ФБ-ДНЕВНИК. Май-июль 2015 года.
Игорь
Клямкин
ФБ-дневник
Май-июль
2015
О БЫЛЫХ ДУМАХ (4 МАЯ)
Прочитал дневник старого русского
историка, профессора Юрия Владимировича Готье, писавшегося в 1917-1922 годах. В
эпоху перемен, сопоставляемых автором с установлением «татарского
ига». Три момента, характеризующие мировосприятие автора, отложились в
памяти.
Первый — относительно всеобщей
виновности в случившемся. Царя, оппозиционных политиков и, в первую очередь,
народа, обличаемого самыми сильными словами.
Второй —
относительно восприятия реальности как тотального зла, выражаемого в безнаказанности
насилия и необузданности лжи.
Третий —
относительности сосредоточенности ума на безответном вопросе: рухнет это зло
под бременем своих последствий, или утвердится, как норма, надолго. То кажется,
что вот-вот ему конец, то наоборот, что конца не предвидится. И у разных людей,
фиксирует Готье, в один и тот же момент ощущение могло быть разным, и они
утверждали свое ощущение в спорах, согласием не завершавшихся.
Давно это
было, почти сто лет прошло. Кому интересно, дневник есть на моей странице.
О ДВУХ ОБРАЗАХ СТАЛИНА (5 МАЯ)
В преддверии 9 мая общество
«Мемориал» призвало законодательно запретить публичное прославление
Сталина. Понятно, что очередной призыв в очередной раз услышан не будет. И не
потому, что власти проявляют разумную осторожность в том, что касается
юридического «упорядочивания» исторической памяти – в других случаях они такой
щепетильности не обнаруживают.
Сталин нужен властям, как символ Державы
и Победы. И еще они должны считаться с тем, что Сталин нужен массовому
человеку, как символ его, человека, равенства в бесправии с большим и малым
начальством, издавна нелюбимым и даже ненавидимым. Для одних Сталин —
персонификатор Державы с одним только изъяном (злоупотреблял репрессиями против бояр), для других —
персонификатор справедливых репрессий против бояр без всяких изъянов.
Это разные,
даже взаимоотрицающие образы, но сегодня они друг на друга накладываются,
консолидируя верхний и нижний полюса социума. Поэтому «десталинизации сознания»,
к которой много лет не устают призывать правозащитники, не суждено состояться.
Что, однако, не мешает мне к таким призывам присоединяться — вода камень все же точит,
хотя и очень небыстро.
О ПОБЕДЕ И О ТОМ, ЧТО БЫЛО И ЕСТЬ ПОТОМ
(7 МАЯ)
Не вижу я в России разного отношения к
Победе над германским нацизмом. Вижу разное отношение к цене, которой Победа
была оплачена, и еще к тому, что было и есть ПОСЛЕ Победы. К политической
эксплуатации памяти о ней.
О 45-м и 41-м (9 МАЯ)
9 мая 1945-го помню. Мне было 4 года,
был в тот день у родственников. Двоюродная сестра, пятью годами старше,
спросила: «Ты веришь, что война кончилась?» Что ответил, не помню. В
41-м немцев остановили недалеко от мест, где мы жили. Если бы они продвинулись
еще на 40 километров, меня бы с тех пор не было.
О САМООБМАНАХ ПРЕЗИДЕНТСКИХ СОВЕТНИКОВ
(10 МАЯ)
Постсоветская история — это, помимо
прочего, и история самообманов с последующими признаниями в них. В частности,
самообманов насчет возможности влиять на «своего» царя, с близкого
расстояния понуждая его изживать наследие всех отечественных царизмов.
Помню признание Михаила Краснова,
бывшего советника Ельцина: допустив в Конституции право президента
«определять основные направления внутренней и внешней политики», мы
исходили из того, …что это же МЫ будем
определять, других к этому не допуская. Оказалось, что самообман — определять
вскоре стали другие.
А теперь читаю
Глеба Павловского, Краснову почти во всем полярного и входившего в иное
«мы», альтернативное предыдущему, при ином «царе»:
«Если
говорить о себе — я считал, что, ограничивая возможности для одних сил, которые
казались стратегически мелкими, неинтересными для страны, мы расчищали место
для большой политики… Администрация президента рассматривалась как бульдозер,
который должен расчистить площадку. А потом бульдозер захотел сам на этой
площадке обитать, кататься и даже выращивать железные цветы зла».
Михаил
Александрович Краснов из своего самообмана извлек вывод, что при сохранении за
президентом царских полномочий ничего иного, чем получилось, получиться не
могло. Правда, призывы к изменению Конституции в России почти никто не слышит и
слушать не расположен, но это уже другой вопрос. А что извлек Глеб Олегович
Павловский (и как он соотносит свои цели и действия с получившимся
результатом), я, признаюсь, не понял.
Нужен новый
бульдозер с иными, чем у нынешнего, целеполаганиями и амбициями? Но если так,
то от кого и для кого предстоит ему «очистить место»? И кто удержит
его от соблазна это место именем и во имя «царя» снова использовать
для выращивания «железных цветов зла»?
О ПАМЯТНЫХ ДАТАХ И ИДЕНТИЧНОСТИ (12 МАЯ)
В начале ХХ века Россия переживала
глубокий кризис идентичности. Выйти из него пытались, апеллируя к исторической
памяти. В предвоенное десятилетие прошла серия общенациональных торжеств в
ознаменование знаменательных дат отечественной истории — двухсотлетия
Петербурга, двухсотлетия Полтавской битвы, столетия Бородинского сражения,
трехсотлетия Дома Романовых. Торжества призваны были консолидировать расколотый
социум, вдохнуть в него ощущение державного и самодержавного единения. Так — в
воспоминаниях о славном прошлом — завершала свою жизнь старая Россия.
О КОММУНИЗМЕ И ПОСТСОВЕТСКОМ ПАТРИОТИЗМЕ
(12 МАЯ)
Коммунистическая идеология сломалась на
том, что обещала более высокие потребительские стандарты, чем в загнивающем
капитализме. Постсоветский официальный патриотизм не обещает ничего, он почти
беспримесно идеалистичен. А сила его в том или слабость — кто знает?
О «ВОЕННОЙ КУЛЬТУРЕ» И МИРНОЙ
ПОВСЕДНЕВНОСТИ (13 МАЯ)
Интересные умственные движения наблюдаем
мы в последние дни. Услышали, например, что день 9 мая может и должен составить
ядро российской идентичности. И даже рассматриваться — после последнего
празднования — как самообнаружение оригинальной отечественной «военной
культуры», ее самобытности и самодостаточности.
Это сильные утверждения. Потому что День
Победы — праздник, который только раз в году. А культура — она преимущественно
в повседневности, которая между праздниками. И если речь идет о повседневности
мирной, то как она соотносится с военным типом культуры?
Об этом пока не сообщается. Если не
считать, конечно, свидетельств о том, что некоторые люди, не пошедшие на
гражданский марш «Бессмертный полк», под сильным впечатлением его
телетрансляции начали сразу же готовиться к маршу следующего года. Но вопрос о
культурном измерении мирной повседневности такого рода намерения — безусловно,
благородные — все же не снимают.
О ЦИВИЛИЗАЦИИ ВЕЛИКИХ НРОДНЫХ ПОЧИНОВ
(14 МАЯ)
Кажется, начинаю понимать, каким
конкретным смыслом, кроме геополитического, наполняется проект альтернативной
цивилизации в головах ее идеологов из замечательной газеты
«Известия». Точнее, где этот смысл ищется. Ищется он не только в
книгах и статьях старых отечественных консерваторов, но и в жизненной
реальности, в живом творчестве масс, как говорили когда-то. В этом проектанты
похожи на совсем даже не консерватора, а революционера-новатора Ленина. Он ведь тоже свой проект не
только с Марксом сверял.
Конкретную
форму нового государства он, напомню, обнаружил в политическом творчестве
иваново-вознесенских ткачей, создавших совет рабочих депутатов. А новую
мотивацию труда — в «великом почине» московских пролетариев, явивших
миру пример свободного и безвозмездного (коммунистического) труда на субботнике
во благо СВОЕГО (народного) государства. Этим же методом
«онароднивания» своих априорных умозрительных целей сознательно либо
бессознательно пользуются и постсоветские идеологи альтернативной цивилизации.
Образ будущей
государственности они ищут и находят, помимо прочего, в российском добровольческом
казачьем войске, действующем на Донбассе, — ему, войску этому, суждено,
согласно проекту, стать одной из главных опор российской империи.
Образ
созидательной творческой мысли и энергичной управленческой деятельности в жизни
еще не найден, но ищется в особом складе жителей присоединенного Крыма,
наделенных проектантами даром синтезировать в себе консервативную и
революционную традиции, т.е. органически соединять Засулич с Победоносцевым, а
Валерию Новодворскую с Никитой Михалковым в осознанном государственничестве.
Так что великий почин, на Донбассе уже состоявшийся, ожидается и из Крыма,
объявленного народной «кузницей кадров».
А образ
патриотической самоорганизации народа и его единения с верховной властью найден
только что в марше «Бессмертный полк».
С интересом
буду наблюдать и дальше этот целеустремленный поиск реальных и потенциальных
великих починов. Помня о том, что в прежней версии альтернативной цивилизации
ассимилируемое государством живое творчество масс имеет свою поучительную
историю.
О МИЛИТАРИЗАЦИИ В ЭПОХУ ИМИТАЦИЙ (15
МАЯ)
Думаю, что и Сталин, создавший самую
завершенную в истории России форму милитаризованного социума, воспринял бы
колясочные (или пешие) парады детсадовских малолеток, облаченных вместе с их
мамами (или без мам) в армейские одежды, как деградацию милитаристской идеи. Но
если что-то деградирует, а жизнеспособной замены ему не нажито и нужда в ней не
ощущается, если деградирующее кажется позитивным, то что это значит?
О СИГНАЛАХ ИЗ КОСМОСА (16 МАЯ)
Это очень печально — и то, что с
«Прогрессом» случилось, и то, что в очередной раз сегодня с
«Протоном». Но это, может быть, и сигналы свыше.
О том, что создание сложного и
управление им не сочетаются в наши дни с тотальным упрощением представлений о мире и месте страны в нем.
О том, что притязание на величие не
всегда совместимо с претензией на игры и бои без правил.
О том, что порядок, возведенный на песке
корысти и лжи, исключает деловую и гражданскую ответственность по вертикалям и
горизонталям.
О том, что нельзя выжить в
технологическом мире ХХI столетия, возвращаясь к культурному и политическому
коду допетровской Московии.
О «СВАДЬБЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ» И
ТРАДИЦИОННЫХ ЦЕННОСТЯХ (17 МАЯ)
Интересно, что думают о чеченской
«свадьбе тысячелетия» отечественные консерваторы, проектирующие
альтернативную цивилизацию. Должно ли консервировать этот способ создания
семьи, представляющей одну из главных «наших традиционных ценностей»?
Или, быть может, ее, свадьбу эту, следует рассматривать как поворот к
плюрализму традиционных ценностей, требующему, дабы не слыть противоправным,
формального узаконивания?
Но голосов консерваторов пока не слышно.
Возможно, я что-то пропустил.
ОБ АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ И ХОККЕЕ
(18 МАЯ)
Российская хоккейная сборная, покинувшая
площадку перед исполнением канадского гимна, сделала для создания образа
альтернативной цивилизации несопоставимо больше, чем все ее идеологи и
пропагандисты, вместе взятые. Цивилизации действительно суверенной и
уникальной, для которой международные нормы и ритуалы не указ.
ОБ УМОЛЧАНИЯХ (20 МАЯ)
Учитывая, что идеологи и пропагандисты
альтернативной цивилизации из замечательной газеты «Известия» ничего
конкретного о ней говорить не расположены, ограничиваясь указаниями на ее
суверенность и подпочвенное «геополитическое высокомерие», попробую
хотя бы частично выполнить за них их работу. Итак:
1. Альтернативная суверенность и
«геополитическое высокомерие» обнаружили себя, пробившись из-под
почвы на поверхность, в том, что присоединение территории другого государства
объявлено легитимным, хотя мировое
сообщество, за исключением десяти стран, с этим не согласилось.
2,
Альтернативная суверенность и «геополитическое высокомерие»
обнаружили себя в том, что десять вооруженных десантников, задержанных на
территории другого государства, были объявлены заблудившимися, хотя сами
десантники таковыми себя не считали.
3,
Альтернативная суверенность и «геополитическое высокомерие»
обнаружили себя в том, что граждане страны, погибшие на территории другого
государства, хоронятся тайно, а их имена и количество скрываются.
4,
Альтернативная суверенность и «геополитическое высокомерие»
обнаруживают себя в том, что выборы в ДНР и ЛНР 2 ноября прошлого года были
признаны соответствующими минским соглашениям, хотя в других цивилизациях
считают наоборот.
5. Альтернативная
суверенность и «геополитическое высокомерие» обнаружили себя в том,
что военнослужащие, ведшие военные действия на территории другого государства и
там плененные, военнослужащими не признаются вопреки тому, что сами они в этом
признались.
Все это (а я
перечислил не все) действительно свидетельства альтернативности, но идеологи
альтернативности их не замечают. Почему, интересно?
О НОВОМ РАУНДЕ МИНСКИХ ПЕРЕГОВОРОВ (21
МАЯ)
Некоторые фрэнды спрашивают, почему я
перестал писать о российско-украинском конфликте на Донбассе. Мол, ситуация там
в последнее время изменилась — был визит Керри, в рамках трехсторонней
контактной группы созданы и начали работать — в соответствии с февральскими
минскими соглашениями — рабочие подгруппы, в которых представители Киева и
ДНР-ЛНР переговариваются напрямую. Москва, давно настаивавшая на таких переговорах,
устами Лаврова выражает удовлетворение,
но и Лавров вынужден признавать, что согласовать позиции будет непросто. Если
же называть вещи своими именами, то позиции эти остаются несочетаемыми. Поэтому
не видел и темы для комментариев.
Киев, как и
раньше, не пойдет на признание особого статуса ДНР и ЛНР, как хотели бы того в
Кремле. Он апеллирует к минским соглашениям, но в них ничего такого не
записано, в них ДНР и ЛНР даже не упоминаются. В них написано, что в районах не
контролируемых Киевом донбасских территорий должны пройти выборы в органы
местного самоуправления, которым, в свою очередь, и должен быть придан особый
статус в виде дополнительных полномочий. Понятно при этом, что украинские
власти не могут согласиться на проведение таких выборов под контролем властей
ДНР и ЛНР и законам этих никем, включая Россию, не признанных, республик. Киев
требует и будет требовать проведения выборов по законам Украины с участием
международных наблюдателей, на что ни Москва, ни Донецк с Луганском соглашаться
не намерены, ибо согласие означало бы крах донбасского проекта Кремля. Они и в
данном случае ссылаются на минские договоренности, но в них опять же ничего
такого, что можно было бы истолковать в пользу их позиции, обнаружить
невозможно. И переговоры с Керри, как признал и Лавров, в данном отношении
ничего не дали, ибо в Вашингтоне интерпретируют минские соглашения так же, как
в Киеве.
Но если по
этому вопросу договориться не удастся, в чем мало кто из экспертов сомневается,
то мало о чем получится договориться во всех четырех рабочих подгруппах, ибо
решение других вопросов зависит от решения вопроса о власти на территориях,
которые Украина официально рассматривает как «временно
оккупированные». Поэтому и начавшиеся переговоры можно, на мой взгляд,
оценивать как переговорную паузу, которая продлится, по меньшей мере, до
саммита ЕС. А пока Порошенко обратился к Европе с просьбой о продлении санкций
против России по причине невыполнения ею минских соглашений.
О СЕМЕЙСТВЕННОСТИ (22 МАЯ)
В советские времена считалось, что
семейственность в партийном и государственном аппарате для государственного резона вред и угроза.
Сегодня, похоже, кровное родство начинает считаться более надежным системным
клеем, чем когда-то партбилет. Похоже также, что семейственный принцип
произрастает из чекистского корня. Интересно, проявляется ли это как-то в
регионах.
ЕЩЕ О ПРАВДЕ-СИЛЕ (22 МАЯ)
Снова подумал о том, что есть Правда, в
которой сила. Это то, что легитимирует зло как добро.
О СКАНДАЛЕ В РГГУ (23 МАЯ)
Забавно читать возмущенные протесты
против некорректного поведения студентов в РГГУ, апеллирующие к демократии,
плюрализму и прочим высоким принципам. Свобода слова — она, мол, для всех. Но в
данном-то случае она как раз не для всех, а для одного избранного.
Персонаж определенных политических
взглядов получает привилегию на их пропаганду в вузовских (и не только
вузовских) аудиториях. Тем самым в них переносятся демократия и плюрализм
российского ТВ. Что-то не слышно от
протестующих призывов во имя свободы слова открыть свободный доступ в аудитории
политикам взглядов альтернативных. Наоборот, слышны призывы лишить их права
голоса в тех немногих оставшихся местах, где они таким правом могут пользоваться.
Так что не об
универсальных правах речь идет, а о монопольных правах для тех, которые
«наши».
О ФЕНОМЕНЕ ЕВТУШЕНКО (24 МАЯ)
Феномен поэта Евтушенко интересен тем,
что обнаруживает невозможность обменять капитал советского фрондерства, у
Евтушенко едва ли не самого броского, на внимание сегодняшней публики иначе,
чем рядом с советским и постсоветским охранителем Кобзоном под портретом
Путина.
СЕРГЕЙ ИВАНОВ И ДРУГИЕ (24 МАЯ)
Это интересное заявление главы
президентской администрации в ответ на обращение ведущих западных СМИ к Путину
перед обещанными ими разоблачениями его и его окружения коррупционной
деятельности. Обращение, своей следственной стилистикой демонстрирующей
отношение к адресату. Что же отвечает Сергей Иванов?
Он отвечает, что в окружении Путина,
помимо самого Иванова, есть люди — министр иностранных дел Лавров, министр
обороны Шойгу, директор ФСБ Бортников,
советник президента по национальной безопасности Патрушев — за неподкупность
которых он «готов поручиться». А тех, кто упоминается в обращении
западных СМИ в числе подозреваемых (Миллер и прочие), как и никого другого,
кроме пяти перечисленных, включая самого Иванова, не называет. Надо полагать,
что ни за кого, кроме них, он ручаться не рискует. И что это может означать?
Это может
означать предложение Путину опереться на команду в поименованном Ивановым
составе, непосредственно осуществляющую политику на украинском направлении и
при этом перед любыми обличениями неуязвимую. Однако вряд ли такие предложения
делаются в обращениях к зарубежной аудитории. Но тогда… Тогда это может
означать либо предъявление команды, которую Путин не сдаст ни при каких
обстоятельствах, либо команды, Путину альтернативной, но готовой взять его
правое дело в свои чистые руки. Кому предъявление? Тем, очевидно, перед кем
предъявитель «готов поручиться».
Заявок же от
других неподкупных команд пока не поступало. Возможно, потому, что таковых не
существует.
ЧЬИ ЖЕ МЫ АГЕНТЫ? (25 МАЯ)
Ну вот, и нам теперь — имею в виду фонд
«Либеральная миссия» — присвоено почетное звание иностранного агента.
Вместе с фондом Дмитрия Зимина «Династия», который нас финансирует.
Дмитрий Борисович не иностранец, он гражданин России, и деньги он нам дает не
иностранные, что документировано, а свои собственные, и перечисляются они в
отечественной валюте. Правда, из заграничного банка, где наш спонсор их хранит,
что законом, как известно, не возбраняется. Так что агенты мы теперь хоть и
иностранные, но какое именно иностранное государство оплачивает нашу агентурную
работу, выяснить пока не удалось. Обратимся, конечно, за помощью в суд, помня о
том, что он в России, по авторитетному свидетельству ее президента, один из
самых лучших и справедливых в мире.
О СКАНДАЛЬНОМ ОБЩЕСТВЕ (27 МАЯ)
В обществе, где недоверие всех ко всем,
где нет публичной политики и общественного диалога, их отсутствие
компенсируется перманентными скандалами и скандальчиками. Оно может подпитывать
себя только ими. Это скандальное общество и потому не общество.
ПОГОВОРИЛИ ЕЩЕ РАЗ (30 МАЯ)
Меркель, Олланд и Путин поговорили вчера
по телефону о выполнении минских соглашений. Четвертый участник Минска-2
(Порошенко) в беседе не участвовал. Это может косвенно свидетельствовать о том,
что прямые переговоры Киева с представителями Донецка и Луганска в рабочих
подгруппах, чего настойчиво добивалась Москва, уперлись в тупики, едва
начавшись. Судя по европейским официальным источникам, собеседники Путина
высказали ему пожелание, смысл которых можно истолковать следующим образом: вы так хотели прямых переговоров,
они начались, но где результаты?
Главное же, на
чем настаивали Меркель и Олланд, — подготовка к проведению на занятых
сепаратистами территориях предусмотренных минскими соглашениями местных
выборов. По украинскому законодательству. Кто меня читает, помнит, возможно,
что я изначально считал этот ключевой пункт невыполнимым. Выборы по украинскому
законодательству под контролем международных наблюдателей — это конец ДНР и
ЛНР. Понятно, что ни Москва, ни Донецк с Луганском на такое не пойдут, а Киев
свою позицию не сдаст — ведь именно она, в отличие от
московско-донецко-луганской, — зафиксирована минскими договоренностями. Поэтому
же ее не сдают Берлин и Париж, поэтому ее продолжает отстаивать и Вашингтон,
что и было сообщено Лавровым после сочинской встречи с Керри.
Но поэтому же
в кремлевской информации о вчерашних переговорах этот вопрос в перечне
обсуждавшихся не упоминается вообще. Интересно, однако, что акцент сделан на
военной стороне дела — полном отводе тяжелых вооружений и создании
демилитаризованной зоны. Означает ли это, что Кремль склоняется к отказу от
политической части минских соглашений, как для себя неисполнимых, и
рассматривает вариант сохранения ДНР и ЛНР посредством замораживания конфликта
по приднестровскому или сходному сценарию, т.е. выводу их из состава Украины?
Может, кто-то
знает и скажет. Но более или менее понятно, что вариантов у Кремля всего два —
либо приднестровский с сопутствующим дополнительным бременем для российского
бюджета, либо возобновление военных действий ради принуждения Украины к выгодному
для себя миру с неочевидной перспективой успеха и более очевидной перспективой
продвижения к статусу недоговороспособного мирового изгоя.
О НАСТУПЛЕНИИ ПОД МАРЬИНКОЙ (3 ИЮНЯ)
Cудя по скудным сообщениям, на вчерашних
переговорах в Минске обозначился очередной тупик. А ночью началось наступление
боевиков под Марьинкой с использованием тяжелых вооружений. То же самое было в
январе, когда не удалось договориться о линии разграничения сторон. Похоже, это
такая стратегия ДНР-ЛНР и РФ: или соглашайтесь с нами, или будем принуждать
войной. Это вызов Киеву и напоминание о себе странам «семерки» перед
саммитом их лидеров, который состоится на днях. Пока наступление на отдельном
участке. Чем оно закончится и что будет дальше, вряд ли кто знает.
О ГЕОПОЛИТИЧЕСКОМ И БЫТОВОМ (6 ИЮНЯ)
Если все так худо, как говорят об отдыхе
в российском Крыму там уже отдохнувшие, то люди, предпочитавшие его иным курортам,
поищут себе другие пляжи. И тогда самодовольное «Крым наш» может
преобразоваться в их головах в недовольное «Крым наш не для нас».
Гипотеза, разумеется
О ТОМЛЕНИИ ПО ЛИДЕРСТВУ (7 ИЮНЯ)
Очень активны были сторонники
альтернативной цивилизации в преддверии саммита «Большой семерки».
Делились своими наработками относительно ее содержания, которое до последнего
времени обнародовать не спешили.
Узнал, что альтернативная цивилизация —
это альтернативная демократия, и что суть этой демократии еще в процессе
прояснения.
Узнал, что ее
западный конкурент непременно покинет историческую сцену, ибо его
неконкурентоспособность налицо, и будет вытесняться авторитаризмом, а восточный
авторитаризм, наоборот, вытесняться демократией — надо полагать,
альтернативной, которая в разработке.
Узнал, что
никакие собрания «семерок», как бы они себя в противостоянии России
ни консолидировали, ей не страшны, ибо она не семерка, а туз, равновеликий
восходящим Китаю и Индии, и потому займет она мировое место именно рядом с ними,
причем не на каких-то придаточных ролях, а в привычной ей роли лидера.
Выглядит
заманчиво. Тем более, что даже для СССР лидерство в отношении Китая и Индии
оказалось недостижимым. Наверное, потому, что у советского проекта
альтернативной цивилизации и соответствующей ей альтернативной демократии
разработчики оказались не на уровне. Осталось дождаться презентации проекта их
сегодняшних сменщиков. Думаю, ее с нетерпением ждут не только в Москве, но и в
Пекине и Дели. Осознали, наконец, что без консолидирующего лидерства им не
обойтись.
О ЗАПРЕТЕ НА УЛИЧЕНИЕ ВО ЛЖИ (7 ИЮНЯ)
Вдогонку президентскому указу,
запрещающему раскрытие информации о погибших военнослужащих не только в
военное, но и в мирное время. Это значит, что ложь о донбасской войне перестала
обнаруживать самодостаточность, утратила уверенность в доверии к ней и
вынуждена была прибегнуть к узаконенному запрету публичного уличения в ней.
Была просто ложь, стала ложь под охраной государства.
О НАИВНЫХ ВОПРОСАХ (8 ИЮНЯ)
По глупой наивности продолжаю задавать
себе безответные вопросы, которые умных людей давно не беспокоят. Проверял уже
здесь, в ФБ — не беспокоят. Тем не менее, еше раз.
Вопрос первый: может ли такая страна,
как Россия, выживать, не говоря уже о развитии, в современную эпоху, обходясь
без безличных правовых регуляторов или, точнее, оставляя их в подчиненном
положении у политической и административной власти?
Второй: если
нет, то в состоянии ли она их освоить, потребности в том на всех социальных
уровнях не испытывая?
Третий: если
да, то какими иными регуляторами она может их успешно заменить?
Четвертый:
может быть, то, что есть сейчас, вовсе не аномалия, а самобытная норма (она же
«традиционная ценность») с неисчерпанным, а то и с неисчерпаемым
стратегическим потенциалом?
Пятый: если
вопросы безответные, то что бы это могло означать?
О ГОСУДАРСТВЕ И НАЧАЛЬСТВОКРАТИИ (10
ИЮНЯ)
Вспомнилось почему-то словоупотребление
минувшей эпохи: советский народ своим самоотверженным созидательным трудом
богатство страны СОЗДАЕТ, а советское государство созданное народом этому
народу ДАЕТ («дало вам все»). А потом вспомнил, что в обыденном
языке, в отличие от официального, «советское государство» почти не
использовалось, ведя самостоятельную и независимую жизнь на высоких трибунах, в
учебниках обществоведения и научного коммунизма. А лю…ди говорили обычно «советская власть», которая
кому-то что-то дала, кому-то не додала, а у кого-то отняла.
Потому что
какое-то чужое и пустое оно в здешних краях, понятие государства. Внедренное в
массовое сознание в ХХ веке, оно там смысловых корней не пустило. А до того в
этом сознании его и просто не было. Поэтому и в русских пословицах и поговорках
его нет. Царь есть, «мир» (община), власть которого, как и царская,
соизмеряется с божественной, тоже есть, между ними – поминаемые исключительно
лихом дьяки и судьи, а государства нет. Вообще нет.
Изменилось ли
что-то в последние четверть века? Пожалуй, «государство» закрепилось
в языке основательнее, чем в советские времена, даже производные от него
«государственники» появились, но чтобы углубилось понимание его
смысла, пока не заметил. Поэтому, наверное, и существительное
«власть», освободившись от сопровождавших его прилагательного
«советская» и глагола «дает» и взяв новым попутчиком
существительное «вертикаль», по-прежнему свою ведущую позицию в речи сохраняет.
Язык по-прежнему отдает ему перед «государством» предпочтение,
последнее при этом от «власти» содержательно не отчленяя и используя как ее
синоним..
Но если смысл
понятия в головах размыт и норовит перетекать под другие словесные оболочки
(кроме «власти» есть еще и «начальство»), если конкретным
жизненным содержанием оно не заполнено, то, может быть, лучше и вообще им не
пользоваться? Пусть будут власть или начальство, как образы благодаваний,
вседозволенности либо того и другого вместе, а о государстве если и говорить,
то, может быть, как о том, чего еще нет, но чему быть было бы полезно, как
говорим мы, например, о праве?
ОБ ОПОЗДАНИИ ПУТИНА К ПАПЕ (11 ИЮНЯ)
Президент России продолжает утверждать в
мире величие бесцеремонности, становящейся визитной карточкой альтернативной
цивилизации. Продолжает без неприятных для себя последствий и без учеников,
желающих и готовых на этом поприще с ним конкурировать. Поэтому персональное
место неподражаемого инноватора политического стиля ему в истории обеспечено
наперед.
О СЕГОДНЯШНЕЙ ДАТЕ (12 ИЮНЯ)
Много разговоров о том, что празднуется.
Празднуется день рождения политического организма с врожденным и
прогрессирующим пороком. Кто-то продолжает надеяться на излечение —
терапевтическое либо хирургическое. Кто-то надежды оставил. Остальные болезни
не замечают.
О КРАСНО-БЕЛОМ «СИНТЕЗЕ» (13
ИЮНЯ)
Минкульт предложил объявить 2017 год
годом национального примирения. Судя по дате, имеется в виду примирение красной
России и России белой. То есть подведение символической исторической черты под
гражданской войной в ее горячих и холодных вариациях.
Примирение — это хорошо, вражда — плохо.
Но есть примирение и примирение. Есть примирение в духе пакта Монклоа,
открывшего в послефранкистской Испании равный доступ к политике и власти всем
политическим с…илам, а есть…
Инициируемое в
России примирение будет означать завершение противоборства двух имперских
проектов — красно-имперского и бело-имперского при сохранении преемственной
связи с обоими и их как бы синтезировании. Ведь по факту такое примирение уже
произошло, что и обнаружилось в 2014 году, — в Крыму и на Донбассе две
имперские традиции предстали как одна.
Вопрос в том,
насколько она жизнеспособна. К 2017-му это, может быть, уже и выяснится.
ДИАЛОГ ОБ ИЗМЕРЕНИИ ДУХОВНОСТИ (16 ИЮНЯ)
ВАДИМ МЕЖУЕВ. Допустим, все явные и
мнимые враги России очень плохие люди — коварные, жадные, властолюбивые,
бездуховные и пр. Примеры всегда найдутся. Но почему мы лучше их? Из чего это
видно? Вот этого я никогда не понимал, и Борис мне не объяснил.
БОРИС МЕЖУЕВ. Наверное, потому что мы
менее коварные, менее жадные, менее властолюбивые и менее бездуховные.
ВАДИМ МЕЖУЕВ.
Чем измерял, Борис?
БОРИС МЕЖУЕВ.
У нас меньше денег, меньше власти, меньше силы и как вывод больше духовности.
ВАДИМ МЕЖУЕВ.
Может быть причина в том, что и ума меньше. А духовность чем измеряется? Отсутствием
денег и власти? Блаженны нищие духом. Хороший способ повышать духовность —
сделать всех нищими и рабами.
БОРИС МЕЖУЕВ.
А кто кого сделал нищими и рабами?
ВАДИМ МЕЖУЕВ.
Никто, конечно. Потому и духовность еще не на высоте.
О МАНИФЕСТЕ ХОДОРКОВСКОГО (17 ИЮНЯ)
Михаил Ходорковский выступил с
манифестом, который он намерен обсудить в ближайшие дни с представителями
американского политического и экономического истеблишмента. Речь идет об
«интеграции России в евроатлантический мир» как единственно мыслимом
способе ее экономической трансформации, выгодной не только ей, но и Западу.
Интеграции, включающей вступление в НАТО и ЕС и выработку «общей и
совместной политики на китайском направлении с США и Евросоюзом»…. При Путине все это признается невозможным, но
к послепутинским временам, полагает Михаил Борисович, нужно готовиться уже
сейчас. И, прежде всего, Западу, которому предлагается заранее подумать о
«плане Маршалла» для России.
Не берусь
судить, как отреагируют на этот документ в Америке. А вот в Украине, которая
вообще в нем не упоминается, он вряд ли вызовет большой восторг. Потому что
проект украинской европеизации в этом документе растворяется без остатка в
проекте планируемой европеизации российской. Цитирую:
«Россия
может и должна стать лидером европейской и евроатлантической интеграции
постсоветского пространства. Это есть залог и условие ее лидерства на этом
пространстве. Лидерства не имперского типа, а современного,
идейно-политического. Это же станет механизмом восстановления морально-политического
авторитета РФ на пространстве бывшего СССР».
В России это
многим может понравиться. Но почему это
априорное притязание на лидерство станет
привлекательным, скажем, для стран Балтии или той же Украины? Лидирующие
позиции – производная реальных достижений в том, в чем на эти позиции
претендуешь, авансом они не выдаются. Впрочем, интересно, что думают об этом
украинские друзья и коллеги.
О КРИТЕРИИ ПУТИНА (20 ИЮНЯ)
Президент России ввел вчера новый
критерий оценки экономической ситуации посредством сопоставления ожидаемых
ухудшений с происшедшими. Как понял, если происшедшее плохое лучше плохого
ожидавшегося, то дело обстоит совсем даже не плохо. Новизна в том, что оценка
экономической динамики ставится в зависимость от прогноза этой динамики. Я, правда,
не припомню, чтобы президент когда-либо публично прогнозировал экономический
шторм. Вчера тоже обещал безветренную солнечную погоду.
О СООТВЕТСТВИИ КРИТЕРИЮ ПАТРИОТИЧНОСТИ
(20 ИЮНЯ)
Поселилось в голове слово
«критерий» и подбирает под себя сюжеты. Кто, скажем, в большей
степени соответствует критерию патриотичности, в определенных кругах
провозглашенному сегодня базовым, — Чаадаев или объявивший его сумасшедшим
император Николай? Напомню, что патриотами себя считали оба, но их
представления о смысле патриотизма принципиально рознились.
ОБ ИЗЖИТОМ И НЕ НАЖИТОМ (21 ИЮНЯ)
В стране, изжившей способность к
догоняющим принудительным модернизациям (заимствованию чужих технологий без
укоренения чужих институтов) и не нажившей способность к развитию на собственной
основе, установка на заимствования начинает негативно-иронически
интерпретироваться как карго-культ, а сама страна, дабы ему — во вред себе — не
следовать, объявляется уникальной (альтернативной) цивилизацией. Цивилизацией с
присущей только ей ценностной органикой.
По факту же речь идет о замещении
отсутствующих в институциональной среде импульсов модернизации геополитическими
амбициями и сознательной либо подсознательной установкой на расширение
пространства отсталости. Установкой на суверенную самоизоляцию и выживание без
развития благодаря доставшемуся от прошлой модернизации ядерному зонтику.
ОШТРАФОВАЛИ ЗА НЕОСВЕДОМЛЕННОСТЬ О ТОМ, ГДЕ СПОНСОР ХРАНИТ
ДЕНЬГИ (22 ИЮНЯ)
Вот еще и оштрафовали. За то, что мы
сами не записались в иностранные агенты, а ждали, пока это по собственной
инициативе сделает Минюст. Объяснения вроде того, что не записывались, ибо у
иностранцев денег не брали, а брали у российской организации, возглавляемой
российским гражданином, слушать не стали. Если этот гражданин хранит их за рубежом,
то они считаются иностранными. А знаете вы об этом или нет, не имеет значения. Такие нынче законы. Суд шел
полтора часа. Судебное решение страничного объема судья писала два часа.
Присутствовавшие юристы такого не припоминают. Может быть, сомневалась?
МОСКВА, 22
июня. /ТАСС/. Мировой суд в Москве признал фонд «Либеральная миссия»
нарушителем закона об НКО в связи с отказом регистрироваться в качестве
«иностранного агента» и оштрафовал его на 300 тыс. рублей, передает
корр. ТАСС.
Представители
фонда заявили в суде о том, что три года подряд получают пожертвования от фонда
«Династия», и все это время были убеждены в российском происхождении
выделяемых средств. «Мы исходили из того, что фонд «Династия» —
российская некоммерческая организация, финансируемая российским гражданином
Дмитрием Зиминым», — сказал представитель «Либеральной миссии».
Представитель
Минюста в суде заявила о общественно-политической и даже оппозиционной
деятельности «Либеральной миссии». «В семинарах
«Либеральной миссии» высказывались негативные оценки президента
России, его деятельности по украинскому вопросу, а также содержались призывы
развернуть дискуссию об изменении Конституции РФ», — рассказала суду
представитель министерства. Представители «Либеральной миссии»
выразили недоумение тем, что подобная общественная деятельность может
порицаться.
Суд пока
огласил только резолютивную часть решения, его мотивы станут известны позднее.
У «Либеральной миссии» есть возможность обратиться с жалобой в
Хамовнический районный суд Москвы.
Ранее на 300
тыс. рублей за нарушение закона об НКО был оштрафован фонд
«Династия», который жертвовал средства «Либеральной миссии»
на издание книги «Право и власть» и проведение семинаров.
Административный материал в отношении фонда был составлен по ч. 1 ст. 19.34
КоАП РФ (осуществление деятельности НКО, выполняющего функцию иностранного
агента, не включенной в реестр некоммерческих организаций). Наказание по данной
статье предусматривает штраф от 300 тыс. до 500 тыс. рублей.
25 мая Минюст
России в соответствии с Федеральным законом «О некоммерческих
организациях» включил Фонд некоммерческих программ бизнесмена Дмитрия
Зимина «Династия» и фонд «Либеральная миссия» в реестр
НКО-иностранных агентов. По данным ведомства, в ходе проведения Главным
управлением Минюста РФ по Москве плановых документарных проверок были
установлены факты соответствия «Династии» и «Либеральной
миссии» признакам некоммерческой организации, выполняющей функции
иностранного агента.
О НОВОЙ ЖИЗНИ (22 ИЮНЯ)
Только что узнал интересное. Теперь,
организуя какое-то публичное собрание, в публичном оповещении мы должны писать:
«Проводит иностранный агент». А в выпускаемых книгах — «издано
иностранным агентом». Ну или что-то вроде того.
О ТЕЛОДВИЖЕНИЯХ БЕЗ ДВИЖЕНИЯ (24 ИЮНЯ)
В Париже вчера еще раз встретились
министры иностранных дел нормандской четверки. Согласились, что минские
соглашения надо полностью выполнять, срыва переговоров нельзя допускать, отвод
тяжелых вооружений необходимо срочно завершать, а наблюдателям ОБСЕ, отвод
контролирующим, в их работе не мешать.
После Минска-2, напомню, прошло четыре с
половиной месяца.
Вчера же в белорусской столице состоялся
очередной раунд переговоров в контактной группе и ее рабочих подгруппах. О
результатах можно судить по заявлениям участников, состоящих из тезиса о
наметившихся сдвигах и оговорок, свидетельствующих о том, что сдвигов нет.
Камнем преткновения остается политический блок вопросов: Москва и представители
ДНР-ЛНР настаивают на сохранении этих республик и наделении их особым статусом,
а Киев их не признает и признавать не собирается, благо минские соглашения его
к тому не обязывают, а потому и Запад солидарен с Киевом, а не с Москвой,
санкции против которой намерен продлить.
Понимающие понимают, что
взаимоприемлемого выхода из конфликта не просматривается. Правда, новый
представитель ОБСЕ в контактной группе, сменивший уставшего прежнего,
демонстрирует оптимизм и инициирует интенсификацию деятельности в подгруппе,
обсуждающей политические вопросы, — теперь она будет собираться еженедельно. Но
верит ли он сам в успех своей миссии, только он сам и ведает.
Не знаю, как в других заинтересованных
столицах, но в Москве, насколько можно понять, такой веры нет. О настроениях в
ней можно судить, например, по опубликованной вчера же статье Алексея Чеснакова
— политолога, близкого к кремлевским структурам. Сдвиг, по его мнению, мыслим
только в случае, если Запад перенесет давление с Москвы на Киев, на что
политолог не надеется. Уступки же со стороны Кремля исключаются, никакие
санкции его к этому не вынудят: «Россия не может и не хочет оставлять
ДНР-ЛНР на произвол судьбы. Ни по имиджевым соображениям, ни, тем более, по
соображениям национальных интересов. И она делает все возможное для их
выживания. Все экономические механизмы, обеспечивающие существование республик,
в том числе их экспорт и импорт, возможны только благодаря Москве».
И что дальше? А дальше или возобновление
широкомасштабных военных действий, вероятность чего не исключается, или
«замораживание конфликта, при котором Украина и Донбасс отрежут пути для
воссоединения в каком бы то ни было виде». И этот сценарий
«сохранения нынешнего статус-кво» представляется кремлевскому
политологу не только наиболее вероятным, но и — «несмотря на все
издержки» — Москву вполне устраивающим. Что касается ДНР и ЛНР, то
предполагается, что они при таком сценарии «закономерно захотят укреплять
свою государственность».
Это похоже на приднестровский вариант,
но это не совсем приднестровский вариант. Речь не идет о государственном
отделении ДНР и ЛНР от Украины. Речь идет именно о «нынешнем
статус-кво», когда эти республики и как бы в Украине, и вне нее, о
статус-кво, в котором очаговые военные действия не прекращаются и не
заблокирована перспектива их перерастания в широкомасштабные. И пока ДНР и ЛНР
из состава Украины формально не вышли, действия эти можно будет трактовать как
гражданскую войну, а не войну между государствами.
Приднестровский вариант замораживания —
это вариант мира, чего о возможном замораживании донбасском, Москву
устраивающем, не скажешь. И как долго будет устраивать ее сопутствующее такому
замораживанию бремя издержек, не скажешь тоже. Равно как и о том, что в ДНР и
ЛНР не пожелают «укреплять свою государственность» посредством
расширения контролируемой территории, как раньше уже не без успеха делали.
Конечно, переговоры в минском и
надстроенном над ним нормандском формате в обозримом будущем будут
продолжаться. Процесс запущен, выйти из него никто не может, участие в нем —
демонстрация миролюбия каждой из сторон конфликта и миротворческой воли посредников.
Но представить себе, что он начнет влиять на ход событий, мне по-прежнему не
дано.
.
О НАРОДНОМ СОГЛАСИИ НА БЕЗЗАЩИТНОСТЬ (25 ИЮНЯ)
Вспомнил об одном государственном
учреждении четырехвековой давности (Сыскном приказе) и в очередной раз задумался
о том, на чем держится социальный
порядок, если в нем не действует безличная правовая норма. Не вообще, а в
конкретном российском случае. На единовластии государя? Разумеется. На
обеспеченном силой праве одних приказывать и обязанности других (бесправных) им
подчиняться? Да, и на этом. На личной зависимости одних от других и
патрон-клиентских связях? И на этом тоже. Но есть и еще что-то, заменяющее безличную
правовую норму, причем в каком-то смысле тоже безличное.
Вот, скажем, в ХУII веке в Московии, как
известно, был такой институт, как Земский собор. И на нем выборные
представители населения часто жаловались на бесчинства на местах, чинимые
воеводами и их подчиненными. Время было для народа тяжкое, послесмутное, власти
не без оснований опасались новых бунтов, и выбранный царь Михаил Федорович
создал специальный Сыскной приказ — в том числе, и для приема от населения
жалоб на поборы и другие злоупотребления администрации. Судя по всему, таких
жалоб поступало немного, если они поступали вообще. Люди предпочитали
жаловаться не на конкретных воевод и их подручных, с которыми опасались
связываться (они рядом, а «до царя далеко»), а на общее неблагополучие в местах
своего проживания. После этого по стране была разослана грамота, в которой уже
под угрозой наказания ПРЕДПИСЫВАЛОСЬ не давать воеводам взяток и не выполнять
их незаконные требования. Результат был прежним – просить защиты у царя люди
боялись больше, чем возможной царской немилости за согласие на беззащитность
перед царскими служителями.
Это не беспорядок. Это такой тип
порядка. Можно именовать его самодержавным, но держится он не только на
волеизъявлении самодержца, сколь бы сакральным тот ни воспринимался, и на
декларируемых им правилах. Он держится на верховном попустительстве нарушениям
этих правил местными властями, дабы иметь опору в их частных интересах, а при
повышенном недовольстве этими властями населения – не только на демонстрации
готовности защитить последнее от произвола местных начальников, но и на
сохраняющемся страхе людей перед теми же начальниками. Страхе, превращающем
дозволенные и даже предписанные — для нейтрализации угроз государственному
порядку в целом — жалобы на начальников в жалобы на безличное начальство. Но
чаще всего проявляющегося в таком психологическом феномене, как хроническое
недовольство этим самым начальством в сочетании с неприязнью к тем, кто
«высовывается» и «качает права», т.е. свое недовольство решается
выражать открыто. Даже тогда, когда это объявляется цареугодным.
Предполагается, что цареугодное, дабы свершиться, в подсказках и наводках не
нуждается.
О том, что такой порядок хрупок и
предрасположен к сползаниям в смуту, что подавленное страхом недовольство
обладает свойством обращаться в пугачевщину, в России догадывались давно. Как и
о том, что порядок безличной правовой нормы много лучше. И даже о том, что
власть такой нормы может утвердиться только при условии ее распространения на
всех, включая самодержца. Но такие люди, как Никита Панин или Петр Щербатов,
которых подобные мысли посещали еще в ХУIII веке, вслух их высказывать
воздерживались и оставили для просвещения потомков. Потомки время от времени
получали возможность выражать эти мысли, обогащенные мыслями собственными,
вслух, как имеют такую возможность и сегодня. Но слушать про безличную правовую
норму много желающих никогда не находилось и не находится.
Не обращали ли, кстати, внимание на то,
как наши сограждане общаются с президентом во время его ежегодных телевстреч с
ними? Они жалуются, они просят что-то в их жизни изменить, но я не припомню,
чтобы кто-то винил в своих бедах конкретных местных начальников, а тем более
сообщал об их служебных злоупотреблениях. Так что именно местная власть, будучи
продуктом самодержавного порядка, остается и его несущей конструкцией. И ее
природа, продуцирующая произвол, не может, сдается мне, быть трансформирована
ни традиционно зависимым от нее и девственным в правовом отношении населением,
ни непосредственно властью центральной, какой бы та ни была и как бы ни была
устроена. Поэтому, в частности, столь интересным кажется мне амбициозный
одесский эксперимент Саакашвили. Как попытка начать изменение типа социального
порядка с локального уровня при поддержке центра.
И еще хочу сказать, что не понимаю,
почему идеологи и пропагандисты альтернативной цивилизации затрудняются внятно
поведать о том, в чем именно проявляется ее альтернативность. Их любимые слова
— «геополитика» и «суверенитет» — они же о государственных
амбициях, а не о том, как тут внутри все альтернативно устроено. А устроено
примерно так, как выше описано
ПОСЛЕ ДОЛГОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ РАЗЛУКИ (26
ИЮНЯ)
Путин после почти пятимесячной разлуки
долго говорил по телефону с Обамой. По своей инициативе. Надо полагать, признав
этим, что в нормандском (европейском) формате у Москвы с Украиной мало что
получается. Что без участия Америки не обойтись. Притом, что позиция Вашингтона
в отношении Москвы всегда была более жесткой, чем позиция Берлина и Парижа, и
принципиальных уступок с американской стороны ждать не приходится. А чем готов
(и готов ли вообще) поступиться Кремль, скоро, может быть, узнаем: Путин и
Обама согласовали продолжение диалога на уровне руководителей дипломатических
ведомств.
О ПРОКУРАТУРЕ, ЗАКОННОСТИ И КРЫМЕ (27 ИЮНЯ)
Это интересно для понимания
квазиправовой природы постсоветской системы — я имею в виду заявление
Генпрокуратуры о том, что передача Крыма Украине в 1954 году была незаконной.
Во-первых, имитационная советская
законность интерпретируется тем самым как законность не имитационная.
Во-вторых, эта законность имитируется вторично — давно доказано,
что при передаче Крыма она нарушена не была.
В-третьих, эта
вторичная имитация призвана, очевидно, быть использованной против резолюций,
вроде принятой на днях ПАСЕ, для обоснования имитации третьей относительно
юридической обоснованности возвращения Крыма.
В-четвертых,
таким образом обслуживается имитация четвертая и базовая, представляющая
нарушение международного права как его соблюдение. То есть неправовые действия
облачающая в правовую форму.
В этом еще
одна особенность альтернативной цивилизации, пробующей говорить с миром на
принятом в нем языке при альтернативном понимании смысла его, языка этого,
слов.
ОБ ОФИЦИАЛЬНОМ СПИСКЕ РОССИЙСКИХ
ЦЕННОСТЕЙ (30 ИЮНЯ)
Наткнулся случайно на утвержденный
какое-то время назад правительством перечень традиционных российских ценностей:
человеколюбие, справедливость, честь, совесть, воля, личное достоинство, вера в
добро и стремление к выполнению нравственного долга перед самим собой, своей
семьей и своим Отечеством. Люди, видно, писали профессиональные, поэтому нашли
в традиции все, что искали. В том числе, и до них остававшееся не обнаруженным
ни народом (в его пословицах и поговорках, в основном, другие ценности), ни
описывавшими его самосознание литераторами. А вот ценностей, соотносимых,
например, со свободой, собственностью и их защищенностью правом, авторы списка
не нашли. Такой задачи перед ними, очевидно, не ставилось. Если бы ставилась,
то при их квалификации, уверен, точно нашли бы.
ОБ ОБРАЗЕ НОВОГО МИРОВОГО ПОРЯДКА
(30 ИЮНЯ)
Вынеся сомнительный вердикт о
незаконности передачи Крыма Украине в 1954 году, Генпрокуратура вознамерилась
проверить на соответствие законности предоставление независимости Литве, Латвии
и Эстонии в 1991-м. После чего многие стали громко посмеиваться — как такое
можно всерьез заявлять и всерьез обсуждать?
Но прокуратура, насколько могу понять,
не воспринимает себя шутником, мир веселящим. Она отвечает этому миру на его
претензии, предъявляемые РФ с позиций
права. Вы хотите говорить с нами на его языке? Говорите, но и мы этим языком
владеем в достаточной степени, чтобы объяснить вам: право — это то, чего нет,
то, с чем давно не считаются. Поэтому на его языке ни о чем договориться
нельзя, и потому же лучше бы его забыть и совместно строить мировой порядок, к
нему не прибегая. По крайней мере, применительно к постсоветскому пространству.
Неуклюжая,
конечно, попытка уничтожать формальный юридизм, отыскивая либо просто
придумывая прецеденты его нарушения, не имеющие к тому же отношения к изменению
границ между государствами (как в случае с Крымом), но симптоматичная. Скорее
всего, ее инициаторы рассчитывают на ее полезность в контексте информационной
войны, осознавая, надеюсь, что в других контекстах попытка обречена остаться
без приятных для РФ последствий. Потому хотя бы, что не уполномочена российская
прокуратура проверять действия другого государства (Советского Союза) на их
соответствие его конституции.
Все это на мой субъективный взгляд,
разумеется.
О МОСКОВСКОЙ СУЕТЕ (1 ИЮЛЯ)
Генпрокуратура, похоже, решила
дистанцироваться от затеянной было политико-правовой игры в новый миропорядок,
которую я вчера попробовал описать. Депутатский запрос о независимости стран
Балтии в смысле ее несоответствия законности объявлен юридически
бесперспективным, каким бы ни был прокурорский вердикт (любопытно, каким он
будет, если будет?). Возможно, это реакция на оперативный встречный сигнал из
Литвы — там остроумно пообещали обратиться в прокуратуру литовскую с
предложением оценить законность существования РФ. Возможно, на какие-то другие
негативные сигналы — их было много. Объявлено также, что Кремль об этой
инициативе осведомлен не был. Суета, однако
О КОНСТИТУЦИОННОМ ПРАВЕ И АРИФМЕТИКЕ (1
ИЮЛЯ)
Посмотрел материалы Конституционного
суда о переносе думских выборов на три месяца. Насколько понял, судьи создали
прецедент междисциплинарного подхода при принятии решений: право они соединили
с математикой, в которой используется процедура округления до целого. При таком
округлении 4 года и 9 месяцев — это те же пять лет. Правда, 5 лет плюс три
месяца (и даже полгода без одного дня) — тоже 5 лет, так что математика может
содействовать не только сокращению, но
и продлению депутатских полномочий. С той же, что и сейчас, оговоркой, что
такая мера допустима только в качестве «исключительной, экстраординарной».
Но что эта оговорка КС означает?
Она означает
прикрытие Конституционным судом одного антиконституционного прецедента другим.
Она не блокирует правовой произвол, допускаемый — в порядке исключения — в
случае переноса выборов, а открывает для него дополнительные возможности
введением самого понятия исключительности.
Исключительная,
экстраординарная мера предполагает наличие экстраординарной ситуации, а таковой
может быть признана любая — в Конституции на сей счет ограничения, насколько
знаю, не предусмотрены. И об «экстраординарных мерах» в ней ничего
нет. В чем, кстати, экстраординарность ситуации сегодняшней (точнее, той, что
будет через год), потребовавшей экстраординарного переноса выборов
О МЕСТНЫХ ВЫБОРАХ, ОБЪЯВЛЕННЫХ В ДНР (2 ИЮЛЯ)
Глава ДНР Захарченко назначил местные
выборы на 18 октября. На минских переговорах это согласовано не было. После их
проведения Минск-2 будет похоронен подобно тому, как был похоронен Минск-1
после 2 ноября прошлого года, когда, вопреки договоренностям и украинским законам,
прошли выборы парламентов и глав самопровозглашенных республик. По факту это
будет еще один шаг к отделению ДНР от Украины. Но не исключено, что все
задумано с расчетом на то, что Запад, в смерти своего миротворческого детища
(Минска-2) не заинтересованный, усилит давление на Киев, дабы вынудить его к
сговорчивости с представителями ДНР-ЛНР на их условиях.
О ЯДОВЕ (3 ИЮЛЯ)
С Владимиром Александровичем Ядовым, на
днях умершим, мне редко приходилось по жизни пересекаться. В советское время —
всего один раз, в 1975-м. Я тогда с несколькими друзьями попал под
государственный пресс, лишился работы, и история наша получила довольно широкую
огласку. Приятель, служивший главным редактором в ведомственном журнале,
командировал меня, дабы поддержать и дать возможность что-то заработать, в
город Ленинград для интервьюирования двух известных – не только в академической
среде – ученых. Один из них сразу отказался, а другой — Владимир Александрович
Ядов — сразу согласился. При встрече сказал, что он в курсе дела, но разговаривать
со мной ему никто не запрещал, а угадывание тайных желаний начальства — не его
специализация.
О КАК БЫ КОНСОЛИДИРУЮШЕМ ОБРАЗЕ
ПРИМАКОВА (4 ИЮЛЯ)
Все не получалось написать о
впечатлении, которое произвела на меня общественная реакция на смерть
Примакова. Хорошо помню, как в начале 2000 года, в преддверии президентских
выборов, от него отвернулись почти все — и те, кто предпочел ему Путина, и те,
кто Путину не симпатизировал. А после смерти Евгения Максимовича сразу вдруг
обнаружилась чуть ли не всеобщая политическая любовь к нему. Чем она вызвана?
Думаю, что она вызвана ситуацией,
вызвавшей, в свою очередь, запрос на определенный тип лидерства.
Идеологи и
пропагандисты альтернативной цивилизации видят в Примакове приверженца и
патриота этой цивилизации, но при этом он олицетворяет в их глазах и образ
прагматично-компромиссного политика, способного вывести страну из послекрымской
изоляции, восстановить сотрудничество с Западом, разрыв связей с которым и его
последствия и им не очень по душе. Но и антипутинцы, включая некоторых лидеров
и активистов Болотной, видят в образе Примакове примерно то же самое. Своим
противопоставлением плохому Путину хорошего Примакова они демонстрируют
ориентацию на тот же, что у путинцев, авторитарный тип лидерства, но в более
компромиссном воплощении на международной арене и, соответственно, менее
жестким в отношении к внутренней оппозиции. Трудно же поверить, что Евгений
Максимович стал восприниматься ими либеральным демократом.
Смерть
Примакова тестировала состояние активных групп российского общества. Тест
выявил сохраняющуюся и общую для большинства особенность политического
сознания, его сосредоточенность на том, кому, какому типу личности должна
принадлежать власть (сошлись, если не ошибаюсь, на том, что в обозримой
перспективе лучше всего была бы власть политического старца-мудреца), при
традиционной неозабоченности ее институциональными изменениями. А это значит,
что запроса на альтернативу альтернативной цивилизации тест не выявил.
О СИСТЕМНОЙ КОММУНИКАЦИИ (6 ИЮЛЯ)
В замечательном интервью Екатерины
Гениевой (директора библиотеки иностранной литературы) обратил внимание на
переданный ею разговор с чиновником из Министерства культуры. Он требует
закрыть Американский центр библиотеки. Причины понятны обоим. Гениева, тем не
менее, просит их назвать. «Мне ответили, что было принято решение на самом
высоком уровне. Я спросила: «Нельзя ли узнать, на каком?» Ответа не
последовало».
Это – базовая норма системной коммуникации, как советской, так и нынешней: ссылка
на мнение безличного «верха». Норма, обеспечивающая анонимность принятия и
реализации любых решений, если огласка авторства нежелательна. И все знают, что
так положено, что это такой принцип управления, неосвоенность которого есть
свидетельство служебного несоответствия. Принцип, для всех, включая
непосредственного исполнителя решения, вполне комфортный, ибо и ему дозволено
сбрасывать с себя бремя личной ответственности, апеллируя к безымянному мнению
свыше, перечить которому заведомо не имеет практического смысла.
Гениева,
конечно, позволяет себе играть не по правилам, задавая вопросы, в иерархии
заведомо неуместные и ответов не предусматривающие. Но как в советские времена,
так и сейчас, системе приходится сталкиваться порой с людьми, считающимися
«неудобными». И она их терпит, если их статус определяется не только
государственной должностью, но и влиянием и авторитетом в нечиновной среде –
внутренней, а быть может, и международной, которую система не желает очень уж
далеко от себя отталкивать.
А Екатерине
Юрьевне Гениевой хочется пожелать успеха в ее упорном стремлении сохранить
созданное и создать новое. У нее большие планы, и она тяжело, очень тяжело
больна, что не считает нужным скрывать. И ей приходится противостоять тем, кому
многое сделанное и делаемое ею поперек горла. Пребывая при этом в системном
поле, где вместо безличной правовой нормы действует норма тоже безличная, но не
правовая.