Демократия – это не агрессивное и не послушное большинство. Ежемесячное обозрение. Август 2010-го

Будущий историк, желающий воспроизвести картину лета 2010
года в России, непременно обратится к архивам всемирной паутины. Именно там
кипели самые жаркие дискуссии, сообщались последние известия, передавались
слухи, организовывались акции взаимопомощи и протеста. Официальные СМИ не отражали
и десятой части волнений россиян. И все-таки против столичных властей выступили
многие издания, радио- и телеканалы. Лужкова открыто критиковали те, кто еще
вчера и помыслить об этом не мог. Публично вспыхнула ссора между ним и
Громовым, и Путину пришлось перед телекамерами мирить обоих. А это дополнительный
удар по авторитету Юрия Михайловича.

В целом власть – и центральная, и местная – показала свою
неспособность оперативно реагировать на быстро меняющуюся обстановку и
поддерживать деятельный контакт с населением.Уроки Чернобыля, увы, так и не пошли впрок;
руководство страны при масштабном ЧП либо не знает что делать, либо старается
утаивать информацию. Другими словами, власть по-прежнему сохраняет советский
характер – она никому не подотчетна в своих действиях, и интересы людей для нее
на последнем месте. Главное – «не допустить паники». Вопиющая некомпетентность –
следствие все той же неподконтрольности.

Конечно, из борьбы с лесными пожарами, засухой и прочими
бедами Кремль попытался сделать шоу на тему «Героическое руководство принимает экстренные
меры». Было всячески продемонстрировано: президент и правительство не дремлют. Можно
провести любопытную аналогию. В годы перестройки ее мотором выступали Горбачев
и ряд его соратников. Среднее и низовое звенья партноменклатуры enmasse 
тормозили любые новшества. Не так ли и сегодня? Местные элиты косны и
непроворны, а потому Кремлю приходится брать всю ответственность на себя.
«Вертикаль» не действует или, точнее, работает только в одну сторону – сверху
вниз. Соответствует такая схема действительности или нам навязывают подобное
представление?

Пожары повлекли яростные дискуссии, касающиеся многих аспектов
внутренней политики последних лет: обсуждались принятие новой редакции Лесного
кодекса, реформа пожарной службы, функционирования МЧС. Замахнулись даже на
священную корову – Сергея Шойгу. А сцена, когда простой народ атаковал Путина и
Шанцева, наверное, самая яркая иллюстрация к пережитому горячему месяцу. Оба высокопоставленных
лица отвыкли от неорганизованных сограждан. Вместо восторженных слов
благодарности либо смиренных просьб им пришлось услышать в свой адрес
нецензурную громкую брань и под эти малоприятные звуки ретироваться.

Кстати, некоторые ретивые «единоросы» и «молодогвардейцы», стараясь
забежать впереди паровоза, поспешили сфабриковать фотографии с пожаров или выдать
за оперативную хронику постановочные сцены. Благодаря все тому же Интернету
удалось довольно быстро вывести фальсификаторов на чистую воду. Пиар-шоу у
правящей партии и ее молодых прихлебателей не получилось, напротив, дело
обернулось скандалом.

Подводя итог, можно утверждать, что все пропагандистские усилия
представить власть готовой к любым испытаниям не помогли. После жаркого лета градус
вольномыслия ощутимо повысился, и, вероятно, страна уже не станет прежней.

***

Примечательным свидетельством изменившейся ситуации стал
отказ «ЕР» (читай, Кремля) от выдвижения на второй срок Георгия Бооса.
Губернатор самой западной области пал жертвой общественной активности у себя в
регионе. Как ни крути, все-таки граждане что-то могут, если регулярно выходят
на улицу в знак протеста. Думается, г-н Боос как управленец ничем не хуже
Шанцева или Меня, в одно время с ним делегированных из Москвы
губернаторствовать. Просто ему достался регион посложнее – прежде всего по
культурным и политическим особенностям.

Близость к Европе, личное знакомство калининградцев с образом
жизни в Литве, Польше, Германии, удаленность от глубинной России, анклавный
менталитет – все это сыграло свою роль в том, что активность здесь оказалась
выше средней по стране. Неспособность губернатора задавить «бунты» в зародыше послужила
причиной его показательного отстранения, видимо, в назидание главам других регионов.
Конечно, все было обставлено как демократическая процедура: народ де не
оказывает губернатору значительной поддержки. Все, однако, понимают, что Кремль
никогда не убирает кого-либо под давлением, боясь создать прецедент. Бооса
забирают в Москву превентивно, не допустив разворачивания кампании по открытому
выживанию его. Так или иначе, без общественности не обошлось, и это
обнадеживает. Посмотрим теперь, кем заменит Кремль Лужкова и его первого зама Ресина,
которым в этом году исполняется по семьдесят четыре года. Остается пока на
посту и омский патриарх Полежаев.

Еще одно заметное событие – политический конфликт на Алтае.
Мэр краевого центра Владимир Колганов бросил вызов губернатору Александру
Карлину, оспорив его право отправить себя в отставку. Мэра поддержало
большинство депутатов городской думы. Пикантность ситуации придает тот факт,
что и губернатор, и мэр, и депутаты состоят в «Единой России». До этого
публично противоречить губернаторам (во властном кругу) было не принято.
Барнаул стал городом, где «вертикаль» впервые дала ощутимый сбой в отношениях с
муниципалитетами. Конфликт внутри элит был переведен в публичную плоскость,
чего ранее старались избегать всеми силами, – об этом страхе публичности хорошо
написал политолог А. Рябов.

Можно выдвинуть гипотезу: за одиннадцать лет пребывания
Путина у власти в России сформировался средний класс, который теперь испытывает
потребность не только в крепком государстве, но и в защите своих прав. Этим и
объясняется вполне заметный рост разочарования в нынешнем режиме. Но не будем
говорить «гоп», не перепрыгнувши. Если конфликты на местах такого рода перестанут
быть единичными, можно будет говорить о запросе среднего класса на гарантию гражданских
и политических прав. В противном случае это лишь отдельные инциденты. Между
разочарованием и готовностью к решительным действиям – дистанция огромного
размера. Те же жара и смог не вывели на улицы и нескольких десятков недовольных;
никакого обещанного «дня гнева» не было. Москвичи пошумели в Интернете, обменялись
гневными инвективами в адрес мэрии и Кремля и на том успокоились.

***

В отсутствие нормальной политики приходится довольствоваться
толками о ней. Леонид Радзиховский в августе в очередной раз высказал свою
излюбленную идею – что настоящие свободные выборы в современной России опасны и
вредны. На них, дескать, обязательно победят страшные русские националисты. Не
так давно о том же написал блоггер Дмитрий Ольшанский, благословляя власть
«Единой России»: мол, еще лет тридцать-сорок под ее мудрым руководством и  Россию будет не узнать – нравы постепенно изменятся,
жизнь станет цивилизованней, зажиточней и 
т. п. А потрясения нам не нужны, от них один вред. Поскольку такие
взгляды имеют широкое хождение среди образованной публики, стоит остановиться
на этом подробнее.

Если говорить о Радзиховском и его фобиях, ирония состоит в
том, что единственным успешным «русским националистом» в сравнительно свободные
1990-е годы стал Владимир Жириновский, который представляет собой карикатуру на
патриота. Как известно, получив в 1993 году на выборах в Думу большинство
голосов, чем до смерти напугал псевдолиберальную публику, он вместо «броска на юг»
занялся торговлей местами в депутатских списках и конвертацией электоральных
успехов в нечто более осязаемое и доходное.

Все остальные «патриоты» – от Баркашова до Бабурина – никак
не смогли всерьез приблизиться к власти. Отличие русского национализма в том,
что он не способен ни к самоорганизации, ни к выдвижению действительно
популярных лидеров и привлекательных идей. 
Верно гласит народная пословица: «Не так страшен черт, как его малюют». К
тому же цинизм современного российского общества способствует тому, что под националистическими
лозунгами выступают обычно профессиональные политиканы без всяких убеждений,
наподобие Дмитрия Рогозина, ориентирующиеся в конечном счете на Запад.

В 1993 году еще простительно, наверное, было кричать при виде
Жириновского о «русском фашизме» (сегодня тем паникерам должно быть смешно и
стыдно вспоминать былой испуг) или бессильно сокрушаться: «Россия, ты одурела!».
В 2010-м под тем же предлогом поддерживать воленс-ноленс чекистскую власть либо
отказывать народу в праве на свободные выборы – предел безответственности и
предательство.

Что касается Ольшанского, умиленного тем, как вчерашние
бандиты и взяточники высаживают на дачах аккуратные клумбы а ля Запад, и на
этом основании надеющегося, что при господстве «Единой России» на Руси лет через
сорок наступит благоденствие, то хотелось бы напомнить: жизнь – это не цветник.
«Стабильность» любой ценой, стабильность гнилая и искусственная, очень быстро переходит
в застой. Даже «честная реформаторская» авторитарная власть (по образцу Южной
Кореи или Тайваня), и та должна находиться под неусыпным контролем гражданского
общества. В противном случае все мнимые и реальные успехи перечеркиваются в
один момент.

 Возьмем, например,
местное самоуправление. Его и без того жалкое состояние в современной России
усугубляется с каждым днем. Любой новый губернатор начинает с того, что убирает
ключевых мэров, заменяя их своими ставленниками. Народ при этом безмолвствует.
Так, в августе не только изгнали мэра Барнаула, но и подвинули мэра Пскова,
заменив его человеком абсолютно неизвестным горожанам. Идет деградация
важнейшего института, хотя количество клумб и возрастает… Так же деградируют и
партийная система, и СМИ, и НГО, и многое другое.

Улучшение жизни среднего класса в условиях нынешнего режима
отнюдь не ведет автоматически к прогрессу. Если в России XIX 
века уже в 60-е – 70-е годы, после земской и городской реформ, местное
самоуправление активно развивалось, и в этом была заинтересована большая часть
населения, то сегодня, несмотря на Интернет, стопроцентную грамотность и все
более массовое высшее образование, МСУ никого, по сути, не волнует. Условия
ведения бизнеса в конкретном районе, стоимость аренды, дороги и прочее наших
предпринимателей, как правило, не трогают. Нижегородскому мещанину или купцу
сто лет назад было важно, кого изберут гласным городской думы; а их наследникам
спустя век – наплевать. Так что цветочки цветочками, а нормальная политика нам
жизненно необходима.

***

А при ее имитации немудрено, что власть занимается такими «сверхважными»
вещами, как переименование должностей. Кампания по отказу от названия
«президент» проводится в истинно советском духе. Один из лидеров делает
заявление, и вот уже соседи наперебой заявляют, что хотят последовать его
примеру. Словно бы нет на Северном Кавказе проблем актуальнее. Удивительно – ведь
Медведев на встрече со своим полпредом Хлопониным и главой Дагестана Магомедовым
признал, что в самой крупной республике региона провальное положение с
инвестициями, а это показатель общего недоверия бизнеса к возможностям развития
Кавказа. Глава государства в связи с этим едва ли не впервые даже подверг
критике Путина, высказавшись в его адрес без должной теплоты и почтения.

Возникает естественный вопрос: каким образом смена шила на
мыло, то есть «президента» на «главу республики», поможет решить вопрос
инвестиций и сотни других острейших проблем, социальных, экономических,
политических? Медведев констатировал: «…С начала года от деятельности экстремистов
пострадали около 300 человек. Это почти в два раза больше, чем за аналогичный
период прошлого года». И пожелал: «…Надо заниматься реальной борьбой с
коррупцией, а не торговлей должностями. Если работа будет проводиться так, как
она проводится сейчас, тогда результата не будет».

Понятно, что Хлопонина особо ругать не за что. Как мы и предполагали
в начале года, он не способен что-либо изменить на Кавказе. Никакие инвестиции
он не привлечет, равно как не снизит накал радикализма. Магомедов тоже лишь
жалко бормотал, чтобы его республике дали преференции и оказали помощь. Видимо,
на человеческий потенциал края он не рассчитывает. А ведь в Дагестане едва ли
не лучшие по стране демографические показатели, низкий уровень бытового
пьянства; население в массе своей нацелено на продвижение вверх по социальной
лестнице и демонстрирует высокую активность по сравнению с депрессивными
регионами этнически русской глубинки.

Проблемы в регионе застарелые и глубоко укорененные в быте и
менталитете жителей. Изменить их возможно лишь постепенно и при самом широком участии
общественности, с публичным обсуждением каждого шага. А пока коррумпированным
элитам Северного Кавказа, сильным своей клановой спайкой, никакие полпреды не
страшны. Все эти московские эмиссары действуют негласно, в багаже у них ничего,
кроме очередных трансфертов, нет, и опираются они на тех же взяточников-чиновников.
Простым жителям никто руки не протягивает и диалог с ними не ведет. Но
бюджетными деньгами откупиться не удастся. Проблемы назревают, и  рано или поздно этот гнойник лопнет.

***

Под конец месяца Дмитрий Медведев
объявил о решении отложить вырубку Химкинского леса и прокладку через него
дороги на Петербург до окончательного выяснения всех обстоятельств.  Кое-кто счел это величайшей победой
общественного мнения и чуть ли не началом Перестройки-2. Во времена первой перестройки
экологи тоже шли в авангарде масс, приостанавливали строительство сомнительных
объектов, а правительство было вынуждено с ними считаться и уступало одну
позицию за другой. Правда, сегодняшние наблюдатели говорят о том опыте с легкой
ехидцей. Мол, как же может разумная власть идти на поводу у безответственных
«зеленых»? Уже раздаются голоса, что в угоду кучке горлопанов Кремль
перечеркнул решение о сооружении необходимой трассы. Происшедшее трактуется
также в пользу того соображения, что демократия, раз она приводит к таким
результатам, нам пока не нужна.

В российских просвещенных кругах вообще
подчас пренебрежительно отзываются о Западе, где демократия будто бы ведет к господству
плебса над аристократами духа, серости над талантами, толпы над
индивидуальностью. Там господствует политкорректность, о которой рассказывают
всякие ужасы, там люди доносят друг на друга в полицию, дети готовы засудить
родителей, а в экономике полный «социализм». Избиратели требуют благ, пособий и
гарантий, зависимые от масс политики боятся противоречить популистским
требованиям. В угоду непримиримым экологам закрываются эффективные атомные
станции, запрещаются коррида и лисья охота…

Я лично знаю немало весьма уважаемых
людей, сведущих экспертов, которые сделали выбор в пользу нынешней авторитарной
власти, тесно с ней сотрудничают и не желают России ничего иного, поскольку – в
отличие от Радзиховского – боятся не националистов, а невежд-популистов.

Заметим в ответ на подобные доводы: демократия
не означает власть лучших (умнейших, честнейших и далее по списку). Демократия
представляет собой процесс формирования власти ненасильственным путем  с максимально возможным вовлечением граждан.
В своем наивысшем проявлении она предполагает не только выражение воли
большинства, но и учет мнения меньшинства и предоставление ему всех правовых гарантий.

Основное достоинство демократии,
возможно, заключается в том, что человеку просто не на кого сваливать вину. При
традиционной монархии или диктатуре всегда можно обвинить в своей плохой жизни
царя либо тирана. При демократии каждый сам отвечает за свой выбор, и плохое
правительство сегодня – прямое следствие твоего неудачного предпочтения вчера. Но
у тебя есть возможность заменить его завтра чем-то более подходящим, сделав
соответствующие выводы.

Жизнь слишком сложна, чтобы ее
течение можно было удержать в твердо установленных границах, за которые
отвечали бы некие «эксперты». Демократия дает возможность находить нечто
среднее из бесчисленного многообразия людских воль и устремлений. Как правило,
в этом процессе отсекаются крайние проявления, и потому демократии свойственна
устойчивость благодаря консолидированности пожеланий большинства. Это
большинство все время меняется по составу, и регулярные выборы позволяют такие изменения
учитывать.

Опыт Запада свидетельствует, что
никакая общественная активность, в конечном счете, не препятствует прогрессу.
Напротив, именно бурная деятельность «зеленых» и прочих представителей политического
спектра способствует тому, что любой проект 
рассматривается с разных сторон, благодаря чему устраняются возможные
риски. Следует заметить, что сами по себе «эксперты» нуждаются именно в таком
общественном внимании, в постоянном вопрошании «простых людей», совсем не
сведущих в тех или иных проблемах.  Как
только общество устраняется, возникают разного рода чудовищные проекты – и это
характерно не только для СССР. Так что лучше неспешный прогресс при демократии,
когда каждый гражданин обладает пусть не правом вето, но возможностью открыто
высказать сомнение, чем прямой путь к «светлому будущему».

***

А вот пример поспешного кулуарного
решения. Ввиду страшной засухи, ударившей по многим хлебородным краям,
правительство РФ ввело запрет на экспорт зерна. Конечно же, из лучших
побуждений. Конечно же, без предварительного рассмотрения и обсуждения со всеми
заинтересованными сторонами.

Нельзя априори утверждать, что запрет
на экспорт — всегда плохо. Возможно, есть ситуации, когда он необходим. Но, чтобы
прийти к оптимальному решению, надо провести как можно более глубокий и
всесторонний анализ, а не исходить из сиюминутных соображений. Уже через
неделю-другую производители зерна начали высказывать опасения, что мера,
направленная на их защиту, ударит по ним же. А правительство затеяло еще одну
кампанию – против злокозненных торговцев, которые «ни с того ни с сего» повышают
цены на хлеб и крупу.

***

В августе продолжалась ссора Александра Григорьевича и Дмитрия
Анатольевича – совершенно в гоголевском духе. Стороны перешли к предметам совсем
уж низким. Лукашенко обвинил своего оппонента в недобросовестности и непорядочности.
И резюмировал: «…Следовало бы моему коллеге некоторые вещи договаривать. У них
есть такая привычка: после запятой не сказать, что было дальше». В ответ Кремль
пообещал предать гласности соответствующую стенограмму заседания ОДКБ – в
общем-то, секретную. Помощник президента России Сергей Приходько добавил:
«Можем опубликовать и другие высказывания Александра Лукашенко, которые будут небезынтересны
как белорусской, так и международной общественности».

Накал страстей между Москвой и Минском сейчас не слабее, чем
между Москвой и Тбилиси. Кремль нервничает от неспособности хоть как-то
повлиять на Лукашенко, обращается к компромату (в августе вышло продолжение
«Крестного батьки»), причем самого дурного вкуса, но без большого успеха. Тупик
на белорусском направлении очевиден. И, как бы дразня Москву, Михай Гимпу и
Михаил Саакашвили пригласили Лукашенко вступить в альянс ГУАМ (Грузия, Украина,
Азербайджан, Молдова). То ли еще будет!

Поделиться ссылкой: