Управляемая демократия – что делать?
Сергей Сергеев, г. Саратов: Какие формы политической ответственности политических деятелей за те решения, которые они принимают и исполняют, возможны и допустимы в условиях путинской управляемой демократии?
К сожалению, можно сказать, что нынешние политические деятели не несут никакой ответственности. Есть только один способ демократического контроля со стороны избирателей, широких народных масс – это выборы. Но выборы в условиях государственного контроля над средствами массовой информации, над бизнесом, который не может финансировать независимые институты гражданского общества, становятся непрозрачными. Поэтому и бюрократия у нас практически не контролируется. Но в любых условиях мы должны, используя существующие в настоящее время возможности, формировать демократическую оппозицию и иметь мужество открыто говорить, что граждане думают по поводу действий властей.
Сергей Обертас, г. Магнитогорск: Каковы инструменты построения истинной демократии, кроме гражданского сопротивления, в условиях стабильного экономического роста России?
Для функционирования реальной демократии нужны определенные институты, в том числе независимая пресса, политические партии, которые будут конкурировать между собой на выборах и в процессе своей политической деятельности за то, чтобы лучше выражать интересы определенных социальных групп или населения в целом. Через эти демократические институты, парламент и должен осуществляться контроль над исполнительной властью, бюрократией. Вопрос не в том, чтобы оказывать гражданское сопротивление нарастающему давлению бюрократии, а в том, чтобы добиваться формирования основных демократических институтов, рассчитывая на стратегическую перспективу.
Например, в отношении СМИ нам надо перейти от общих разговоров к конкретному лозунгу – призвать к созданию независимого российского общественного телевидения. С таким предложением уже выступил Союз журналистов. Демократические силы должны поднять этот лозунг и содействовать достижению этой задачи. Признаком, отличающим общественное телевидение, будет возможность выступления на нем представителей любых партий и движений. Работу такого телевидения должно финансировать либо государство, при этом не вмешиваясь в его деятельность, как английское правительство не вмешивается в деятельность государственной телерадиокомпании BBS, либо сами граждане через специальный налог или сбор для владельцев телевизоров.
Принципиально важным в России в настоящее время является общественный контроль над деятельностью правоохранительных органов, спецслужб и прокуратуры, которые сегодня являются главным орудием власти. Они используются для устранения любой оппозиции под прикрытием закона, а, по сути, путем его нарушения. Общественный контроль может осуществляться в любой доступной форме, в том числе и в СМИ, обращая внимание на конкретные поводы. Например, эти организации имеют непосредственное отношение и к преследованию бизнесменов, и к вымогательствам участия. Следует также более полно освещать многочисленные процессы, возбужденные ФСБ в отношении журналистов и ученых, которых обвиняют в шпионаже или раскрытии государственной тайны. Следует иметь в виду, что, согласно Конституции, наши спецслужбы не могут быть орудием политического сыска. За ними записаны такие функции, как борьба с терроризмом и т. д., и никакого влияния на политическую жизнь они оказывать не должны. Но спецслужбам надо жить и сохранять прежний вес в обществе. Вот они и придумывают себе достижения, жертвами которых становятся живые люди.
Демократы также должны бороться за то, чтобы парламент получил институциональное право парламентских расследований – какой бы по составу ни была нынешняя Государственная дума. Российскому парламенту должны быть возвращены контрольные функции, которые есть у всех парламентов мира и которых наша Дума была лишена в соответствии с Конституцией 1993 года. Надо отметить, что это положение прописано в Конституции не так жестко, а, между тем, парламентское расследование является важнейшим институтом, необходимым для обеспечения разделения властей.
Ключевая задача сторонников либерализма и демократии в России – формирование институтов гражданского общества с самого нижнего уровня, самых простых и очевидных форм. Я говорю об институтах местного самоуправления. Завоевать доверие населения одними громкими лозунгами невозможно. Если люди не понимают и не видят, что политический деятель или представители политических партий в состоянии сделать что-то для того, чтобы жизнь простых людей наладилась, то они и не будут голосовать за либералов и демократов.
Обратите внимание на деятельность церкви. Хотя к ней можно предъявить множество претензий, но люди ценят то, что церковь дает им утешение, заботится о простых человеческих потребностях, призирает бедных. И в той мере, в какой она занимается этими делами, к ней испытывают благодарность и тянутся к ней. Недавно я смотрел по телевидению крестный ход в Дивеево по случаю дня рождения преподобного Серафима Саровского. Я себе представил, смогли бы российские демократы организовать что-нибудь подобное? Нет. Конечно, сказывает традиция, обещание чуда, что, с моей точки зрения, в большей степени является игрой на предрассудках. Но при этом важно и то, что люди откликаются на добрые дела, особенно если это касается защиты их прав, решения простых задач – так называемых малых дел. Я считаю, что без них ни одно политическое движение или партия завоевать доверие своих избирателей не сможет.
М. Магомадов, юрист, Чечня: Стабилизация подразумевает решение проблемы сепаратизма. Имелся ли в 1994 году вариант решения проблемы сепаратизма в Чечне без силовых действий?
Я думаю, что в то время такой вариант имелся. Если вы хотите решить задачу, которая касается граждан вашей страны так, чтобы учесть мнения различных социальных групп, то вы должны вести переговоры, добиваться компромисса. Я считаю, что в 1994 году усилий для достижения компромисса было приложено недостаточно. Поэтому и возобладало стремление к силовому решению, причем ставка была сделана на определенные, тогда еще достаточно значительные круги чеченского населения, которые не желали выхода из России. Эти силы можно было использовать, но не для начала вооруженного конфликта, а для мирного урегулирования. Предлагались тогда и идеи дифференцирования ситуации в различных районах республики. Например, население района севернее Терека относилось к проблеме независимости иначе, чем жители горной части Чечни. Я не считаю себя специалистом в этом вопросе, но твердо убежден в том, что возможности для мирного разрешения проблемы чеченского сепаратизма в 1994 году не были полностью использованы.
Однако нельзя не отметить, что проблема сепаратизма, суверенитета того или иного народа и территориальной целостности определенной страны – всегда очень болезненный и сложный вопрос. И национальные лидеры, занимающие непримиримую, бескомпромиссную позицию, несут колоссальную ответственность перед своим народом за неминуемые жертвы. Поэтому ответственность за ошибки того времени лежит не только на представителях федерального центра, но и на лидерах чеченского национального движения. Они тоже во многом виноваты, прежде всего перед своими согражданами.
Андрей Максимов, г. Ульяновск (город «Против всех»), maksimov77@mail.ru: Вы привели сравнения механизмов функционирования демократической политической системы и рыночной экономики. В этом контексте хотелось бы поинтересоваться Вашим мнением: протестное голосование («против всех») – это следствие недостаточной конкуренции политических субъектов, вызванной дефицитом предложения, или это означает отсутствие экономической (т. е. политической) жизни ввиду несформированности спроса?
Я не стал бы связывать высокий процент голосования «против всех» с экономическими причинами. У каждого человека разные мотивы такого голосования. Часть людей ощущают дефицит предложения со стороны политических партий. Они не хотят отказываться от участия в политической жизни, от выборов, но в то же время и не готовы голосовать ни за одну из существующих партий. Другая причина голосования «против всех», как мне кажется, более существенная, – отсутствие доверия к самой процедуре выборов и подготовки к ним: ведению избирательной кампании, методам давления на избирателя. Поэтому люди и выражают свое отношение к выборам тем, что приходят и голосуют «против всех». Такое поведение было очень характерно в Петербурге в 2003 году во время выборов губернатора. Тогда в городе, традиционно отличавшемся высокой политической активностью, резко упал интерес к выборам – явка была меньше, чем всегда, а процент голосования «против всех» достаточно высок. Это было прямым сигналом для власти, чтобы она не добивалась излишнего манипулирования выборами.
Вообще вопрос манипулирования выборами в последнее время становится все более актуальным. Кто-то скажет: а может вообще не надо выборами манипулировать?.. Знаете, все-таки должен быть определенный порядок, контроль со стороны независимых избирательных комиссий, учитывая то, что наша политическая культура еще недостаточно развита, и кандидаты могут придерживаться различных линий поведения в ходе избирательного процесса. Ситуации нарушения законодательства, например, агитация в день выборов или снятие кандидатов за день до голосования, просто недопустимы. Однако, учитывая все эти обстоятельства, мы должны понимать, что есть определенный порог, за которым манипулирование становится заметным и вызывает протест населения.
Кстати, в ходе последних парламентских и президентских выборов нарушений было не так много. Но в процессе проведения избирательных кампаний они были просто чрезвычайными. Особенно я хотел бы выделить тот факт, что правящая партия и президент отказались от публичных дебатов, сами условия проведения которых ставили в ущербное положение их участников. Кандидатов заставляли дискутировать с теми людьми, с которыми им не было никакого смысла спорить. Таким образом, все партии, кроме правящей, выставлялись в смешном виде. В результате этого избирательная кампания кандидатов в СМИ приводили к негативным результатам, может быть, только за исключением Жириновского, к которому люди уже привыкли и смотрели на его выступления как на развлечение, а не как на политическую деятельность. В то же время деятели правящей партии и президент постоянно мелькали на телеэкране в особо выигрышных позициях, постоянно подчеркивая: мы не агитируем, а делаем; мы – люди дела. Тем самым избирателям навязывалось представление о том, что именно этот выбор является для них самым естественным. Такую кампанию, конечно, можно себе позволить только тогда, когда под контролем находятся все федеральные телеканалы, что, с либеральной точки зрения, просто неправомерно.
Курицын: Мы ведь сами проголосовали за этого президента, эту Государственную думу на выборах. Так что же мы хотим еще получить? Народ опять и снова голосовал сердцем!
Это вопрос риторический. Да, это так. Но нужно иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, Путин в самом начале своей деятельности во главе государства нес идею политической и экономической стабильности, такой привлекательно для большинства населения после многих лет разброда, шатания, революционных перемен. Ради наступления этой стабильности люди готовы на определенные ограничения. И в этих условиях не стоит ожидать, что кто-то будет голосовать за оппозицию. Это не в нравах российского народа. Только англичане могли сразу после Второй мировой войны отправить в отставку одного из победителей, такого политического лидера как Уинстон Черчилль. А мы рады, если нам дадут кусок чуть-чуть побольше, и готовы голосовать за таких лидеров. Поэтому хотя меньшинство и недовольно, но оно должно считаться с волеизъявлением большинства.
Владимир Кузьменкин, г. Новосибирск: Довольно популярна точка зрения, что подвигнуть власть на путь демократических реформ способен только очередной кризис, который снова докажет, что лекарство на самом деле одно, универсальное и свои пилюли в очередной раз изобретать не стоит… Вы с этим согласны?
Нет, не согласен. Наверное, кризисы будут, мы их не избежим, но мне бы не хотелось, чтобы России опять столкнулась с глубоким кризисом, чреватым очередной революцией. Мне кажется, наша страна так натерпелась от резких перемен, что должна уже иметь от них какое-то противоядие. Однако, по моему мнению, было бы иллюзией рассчитывать на то, что власти сами начнут политику демократизации. Поэтому мы должны строить сильную демократическую оппозицию, используя все возможности, которые для этого существуют. И они есть! Ведь если вы проявляете терпение, активность, не экономите силы, не благодушествуете, не ждете, что к вам кто-то придет и что-нибудь предложит, и, наконец, если вы проявляете смелость и не боитесь каких-то санкций со стороны власти, то у вас всегда будет возможность объединиться в демократическое гражданское общество, реально контролирующее власть и, по необходимости, оказывающее не нее давление.
Беседовала Анна Трапкова