Университет как республика: ректор как президент. Часть первая

Авторские проекты, Право на знание

Разговор об академических правах и свободах будет неполным без обсуждения принципов университетского самоуправления. Можно использовать такую метафору: университет как республика, созданная и управляемая ее гражданами – преподавателями и студентами. Наблюдательный совет в таком случае условно можно приравнять к Министерству иностранных дел и финансов, Ученый совет – к парламенту, а ректора – к президенту  (или премьер-министру) республики. Такое положение дел, как в любом демократическом устройстве, гарантирует защиту прав и свобод граждан этой академической республики – академических прав и свобод. Однако такое устройство предполагает известное разделение властей, регулярную смену власти и прозрачность демократических процедур.

Как утверждает Положение о связи между академической свободой  и университетским управлением Американской ассоциации профессоров, в управлении университетов должны отчетливо выделяться три разных группы с различным отношением к университету, обладающие разным набором функций: Наблюдательный совет, администрация и профессорско-преподавательский состав. Взаимодействие между ними происходит на принципах cовместного управления.  При этом, как отмечает Положение, важно, чтобы участие представителей этих ветвей власти было соразмерно уровню их ответственности: например, поскольку преподаватели ответственны за качество и уровень образования, то «в вопросах выбора методов обучения, политики приема студентов, стандартов компетентности студентов по конкретным дисциплинам, поддержания высоких стандартов компетентности преподавателей факультет должен иметь преимущественное право перед другими ветвями университетского управления».

В связи с этим важно, что вызовы демократическому управлению университетами в России лежат, в основном, в двух плоскостях – в плоскости усиления менеджериализма и в плоскости усиления авторитарных тенденций, которые в комбинации создают зазор между Сциллой и Харибдой: Сциллой недемократических тенденций в обществе и Харибдой авторитарной модернизации.

Не случайно в  исследовании V-Dem индекс российской академической свободы для 2019-2020 гг примерно соответствует уровню 1986-87 гг.

В результате довольно сильно страдает именно университетское управление, причем неолиберальные реформы, проводимые авторитарным режимом, только усиливают разрушительный эффект.  Универсальной проблемой, как отмечают исследователи,  является установление практик корпоративизации, которые предполагают, что «университеты воспроизводят практику и культуру корпоративного мира». К ним относятся, например, централизация принятия решений, иерархическая профессионализация административных должностей и отношений (включая те, которые обычно занимают профессора), организационная культура секретности и поверхностные консультации с преподавателями, персоналом и студентов о направлении университета. Такая политика вызывает раскол «между высшим руководством», с одной стороны, и «сотрудниками» и «клиентами» — с другой».  В ситуации резкого усиления авторитарных тенденций в России менеджериализм, который проявляется наиболее активно в т.н. «карманах эффективности», очень влияет именно на размер и восприятие этого разрыва между руководством университетов и его сотрудникам. Наиболее ярко это разделение отражается в изменении положения ректора российского вуза.

Действительно, если в  90-х годах в России система управления вузами была очень демократичной, то к началу 2000-х ситуация начала серьезно меняться.  В ситуации с университетами, независимость ректоров, как показывают исследования, напрямую связана с вопросами государственного финансирования.

Исследователь Мичиганского университета Наталья Форрат отмечает, что если в 1998 году съезд Российского союза ректоров высших учебных заведений напрямую угрожал правительству массовыми протестами студентов и преподавателей из-за перебоев с финансированием, то сегодня главы университетов, скорее, склонны вставать на сторону государства в поиске «оранжевой революции». Причиной, по мнению автора, является изменение системы финансирования, среди которой как активное развитие платного образования, так и целевое финансирование ведущих вузов. При этом, как отмечает автор, уже со второй половины десятилетия, то есть, с 2005 года, государственные финансы стали превалировать в бюджете университетов над поступлениями от платного образования. Усиление зависимости вузов от бюджета одновременно привело и к усилению контроля государства над вузами, которое преподносится как необходимое в целях контроля над расходованием государственных средств.

Надо сказать, что изучение деклараций ректоров в настоящее время показывает, что значительная доля этих государственных средств тратится на оплату их лояльности. Разрыв в доходах между профессорско-преподавательским составом заметен вполне статистически, кое-где достигая двадцатикратного размера.

В наиболее радикальной форме увеличение роли менеджмента и особые отношения руководства университета с исполнительной властью приводит к положению, которое С. Голунов называет “квазифеодализмом” высшего образования . Автор описывает ректоров как “новую знать”, которая “выражает интересы лишь вузовской верхушки, зарплаты которой ….в десятки (а то в сотню) раз превышают доходы “рядовых” доцентов и профессоров”. При этом автор отмечает “непрозрачность и неподконтрольность” ректорской власти в большинстве российских вузов, а выборность ректора –  там, где она сохранилась — называет “фикцией”.

Недавно опубликованное исследование сотрудницы Европейского университета в Санкт-Петербурге Дарьи Геращенко в целом подтверждает такой вывод. Прежде всего, автор исходит из общего положения, что сами по себе выборы в университетах – часть общей системы университетского самоуправления, что понимается и как академическая свобода сама по себе, и как способ ее защиты. Несмотря на то, что в условиях роста менеджериализма во всем мире, демократия участия в университете испытывает все большее давление, тем не менее, выборы ректора – как демократическая процедура участия профессуры в управлении – остается важным маркером этого участия. Автор справедливо указывает, что уже в начале 2000 годов выборы деканов и заведующих кафедрами практически исчезли из практик университетского  самоуправления в России. В результате единственной процедурой выборов помимо выборов в Ученый совет остались выборы ректора.

В 2015 г и этот демократический инструмент в большом количестве вузов был заменен назначениями. Автор, основываясь на известном утверждении В. Гельмана, что авторитарная модернизация в России характеризуется определенными закономерностями, связывает эти закономерности с процедурой и результатами выборов ректоров.

Исследование Дарьи Геращенко показывает, что ситуация с выборами ректора напрямую связана с уровнем финансирования конкретного университета из государственного бюджета: «неконкурентные выборы чаще проходят в вузах с более высокими доходами; более богатые университеты также чаще имеют назначенных, а не избранных ректоров». Исследовательница также обращает внимание на то, что там, где выборы остались, они  характеризуются низким уровнем  соревновательности. При этом министерские аттестационные комиссии служат отличным фильтром для нежелательных власти кандидатов. Трудно отделаться от аналогии, что уровень конкуретности выборов ректора не может превышать уровень конкурентности выборов президентских выборов, а министерские аттестационные комиссии в этом случае выполняют роль избирательных комиссий по отсеиванию неугодных властям кандидатов.

Надо сказать, что и практические наблюдения за процессом и ходом выборов ректоров показывает, что низкая конкурентность обеспечивается такими же методами, как и «большие» выборы: отсев кандидатов, давление на кандидатов, даже их увольнение. Так, в СГУ им. Питирима Сорокина одну из кандидатов уволили непосредственно после ее заявления об участии в выборах, и даже решение суда о восстановлении не позволило ей принять участие в выборах ректора. В другом примере представитель министерства обратился к выборщикам с прямой агитацией за одного из кандидатов прямо перед вторым туром выборов. Представители администрации города осуществляли прямое давление на выборщиков на выборах главы Волгоградского государственного университета, что даже вызвали публичную реакцию одного из членов Ученого совета.

Впрочем, насколько можно судить по результатам исследования, такого рода эксцессы сравнительно редки: состав выборщиков определяется преимущественно ректором и, как правило, вполне управляемым Ученым советом. Последние изменения в Уставах многих российских вузов привели к резкому сокращению представительства преподавателей и сотрудников и увеличению роли назначаемых ректором лиц. Предпринятая в ряде вузов трансформация университетских департаментов в институты приводит к потере независимости самого Ученого совета. Так, изменения в Уставе СПБГУ привели к тому, что вместо избираемых деканов в Ученом совете заседают, в основном,  назначаемые ректором директора институтов, что очевидно снижает уровень их независимости.  Во многих Положениях федеральных вузов роль Ученого Совета серьезно ограничена по сравнению с прошлым. Так, внесенные недавно поправки в Устав МГУ фактически исключили участие самих преподавателей в корректировании Устава: теперь  такие изменения могут быть инициированы только самим Ученым советом.

Таким образом, выстраивается вертикаль власти, которая, следуя логике авторитарного менеджмента, гарантирует высокий уровень контроля над университетами, в основном, центральными. Чем выше уровень финансирования, тем выше уровень контроля и, как правило, ниже уровень соревновательности в выборах или они отсутствуют вообще.  Ректоры минимизируют академическое самоуправление, увеличивают роль менеджмента, что напрямую угрожает как академической автономии, так и академической свободе.

Поделиться ссылкой: