Гарри Каспаров: «Власть лишила себя возможности взаимодействовать с оппозицией»
В субботу и воскресенье в Москве и Петербурге пройдут акции объединенной оппозиции – «Марш несогласных». По уже сложившейся традиции городские власти используют любой предлог, чтобы запретить проведение этих мероприятий. Напомним, что предыдущие марши в Петербурге и Нижнем Новгороде закончились применением сил ОМОНа. Организаторы марша отступать от своих планов не намерены. том, что заставило экс-чемпиона мира сменить тихую обстановку шахматных турниров на неспокойную жизнь оппозиционного политика «НИ», рассказал председатель Объединенного Гражданского фронта Гарри КАСПАРОВ.
– Гарри Кимович, переговоры с московскими властями о месте проведения «Марша несогласных» завершены?
– Нам выдана совершенно «гениальная» бумага: предложено маршировать в Тушино, но ни даты, ни времени, ни численности не указано. Такое ощущение, что это открытое предложение: в Тушино навсегда. Теперь нам предложили вместо Пушкинской Тургеневскую площадь. То есть их интересуют места, которые легче перекрывать и где можно собрать меньше людей. Ясно, что Тургеневская в этом плане, с ее трамвайными разъездами для перекрытия, гораздо удобнее, чем Пушкинская, где направления движения разные и три ветки метро. Рассказывают про то, что марш мешает движению,.. а пьяные ирландцы, которые маршируют на день святого Патрика по федеральной трассе, видимо, движению не мешают. Мы уже не говорим про такую мелочь, как 15 тыс. «Наших», которые бегают по городу и вносят некоторый сумбур в передвижение машин. Расстановка сил понятна, власть не допустит ничего, что не санкционировано в Кремле. Мы считаем, что наша задача добиваться исполнения конституционных прав, поэтому мы выходим на Пушкинскую площадь. И будем передвигаться от Пушкинской площади к Тургеневской, где нам разрешен митинг.
– Но власти говорят, что это место уже занято…
– Если они притащат туда «молодогвардейцев» – это будет еще одним грубым нарушением закона, потому что мы подали заявку на это место в 9 утра. Наш человек дежурил там минимум за час до открытия, и никаких «молодогвардейцев» там не было. Кстати, интересно, что на сайте «Молодой гвардии» не было информации об этой акции. Видимо, им сообщили о том, что они проводят там акцию гораздо позже. Если власть нацеливается на столкновения, она, конечно, может что-то спровоцировать, но мы заранее, в силу наших возможностей, попытаемся избежать взаимодействия с «молодогвардейцами». Но сомневаюсь, что они найдут много желающих находиться в самом эпицентре «Марша несогласных».
– В этой партии, которую вы ведете с московскими властями, у кого преимущество?
– Мы играем не с московскими властями, потому что через день у нас будет акция в Питере, но понимаем, что то, что происходило в Питере и в Нижнем – это не результат действий Валентины Матвиенко или Валерия Шанцева. Это сознательная позиция Кремля по искоренению любого несогласия в обществе, то есть все, что не санкционировано, должно жестко подавляться. Власть показывает свою слабость. Она перешла к последнему ресурсу – ресурсу грубой силы. Сейчас уже речь идет об использовании всех калибров. Сегодня людей сдерживает уже не индифферентность как два года назад, а именно страх. Причем страх двойственный: с одной стороны страх физического воздействия, а с другой стороны – страх, который поселился в подсознании с 1991 года: разрушаем систему – исчезает страна. Это такой глухой страх, который сдерживает людей от массового выхода на улицу, но этот страх не надежная опора власти, потому что это может исчезнуть в зависимости от каких-то обстоятельств.
– Думаете, реальная политика делается на улице?
– Реальная политика делается в том пространстве, в котором можно воздействовать на власть. Например, на выборах, если в стране есть нормальные выборы, и возможно высказывать свою точку зрения. Улица – это дополнительное средство, когда остальные перестают работать. А радикализация общества происходит оттого, что власть не слушает требования людей. Может казаться, что ужесточение позиции создает иллюзию стабильности, но на самом деле это просто увеличивает разрыв, и тем сильнее будет выражаться негодование. Уже сейчас для того, чтобы бороться с нашей акцией, ОМОН привозят из других городов. Власть лишила себя какой-либо возможности по-иному взаимодействовать с оппозицией, которая предъявляет реальные требования.
– Вы выбрали «улицу», чтобы самому попасть во власть?
– Нет, мы не хотим никуда попасть. Мы хотим всего-навсего добиться от власти права участия в нормальном политическом процессе для всех политических сил. Наше основное требование – проведение честных свободных выборов, как парламентских, так и президентских, а там все может случиться. Просто вариант преемника или третьего срока – способы консервации неэффективного коррумпированного режима, мы считаем неприемлемым.
– Но в парламент попасть вы не сможете…
– В этот парламент попадать необязательно, потому что он ничего не решает. Единственные выборы, в которых имеет смысл участвовать – это выборы президентские. Парламентские выборы –тактический промежуточный шаг. Если в КПРФ и «Яблоке» произойдут достаточные изменения, потому что там очень много активистов, которые требуют от руководства смены курса, то тогда не исключено наше участие в той или иной форме. Но это шаг промежуточный, потому что в сегодняшней политической структуре парламент безголосый, и люди это тоже понимают. На выборах президента, если люди почувствуют, что это реально что-то может изменить – это уже другая ситуация. Мы будем стремиться к тому, чтобы создать тот тренд, который бы позволил людям понять, что их участие в мартовских выборах 2008 года может что-то изменить.
– Вас обвиняют в том, что вы существуете на западные деньги…
– Деньги? Но вот видите, где мы живем, не ахти в принципе. (Показывает на обстановку в офисе. – «НИ») Средств у нас не много, нам помогают, но что-то я и мои друзья можем сделать сами. Это не такие деньги, которые тратятся в Кремле. Я полагаю, с одной акции «Наших», те, кто их организует, воруют больше, чем мы можем потратить за весь год.
– … и в том, что ведете борьбу в интересах Запада.
– Мы в какой-то мере живем по ритму страны. Мы не можем придумать протест. В головах тех, кто представляет все как виртуальную картинку, все выглядит так: дали деньги, распилили бюджет, вывели клоунов на улицу, они помахали чем-то, и все – акция прошла. Реальные вещи происходят по-другому. Если в обществе появились предпосылки для этого протеста, то мы можем его консолидировать, но мы не можем его придумать. «Другая Россия» на самом деле – коалиция сил, которая реагирует на потребности общества. Не будет в обществе потребности в протесте, и не будет «Другой России». Она появилась как политический заказ общества, которое требует перемен. Если сравнить «Другую Россию» в Москве и Петербурге, то в столице она более леворадикальная, а в Питере более либеральная, потому что там есть «Яблоко». Мы все время поддерживаем баланс – это моя задача, я не вмешиваюсь в процесс набора политических сил.
– Говоря шахматным языком, вы хотите стать чемпионом в политике?
– Я хочу, чтобы моя страна вернулась на нормальный цивилизованный путь развития, для меня важно, чтобы страна сохранилась в том виде, в каком она есть и стала успешной. Моя личная судьба, личный успех не являются определяющими, поэтому я в коалиции выполняю роль координатора и буду делать все, чтобы мы победили в марте 2008 года. Личный успех или неуспех Каспарова при этом для меня вторичен.
– Получается, что вы считаете чемпионством в политике – пост президента?
– Нет, я не считаю. На самом деле каждый ставит перед собой определенную цель. Просто я ставлю задачу выиграть эту партию, в которой являюсь одной из важных фигур, но все-таки именно фигурой. Задача – победа коалиции.
– А в настоящие шахматы вы сейчас играете?
– Я не забыл, как это делать, но серьезно уже не играю.
Беседовала МАРЬЯМ МАГОМЕДОВА
Источник: Новые известия