«У оппозиции есть шансы в 25 округах».
Дмитрий Орешкин — о том, каких одномандатников стоит ожидать в новой Думе.
18 сентября российские избиратели после долгого
перерыва снова будут голосовать по смешанной системе: из 450 депутатов Думы 225
будут избраны по одномандатным округам. Округа в этом году нарезали по-новому,
во многих случаях объединив городские и сельские территории, что осложнит задачу
независимым кандидатам. Много проблем возникнет у кандидатов и в связи с
использованием админресурса в регионах, неравным доступом к медиа в ходе
кампании и дороговизной избирательной кампании в округах. В результате
смешанная система должна лишь усилить позиции системных партий — ради этой цели
власти готовы пойти на обострение конфликта центра и региональных
элит. Политолог Дмитрий Орешкин объясняет, как в нынешних условиях будет
работать смешанная система.
— Можно ли
уже сейчас прогнозировать, кто пройдет в Думу по округам?
— Очевидно,
что абсолютное большинство округов возьмут кандидаты от действующих
номенклатурных групп влияния в регионах: матерые мужчины и женщины, имеющие
большой опыт в региональных парламентах, серьезные финансовые ресурсы и проверенные
связи в административных органах — при поддержке местных властей, СМИ и
силовых структур. Во многих регионах будет конкуренция между региональными
группами влияния.
От партий
будет выдвигаться не так много кандидатов: люди понимают, что «Единая Россия»
теряет популярность, и это скорее будет жернов на шее, чем поддержка. Многие
кандидаты пойдут как независимые — возможно, с поддержкой «Единой России» или
Общероссийского народного фронта. Думаю, около 200 из 225 округов возьмут
люди, которые принадлежат к правящему классу, и, чтобы сохранить свою
политическую карьеру, они будут вести себя так, как надо, во-первых, тем
политическим элитам, которые их делегировали, во-вторых — Кремлю. А внешне
они будут вести себя как независимые беспартийные кандидаты.
— О каких
группах влияния идет речь?
— Во-первых,
бизнес. Если в регионе есть нефтедобывающая промышленность и там представлены
«Лукойл» или «Роснефть», то с этой лоббистской группой надо будет
договариваться. Затем — административный класс, какие-нибудь заместители
губернаторов. Кто-то наверняка будет пытаться пройти из силовиков, прокуроров,
может, сотрудников МВД. Победитель должен быть компромиссной фигурой для
региональных элит — таких найти удастся далеко не везде, поэтому
конкуренция будет во многих округах, но в основном — среди представителей
номенклатурного класса.
— Сколько
будут стоить кампании в округах?
— Очень
по-разному, в зависимости от количества избирателей, но думаю, если у тебя
меньше пяти миллионов рублей, то вряд ли что-то получится, а уж верхняя граница
уходит в космос. Нужно платить работникам штаба, заказывать и размещать в СМИ
рекламу, арендовать помещения для встреч с избирателями. Значительную роль
играет непрямая реклама, которая идет не в отведенное по закону эфирное время.
Допустим, если у вас есть деньги, вы можете заказать изготовление фильма,
который не будет связан с выборами, но где вы сфотографированы в обнимку с
поросенком (если идете по сельскому округу) или комментируете что-то как
эксперт: каждое лишнее мелькание на экране идет на пользу делу.
— На что
могут рассчитывать парламентские партии, кроме «Единой России»?
— У ЛДПР
традиционно слабые региональные отделения, ее главный козырь —
Жириновский. Она неплохо выступит по спискам, а по округам, может, проведет
несколько кандидатов. У КПРФ, наоборот, есть устойчивые региональные отделения,
там есть люди, которые выстраивают отношения с местным политическим классом,
тот же Новосибирск, где у коммунистов весьма сильные позиции. По-прежнему
сильны коммунисты в Орловской области. Так что по округам они, наверное,
десятка два кандидатов проведут. И заручиться поддержкой коммунистов многие
кандидаты сочтут полезным. Со «Справедливой Россией» дела плохи, потому что они
ничего из себя не представляют: то, что от этой партии ничего не зависит, очень
ярко чувствуется.
— Каковы
шансы оппозиции?
— Есть около
25 округов, где имеется более или менее серьезный демократический электорат:
там, где голосовали за «Яблоко», за другие альтернативные партии, за
Навального, если речь идет о Москве. Это 15 округов в Москве, 7 — в Петербурге,
2 округа в Екатеринбурге. Поменьше такого электората в Калининграде и Карелии,
но там есть довольно сильные, узнаваемые игроки, и в Калининграде традиционно
мало фальсификаций: другой социокультурный климат, там традиционно не
жульничают. Можно говорить про Барнаул, где будет Владимир Рыжков.
Сложная
ситуация с Рыжковым: когда он в последний раз выступал по Барнаульскому
одномандатному округу, в 2003 году, набрал 35% — это очень много. Но сейчас
Барнаул разделили на четыре части, и каждую часть присоединили к обширному
сельскому «лепестку», так что прежний электорат Рыжкова, даже если он
сохранился, в городе будет вчетверо меньше, а новый ему придется добывать на
селе, где нужно будет противостоять местному административному ресурсу.
В Петербурге
будут хорошие результаты у Оксаны Дмитриевой, в Севастополе неплохие шансы у
Олега Николаева (руководитель регионального отделения Партии роста, соратник
Алексея Чалого. — Ред.), но Партия роста в значительной степени ручная.
Получается
плюс-минус 25 округов, где есть ненулевые шансы у недумских партий, но в
реальности их вряд ли будет больше пяти или семи. Основная проблема для таких
кандидатов в том, что у них есть избиратель, но он не ходит на выборы, считая,
что кого ни выбирай, победит власть. Он не надеется, что с помощью думских
процедур можно что-то поменять.
— Можно ли
ожидать, что у всех кандидатов будет равный доступ к СМИ, эфирному времени?
— В
центральных районах, в крупных городах — да: власть хочет, чтобы выборы были
демонстративно красивыми. Не хочет Собянин, чтобы в Москве на выборах были
очевидные скандалы: это противоречит его амбициям, которые у него, безусловно,
есть, так что явной дискриминации в Москве не будет. А в некоторых регионах
будет. Москва далеко не всегда сможет это регулировать: будут стараться, и
Памфилова будет стараться, но Москва далеко, Бог высоко, а своя рука владыка. И
далеко не все кандидаты будут рисковать выходить на уровень Москвы со
скандалами, потому что это значит испортить отношения с местными элитами и
региональным руководством.
— Каких еще
стоит ждать проблем?
— Думаю,
будут конфликты с наблюдателями. В Москве их не будет, а в Московской области
будут, потому что там люди достаточно свободные, а власти достаточно жесткие. В
Чечне конфликтов не будет, потому что там и наблюдателей не будет. В
Кемеровской области у Тулеева все под контролем: наблюдателей или не
зарегистрируют, или не пустят, или будут выгонять с участков. Можно ожидать
скандальных событий в Самаре: это традиционно демократический регион, плюс
сейчас там проблемы на АвтоВАЗе.
—
Получается, ситуация с прозрачностью и конкурентностью выборов, несмотря на
декларации власти и новое руководство ЦИКа, не изменится?
— Элла
Александровна будет стараться улучшить ситуацию, но по существу ничего не
поменялось: по-прежнему важен административный ресурс, кандидаты выдвигаются по
согласованию между группами влияния. Так что ожидать радикальных перемен я не
стал бы. Понятно, что «Единая Россия» наберет существенно меньше голосов: если
раньше было около 50%, то сейчас хорошо, если будет 30. Но дефицит голосов
будет компенсирован за счет одномандатников, и когда будут раскладываться места
в Думе, у провластной фракции будет большинство. Сами выборы будут достаточно
рутинными и не очень важными, но важны будут конфликты между региональными
элитами и Кремлем.
Автор: Анна Байдакова
Постоянный
адрес страницы:http://www.novayagazeta.ru/politics/73544.html
Источник: Новая газета