Осень президента. Ежемесячное обозрение. Октябрь 2010-го
Относящиеся к Лукашенко
слова Медведева о «выходе за рамки
приличий», «бесчестном» поведении стали
беспрецедентными в истории двухстороннего
диалога, да и в политике на пространстве
СНГ (если не считать тирад в адрес
Саакашвили два года назад). Вслед за
президентом выстрелила вся мощь
кремлевских СМИ (государственных и
негосударственных, в России это совершенно
несущественно). Они размазывали Лукашенко
по полной программе, впрочем, не особо
насыщенной, ибо все эти «Крестные
батьки–1,2.3,4» повторили лишь давно
известные факты и сплетни. Изобретательности
политтехнологи не проявляли, но, может,
не было и заказа на добывание новых
улик.
Чем же вызван такой шаг
Кремля? И что он преследует?
Объяснений возможно
три. Первое: у Медведева не выдержали
нервы, он сорвался и, не имея возможности
повлиять на белорусскую жизнь, и на
выборы в частности, выговорился от души,
не слишком задумываясь о последствиях.
Второе: у Кремля есть хитроумный
долгосрочный план по подсиживанию
президента в Минске, в ход пущены сотни
миллионов долларов и рублей, тысячи
политтехнологов, разведчиков, белорусских
оппозиционеров. А речь Медведева – то
ли сигнал к активным действиям, то ли
последнее предупреждение Лукашенко. В
соответствии с планом плод упадет в
руки в нужный момент, скажем, в день
голосования: либо Батька проиграет,
либо его сместит купленная нами и
осмелевшая белорусская элита, либо
сметет волна народного недовольства,
как случилось в Киргизии с Бакиевым.
Мне по душе объяснение
третье – Кремль выступает за все хорошее
и против всего плохо. То есть наше
руководство хотело бы ухода Лукашенко
и замены его кем-то более адекватным.
Москва устала кормить несговорчивую и
жадную соседку, получая взамен лишь
словесные дивиденды. Но вот как превратить
желанную утопию в реальность, российская
власть не знает. Понятно лишь, что надо
что-то делать, вот она и действует по
старому русскому принципу «на авось».
Не можем устроить заговор, вторжение,
тотальную блокаду – тогда хоть поддадим
упрямцу словесно.
Что мы имеем в остатке?
Если не случится чуда, Лукашенко выборы
выиграет за явным преимуществом. А чудо
Россия совершить не в состоянии –
Украина и Грузия тому доказательство.
Как быть потом Москве – не очень понятно.
На поклон победившему Батьке она не
пойдет. Но поставлять в Европу нефть и
газ, равно как поддерживать с ней
железнодорожное и автомобильное
сообщение через территорию Белоруссии,
необходимо. Скорее всего, нас ожидают
новые витки холодной российско-белорусской
войны. Выход из тупика не просматривается.
На Запад надежды мало. В XIX
веке Франция и Великобритания защищали
от напора России варварскую отсталую
Турцию. Сегодня Европа боится имперских
рецидивов в политике Москвы больше,
нежели авторитаризма Лукашенко. При
обострении конфликта Евросоюз наверняка
поддержит суверенитет и независимость
Белоруссии, а не «справедливые» претензии
Кремля. Так что совместное давление на
режим в Минске с Востока и Запада
маловероятно.
Любопытно, как будет
колебаться российское общественное
мнение в связи с этим конфликтом. С одной
стороны, при столкновении с внешним
оппонентом у нас принято поддерживать
действующую власть, которую сегодня
представляет популярный и динамичный
дуумвират. С другой стороны, лукашенковская
Белоруссия – многолетняя любовь и боль
патриотов и государственников, особенно
советского разлива. Ситуация, таким
образом, вынуждает две вполне совместимые
идентичности вступать в конфронтацию.
***
Михаил Федотов назначен
советником президента по правам человека
и председателем совета по содействию
развитию институтов гражданского
общества. Автор либерального закона о
печати, «убившего» СССР, снова востребован.
Все разделяющие версию о «перестройке-2»,
начатой Медведевым, могут записать в
свой актив еще один аргумент. Об этой
конспирологической версии происходящих
в последнее время событий мы поговорим
в конце обзора, а пока о поле деятельности,
лежащем перед Федотовым.
Через девятнадцать лет
после провала ГКЧП положение с правами
человека и гражданскими свободами в
России едва ли не хуже, чем на закате
советской власти. Что касается политики
и СМИ, ситуация ухудшилась многократно.
В 1991 году победа оппозиционного кандидата
в президенты по имени Борис Ельцин уже
в первом туре (при сохранении еще ЦК
КПСС и КГБ) не казалось чем-то особенным.
А уж что так будет и далее, представлялось
самоочевидным. В газетах бросалась в
глазах претензия журналистов на
независимость, их жажда долгожданной
свободы и готовность защищать себя и
читателя от возврата цензуры.
Увы, все пошло не так и
не туда. Упавшая на народ свобода
оглушила его. Семьдесят лет жизни в
тоталитарном государстве, не устававшем
подчеркивать свой принципиально не
правовой характер, где господствовали
сначала фанатики насилия, а затем
беспринципные карьеристы, оказало
растлевающее воздействие на сознание
людей. Дарами свободы пренебрегли (в
том числе политики и журналисты), едва
почудилась перспектива былой стабильности
без раздражающей обязанности личного
выбора.
Но довольно истории,
вернемся к Михаилу Федотову. Самое
важное в его назначении – выступает ли
государство субъектом гражданской
активности. Поощряет ли оно расширение
свободы? Для чего пришел Федотов, чего
от него ждут и что он реально может
сделать?
Прежний опыт его
государственной службы, скорее,
негативный. Работа над законами и
руководство Министерством печати в
итоге оказались пшиком. Свободу слова
Федотову (понятно, что не одному ему)
привить на Руси не удалось. Формальные
основы для нормальной деятельности
СМИ, как выяснилось, ничто по сравнению
со всевозможными неформальными правилами
и практиками. Подлинную независимость
средств массовой информации обеспечивают
не только прописанные законы, но и то
неуловимое, что можно назвать духом
свободы, осознанным и ежеминутным
применением принципа отделения
государства от масс-медиа.
Шефы Федотова в начале
90-х – Полторанин и Ельцин сами не верили
в то, что говорили. Именно они циничным
образом использовали газеты и телевидение
в своей политической борьбе во имя
личных корыстных интересов, прикрываясь
красивыми словами о демократии. Федотов
им воленс-ноленс в этом помогал. Извлек
ли он урок? Неизвестно.
Ради чего он снова стал
высокопоставленным чиновником? Мы
знаем, что все одиннадцать
путинско-медведевских лет и без того
крошечная территория свободы неуклонно
сжималась. Обратится ли Савл в Павла?
Маловероятно. Тогда получается, что на
старости лет Михаил Федотов пришел
торговать своим именем, что-то прикрывать
своим авторитетом. Граждане вправе
думать именно так, пока он не убедит нас
в обратном.
***
Кстати, напомню о мало
замеченном публикой, но по-своему
примечательном и важном событии. 21
октября Европейский Суд по правам
человека (ЕСПЧ) огласил исторический
вердикт в отношении России, признав
запреты трех гей-парадов в Москве
противоречащими Европейской конвенции
о защите прав человека и основных свобод.
Суд в Страсбурге постановил, что, отказав
в согласовании 164 шествий и пикетирований,
планировавшихся гей-активистами 27 мая
2006 года, 27 мая 2007 года и все дни мая 2008
года, Россия нарушила статью 11 (право
на свободу собраний), статью 14 (запрет
дискриминации) совместно со статьей
11, а также статью 13 (право на эффективное
средство правовой защиты) Европейской
конвенции. Теперь Россия должна
выплатить 30 тысяч
евро в качестве компенсации юридических
расходов, а также нанесенного
морального ущерба.
Как отмечают специалисты,
вердикт ЕСПЧ стал первой правовой
оценкой действующего в России федерального
закона «О собраниях, митингах,
демонстрациях, шествиях и пикетированиях»
от 19 июня 2004 года. Решение Страсбурга
обязательно для исполнения на территории
России, являющейся членом Совета Европы.
Таким образом, власти не только в Москве,
но и в других российских городах обязаны
разрешить шествия и пикетирования в
поддержку толерантного отношения и
соблюдения прав и свобод лиц гомосексуальной
ориентации. Российским властям
придется вносить поправки в действующее
законодательство, чтобы гарантировать
рассмотрение дел об отказе в согласовании
публичных мероприятий до запланированной
даты их проведения.
Очередной гей-парад в
Москве намечен на 28 мая 2011 года. Ужасно
любопытно – как наши власти выполнят
решение суда?
***
В октябре продолжилось
переназначение глав регионов. Из четырех
трое были оставлены на своих постах:
Олег Чиркунов, Михаил Мень а также
Николай Меркушкин – бывший второй
секретарь обкома партии, он правит
Мордовией уже шестнадцатый год. Все
они по возрасту старше президента,
некоторые весьма значительно. Между
тем на руководить муниципалитетом или
областью лучше в 35 – 45 лет, пока есть
силы, задор, желание что-то изменить к
лучшему, привнести новое. У нас же
повторяется брежневщина с чуть ли не
пожизненным сидением первых секретарей
на кормлении. Причем при Брежневе, когда
мало что менялось, возраст хозяев
регионов никак не ухудшал общего косного
стиля управления. Но сейчас, в переходную
пору, в эпоху инноваций, инвестиций и
прочих модернизаций России требуются
молодые умы, незашоренное восприятие,
свежий взгляд, отсутствие страха перед
заимствованием зарубежного опыта. Вот
вам еще одно разительное противоречие
между словами и делами Кремля.
Смена прежнего московского
мэра Сергеем Собяниным выявила
колоссальное недоверие к власти,
накопившееся в обществе. Не успел уйти
Лужков, как послышались сожаления и
опасения, что теперь все только ухудшится.
Ряд социологических опросов показал,
что москвичи не поддержали его отставки.
И не оттого что им очень нравился его
управленческий стиль, а оттого, что они
глубоко сомневаются в реальности
разумной альтернативы. Люди ждут от
перестановок среди сильных мира сего
только худшего.
Показательны оценки
Собянина независимыми аналитиками,
сделанные по преимуществу в блогах.
Основная характеристика – пустота. Он
воспринимается как безликая марионетка
то ли Путина, то ли Медведева. Этот вывод
основывается не на суждениях о его
работе в Тюмени, для которой, по мнению
ее жителей, высказанному, в том числе в
блогах, он много сделал. Мнение складывается
как производное от общей атмосферы в
обществе, атмосферы серости и застоя,
когда у граждан нет перспектив и
альтернатив, нет возможности повлиять
на политические решения. Это не раз
губило Россию на развилках ее истории.
Тотальный скепсис образованной части
общества по отношению к власти пагубен
по определению. Но сегодня, как никогда,
кажется, прежде, в таком положении
виновата именно власть.
Первые собянинские
назначения в аппарате мэрии энтузиазма
не вызывают. Кремлю неугоден был не
подход Лужкова к управлению городом, а
сама его персона, его самостоятельность.
И получается, что слова нового мэра о
борьбе с коррупцией чистая риторика.
Ибо если старые кадры сохранены, то кто
же тогда повинен в коррупции?
В Белый дом на место
Собянина пришел Вячеслав Володин –
типичный карьерист из породы молчалиных.
В двадцать восемь лет он уже был
заместителем мэра Саратова, в тридцать
два – вице-губернатором, вторым человеком
после колоритного Аяцкова. Так что в
правительстве он точно не затеряется.
А в «Единой России» его пост секретаря
президиума генерального совета партии
занял Сергей Неверов. Когда-то мне
довелось с ним близко общаться, встречать
его, что называется, в неформальной
обстановке. И потому остановлюсь на
этой фигуре подробнее – не ради
пустопорожнего любопытства, а чтобы
понять психологию тех, кто сегодня
определяет политику России. Что они за
люди?
Сергей Иванович Неверов
до тридцати восьми лет был на профсоюзной
работе. Путевки, пионерлагеря, матпомощь
и т.п. Выходец из маленького городка, он
сумел закрепиться в шестисоттысячном
Новокузнецке и подняться там до лидера
шахтерских профсоюзов всей области,
продолжая возглавлять местком на родной
шахте. В его характере сочетаются
демократичность, простота, открытость
с деловитостью, организованностью. В
1999-м Неверову захотелось стать депутатом
Госдумы. Тулеев поначалу сделал ставку
на другого кандидата – местного богатея.
Тут-то и наступил важный момент в
политической биографии Неверова. В дело
вмешались, скажем так, теневые силы (а
точнее, приятели Сергея Ивановича). Они
убедили кемеровского губернатора, что
негоже шахтерский край представлять
«буржую», когда есть свой абсолютной
лояльный и вменяемый горняк с безупречными
данными.
Волшебная палочка
взмахнула, препятствия вмиг исчезли, и
Сергей Неверов победил за явным
преимуществом. Он добился выигрыша не
благодаря харизме (этого у него нет),
ораторскому дару, привлекательности
политической программы, мудрости
политтехнологов или, наконец, мощной
финансовой поддержке. Все решили связи
и административный ресурс. Вероятно,
именно этот урок Неверов извлек для
себя из своей избирательной кампании.
В Думе Неверов сперва
даже не вошел во фракцию «Единства»,
предпочтя другую – «Народный депутат».
В парламенте он действовал как лоббист
администрации Кемеровской области и
Евразхолдинга, купившего его шахту, и
ничем особо не выделялся. В 2003 году,
почуяв, куда дует ветер, вступил в «Единую
Россию», без труда переизбрался и
удалился от шахтерско-профсоюзной
тематики, сосредоточившись на политической
карьере.
Есть ли у Неверова, ныне
входящего в пятерку топ-фигур «ЕР»,
какие-либо политические убеждения?
Прямо отвечу, что нет. Мир выстраданных
политических программ и идей ему чужд.
Можно сказать, что он совершенно
аполитичен.
А что есть? Есть желание
быть на первых ролях, чувствовать себя
востребованным и влиятельным – в
общем-то, нормальное честолюбивое
мужское желание. Есть интуитивное
понимание динамики политических
процессов – что актуально и что нет,
что «прокатит» и что «не прокатит». Есть
умение найти нужного человека, позвонить
по нужному телефону – и это, как ни
удивительно, без номенклатурной
составляющей в биографии.
Когда есть Путин,
Медведев, Сурков, с их реальными рычагами
власти, губернаторами, силовиками и
СМИ, то есть в отсутствие политической
конкуренции, такие люди как Неверов
могут считаться вполне успешными
«политиками». Исчезни «вертикаль»,
возникни необходимость четко определяться
и объяснять массам партийную позицию
– сказать им будет нечего. Нынешняя
верхушка «ЕР» (как и ее резерв) представляет
собой набор случайных людей. Для нынешнего
застоя она вполне сгодится, но для работы
на перспективу вряд ли.
***
В октябре в стране
прошли местные выборы. Конечно, они у
нас давно не являются таковыми, а
представляют нечто похожее на всенародное
голосование эпохи застоя. Почти всюду
кого надо продавливают, кого не надо не
допускают. В одном из крупнейших городов
России – Самаре «избирали» мэра.
Областными властями (не иначе как по
указанию центра) было сделано все, чтобы
пропихнуть угодного ставленника. У
горожан, увы, отторжения это не вызвало;
те, кто пришли на участки, покорно
проголосовали за кандидата партии
власти, а не пришедшие никакого
гражданского протеста также не выразили.
Так что до «перестройки-2» нам еще далеко.
Отдельные проколы
«Единой России» – например, Королев,
Ангарск, Серпухов, ничего не меняют.
Цинизм в нынешней России настолько
силен, что, например, в том же Ангарске
«победившая» фракция КПРФ в полном,
считай, составе проголосовала за то,
чтобы пост главы муниципального
образования занял единорос. И на репутации
КПРФ этот эпизод, – так же как и переход
мэра Иркутска от компартии в «ЕР», –
никак не скажется. Избирателям это не
интересно и не важно. Ну, а уловки власти,
научившейся обращать поражение в победу,
переманивать на свою сторону «победителей»
или даже договариваться с ними заранее
(мол, ребята, мы все понимаем, «ЕР» не
популярна у нас в городе, вступайте в
КПРФ, идите по их спискам, а там посмотрим)
вовсе отвращают нормальных людей от
политики.
Вот пример из жизни
Нижнего Новгорода – третьего по значению
города в России. На выборах в городскую
думу список единоросов возглавлял Вадим
Булавинов, популярный мэр, давно уже
неугодный губернатору Шанцеву. До
последнего момента Вячеслав Володин
заявлял, что «Единая Россия» поддерживает
кандидатуру Булавинова. Но не тут-то
было. Бедного мэра «кинули», избрав на
первом заседании почти сплошь
единоросовской гордумы совсем другого
человека. Понятно, почему так хотят наши
власти заменить выборных градоначальников
сити-менеджерами. Сохранись в Нижнем
выборная система, Булавинов продолжал
бы исполнять обязанности мэра. Шанцеву
пришль обязанности мэра, Шанцеву
прихось
бы с ним договариваться, и политическая
жизнь в регионе была бы не так примитивна
и уныла. Шанцеву приходилось с ним
договариваться. а,их сити-кой думыримирения
шанцева с Булавиновым. кадры сохранены,
то кто же тогда
***
Дмитрий Медведев уже
перевалил через середину своего
президентского срока. В октябре он вел
себя весьма решительно. Прежде всего,
конечно, знаменательны снятие Лужкова
и резкие высказывания в адрес Лукашенко.
Как заметил один политолог в приватном
разговоре, нынешний президент – не
разведчик в отличие от Путина. Тот по
максимуму предпочитал скрывать свою
позицию и личное участие в «проблемных»
коллизиях. Вспомним хотя бы знаменитую
жалобу Владимира Владимировича, что он
не мог дозвониться до прокурора. Преемник,
напротив, предпочитает, кажется,
подчеркивать свою роль как главного
«актора».
Может быть, за этим
кроется желание выйти из тени
предшественника, утвердить себя как
самостоятельную фигуру? А может, это
просто потребность в публичности или,
наконец, проявление индивидуальности?
Как бы там ни было, контраст налицо. Еще
Медведев любит использовать перед
камерами грубовато-фамильярный стиль
общения с подчиненными, неожиданный
для бывшего доцента университета. Не
обходится без позы, эффектных жестов.
Опять-таки можно гадать, то ли это
намерение явить гражданам якобы привычный
им образ начальника – рубахи-парня, то
ли такова сущность человека.
В данном случае важно,
что Медведев ступает на скользкий путь
категоричных заявлений, окриков и прочих
чрезвычайных мер – при том что к настоящим
реформам не приступает. Есть в этом
нечто схожее с Михаилом Сергеевичем,
который также ездил по Союзу и по миру,
рассказывал про перестройку и новое
мышление, в то время как реальная жизнь
становилась все хуже и хуже.
Сегодня бытовые проблемы
не стоят так остро, как при Горбачеве,
и в этом смысле Медведеву легче. Помогает
ему и такое объективное обстоятельство
как травматичный опыт перестройки и
постперестроечных лет. Люди, испытавшие
шоковую терапию в многообразных ее
вариантах, хорошо усвоили, что стабильная
власть лучше нестабильной и в политику
вообще не стоит вмешиваться. Другими
словами, запас прочности у Медведева
значительно больше, чем у Горбачева. И
потому шире диапазон возможных действий.
От Горбачева ждали всего и сразу, от
Медведева по большому счету ничего не
ждут – лишь бы не стало хуже.
Во Франции увеличение
пенсионного возраста на два года чуть
не вызвало революцию, у нас же, хоть
продли его на пять лет, серьезных
протестов можно не опасаться. Между
защитой гражданских и социальных прав
и недопущением хаоса наши соотечественники
выберут второе.
Похоже, та же дилемма
стоит и перед самим президентом. Вроде
бы он многое может сделать, однако при
этом боится реально что-то менять, чтобы
ситуация не ухудшилась. Убрали Лужкова,
но осталась почти вся его команда. В
политике продолжается подмораживание.
Кадры, которыми Медведев себя окружает,
– из числа «проверенных». Решительных
реформаторов среди них не наблюдается.
Местное самоуправление деградирует.
Федерализм обращен в фикцию. На Кавказе
ни малейшего прогресса уже много лет.
В экономике важнейшие меры забалтываются
и, в конечном счете, не принимаются –
пенсионная реформа тому свидетельство.
Сколково как проект напоминает госприемку
или Продовольственную программу.
Президент делает намеки, что вот-вот
начнется нечто грандиозное, только оно
не начинается.
Еще Алексис де Токвиль
заметил, что самый опасный момент для
плохих правительств наступает, когда
они хотят стать лучше.
Создается впечатление,
что основная установка Медведева –
максимально оттянуть «час X»,
сохраняя статус кво. Отсюда и шестилетний
срок президентства, и маневры, жертвой
которых пал Лужков, по отсечению всех
нелояльных. Не исключаю, что нынешний
глава Кремля войдет в историю как
президент, который все замахивался, но
так и не нанес удар.