Интернет: пространство свободы.
Антон Борисович НОСИК
Интернет — эксперт компании СУП, создатель Интернет-ресурсов http://www.lenta.ru/, http://www.newsru.com/, http://www.gazeta.ru/
Антон Носик:
Мне было бы интересней, чтобы вы услышали то, что вам в другом месте не узнать. Я начну с каких-то скучных вещей, а вы меня смело перебивайте, задавайте вопросы по интересующей вас теме: Интернет, блоги, блогосфера, социальная сеть, законодательная регуляция, техническое устройство этого дело, как и кто там зарабатывает деньги, можно ли там работать и кем. В общем, весь круг тем, связанный с Интернет-медиа как бизнесом, как информационным источником, как каналом вещания и так далее.
Прежде всего, объемы Интернета, цифры, которые полезно знать, независимо от того, с какой стороны вы к нему подходите. Сколько пользователей Интернета в мире – правильной цифры не существует. Потому что не существует методики исследования, которая могла бы подсчитать китайцев, японцев, корейцев, русских и американцев в Интернете по одному алгоритму подсчета. В разных странах приняты оценки, полученные на основании технических данных, опросов, телефонных опросов, личных интервью. То есть, когда получается мировая цифра, то она является сведением и плюсованием данных, полученным по разным методикам. Понятно, что на протяжение последних 3-4 лет это сведение устойчиво дает превышение цифру, превышающую миллиард человек. А насколько превышающую – тут ученые спорят. Оценка от 1 млрд. до 1 млрд. 200 млн. получается разными исследователями, которые выполняют мартышкин труд плюсования помидоров и яблок. То есть, экстраполяция по результатам 2 тыс. опрошенных Фондом «Общественное мнение» и 100 опрошенных в Китае. Соответственно, в мире от 1 до1,2 млрд. пользователей Интернетом, то есть каждый 5-6 человек на планете Земля использует Интернет.
Если мы вычтем особо бедствующие регионы, то есть возьмем неинетернетизированный Китай, неинтернетизированную Индию и неинтернетизированную черную Африку, это у нас будет где-то 4,5 млрд. человек. И получим, что в остальной части планеты уровень подключения к Интернету сравним с количеством телефонных линий на душу населения.
Нас, как носителей русского языка, больше интересует не глобус, а глобус Московской области. То есть, количество людей, пользующихся Интернетом, говорящих по-русски. Это количество вообще никак никогда не может быть посчитано, потому что не существует причины, по которой кто-то начал бы проводить исследования, которые можно проводить в России, чтобы кто-то начал бы их проводить за пределами России. На это просто нет бизнес-схемы, чтобы такое исследование окупилось.
Поэтому у нас есть цифры по России. Ученые сходятся, кто бы ни считал, а считает Фонд «Общественное мнение», ГЭЛОП, КОНКОН, — все более или менее едины в оценке, что в России проживает 27,5 млн. пользователей Интернета. А как ответить на вопрос, сколько пользователей Интернета проживает в мире, есть методика. Можно пойти, например, в «Рамблер», в статистику, и спросить, какую долю составляют россияне от мировой Интернет-аудитории за длительный срок. Длительным сроком в данном случае считается неделя, потому что отсчитывается большой массив запросов. Получится, что Россия – это половина мировой аудитории. Соответственно, если в России 27,5 пользователей, то в мире русскоговорящих Интернетом пользуется 55 млн. человек. Этим объясняется, откуда у «Яндекса» может взяться 40 млн. уникальных посетителей в месяц при том, что в России может быть посетителей всего 27,5 млн.
Есть и другое обстоятельство, о котором знают все измерители. Существующие в Интернете методики определения числа уникальных пользователей основаны на IP, то есть на конкретном адресе, и COOK, то есть уникального идентификатора, выдаваемого броузером при заходе на сайт. Соответственно, любой типичный пользователь Интернета имеет больше одной такой идентификации. Например, если человек подключается к Интернету с работы и он подключается к Интернету из дома, то он будет определяться как два уникальных пользователя. Если человек подключается к Интернету из дома или с работы, но то с ноутбука, то со стационарного компьютера, он будет определяться как два уникальных пользователя. Если человек подключается и заходит на сайт, используя броузер Internet Explorer в каких то случаях, потому что этот броузер зашит по умолчанию в систему Windows, а по душевной склонности он использует, например Safari или еще что-нибудь, то он будет зачитываться как два уникальных пользователя. Потому что каждый броузер получает свою COOK. Понятно, что когда у «Яндекса» 50 млн. пользователей уникальных, это 50 млн. COOK на душу спокойней всего поделить на 2. Хотя, понятно, что в пресс-релизах об этом не напишут, но нам полезно это понимать: уникальным пользователем называется все-таки уникальный броузер, а не уникальный человек.
Россия наряду с Китаем и парой других стран является редким местом в мире, где первое место по популярности среди сайтов поисковых и вообще не занимает поисковая система Google. В Америке, во Франции, в Германии и на Украине Google принадлежит более 60% поискового трафика, его сайты являются самыми посещаемыми в этих странах. В мире есть 4 страны, где это не так. Две из них – Китай и Россия.
У нас самым посещаемым сайтом является «Яндекс». Если спросить, какое самое посещаемое новостное СМИ, какой самый распространенный источник узнавания людьми новостей, то ответ будет такой же. Самый посещаемый источник новостей и в мире, и в России – это давно не газета, не информационное агентство, не телеканал, а это новостной агрегат. В мире самыми посещаемыми двумя новостными агрегатами являются новости на Yahoo и новости на Google, а в России самый посещаемый новостной агрегат – «Яндекс-новости» — news.yandex.ru. Там в день больше посетителей, чем на «Ленте», «Газете» и РБК вместе взятых.
Другой вопрос, если вы пользуетесь этим сайтом, «Ядекс» своих посетителей раздает. То есть, человек, зашедший на Яндекс-новости, заинтересовавшийся каким-то сообщением, он нажимает на ссылку и переходит на сайт, где эта новость создана. Не остается на Яндексе.
Если вы посмотрите, как ведут себя другие агрегаторы, то у них это происходит не совсем так. У новостей Yahoo, у новостей Rambler, у новостей mail довольно серьезная тенденция к тому, чтобы человек зашел на новости, увидел новость lenta.ru, и здесь же ее и прочитал, и lenta.ru вряд ли что-то получила.
Понятно, что Интернет является идеальной моделью мира, потому что у него нет искусственных ограничений. Понятно, когда есть такая модель «воровская» — кто-то поднялся на том, что у него есть несколько тысяч источников информации, берет у них информацию, а им в ответ ничего не дает, – то эта модель не является справедливой. В привычном нам реальном мире самая большая несправедливость лучше всего вознаграждается. В Интернете, который является идеальным миром, в котором работают механизмы высшей справедливости, происходит все наоборот. То есть, Яндекс, который широкой рукой раздает аудиторию сайтам, абсолютный лидер в новостной агрегации. Те, кто пытается зажать эту аудиторию, оставить у себя, спрос на их новостной сервис в разы отстает.
То же самое происходит в Америке. Google.news пролетели ракетой против конкурентов, которые пытались удерживать потребителей новостей у себя на сайте. Это довольно приятная особенность Интернета. Тут выигрышная стратегия состоит в том, чтобы честно не красть чужое. Вообще, выигрывает тот, кто умнее. Этот общий принцип всей истории развития Интернета состоит в том, что какой-то умный человек додумывается до какого-нибудь принципа весьма простого, но при этом не очевидного для всех остальных.
Например, два американских юноши, один из которых китаец, и одна индийская барышня додумались до того, что правильней каталог всего на свете – это такой каталог, в котором до всего на свете можно дойти разными путями. Пришло им в голову, что модель идеального справочника, идеального каталога должна быть трехмерной. Если вы ищите российскую прессу в каталоге, то вы не должны выучить структуру данного конкретного каталога, как у него происходит сегментирование по странам, а как по отраслям промышленности. А каким бы путем вы не шли, — через страны, промышленность, пресса, или вы идете через виды промышленности, пресса по регионам, или виды промышленности по регионам, Россия, пресса, — каким бы путем вы не шли, вы все равно попадете в одно и то же место. То есть, каталог отвечает не своей рубрикацией, как большая советская энциклопедия. Вот если у нее Шекспир Уильям или Вильям, то от этого зависит, в каком он томе. А тут построилась трехмерная матрица систематизации всего на свете, которая позволяет вам идти любым путем, а приходить туда, куда надо.
Эта матрица была описана в паре диссертацией и легла в основу каталога Yahoo, который работает по такой модели, что можно смотреть через регионы, а можно смотреть через отрасль, и эта трехмерная структура вас выведет. И один и тот же сайт может принадлежат одновременно к десяткам и сотням разных категорий. Действительно, один из тот же сайт имеет смысл находить по разным запросам. Ищите вы новости, вам полезны новости на Яндексе. Ищите вы часовые пояса, вам интересен Яндекс тоже. И один сайт может присутствовать в разных категориях, и к любой категории можно дойти больше, чем одним путем. Так создался Yahoo – до сегодняшнего дня самый посещаемый в мире сайт.
После того, как Yahoo стал успешным, появились десятки тысяч каталогов во всем мире, созданных по одному простому принципу. Создатели этих каталогов просто скопировали рубрикаторы Yahoo, как они его увидели на заглавным страницах. Я видел тысячи таких проектов. Были русские такие проекты, английские и на практически любом языке. Ни один из этих проектов успеха Yahoo не повторил, потому что люди, которые что-то придумывают, им хорошо. Люди, которые не в состоянии что-то придумать, они пытаются клонировать чужие идеи и конкурировать с ними, но представляют никакой угрозы для тех, кого клонируют.
Поэтому, если вы заметили, в мировой интернетовской практике споры такого рода по практике неинтернетовской: «А ты у меня идею украл. А ты у меня музыку украл. А ты мой текст без спроса напечатал», между крупнейшими игроками Интернета таких тяжб не происходит практически вообще. Потому что умный защищен своими мозгами от недобросовестной конкуренции со стороны того, кто его копирует.
Если вы посмотрите, как работают наши три главных, соперничающих между собой, портала и Google. Сегодня появляется афиша на Яндексе, а завтра это обязывает появиться афише на mail.ru. Если сегодня на Яндексе есть пробки, то значит завтра пробки будет на Рамблере. Это приводит не к судебным тяжбам между Рамблером и Яндексом, а это приводит к тому, что специалисты этих двух компаний вынуждены думать о конкуренте и пытаться быть его умнее. А мы от этого исключительно выигрываем. Во-первых, у нас есть выбор, куда пойти, и они за нас борются, конкурируя по качеству.
Другое изобретение, сравнимое с трехмерным каталогом Yahoo, легло в свое время в основу диссертации Сергея Бринна и Лари Пейджа, которая, в свою очередь, легла в основу Google. В чем там была идея? Патент поисковой индексации относится к 1994 году. По состоянию на 1995 год все поисковые машины искали следующим образом. Они брали слово или набор слов, по которым выдавали им запрос, и искали этот набор слов в документе. Если набор слов в документе стоял высоко, значит, этот документ обладал большей релевантностью как находка. Если это слово употреблялось в документе чаще, значит, этот документ более релевантен, чем тот, в котором оно употреблялось реже. Если слово большим шрифтом было выделено, значит, этот документ более релевантный. Так искали все поисковые машины середины 1990-х годов.
К чему то привело? Это привело к довольно тупому соревнованию между создателями поисковых машин по их накрутке. То есть, известно, что самые распространенные ключевые слова в русском поиске, это «порно», «реферат», «работа», «Москва». Это четыре самых популярных слова в запросах. Соответственно, есть прямой смысл написать на любой странице, включая страницу детского сада или страницу популярного издания, в тексте этой странице написать так, чтобы пользователь не видел, а поисковая машина видела, То есть, белым по белому или в невидимой части таблицы, написать сто раз «порно», сто раз «реферат», сто раз «Москва». И рассчитывать вылезать первым по самым популярным запросам. То есть, по сути дела, что думает о тебе поисковая машина, о твоем содержимом, определял владелец сайта. Определял создатель сайта, наполняя его определенным образом. Естественно, первое, что ему приходило в голову, своими этими возможностями злоупотребить.
Поэтому Сергей Бринн и Лари Пейдж подумали, глядя на такой способ ранжирования в поисковой машине, что контроль за оценками сайта со стороны поисковых машин находится не в тех руках. Что контроль за тем, что поисковые машины думают и знают о данном сайте, о данной странице должен быть не у владельца этой страницы, который мотивирован обманывать поисковую машину и выдавать себя невесть за что. Контроль этот должен быть у других сайтов. Ты не то, что сам о себе говоришь, а ты то, что о тебе говорят другие. И на этой простой мысли построилась система, которая легла в основу технологии Google. Она называется page rang. Это способ ранжировать страницы по тому, что об этих страницах говорят на других страницах. То есть, анализ содержания, в первую очередь, не самой страницы, а ведущих на нее ссылок. Когда эта технология была внедрена сначала на экспериментальном университетском сервере, а потом на боевом сервере Google, она очень быстро доказала, что находки гораздо эффективнее и устойчивее ко всевозможному мусору, который мастера учились вставлять в текст своих сайтов. Технология page rang, в результате, в мире победила. Даже те поисковые машины, которые в своих географиях побеждают Google, как, например, Яндекс, они тоже перешли на технологию page rang. Они тоже перешли от учета написанного на страницах к учету, что написано в ссылках, ведущих на эту страницу.
Реплика:
Антон Носик:
Разумеется, если у вас есть живой контролер в автобусе, то вы будете от него бегать. А если у вас есть турникет в метро, то вы будете через него перепрыгивать. Та технология обманывалась одним способом, эта технология обманывается другим способом. Можно создать десятки тысяч сайтов специально с целью обмана поисковой машины. Сделать, чтобы эти сайты ссылались друг на друга. Таким образом у них будет большой уровень цитируемости, и с этих сайтов продавать ссылки на сайт рекламодателя. Получится, что сайт рекламодателя, на который никакой другой живой сайт не ссылается, имеет 20 тысяч ссылок с так называемой линк-фермы. Можно еще делать несуществующие страницы, которые возникают по факту того, что к тебе зашел поисковый робот. Ты увидел поискового робота, и подсовываешь ему бесконечное количество страниц, которых на самом деле нет. Ты генерируешь, и с их помощью «скармливаешь» поисковому роботу тысячи ссылок для анализа. В результате повышаешь цитируемость страницы твоего клиента. Так работают так называемые серые и черные поисковые оптимизаторы. И тут уже ничего нельзя придумать лучше. При том, что борьба с такого рода накрутками поисковых машин ведется, конечно, техническим способом. То есть, все эти фермы отслеживаются, изучаются, выясняются их формальные признаки, по которым их можно отследить. Но в какой-то момент от высоких технологий все-таки переходят к «пыточным подвалам Лубянки». То, что делает «Яндекс» в отношении людей, которые сделали своим бизнесом порчу поисковой выдачи за деньги, это меры стандартного корректно-репрессивного характера.
В этом смысле было прекрасно зрелище конференции «Интернет и бизнес». Она проходила в апреле 2007 года, а в февраля Яндекс провел массовые «расстрелы», уничтожив в своей поисковой базе не только десятки тысяч этих фальшивых сайтов, но и удалив из своей поисковой базы их клиентов.
А оборот рынка очень большой. В том году он составлял 50 млн. долл. То есть, какие-то люди за год заплатили 50 млн. долл. каким-то конторам, обещавшим, что за эти деньги они будут стоять первыми в Яндексе. И осуществили это посредством аппаратной накрутки. А Яндекс всю эту аппаратную накрутку вычистил. Можете себе представить положение этих замечательных людей, которые взяли деньги у десятков компаний, обещали им первое место в Яндексе, а результат таков, что они теперь в Яндексе вообще не находятся ни первым, ни последним местом. А бизнес людей, которые получают клиентов через Яндекс, очень сильно опирается на присутствие в поисковой машине. Это не растяжки на Тверской улице в Москве. Это реальный бизнес. Это какое место в результатах выдачи ты занимаешь, сколько телефонных звонков в день получаешь. Для многих бизнесов это совершенно точная наука. Можете представить себе судьбу этих «оптимизаторов», когда от всех людей, которые были для них желанными платящими клиентами, надо прятаться, отключать телефон. А те просто требуют отдать свои деньги.
Понятно, что все оптимизаторы приехали на конференцию «Интернет и бизнес», где Яндекс был одним из главных организаторов. Там были большие страсти. Люди обвиняли Яндекс в том, что он лишил их семью пропитания. Люди говорили, что он ведет себя антигуманно. Люди говорили, что эти репрессии незаконные, что они наносят ущерб репутации ничего дурного не сделавшим фирмам, как то их клиенты, как то они сами. Ну, подумаешь, они создали сайт, на котором 20 тысяч ссылок, – почему это преступление? Но Яндекс был глух к их мольбам. И один рейд нанес удар по интересам тысяч людей, сотен юридических лиц, но многих научил, что работать честно – оно окупается. Даже если кажется, что это дороже, но выигрышная стратегия состоит в том, чтобы играть по правилам, а не пытаться замусорить поляну для всех ради того, чтобы продать лишний холодильник или лишний набор пластиковых окон.
Самое популярное слово в русском языке, по которому идут бои между оптимизаторы, это «пластиковые окна». Один клик может стоить до 70 долларов. Если вы хотите сделать плохо кому-то из продавцов пластиковых окон, то вы можете зайти на Яндекс, набрать «пластиковые окна», увидеть рекламу над результатами поиска, и на эту рекламу нажать. Каждое нажатие кому-то обойдется в 75 долларов. Но обратите внимание, это сильно зависит от региона. Если вы увидели эту рекламу, которая не имеет отношения к вашему региону, то ваше нажатие не будет зачислено. Другой вопрос, что тогда вам и не будет показана эта реклама, потому что по определению идет по IP.
Теперь немножко расскажу про государственное регулирование Интернетом, цензуру, ограничение доступа и прочие неприятности.
Существует очень большая система ожиданий в обществе и в Интернете и в прессе отечественной и зарубежной. Ожидания, когда же, наконец, этот Интернет прикроют. Когда же, наконец, придет власть и начнет ограничивать доступ людей к Интернету, ограничивать получение информации через Интернет, ограничивать высказывания собственного мнения через Интернет. Этого все ждут.
Эти ожидания сами по себе приводят к тому, что любая идея, которая на эту тему озвучена, она сразу получает некоторое грандиозное освещение. То есть, любой человек, сказавший, как бы он ни был маловлиятелен или малозаметен или малозначителен в структурах власти, как только он говорит «надо контролировать Интернет», так немедленно на этого человека все обращают внимание. Вся пресса, все ток-шоу начинают его звать, просят рассказать, как запретить в России Интернет. Почему? Потому что этого все ждут.
На самом деле тут надо понимать очень простую вещь. При современном состоянии Интернета в России, при той демографии и активности, которая есть у россиян в Интернете, решение об ограничении доступа россиян к сети, по цензуре, по фильтрации, — это, по сути дела, решение такого же масштаба и значения для страны, и для международной оценки этой страны, как решение запретить или ограничить выезд граждан за границу. Это на сегодняшний день практически одно и то же решение. Запретить гражданам свободно перемещаться в Интернете – это то же самое, что запретить гражданам свободно выезжать из России.
Я не могу, положа руку на сердце и бия себя пяткой в грудь, обещать вам, что российская нынешняя или будущая власть никогда не запретит нам пересекать границы. Я такого обещать не могу, потому что недостаточно контролирую нынешнюю российскую власть. Но мне хочется, чтобы вы отчетливо понимали, что никакой заместитель генерального прокурора Российской Федерации, никакой член Совета федерации, никакой депутат Государственной думы, даже если он вице-спикер или первый заместитель руководителя фракции, никакой министр, никакой зам. министра, никакой председатель Росохранкультуры, никакой чиновник или законодатель не может своим решением ввести цензуру любого вида в русском Интернете.
Речь сейчас не идет о технологиях. Технологически прекратить нам всем доступ в Интернет – это безмерно простая задача. Потому что весь доступ, который мы имеем в Интернет, мы имеем от провайдеров. Все провайдеры в Российской Федерации действуют на основании двух лицензий Министерства связи. Лицензии эти написаны на языке 1960-х годов, то есть не имеют никакого отношения к жизни. Они называются «Лицензия на передачу данных» и «Лицензия на оказание телематических услуг». Вы будете смеяться, но никто из провайдеров не знает, что такое «телематические услуги».
Но у нас есть Закон об основных видах деятельности, подлежащих обязательному государственному лицензированию, сертифицированию и так далее. Этот закон говорит о том, чем нельзя в Российской Федерации заниматься без лицензии. Например, вы не можете открыть без лицензии предприятие общественного питания. Вы не можете без лицензии учредить телеканал. Вы не можете без лицензии открыть авиакомпанию, заниматься перевозками. Вы не можете без лицензии открыть школу, гостиницу. Почему? Потому что в таких случаях вы каким-то образом затрагиваете вопросы здоровья и безопасности людей, или вопросы коллективной и общественной безопасности. Поэтому государство хочет иметь лицензию на предоставление этих видов услуг. Соответственно, провайдинг – обеспечение доступа людей к Интернету, принадлежит к виду этих услуг, которые обязательно должны иметь государственную лицензию. Причем, две.
Что означает тот факт, что у тебя есть лицензия, и ты занимаешься видом деятельности, включенной в закон? Это значит, что как только ты занимаешься этим же видом деятельности без лицензии, в ту же минуту ты подлежишь уголовной ответственности по статье «незаконное предпринимательство», которая предусматривает различные сроки лишения свободы и конфискацию всего оборудования, которое использовалось для незаконного предпринимательства.
Соответственно, любой провайдер, кто предоставляет нам доступ в Интернет, любой оператор связи, поскольку он ходит под этой лицензией, и невыполнение требований чиновников Минсвязи чревато для него отзывом лицензии. А с момента отзыва лицензии к нему в любой день входят и выносят все оборудование, а его ведут в тюрьму. И статья вся уже написана и действует как часы. То никакой провайдер никогда не скажет «нет», когда ему позвонят из Минсвязи и скажут: сделай вот это и вот это.
Был один провайдер, который сказал «нет». Его не стало буквально в том же месяце. Это «Баярд-Славия», находился в городе Волгограде. Просто был такой провайдер, который захотел стать правозащитником. Он стал правозащитником, но перестал был провайдером. Всего лишь отказался позволить ФСБ установить у себя оборудование для слежки за его клиентами. Для незаконного доступа к их письмам, к частным материалам и трафику. Желающих последовать его примеру не было.
Поэтому, если завтра Министерство связи решит, что нужно прекратить доступ россиян к зарубежным сайтам, или что есть список из 20 сайтов, которые россиянам разрешается посещать, а все остальные запрещены. Или что-нибудь такое же умное решит Министерство связи завтра, то каждый отдельно взятый провайдер подчинится этим решениям после одного телефонного звонка. Это в равной степени касается и тех провайдеров, которые находятся в государственной собственности – Ростелеком, Транстелеком. И тех провайдеров, которые находятся в частных руках – «Голден Телеком» и «Россия он-лайн». И тех провайдеров, которые находятся в частных зарубежных руках. Они все подчинятся любому распоряжению Министерства связи, каким бы оно ни было абсурдным, антиконституционным, противозаконным и так далее.
Поэтому вопрос не технический. Вопрос закрытия Интернета в России за один день – не технический вопрос. Это вопрос политической воли. И этой политической волей не может за всю страну обладать заместитель генерального прокурора Иван Сидорук. И этой политической волей не может обладать член Совета федерации Владимир Иосифович Слуцкер. Просто они рожей не вышли. И даже если они возьмутся за руки, и даже если с ними за руки возьмутся еще 15 человек, занимающих сравнимые должности, и скажут, что надо Интернет в России перекрыть, это не их уровня решение. Это не их ума дело. Так же как не может погранслужба или таможенная служба или министерство транспорта объявить, что с завтрашнего дня россиянам запрещается выезжать за границу. Вы понимаете, что это будет значит, что с завтрашнего дня мы живем в другой стране. Что мы живем в стране, где находимся не по своему свободному выбору, а потому что нам запрещено ее покидать, как это было 70 лет при советской власти. Соответственно, это решение должны принимать люди, уполномоченные принимать решения такого уровня. И не потому, что так прописано в законе, а потому что так по понятиям. Вот по понятиям у нас есть главные, которые решают, в какой стране мы живем. И этих главных, слава Богу, пока не зовут ни Иван Сидорук, ни Владимир Слуцкер.
Поэтому, когда вы слышите, что очередной Сидорук выступил с очередной инициативой, то надо понимать, что их много, которые выступят с инициативой для того, чтобы у них взяли интервью. Для того, чтобы их полюбили люди, никогда Интернета не нюхавшие, завидующие тем, кто им пользуется, считающие тех, кто им пользуется, опасными интеллектуалами. Это все возня. В реальности решение о прекращении доступа к Интернету в России – это вопрос политической воли, решение первых лиц государства. Пока они такого решения не приняли, все заявления на эту тему – это самозванство людей, которые пытаются набить себе цену. И не стоит повторять ошибку прессы и смотреть им в рот.
Вопрос:
Вы считаете нереальным сделать как в Китае?
Антон Носик:
Я объяснил. Это абсолютно минутное дело, сделать как в Китае. Не минутное дело – принять вот там решение, что мы хотим сделать как в Китае. Что нам зачем-то нужно, чтобы у нас с Интернетом было как в Китае.
Что имеет Китай за счет того, что он делает с Интернетом? Китай имеет во всем мире репутацию страны, которая боится своих граждан. Которая хочет контролировать мозги своих граждан. Страны, режима, который боится, чтобы его граждане получали свободную информацию. Боится, чтобы его граждане высказывали мнения. Это страна, где за высказывание своего мнения можно получить 10 лет лагерей. Вот так Китай видит окружающий мир.
Есть такая организация, сейчас называется G8. До Ельцина называлась G7. Это организация лидеров восьми ведущих стран мира. Туда входит и Россия. Но туда не входит Китай. На международной арене то, что китайцы творят в Интернете, это не только пословица в любой языке «китайская модель» — бранное слово, но и имеет серьезные последствия для международной репутации.
Что это дает китайцам? Что выиграл Китай от того, что некий блогер отправился на 10 лет в лагеря? Представьте, что вас зовут Дмитрий Анатольевич Медведев или Владимир Владимирович Путин. Вы сидите и разбираетесь с кейсом. Вот в Китае посадили блогера на 10 лет за то, что он написал, что хорошо бы была свободная торговля, хорошо бы, чтоб члены партии не брали взятки. С точки зрения Путина введение такой практики в России чем полезно? Ему зачем?
Реплика:
Ограничение ресурсов экстремистского толка.
Антон Носик:
В Китае никогда в жизни не ограничивали никакие ресурсы экстремистского толка, потому что их там просто никогда не было. Вообще, слово «экстремизм», еще надо подождать, когда появится словарное значение, позволяющее как-то соотнести его с законодательством. Экстремизм – это крайности. Что такое крайность, зависит от вашего представления о том, что такое норма. Определения экстремизма общепринятого не существует в языке и в общественном сознании. Поэтому экстремизм – это некий жупел абстрактный.
На сегодняшний день экстремизм в качестве жупела внесен в законодательство. А чтобы этим жупелом кто-то пользовался на практике, что-то не заметно. Чтобы кто-то реально пострадал в силу закона о борьбе с экстремизмом. Законы просто глупые, на практике неприменимые.
А если нам нужно выдумать, чем виноват тот или иной человек просто для того, чтобы его «прищемить», не надо выдумывать никакого экстремизма. Просто входит Управление по борьбе с экономической преступностью, изымает у тебя компьютер по подозрению, что у тебя Windows нелицензионный. Windows лицензионный, значит, Word нелицензионный. Если лицензионный, значит, ты лицензию не там купил. Не надо никакого экстремизма придумывать. Был бы человек, а статья найдется, — это было сказано задолго до рождения товарища Путина. Поэтому экстремизм – это такой законотворческий цирк, одни люди перед другими позируют. На самом деле известно, что за жабер можно взять любого на основании куда лучше формализованных обвинений, чем экстремизм. Любому можно подбросить патроны. Любому можно подбросить взрывчатку. Любому можно подбросить наркотики. Это единственное, что наши правоохранительные органы умеют делать хорошо, это превращать невиновного человека в признавшегося в любом противоправном деянии. Просто кто-то признается за день, а кто-то за три.
Не относитесь серьезно к экстремизму. Если вами заинтересуются, что очень мало шансов, что «шить» будут экстремизм, который требует каких-то обсуждений, доказательств. Гораздо проще нелицензионный Windows. Это теперь тюрьма. И не надо заявления Microsoft, чтобы человека посадить в тюрьму за то, что у него Windows нелицензионный. Теперь это дело государственного обвинения. Теперь мнение Microsoft не интересует никого. Если Microsoft завтра заявит, как заявляют создатели конкурирующих операционных систем, что «наша операционная система раздается бесплатно любому желающему, поэтому пусть кто хочет, тот пусть и пользуется. Мы никаких денег не хотим». Это не помешает сотрудникам УБЭП завтра к вам прийти, изъять компьютер, и не найдя договора с Microsoft, подписанного компанией, на этом основании обвинить вас по статье 146 уголовного кодекса Российской Федерации в нарушении авторских прав со всеми вытекающими последствиями.
Мы в этом смысле единственная страна в «восьмерке» и вообще в сколько-нибудь цивилизованном мире. В России не существует понятия легального бесплатного использования тех объектов интеллектуальной собственности, которые предназначены создателем к легальному бесплатному использованию. Это самый чудовищный национальный позор, какой только можно себе представить. Во всем мире законодательство об авторском праве принималось на основании баланса интересов. Есть интерес автора получать денежку за свое произведение и кормить семью. А есть интерес общества, которое имеет право знать. И есть, разумеется, такое понятие, как «автор», «авторское право».
Что такое авторское право по здравому смыслу? Авторское право – это право решать, что ты хочешь сделать со своим произведением. Ты хочешь за него деньги, или ты хочешь, чтобы его никто не читал, или ты хочешь его отдать людям, чтобы люди пели твою песню и декламировали твои стихи, и вешали твою картину на стену. Это право автора. Авторское право – это не запрет. Авторское право – это свобода автора решить, что он хочет сделать. Так во всех цивилизованных странах. Так в основах копирайтного законодательства, где оно работает.
Что в России? В России копирайтерное законодательство в текущей части 4 Гражданского кодекса принималось под давлением только определенного лобби компаний, которые хотят жить с торговли, с перепродажи авторских прав. Они покупают его за доллар у автора и перепродают за миллион публике. Представитель общественности, которому важно право общества знать, не участвовал в составлении главы 4 Гражданского кодекса. Поэтому вторая сторона, ради которой копирайтерный закон принимается, которая называется «допустимое использование объектов авторского права», ничего не может сделать с легально купленной книжкой, компьютерной программой и так далее. Это не прописано.
Теперь о законодательстве. У нас отменен закон об авторском праве, который действовал всю дорогу с 1 января 2008 года. У нас теперь глава 4 Гражданского кодекса, которая в чистом виде отражает позицию копирайтерной мафии. Поэтому мы являемся единственной страной с компьютерами, где человек не может подарить свою программу. То есть, он может подарить свою программу. Он может написать компьютерную программу и написать: «Пользуйся, кто хочет». Но это «пользуйся, кто хочет», не будет в России иметь юридической силы. Без договора с вами персонального, в котором одна сторона – вы, а другая сторона – пользователь, все равно вы можете быть привлечены.
Реплика:
Не слышно.
Антон Носик:
Этот документ надо иметь готовым к предъявлению, если не хочешь последствий. Договор оферты часть 4 Гражданского кодекса, как уполномочивающего, не прописан.
И это не потому, что чья-то злая воля. Это не потому, что хотели сделать Россию самой темной и невежественной и дикой страной путем ограничения людям доступа к бесплатным программам, которых созданы миллионы американскими и российскими программистами. Не потому, что кто-то хотел сделать плохо. А исключительно потому, что думали о том, как бы выполнить то, что им поручили лоббисты копирайтерной отрасли. О другом просто не думали.
Будь то Sony, Universal, Microsoft, им совершенно без разницы, как обращаются в России с операционной системой Linox. Или композитор, который не хотел брать денег за песню, а хотел, чтобы ее пели. Какая разница, если он не в каталоге Sony? Какое дело Sony до того, что он не получит своих денег? Не лоббировали они этого. Это так само получилось, потому что нашим законодателям в голову не пришло, что они представляют общество. Им в голову не пришло, что есть интересы общества. Что есть интерес миллионов людей в России, если автор не против, то петь его песню и никому не платить. Не пришло им это в голову. Задание защитить права у них было от лобби, а задания защитить права второй стороны, публики, у них не было. Никто не представляет публику у нас в Думе. У нас представляют в Думе интересы силовых структур, коммерческих структур, политических структур. А публику, нас с вами, не представляют в законодательных органах.
Поэтому где-то сохранились законы из романтических 1990-х. Закон о СМИ Михаила Александровича Федотова. Они писались романтиками, думающими об общественном благе, анализирующими международный опыт и так далее. А то, что принимается сейчас, оно принимается под абсолютно конкретного заказчика, в интересах конкретных структур, которые с помощью таких законов получают возможность устанавливать свои порядки.
Отмена закона об авторском праве с 1 января и введение части 4 ГК РФ, это такая правовая катастрофа для страны. Но, к счастью, строгость российских законов, как всегда, компенсируется абсолютной необязательностью их выполнения. Случаи применения главы 4 ГКРФ единичны, если существуют вовсе. Это очень плохой закон, который не работает. А был бы хорошим, он бы работал, может быть.
Как вы заметили, мы перешли к вопросам.
Вопрос: Волгоград.
Спасибо за прекрасную презентацию. Я для себя очень много узнала нового.
Скажите, в других странах есть лицензирование провайдеров, если сайт зарегистрирован за границей? Обязан он лицензироваться в России или нет?
Антон Носик:
Что касается лицензирования провайдеров, то это абсолютно бредовая и бессмысленная процедура. Такая же, как государственная регистрация СМИ. Поэтому ни в какой стране, в которой законодательство приведено в соответствие со здравым смыслом, этот вид деятельности не лицензируется.
Если вы обзвонили своих соседей по лестничной клетке и предложили им подключиться к Интернету через Wi-Fi, и попросили с них за это по 10 руб., то никакой общественной опасности ваше предложение не содержало. Никакой причины получать вам лицензию от Минсвязи на телематику и передачу данных не существует. Это все равно, что вы предложите носить им продукты из магазина, чтобы им не трудиться. Это примерно такого порядка общественная угроза и вид предпринимательства.
Это абсолютный бред, призванный дать чиновникам Минсвязи возможность вымогать взятки. Поскольку законы, определяющие полномочия Минсвязи, лоббируются самим Минсвязи, понятно, что в этих законах всегда будет прописано что-то такое.
По поводу иностранных сайтов. Должны ли они чего-нибудь в России?
Реплика:
Я имею в виду другое. Россиянин захотел завести сайт.
Антон Носик:
Нет, на сайты нет у нас лицензирования. Если вы хотите что-либо публиковать, вам для этого лицензия не нужна. Лицензия нужна провайдеру, чтобы соединять человека любым способом с Интернетом. Это лицензия оператора связи. Если вы хотите создать сайт под названием «Яндекс» и создаете, то у «Яндекса» нет никакой лицензии. Вам не надо иметь лицензию на то, чтобы заиметь сервер и разместить на нем информацию. Это нелицензируемый вид деятельности.
Лицензируемый вид деятельности – это доступ клиентов в сеть Интернет. Это место, где будут рубить, если будут вводить китайскую модель. Это кабель, это проводимость. Вещание не является объектом лицензирования. И где вы этот сервер поставите – в Волгограде или в Мехико, — это дело ваше и вопрос скоромного количества рублей. У нас это не регулируется, а в Китае эта деятельность регулируется.
Вопрос: Волгоград.
Вы сказали, что в Волгограде закрыли провайдера из-за несогласования с Федеральной службой безопасности.
Антон Носик:
Из-за отказа выполнять приказ № 135 Минсвязи от августа 2002 года.
Реплика:
Значит ли это, что такое же согласование с Федеральной службой безопасности проходят все основные провайдеры? И Федеральная служба безопасности имеет доступ к абсолютно личной информации каждого, кто зарегистрировался?
Антон Носик:
На сто процентов. Конечно.
Это был приказ № 135 Министерства связи Российской Федерации от августа 2002 года. Так называемый СОРМ-2. В этом приказе говорилось, что каждый провайдер обязан поставить на своей мощности оборудование, которое позволяет каждый байт пользователя в режиме реального времени копировать по специальному каналу куда-то, где это все будет складироваться и анализироваться ФСБ. Каждому провайдеру было вменено в обязанность установить у себя оборудование ФСБ и канал для ФСБ для слежки за каждым пользователем.
Как всегда, строгость законов компенсируется необязательностью их исполнения. Но «Баярд-Славия» был единственным, кто заявил вслух, что он этого делать не будет. Больше никто этого вслух не заявил.
Но при этом надо заметить, что СОРМ был опротестован в российских судах, как норма незаконная. Российские суды определяют порядок доступа силовых структур к персональной информации граждан. Порядок довольно внятный – нужно постановление суда.
В нынешнем году было принято новое постановление, регулирующее порядок установления СОРМ-2. Чем оно отличается от предыдущего, шестилетней давности? В предыдущем было сказано, что это будет делаться за деньги провайдера. Провайдер ставит прослушку на своих пользователей, и с пользователей же за это деньги берет. А в новом постановлении написано, что это будет делаться за деньги ФСБ. То есть, по идее провайдерам это должно еще больше понравиться.
Реплика:
Каков уровень цензуры государства и самоцензуры в российском правовом Интернете? Известно, что существует официальный сайт «Алькаеды», террористической
организации, которая может через него продвигать свои идеи. Существуют ли службы, которая борется с информацией, которая считается неудобной?
Антон Носик:
Когда создавались любые службы, они вряд ли создавались когда-то для борьбы с тем, с чем они борются сейчас. Когда создавалась антинаркотическая служба, то предполагалось, наверное, что она будет бороться со страшным бичом, например героиновой наркоманией в России. Не предполагалось, что она будет ловить ветеринаров, которые покупают кетамин для того, чтобы делать операции котам, и привлекать этих ветеринаров, потому что кетамин за это время благополучно внесли в список. Это не имеет никакого отношения ни к обороту наркотиков, ни к наркомании, ни ветеринары не являются наркоманами, ни кошки не являются наркоманами, ни владельцы кошек. Это все не имеет никакого отношения к наркомании. Но вот федеральная служба по борьбе с незаконным оборотом наркотиков, Госнаркоконтроль, почему-то считает, что надо заниматься ветеринарами, а не крупными наркоторговцами.
Соответственно, службы, которые время от времени занимаются сейчас фильтрацией контента, созданы были совсем для другого. Они были созданы для того, чтобы бороться с какими-то видами преступлений, пресекать деяния, содержащие общественную опасность. В том числе мошенничество. В том числе атаки злоумышленные на инфраструктуры Интернета. Это все важные задачи, было чем заняться. ФСБ в том числе по Перми, по Новосибирской области.
Но в какой-то момент они решают, что есть настоящие преступники, которые действительно что-то могут, нанести вред, ущерб, что-то попортить. За ними надо бегать. Они скрываются. Они знают, что за ними придут, и поэтому прилагают усилия к тому, чтобы их не поймали. А есть люди, которые высказывают определенные взгляды. Эти люди, естественно, высказывают взгляды и хотят, чтобы максимальное количество людей их услышало. Они не прячутся. Им надо дойти до слушателей. Вот этих людей ловить интереснее, чем ловить тех, кто реально преступления замышляет и шифруется. Расшифровать же нельзя. Вы сорок лет будете ломать это письмо. А тут человек сказал: «Я считаю, что война в Чечне – преступная война». Сказал на форуме – прекрасно. Давайте найдем его IP, найдем, с какой машины он подключался, перейдем к провайдеру, посмотрим договор. И нашли – вот этот человек из Академгородка Новосибирска на форуме Запорожья высказывался с осуждением России в ходе второй чеченской войны. Вот его сейчас по уголовной статье 282 привлечем. Привлекли, судили. Полтора года работало следствие. Полтора года работал суд. Присудили к условному сроку и штрафу в 130 тыс. руб. Полтора года десятки людей работали. Вот структура.
Когда приходит в голову этим структурам, им хочется ограничить доступ к сайту «Кавказ-центр». На момент, когда им это пришло в голову, может быть, тысяча человек этот сайт читала. Но, в основном, понятно, что не шахиды, а представители прессы в поисках фотографий, чтобы поставить их в номер. Вот занялись российские правоохранительные структуры «Кавказ-центром». Стали по линии МИДа слать предложения сопредельным государствам закрыть «Кавказ-центр». Кастился он в Финляндии. Закрыли его в Финляндии. Поехал он каститься в Эстонию. Закрыли его в Эстонии. Поехал каститься в Литву. Закрыли в Литве.
Но закрытие много недель занимает. Это же судебная процедура в любой правовой стране. Пока его закрывали в Эстонии, в Литве, в Финляндии, он уже успевал сам оттуда переехать туда, где его не закроют. В результате что мы получили? Мы получили на выходе сайт «Кавказ-центр» всемирно знаменитый. Потому что о том, как на него охотится все российское государство и не может его закрыть, как горстка чечен противостоит всей российской репрессивной машине успешно, написала каждая газета в мире – на хинди, на японском, уж не говоря о «Нью-Йорк Таймс» и так далее. И никому неизвестный сайтик стал очень знаменитым. До сегодняшнего дня вы совершенно спокойно можете найти все содержимое, когда либо размещенное на «Кавказ-Центр», по тому адресу, который МИД России распиарил на весь мир.
Вот так это работает, когда это работает.
ФСБ по Новосибирской области сейчас занялось проектом. Оно составляет списки экстремистских сайтов и носит их в суд, чтобы суд обязал провайдеров фильтровать этих сайты. Но это суд по Академгородку. Соответственно, провайдеров Академгородка обязывают фильтровать сайты. Провайдеры стоят на вытяжку уже с высунутым языком и говорят: «Мы готовы зафильтровать хоть весь Интернет. Только скажите, дорогие наши друзья из ФСБ». Но друзья из ФСБ любят ходить в суд, поэтому они через суд требуют от провайдеров того, что провайдеры готовы делать без малейших требований. Потому что провайдерам меньше всего хочется, чтобы к ним пришло ФСБ.
Вот такой цирк. Вот так он работает вместо того, чтобы ловили воров и преступников.
Вопрос:
Борется ли как-нибудь ЖЖ с «ботами»? Если борется, то как?
Антон Носик:
ЖЖ – это «Живой журнал», а «боты» — это роботы. Очень просто.
Реплика:
Пользователи, которые рекламируют свои товары в своих записях. Такая скрытая реклама.
Антон Носик:
Нет, это разные истории. Живой человек, который рекламирует товары, и бот, который создан для того, чтобы ходить в чужие дневники и там гадить, — это разные истории. Я у себя в дневнике хвалю какой-то товар, то это мое дело. Никто в этом, естественно, не борется. Ваше право любой товар хвалить. Ваше право хвалить товар фирмы, в которой вы работаете. Ваше право хвалить товар в фирме, которая вам принадлежит. Ваше право хвалить товар фирмы, которая вам заплатила за то, что вы хвалили. Службы ЖЖ давно бы утонули в потоках работы, если бы попытались разбираться, в каких отношениях вы находитесь с производителем тех духов, которые вы похвалили у себя в ЖЖ. Это не дело администрации ЖЖ.
Что касается ботов, они вредны и опасны тем, что создается некая компьютерная программа, производительность которой выше, чем производительность любого отдельного пользователя ЖЖ. Она ходит и гадит в комментариях людям, которые этого совершенно не заказывали.
Во-первых, все комментарии одного автора на стороне ЖЖ легко выявить. Поэтому, если мы увидели один комментарий такого рода, то одним нажатием кнопки видим все другие комментарии, который оставил данный автор во всех других журналах. И видят все другие акаунты, которые зарегистрированы в системе создателем этого акаунта. Поэтому, если человек создал 6 тысяч ботов и от имени каждого из них оставил 6 тысяч сообщений, то одним нажатием кнопки убиваются и эти 6 тысяч ботов, и 6 тысяч сообщений, где бы они ни были.
Когда у нас есть АНГЛ, то соспензу подвергается не только то, что у него находится, но и комментарии, которые он оставил где либо когда либо. В отличие от удаления. Если юзер удаляется, то его комментарии остаются.
Вопрос:
Еще один вопрос.
Уже говорили сегодня о сайте «В контакте». Хотелось бы услышать ваше мнение о проекте, о создателе Павле Дурове. В Интернете что только не говорят, можно услышать самые разные мнения. Говорят, что он в тайном сговоре с ФСБ. Мне кажется, что просто человек.
Антон Носик:
Этот вопрос не мне. Есть чушь, а есть факты. ФСБ – это полная чушь. Есть факты, кто реально является владельцем сайта «Контакт».
Владельцем сайта «Контакт» является крупнейший в нашей стране грузинский и еврейский криминальный авторитет Михаил Миларашвили, отбывающий с 2003 года наказание за решеткой. Поэтому этот сайт он оформил на своего отца и своего сына. Им в общей сложности принадлежит 70%. Кроме них там есть предприниматель Лев Левиев, которого зря путают с израильским торговцем бриллиантов, Львом Леваевым. Никакого отношения. И этот самый Павел Дуров, которому принадлежит от 10 до 20% акций этого сайта.
К ФСБ все это не имеет ни малейшего отношения. Этот проект довольно неизобретательно и тупо скопирован один в один с американского проекта под названием «Face-book». Он скопирован до последней запятой, до последнего пикселя. Поэтому те два пункта, про которые наши параноики любят сказать, что это Кремль вписал туда, а именно «Какова ваша религиозная принадлежность?» и «Какие ваши политические убеждения?», — эти оба пункта украдены из анкеты «Face-book». И ответы украдены из анкеты «Face-book». Поэтому ответы отражают американский расклад – в демократической партии и республиканской. Они даже не потрудились их понять, когда переводили.
Никакого отношения к спецслужбам ни «Одноклассники», ни «В контакте» не имеют. Никто не запрещает ФСБ использовать информацию, которую люди сами о себе сообщили где угодно, а не только в этих базах. Но такого количества информации о любом из нас, которым владеет государство российское, никакой сайт никогда не соберет.
У сайта нет возможности прослушивать все наши разговоры по мобильному телефону и следить, где мы находимся, когда мы их ведем. У государства такая возможность есть. Все глупости про то, что человек скрывался, а его нашли в «Одноклассниках», — это дичь и бред. Если известно, с кем человек контактирует, как то жена, мать и так далее, то прослушиваются телефоны и жены, и матери. То есть, известно, к какой «соте» он подключен. То, что можно получить из государственной базы, с тем, что он написал, в какой школе он учился, сравнить нельзя. А что, у государства этой информации не было раньше? Не государство ему выдавало аттестат зрелости? В РОНО нет этих бумаг? А в институте он на военной кафедре не состоял? А если он не состоял на военной кафедре, ему освобождение не давали? А по месту прописки не ведется, когда он квартплату платил?
Государство у нас знает все и про всех. Когда у меня родился ребенок, для того, чтобы его прописать куда-нибудь, а для того, чтобы его прописать куда-нибудь, ему нельзя не выдать документ какой-нибудь. Для этого мне надо было принести справку не только с того места, где предполагается, что он будет прописан, но и все виды справок. Что действительно его мать тут прописана. Что действительно есть ответственный квартиросъемщик. Что действительно уплачена вся квартплата и так далее. Весь этот набор справок надо было принести в отношении той квартиры, в которой ребенка не предполагали прописывать. То есть, для моей квартиры, которая не фигурировала в просьбе прописать ребенка. Но мне надо было поехать в мой ЖЭК и взять справку, что я там прописан, что я там ответственный квартиросъемщик, что квартплата уплачена. Это все было на ребенка, которому исполнилась неделя от роду. Количество документов, которыми располагал мой ребенок к месяцу, и количество раз, сколько он был внесен в государственный компьютер, он и в 20 лет не расскажет столько о себе Интернету.
Довольно глупо и нелепо думать, что сайты могут что-то рассказать органам.
Реплика:
А список друзей?
Антон Носик:
Хорошо. Список друзей. А если у человека слушают телефон? Неужели нельзя на основании этого прослушивания выяснить, кто ему звонит, а кто нет? Это гораздо проще. А если за человеком ведется наблюдение, то неужели нельзя видеть, кто к нему ходит, а кто не ходит. Если человек представляет интерес, то до того, как он поменял номер, засечены все его контакты. И когда выясняется, что он с этими контактами говорит с новой симки, новая симка тоже становится. Ведь много всего надо менять. Аппарат имеет идентификационный номер, и когда вы выбрасываете симку, он никуда не девается. Если вы вставили в старый аппарат новую симку, за вами следят точно так же, если вы представляете интерес. Вам тогда надо не только симку поменять, но и телефон новый, купленный за границей без паспорта.
Но при этом Альберт Попоков, создатель «Одноклассников», рассказывал пару недель назад на конференции «Интернет и бизнес», что, действительно, налоговики пытаются выкачивать данные из «Одноклассников». Они с этим борются. Они засекают компьютеры, с которых налоговики пытаются выкачивать базу, и рубят этим компьютерам доступ. Вычисляют серии адресов сотрудников Федеральной налоговой службы и рубят им доступ к «Одноклассникам».
Налоговики – это такие же чиновники, как любые другие. Они любят ходить в Интернет. Там картинки. Там порнуха. Там чаты. Там много всего. Чтобы им в рабочее время вместо того, чтобы таскаться по каким-то складам, читать замшелые амбарные книги и выяснять несоответствие приходов и расходов, чтобы вместо этого сидеть с мышкой в левой руке и ковыряться в Интернете, им надо придумать, что им теперь надо работать в Интернете. Они придумали работу: выкачать базу «Одноклассников». 14 миллионов членов. Представляете себе, сколько времени занимает выкачать базу «Одноклассников», когда эту работу себе придумывают в 46 налоговых управлениях по Москве? В каждое налоговое управление дайте компьютер, дайте такой-то доступ, широкий канал, и мы будем выкачивать базу «Одноклассников». Мы долго будет проверять данные. По сути дела, они тоже «Одноклассники». У них есть одноклассники, сокурсники, они хотят познакомиться с кем-то. Вот они и сидят, и занимаются тем, чем им нравится. В отчете пишут: «Сегодня весь день выкачивал базу «Одноклассников». Выкачал 24 одноклассника. Неплательщиков налогов среди них не выявлено. Продолжим оперативную работу».
Вообще, 90% того, что воспринимается как расходы государством на слежение за пользователями Интернета, это, в основном, служило запросом гэбешников, желающих играть в игры, качать порнуху быстро. Вся идея выкачать трафик всей России связана с тем, что для этого нужны быстрые каналы. А как играть в «Дум» или в «Квейк», если у вас нет быстрого канала? И решили проблему путем слежки за всеми.
Вы же понимаете, что то, что у них есть все наши байты, это не значит, что у них есть миллион человек, которым необходимо эти байты все расшифровать. Наши байты не подписаны, на них бирки нет. Наши байты подписаны тем IP, с которого они исходили. Если прийти к провайдеру и поднять логии, то можно посмотреть логин IP. Если с этого логина пойти к провайдеру и поднять договор, то можно увидеть, на каком договоре этот логин. Это длинная и скучная операция. Поиском по нашей фамилии найти байт, принадлежащий нам в терабайтах, которые хранятся в Тропарево, невозможно. Может, он и будет читать нашу почту, но не будет знать, чья она.
Если кто-то не хочет, чтобы читали почту, есть большое количество средств для шифрования. Просто программу подключил один раз, и все, что ты пишешь, уходит с твоей почтовой программы зашифрованным. И расшифровывается только на том конце, а по дороге – ни разу.
Вопрос:
Не слышно.
Антон Носик:
Могут, но таких случаев не было. В основном, это используется, когда нанимают милицию для бандитской разборки между предпринимателями. Вот один предприниматель заказал остановку производства у другого. Приходят проверять легальность Windows. Как проверить легальность Windows, если не вынести все компьютеры? Невозможно. Даже если лицензии есть, друг эти лицензии не на те Windows, которые у тебя стоят? Конечно, все компьютеры надо к себе забрать.
К частным людям с этим вопросам не приходят. К частным людям приходят с некоторым количеством наркотиков, которые у них потом находят. Или взрывчатки.
Была изумительная история в 1999 году про Дохкильгова и Саутиева. Это ингуши из московского рабочего района, живущие ужасной жизнью, работающие на вредных предприятиях. Дохкильгова, который жил у Саутиева, поймали. Ну, обычное вымогательство денег у человека, живущего без прописки. А тут недавно был взрыв на Каширке. И его отправили на химическую экспертизу, сделали ему смывы с рук. Видимо, опробовали новые реактивы. И обнаружили гексан. А взрывы, как известно, осуществлялись с помощью гексогена. Какая разница? Немедленно человека в тюрьму, а во все СМИ информацию, что поймали человека, организовавшего взрывы в Москве, его зовут Тимур Дохкильгов.
Пошли к нему по месту жительства. А у него нет своего ничего в Москве, он живет у Саутиева. Туда пришли не с пустыми руками. Пришли с гранатой, пистолетом. «Нашли» потом все это. Саутиева тут же оттащили в прессу: вот еще и Саутиева взяли.
Как только они отчитались о том, что наконец нашли, и подклчюились к этому делу люди, которые чуть больше знают букв в русском алфавите, они сказали: это гексан – химический краситель ткани. С фабрики, на которой работает этот Дохкильгов. А то, чем взрывали, это гексоген. Это не одно и то же. И то, что у него гексан на руках, это естественно, потому что он целый день красит одежду на этой фабрике.
А что делать? Ведь уже нашли гранату и пистолет. Причем, не у того, у кого гексан на руках. Дохкильгова и Саутиева отмудохали так, чтобы они поняли, что они из себя представляют, попросили их не жаловаться и отпустили.
Вот так работает следственное действие. Поэтому что тут Windows?
Вопрос: Великий Новгород.
Какие основные составляющие успеха Интернет-изданий? Что необходимо соблюсти при запуске нового СМИ в Интернете?
Антон Носик:
Интернет-издания, как и бумажные, производятся в надежде, что есть на свете люди, которые захотят его читать. И, наверное, на основании понимания того, кто эти люди могли бы быть. Есть угадаешь, попадешь, то совершенно не важно, что именно вы угадали. Угадали ли вы, что есть тонкие интеллектуалы, или вы угадали, что есть тупые жлобы, которые любят находить орфографические ошибки в тексте.
Первое, что должно случиться, что вы угадали, что такие люди есть. Второе, что вы угадали, где они о вас узнают. При выполнении двух этих условий можно сделать сегодня более успешное Интернет-издание, чем lenta.ru, gazeta.ru, news.ru и все, что угодно. Просто потому, что вы угадали.
Как нельзя сделать успешное Интернет-издание? Взять у Дерибаски или у Прохорова 30 млн. долларов. На эти деньги снять лучший офис на винзаводе. Купить кожаную мебель всем, включая привратника. Купить всем «Макинтоши» с диагональю 50 см. Купить 3 тысячи GRP на телевизоре. Показать адрес сайта в эти 3 тысячи GRP и рассчитывать, что сайт будет успешным. Вот так нельзя.
Сайт делается для людей. Если эти люди существуют действительно, если вы угадали, что есть люди, которым так интересно, если вы до них дошли, то у вас может получиться проект, в который вы вложили 10 тыс. долларов. Если вы не вспомнили о том, что есть аудитория и вы работаете для нее, то вам и 30 млн. в год не помогут.
Вопрос: Волгоград.
Мне не до конца понятно, зачем Михаилу Милилашвили нужен ресурс «В контакте»? Что с этим ресурсом будет после 2008 года?
Антон Носик:
Уже мы после 2008 года.
Вопрос:
Внизу написано, что проект Павла Дурова 2006-2008 год.
Антон Носик:
Нет, конец – это текущий год. На Yahoo то же самое написано: 1994-2008. Копирайт заканчивается текущим годом. Копирайта, произведенного в 2009 году, нет ни у кого. 1 января 2009 года там будет написано: «Копирайт. Павел Дуров. 2006-2009». И на “Face-book”, откуда они это взяли, точно так же.
Зачем это Михаилу Милилашвили? Он любит прибыльный бизнес. В частности, группа, принадлежащая ему, «Конти», является одним из крупнейших операторов игрового бизнеса в Российской Федерации. История Марка Цукерберга, который приехал в 20 лет в Силиконовую Долину без работы, без машины, без квартиры, и через 2 года спустил с лестницы представителей Yahoo, предложивших ему за “Face-book” миллиард. А еще через год спустил с лестницы Microsft, который предложил уже 15 миллиардов за тот же “Face-book”. Эта история не ускользнула от внимания молодого сына Милилашвили Владислава и его однокашника Павла Дурова. Решив не изобретать велосипед, они точно клонировали проект, который сделал миллиардер – студент Цекерберг. И, не меняя в нем ни одной запятой, они перенесли на русскую почву и довольно успешно повторили.
Что сегодня мы имеем? Мы сегодня имеем: оборот показов страниц на сайте «В контакте» превышает оборот показов страниц на Яндексе. Да, там не показывается реклама. Да, если бы она могла там показываться, то создатели сайта зарабатывали бы с нее 2-3 млн. долл. в месяц. Но 3 млн. долл. в месяц – это 36 млн. долл. в год. А вот Яндекс собирается на IPO, собирается сделать эмиссию своих публичных акций. Год назад он собирался на IPO, думали, что он выйдет по 3 млрд. В этом году оценка – по 4 млрд. А два года назад – 1 млрд.
Вот выйдет Яндекс на IPO без помощи Милилашвили. Оценит его рынок, ну, в 4 млрд. долл. Какая разница? Вот акции Яндекса котируются из такой-то стоимости компании. А у Милилашвили есть сайт, который крупнее Яндекса по количеству показов. Показ – это то, на чем рекламу зарабатывают. Ну, чего ему эти 36 миллионов? Какое они имеют значение? А вам удобно, потому что рекламу не показывают. Из-за этого вы больше пользуетесь.
То, что он может заработать рекламой, — это копейки. А ваш комфорт, это то, на чем он собирается заработать миллиарды.
Вопрос: Петрозаводск.
Небольшая ремарка. По большому счету сейчас Интернет анонимный. Можно зарегистрироваться и под другим именем и так далее. Возможно ли в будущем устроить выборы через Интернет?
Антон Носик:
Возможно. Но не анонимно.
Реплика:
Да, не анонимно. Если возможно, то как скоро это произойдет?
Антон Носик:
Это уже много где происходит. Это в Австралии, в Северной Америке. Это все не сложно. Вы получаете уникальный идентификатор, который описывает только вас. Это закон об электронной цифровой подписи. Когда он есть. Если закон говорит, что есть электронно-компьютерная штука, которая вас идентифицирует, и делает mail, который вы пишите, юридически вашим волеизъявлением. Когда признается ваша электронно-цифровая подпись как такое же удостоверение вашей личности, как и ваш паспорт, то дальше все автоматически.
В любом ограниченном масштабе это все можно делать сегодня. Например. Представим себе, что закон о ЭЦП заработал. Вообще, он принят в 2001 году, только работать не начал. Юридическую силу получила ЦП. Во всех ВУЗах Российской Федерации обязывают всех студентов получить электронно-цифровую подпись. Дальше можно избирательные участки в этих ВУЗах вполне устроить электронное голосование. Но в масштабе страны вы, конечно, этого не сделаете. Никогда. Старушка в деревне – какое ЦП? У нее даже ДЦП уже нет.
Реплика:
А были скандалы между Гором и Бушем по этому поводу.
Антон Носик:
Они были не электронные. Были дыроколы, которые плохо прокалывали. Люди руками совали эту штуку, а дырокол ее плохо прокалывал. Или она была сложена, когда совали в щель, и дырокол делал и на Буше, и на Горе выбоину. Это было ручное голосование. Скандал не был связан с электроникой. Он был связан с автоматом, с физическим дыроколом.
Вопрос: Волгоград.
Есть ли у будущем у Интернета какая-то альтернатива? Или это верх человеческой мысли? Что ждет Интернет в будущем?
Антон Носик:
От добра – добра не ищут. Вот придумали телефон в позапрошлом веке, и что-то никто об альтернативе телефону до сих пор не задумывался. Другой вопрос, что когда-то этот телефон весил вот столько и был намертво вбит в стол, на котором стоял. Потом этот телефон стало можно носить по квартире. Потом этот телефон стало можно выносить из квартиры, потому что он стал без шнура. Потом выяснилось, что транспорт байт может осуществляться не только в аналоговом режиме, но и в аналоговом цифровом преобразовании. Появилась Интернет-телефония. Наш голос превращается из электрических импульсов в мембране в байты, проходит как байты, а потом на другой мембране собирается обратно в электрические импульсы. Телефон остался телефоном со времен Александра Бэлла.
То же самое с Интернетом. Это средство доставки такое же, как телефон, только более удобное и более универсальное. Потому что включает доставку телефонных сигналов тоже. В этом качестве он никуда не денется. Трубы, которые соединяют любую точку мира с любой другой точкой мира, они никуда не уйдут. Они могут начать соединять быстрее. Они могут стать более универсальными.
Например, технология ваймапс – это уже такой WiFi, который покрывает с одной «соты» не помещение в комнате, а 30 квадратных километров. То есть, везде, где вы находитесь на территории 30 кв. км, у вас при наличии приемника такого в компьютере. Интел разработал технологию ваймапс, а он у нас у большинтва наших компьютеров. Ваймапс означает, что в пределах 30 кв. км вам не важно, где есть Интернет, где нет Интернета. Он есть везде, и он высокоскоростной – 11 Мбит в сек. То, что дает WiFi, это 2 Мбит.
Что изменится? Не будет такого понятия, как точка подключения. Этого понятия уже в значительной степени нет. Уже за счет того, что у вас есть такой телефон, за счет того, что есть операторы скоростного оператора, вам уже не так критично, где вы находитесь, для того, чтобы выйти в Интернет, посмотреть почту, послать что-то.
Что в ваймапсе приятно? Это будет первая технология, в развитие которой регионы опередят Москву. Потому что одну Москву с одной соты не покроешь, потому что она больше 30 кв. км. Поэтому будет борьба, интерференция и прочее. В областном центре местный Телеком покроет всю территорию и все случится сразу. Это просто проще. В Москве есть проблема с городским WiFi, который борется с компанией «Голден WiFi», компании «ГолдТелеком». Два года они героически пытаются всю Москву «удобрить» своими «сотами». По крайней мере, район Садового кольца. Эта компания вложила в это миллиарды долларов, но до сих пор, к сожалению, не работает до такой степени, что вынуждены свои рекламные кампании отменять. Это не все так хорошо работает, чтобы им хотелось это рекламировать.
Я хожу по городу и езжу по стране вот с такой штукой. Это скай-линковский модем. Это CDMA. Скорость примерно 115 Кбит в сек. Можно ехать в поезде, в машине. Но нельзя ездить в метро. И с толстыми стенами плохо. Я думаю, что эта технология в регионах уже есть. В ней ничего сложного. Это обычный мобильный оператор, который доставляет интернетовский сигнал, а не голосовой.
Вопрос:
Вопрос по поводу «пробок» в Интернете. Будут ли они и когда?
Антон Носик:
Нет, это миф. Фокус в том, что есть закон Мура, придуманный 40 лет назад, про быстродействие компьютеров. Он философский, на самом деле. Там есть математическое значение, что быстродействие компьютера за каждые два года вырастает на силиконовых процессорах в 1,8 раз. Философское значение состоит в другом. Пропускные способности и возможности техники растут во много раз быстрее, чем человек успевает находить для них полезное применение. Апгрейт техники всегда избыточен по отношению к нашим потребностям.
Представьте себе, что Microsoft Word грузился 2 минуты и перерисовывал экран 1 секунду. Сейчас он грузится 20 секунд и перерисовывает экран 1 милисекунду. Но мы не стали в тысячу раз быстрей вводить текст. Мы не стали в тысячу раз быстрей придумывать слова, чтобы их написать. Word мог повысить свое быстродействие в тысячи раз, но мы-то остались теми же.
То же самое с трафиком. Сколько писем вы будете писать? Вместо одного сегодня вы напишите завтра, ну, 10 писем. Но не тысячу же.
Реплика:
Но приходят новые пользователи.
Антон Носик:
Хорошо, приходят новые пользователи. Было 100 млн. пользователей в 1998 году. Стало 1 млрд. пользователей в 2004 году. Количество их выросло в 10 раз. Чтобы в следующий раз количество пользователей выросло в 10 раз, нужно, чтобы население планеты Земля увеличилось на 60%, и было бы подключено к Интернету поголовно. С 1 млрд. количество пользователей не вырастет никогда. Оно не может вырасти, потому что нет 10 млрд. Есть 6 млрд., из них 4,5 – это Китай, Индия и черная Африка. Темпы естественного роста населения замедляются, а темпы роста пропускной способности кабелей только увеличиваются.
Помимо того, что кабели становятся толще, люди все время пишут алгоритмы компрессии. Только дураки думают, что они ориентируются на богатых людей, когда делают сайт с тяжелой графикой, где каждая страница весит мега, сложный год и так далее. «У нас сайт для богатых. У богатых большие экраны. У них хорошие каналы. Им это легко». Да ничего подобного. Богатые как раз являются авангардом освоения тех устройств, которые находятся в мобильниках, в наладонниках, в маленьких портативных ноутбуках, которым все это совершенно неудобно. Богатые как раз пользуются Интернетом спутниковым на своей яхте. И он звереет от того, что ты ему на яхту пытаешься накачать мегабайт для того, чтобы сообщить ему три слова.
Фокус в чем? Вот в тысячу раз возрастает пропускная способность канала, а все равно сидят люди и каждый день придумывают новые алгоритмы компрессии. Надо еще, еще и еще сжать, чтобы тот же самый звук или то же самое изображение занимало меньше места. Никто не думают о том, как бы раздуть размеры видео. Потому что максимальное количество пользователей тогда затянется в скачивание. Если у нас в нормальном качестве одна серия «Доктора Хауса» весит 600 Мбайт, то очень много народу от этого «Доктора Хауса» отсечено. Это те люди, у которых скорость скачивания такая, при которой эти мегабайты качаются сутки. Ему проще купить его на диске. Как дешево должно стоить время человека, чтобы он предпочел 22 суток скачивать фильм, вместо того, чтобы один раз диск купить.
При этом понятно, зачем делают компрессию. Ее делают даже там, где не приходит в голову, что она нужна. У нас быстрый канал. Подавляющее большинство – офисная аудитория. Она не сидит на модеме. Но там, где есть модемы и dialup, в этих городах подавляющее большинство – это офисная аудитория. Домашняя аудитория начинает быть сравнимой с офисной тогда, когда в дом приходит широкая полоса, высокоскоростная. Тогда люди начинают дома много пользоваться. Пока дома у людей дозвон и качать в час по чайной ложке, люди просто ходят в офис и там пользуются. Эволюция так устроена.
Ведущая:
Антон Борисович, большое спасибо. Надеемся, что вы к нам еще раз приедете.