Кто ответит за государственный долг?
Я уверен, что в операциях на рынке долгов денежных властей должна действовать система «единого окна». Сегодня же из государственных структур самостоятельные займы осуществляют и Правительство, и Центральный банк РФ. К тому же до недавнего времени внутри правительственного Министерства финансов было несколько центров принятия решений, контролировавшие внутренний и внешний долги. Ситуация, когда сразу несколько чиновников на долговом поле делают то, что им заблагорассудится, совершенно недопустима. Занимающиеся такими операциями организации должны действовать в жесткой увязке друг с другом, а лучше, чтобы полномочия по госзаймам были переданы единому координирующему органу.
Однако при всей потребности перемен, логика и целесообразность принятия переданного в Государственную думу законопроекта отсутствует, его инициаторы начинают не с того конца. Они предлагают сделать главный банк страны монополистом краткосрочных займов, но под постоянным контролем Правительства. В свою очередь, есть идея запретить Банку России производить «длинные» займы, передав эти полномочия исключительно Правительству. Однако, по моему убеждению, краткосрочными заимствованиями на рынке должно заниматься только Министерство финансов, причем лишь в случае кассового разрыва исполнения бюджета. Долгосрочные же заимствования в нынешних условиях оно делать вообще не имеет права, потому что при столь высоких ценах на нефть дефицита бюджета нет, и его средств вполне достаточно для выполнения всех ранее запланированных и даже периодически возникающих дополнительных расходов – например, связанных с похабно проводимой реформой по монетизации льгот. А если денег в бюджете хватает, то зачем привлекать займы? Только для того, чтобы отвлекать средства от экономики?
Итак, наведение порядка на рынке долгов денежных властей следует начинать с жесткого запрета Минфину занимать для любых целей, кроме цели покрытия дефицита бюджета. Правда, этот запрет фактически повторит требования Бюджетного Кодекса. Но, видимо, он не является для чиновников законом прямого действия. И они активно привлекают займы, искусственно наращивая тем самым предстоящие процентные расходы Правительства. Значит, полезным бы еще инициировать уголовное преследование этих лиц за растрату государственного имущества.
Следующий шаг – резкое ограничение заемной активности Банка России. Невозможно найти внятное обоснование его мер по «стерилизации излишней ликвидности» в тот период, когда нет никакой уверенности, что эти «излишки» временного характера. Но если деньги пришли в финансовую систему «всерьез и надолго», то какой толк их оттуда на месяц-другой изымать? Потом все равно придется возвращать, да еще с дополнительным навесом в виде процентов. Можно принять лишь те заемные операции, что связаны со снятием временного пика ликвидности. Скажем, Банк России дает стабилизационный кредит сроком на полгода коммерческому банку. В период до возврата этого кредита возможен выпуск БОБРов на соответствующую сумму. Возвращается кредит, погашаются и облигации – величина рыночной ликвидности остается стабильной.
Да и в принципиальном плане надо много раз подумать, прежде чем Банку России решаться на займы. Есть два главных условия, которые должны безукоснительно соблюдаться. О первом уже сказано – надо иметь уверенность в том, что привлекаются те деньги, что «пришли» в финансовую систему ненадолго. Иначе будут излишни процентные расходы по привлечению, и сформируется опасная своим неожиданным крушением пирамида долга. Второе – объектом «стерилизации» могут быть лишь те деньги, которые имеют потенциал пагубного влияния на цены товарного рынка. Иными словами, если они не будут временно изъяты из обращения, то существенно возрастет инфляция. Понятно, что для этого ставка предлагаемого Банком России процента должна быть интересна для того, чтобы владелец свободных денег на время отказался от покупки товара и отнес их в ЦБ. Эта ставка, по меньшей мере, должна быть не ниже предполагаемого темпа инфляции (в таком смысле наивно полагать, что привлечение сегодня денежными властями средств под мизерный процент имеет хотя бы малейшее отношение к борьбе с инфляцией. На самом деле это деньги, которые предназначены непосредственно для финансовых операций. Если их прекратят брать в долг, то они продолжат лежать на корреспондентских счетах в коммерческих банках или не будут привлекаться из-за рубежа и, значит, так и не станут влиять на цены товарного рынка). Но если денежные власти начнут привлекать средства под ставку, превышающую темп инфляции, то это крайне пагубно скажется на кредитах экономике. Негативные последствия превысят возможный позитив сдерживания инфляции. Да и какой толк во временном отказе от покупки товара? Как только деньги будут возвращены, их владелец вновь заинтересуется в нем. Все это доказывает то, что для Банка России заимствования в лучшем случае бессмысленны. Управлять ситуацией на денежном рынке он может и должен лишь активными операциями – предоставляя или не предоставляя ликвидность.
Без наведения хотя бы элементарного порядка в системе государственного долга продолжит повышаться риск дестабилизации финансового рынка, расти неоправданные государственные расходы и спекулятивные настроения инвесторов взамен заинтересованности в выполнении самой актуальной в настоящий момент задачи – финансирования реального сектора экономики.