Рынок зачислений. Организационные технологии
Ограниченность теневых возможностей отдельного преподавателя ставит его в положение, когда он вынужден конкурировать с коллегами, бороться с ними за «своих» абитуриентов. Однако конкуренция коррупционеров упорядочивается, если они прибегают к своеобразной кооперации. Это, видимо, тоже относительно новое явление, свидетельствующее, коррупция приобрела настолько широкий размах, что требует определенной институциональной основы.
Кооперирование, по свидетельству уже неоднократно упоминавшегося нами ростовского преподавателя С.М., происходит следующим образом: «Практически на каждом факультете у «деятельных» преподавателей есть свои «квоты» на количество абитуриентов, которые должны поступить. Например, один преподаватель в текущем году входит в приемную комиссию. Естественно, что он протолкнет своих абитуриентов и абитуриентов своих близких коллег. Но он обязан протолкнуть и абитуриентов, которых готовили и более «дальние» (по степени отношений) коллеги, потому что в следующем учебном году этот преподаватель уже не будет в составе комиссии (происходит ротация кафедр) и не сможет влиять напрямую на зачисление». Вместе с тем в кооперацию могут быть включены не только педагоги, но и те вузовские работники, которые вообще не имеют никакого отношения к вступительным экзаменам и к «рынку зачислений». «Некоторые из деканатских работников берут деньги с абитуриентов, а потом договариваются с преподавателями в обмен, например, на хорошо составленное личное расписание этого преподавателя. То есть работник деканата может поставить преподавателю занятия на удобные для этого преподавателя дни, и он это делает. А преподаватель в свою очередь способствует поступлению деканатского протеже. То есть возможность для обмена услугами на одном факультете всегда есть» (И.П., Иваново).
Впрочем, разнообразные формы кооперации лишь смягчают и упорядочивают конкуренцию, но не ликвидируют ее. Сохраняется соперничество за ключевые места в приемной комиссии и за введение вступительного экзамена по тому или иному предмету. «Борьба, и временами довольно жесткая, идет за то, чтобы твой экзамен включили в число вступительных, — рассказывает все тот же И.П. — Вот, скажем, на юрфак надо сдавать историю и право, ну, сочинение, как обычно. Но ведь можно поставить еще один экзамен. И вот факультет романо-германской филологии начинает лоббировать включение иностранного в число вступительных. Я знаю, что в течение года в ректорате несколько раз принимали по этому поводу противоположные решения. В итоге иняз таки вошел в число вступительных. То же самое и на многих других факультетах». Понятно, что после того, как был назначен вступительный экзамен по иностранному языку, позиции преподавателей соответствующей кафедры на теневом рынке значительно упрочились, а цена их услуг существенно выросла.
И в конкурентной борьбе, и в институциональной организации «рынка зачислений» важная роль принадлежит вузовскому ректорату. При номинальной демократизации управления высшими учебными заведениями в большинстве вузов России сохраняется довольно строгое единоначалие, и решение ректора по тому или иному вопросу, как правило, принимается как окончательное. Понятно, что и операторы «рынка зачислений» обязаны считаться с указаниями начальства, у которого в теневой сфере есть и свои интересы, и свои операциональные приемы. «»Оптовые» взятки, как правило, даются на самом верху: ректор, проректор, — продолжает свой рассказ костромич Д. — Но на таком уровне взятки берут не от всех. Попасть к ректору и дать деньги непосредственно ему могут только те люди, которые занимают в городе достаточно высокое положение. Остальным приходится искать того человека, который мог бы взять деньги и поделиться с кем надо наверху. Это, кстати, не очень легко. Ведь ни на одном кабинете не висит табличка «Главный взяточник». Но кому нужно было, те находили».
Это свидетельство, помимо прочего, интересно и тем, что показывает: вузовский теневой рынок не является замкнутым и изолированным, а представляет собой органическую часть широко разветвленной сети других теневых рынков, операторы которых связаны между собой взаимным интересом и соответствующим спросом и предложением. костромич Д. не говорит, кто эти «люди, которые занимают в городе высокое положение», но мы, опираясь на полученные ранее сведения, вполне можем предположить, что среди них окажется и коррумпированный чиновник администрации (например, ответственный за распределение жилплощади или строительство), и работник военкомата, и крупный милицейский чин. Понятно, что их расчет с ректором скорее всего произойдет не в наличных деньгах, но в форме взаимных услуг, а в некоторых случаях и вообще в кредит — в порядке накопления теневого капитала, использовать который представится возможность когда-нибудь в будущемi.
Так или иначе, но внутривузовская система теневых связей должна гибко реагировать на эту необходимость межрыночных обменов, которые ведутся ректоратом. Воспользуемся еще раз осведомленностью нашего респондента И.П. из Иванова. «Есть так называемый «ректорский список», — рассказывает он, — это такое внутреннее название, в общем-то всем, кто с этим связан, понятно, о чем идет речь. Это те люди, которые поступают непосредственно через ректорат. Это тоже явление достаточно нормальное, в смысле привычное, к нему все приспособились. Плохо, когда ректор превышает разумные пределы, то есть требует, чтобы приняли больше студентов, чем реально получается, исходя из негласного дележа мест между членами приемной комиссии. Еще хуже, когда ректорат в последний момент меняет правила. То есть договаривались на восемь человек, расчистили для них площадь, а из ректората приносят список, в котором пятнадцать. И крутись, как знаешь. Такое «нарушение конвенции», конечно, радости никому особой не доставляет, но приходится как-то выкручиваться. Ссориться с ректоратом нежелательно, из приемной комиссии можно и вылететь».
Сказанное нашим респондентом означает, что в поведении ректора — в силу наличия у него значительного административного ресурса — в определенных условиях может проявиться тенденция к монополизации «рынка зачислений». Впрочем, по нашей информации, пока такая вероятность существует лишь теоретически.
Рассматривая общую структуру и некоторые функциональные особенности вузовского «рынка зачислений», мы несколько в стороне оставили разговор о его ценах. Между тем ценовая дифференциация на этом рынке лучше, чем какое бы то ни было иное свидетельство, может показать нам, что же именно является здесь предметом купли-продажи и какой товар пользуется большим спросом, а какой — меньшим. Ростовчанин В.Ю., которому, как мы помним, пришлось продать свой автомобиль, чтобы оплатить поступление сына в один из вузов, считает, что это еще далеко не самая высокая цена: «Всем хорошо известно, сколько нужно «дать на лапу» за поступление на бесплатное обучение в юридический институт — семь-десять тысяч долларов. Разница зависит от степени «кавказости» абитуриента: чем выше гора, с которой он спустился за дипломом, тем выше и плата за поступление». Его земляк, школьный учитель А.А., говорит о близких ценах: «Есть такие работники высшего образования, которые берут пять-шесть тысяч долларов за поступление, к примеру, на юрфак университета». Цены на этом рынке могут варьироваться также и в зависимости от региональных особенностей: «Абсолютное большинство абитуриентов поступают не бесплатно, особенно на юридический, на факультет иностранных языков, — свидетельствует профессор Л.Д., живущая в Уфе. — Средняя цена колеблется около десяти тысяч рублей за экзамен, а за юрфак — в пределах однокомнатной квартиры или дачи. Вообще это зависит и от возможностей родителей, и от престижности факультета, и от подготовки абитуриента».
Цены, указанные нашими собеседниками, дают совершенно определенное представление о том, что потребители вузовского рынка, по российским понятиям, люди совсем не бедные. Но нас здесь интересует другое. Насколько можем судить, процент населения, декларирующего уровень доходов, соизмеримый с приведенными выше ценами на «рынке зачислений», весьма незначителен. Это дает нам право предположить, что деньги, циркулирующие на теневых рынках в системе российского высшего образования, перетекли сюда из других сегментов всеобъемлющей теневой сферы.
i Впрочем межрыночный обмен происходит не обязательно на высоком уровне «ректор — городское начальство». В него могут быть вовлечены и рядовые операторы различных теневых рынков. Вот соответствующее свидетельство Е.П., женщины — научного работника из Уфы: «Когда сына в садик устраивали, тоже долго не могли добиться чтобы нас приняли, пока не проскочило в случайном разговоре, что у нас папа в университете преподает, а кому-то из детей детсадовского начальства как раз поступать надо было. После этого нам путевку прямо домой принесли. Я не знаю, муж потом, наверное, помог, потому что в садике все было в порядке».