Живые убитые «Норд-Оста»
Решение Конституционного Суда, даже отказавшегося рассматривать жалобу адвоката Трунова о моральной компенсации за перенесенные страдания пострадавшим «норд-остовцам» — абсолютно естественно в контексте нашего традиционного понимания прав личности. Ведь Россия демократическая полностью унаследовала от СССР и Российской империи привитое еще Ордой затратно-экстенсивное отношение к людям как к неисчерпаемым ресурсам.
Любой кризис воспринимается российской элитой как бой, а бой, как сражение за победу любой ценой. У «ресурса» не может быть морального ущерба от действий государства (ибо сладостно и почетно умереть за Отчизну).
Поэтому высокие выплаты погибшим и искалеченным при освобождении заложникам вынуждают государства отказаться от излюбленной тактики «любой ценой», что для нее невозможно. Все заложники заранее списываются в «убыток», в цену Великой Победы над неприятелем. В странах иудео-христианской культуры жертвы врагов — мученики национального пантеона. В азиатско-языческих культурах — отработанный ресурс. Поэтому японское правительство не платило пособий выжившим жертвам атомных бомбардировок, их не брали на работу, а в Израиле все жертвы Холокоста признаны гражданами Израиля, незримо встали в ряд защитников государства.
К моему большому удивлению, жертвы терактов не стали объектом государственного культа, хотя, казалось бы, это давало огромный моральный ресурс для общественной мобилизации против терроризма. Но закономерности отечественной политической культуры делают это невозможным. И потому в России заложники не мученики, но издержки, «живые убитые», а их докучные требования о компенсации только увеличивают проблемы государства и мешают справедливой борьбе.