадке фильма «Девятая рота» акции протеста – это значит поощрять аналогичные акции в России (по которой в мае и так прокатилась целая волна антинатовских акций и пикетов). Кроме того, в этом случае Москве пришлось бы сворачивать и военное сотрудничество с НАТО – а это не просто противоречило бы общей логике внешней политики Путина, но и создавало «ненужную» напряженность в преддверии саммита «восьмерки».
Второе направление споров – отношения Украины с США и Евросоюзом. Организаторы протестов в Крыму и их российские единомышленники рассматривают несостоявшиеся учения как свидетельство растущего влияния западных стран на украинскую политику. Однако подтверждений такого влияния по-прежнему немного. После революции на страну так и не пролился инвестиционный дождь, а призывы Вашингтона к образованию оранжевой коалиции (из-за ее несоздания Джордж Буш даже отменил визит в Киев и предпочел поездку в Венгрию на церемонию по случаю 50-летия восстания в Будапеште) не дают особых импульсов вялотекущему переговорному процессу между «Нашей Украиной», Блоком Тимошенко и социалистами.
Украина оказалась заложником событий прошлого года, когда референдумы во Франции и Нидерландах вкупе с сомнениями «Старой Европы» в верности избранному украинской властью пути затормозили процесс евроинтеграции Украины. Тогда Киеву пришлось сделать ставку на военное сотрудничество, рассчитывая использовать НАТО в качестве основного «локомотива» сближения с Европой. Прояви Ющенко политическую и организационную волю, отношения Украины и НАТО скандала бы не вызвали. Ведь в отличие от населения Украины, большая часть которого категорически высказывается против вступления в НАТО, среди украинской элиты – если исключить Наталью Витренко – никто всерьез сопротивляться этому проекту не будет. Было бы странно полагать, что Партии регионов Януковича не понравилось бы заседать на переговорах в Брюсселе – выборы уже давно позади, а на фоне реальных проблем страны (экономическая ситуация, положение русского населения, управленческий паралич) вопрос о НАТО глубоко перифериен. Консенсус мог бы быть вполне возможен – не случайно в прошлые годы Верховная Рада легко одобряла проведение военных маневров. Но, как оказалось, в Украине сегодня нет механизма, позволяющего вырабатывать компромиссы между конкурирующими политическими лагерями. В результате Янукович оказался не связан какими-либо обязательствами и предпочел Брюсселю Феодосию. Поскольку в глазах Вашингтона и Брюсселя сегодня в Киеве отсутствует сила, способная политически обеспечить военное сотрудничество, сближение с НАТО будет в ближайшее время заморожено.
Сложнее сказать, как отразятся крымские события на внутриполитической ситуации в Украине, которая и стала главной причиной противостояния в Феодосии. Казалось бы, антинатовская кампания должна форсировать создание оранжевой коалиции – ведь паралич власти (в другой ситуации для Украины давно привычный и комфортный) порождает провалы по принципиальным для «Нашей Украины» и Блока Тимошенко вопросам. Однако этого не произошло, и скептики получили дополнительный повод утверждать, что главным минусом оранжевой коалиции является отсутствие плюсов.
Теперь фаворитом вроде бы оказалась Партия регионов, сумевшая подать протестные акции в двух городах – Феодосии и Алуште (а отнюдь не по всему Крыму и тем более не по всему востоку Украины) – как «новый Майдан», оказавшийся не слабее старого. Вопрос в том, как Янукович распорядится этой завоеванной им инициативой. Ведь премьерский пост он может получить только в партнерстве либо с «Нашей Украиной», либо с БЮТ, против политики которого участники феодосийского Майдана еще вчера были готовы стоять «насмерть». Правда, Януковичу к подобным коллизиям не привыкать. Так, на недавних выборах в республиканские органы власти Крыма Партия регионов фактически заключила негласный союз с «Рухом», контролируемым дружественными Ренату Ахметову крымскими татарами.