Разногласия несогласных
Сто лет назад жил-да был вождь черносотенцев Пуришкевич. «Союз русского народа», при попустительстве и содействии полиции и царской властной вертикали (см. материалы парламентского расследования Второй Государственной Думы РИ), организовал десятки погромов. Погибли сотни людей (в категориях: евреи, интеллигенты и демократы).
Великий российский демократ, идеолог левоцентристского, правозащитного крыла конституционно-демократической партии, узник совести Милюков поддержал войну «до победного конца» (т.е. в Царь-граде). Погибли 2 миллиона человек в России, а к власти пришли большевики… Впрочем, яростный борец с дискриминацией, за светское демократическое государство во Франции Клемансо и один из лидеров английского рабочего движения Ллойд-Джордж тоже поддержали, а, вообще то, и спровоцировали, мировую войну.
Итого: 10 млн. жертв Первой Мировой и приход в этот мир режимов Ленина, Сталина, Муссолини, Гитлера, Мао, Пол Пота…
Все кошмары 20 века начинались только тогда, когда демократы и либералы проникались национальной идеей (хорошей, «правильной», просвещенной, без ксенофобии и дискриминации). В результате простые, хорошие люди, до этого твердо знавшие, что война — очень это плохо, а считать подданных другого короля законной жертвой — просто непристойно, теряли ориентиры и давали увлечь себя на «танец смерти».
17 лет назад отечественные либералы вдруг открыли, что если прибавить к своим разглагольствованиям о многопартийной демократии и рынке призывы закрыть распределители и номенклатурные дачи, то они сразу становятся ближе и родней народу.
Сейчас аналогичный искус происходит по русскому национальному вопросу. Демократы (точнее, антикоммунисты) в союзных республиках 20 лет назад поставили права своих наций выше прав личности. Народ, опять-таки их поддержал, коммунистов прогнали, а затем патриотические демократы провели серию войн, а затем и их позорно прогнали и установили этнократические посткоммунистические режимы по всему СНГ.
Давайте подумаем, что произойдёт, если российская демократическая оппозиция повторит опыт национал-демократов конца Союза. Даже если они удержаться на гребне протестного движения и не позволят национал-популистам перехватить инициативу, то новая реальность делегитимирует Россию как союз народов. Это неминуемо приведёт к распаду. Не к отколу нескольких пограничных провинцией, но к появлению в сердце страны «ольстеров» — очагов жестокого конфликта этнических общин, а затем и раскол между южной и северной Россией, отход Сибири и Дальнего Востока. Россия не может стать государством-нацией. Она «больше» нации. Россия, подобно Северной и Литанской Америки — отдельная цивилизация («дочерняя» от Европы, разумеется). Цивилизация может быть империей, может быть, мультикультуралистским союзом. Превращение России в нацию — это превращение Священной Римской империи германской нации в ФРГ, Блистательной Порты — в Турецкую республику, а Речи Посполитой — в Польскую Реcпублику — т.е. в обрубок с кровоточащими культями.
Сейчас русским хочется жалости и сочувствия; бесправным и разобщенным, униженным и оскорбленным мечтается о солидарности (которая якобы есть у диаспор с их корпоративно-племенной идентичностью) и которые сегодня служат для великоросса эталоном национального. Под этот ветер истории можно поставить паруса.
И еще надо понять, что правозащита это — не синоним освободительного движения. Освободители могут считать, что «общее» (например, нация, угнетенный народ и проч.) выше частного — индивидуальных прав. Но нормальное (западно-секулярное) понимание прав человека построено на строго обратной иерархии приоритетов. Говоря словами Е.Евтушенко: «все прогрессы реакционны, если рушится человек». Русский либерализм исторически переплёлся с правозащитой. Превращение либерализма в национал-либерализм — это грехопадение. Для западноевропейцев это обернулось Первой мировой войной.