Грузинская политика Москвы: от позитивных сдвигов к новой повестке дня
Грузинское направление российской внешней политики представляет пример растущей зрелости подхода Москвы к международным делам. Осенью прошлого года Кремль – по-видимому, не без скрытых колебаний – решил «дать шанс» лидеру «революции роз» Михаилу Саакашвили. Весной нынешнего года Россия отказалась от негласной поддержки сепаратистского по сути режима Аслана Абашидзе в Аджарии. «Проамериканская» репутация тбилисского лидера не стала помехой для налаживания прагматичного сотрудничества между Россией и Грузией, а московские связи батумского князя не спасли его. Вывод очевиден: президент Путин начинает выстраивать политику РФ на грузинском направлении, исходя из национальных интересов России, а не интересов отдельных ведомств или кланов.
В интересах России в целом – именно единая Грузия, с устойчивой (т. е. демократической) политической системой, открытой (в том числе для российского бизнеса) экономикой и развитым гражданским обществом. Поддержка грузинской раздробленности, игра на внутренних противоречиях, непрозрачные бизнес-сделки, попытки изоляции Грузии и давления на нее, может быть, и обогатили кого-то «конкретно», может быть, и удовлетворили чье-то уязвленное самолюбие, но России как стране и государству ничего хорошего не принесли. Более того, обстановка на южных рубежах РФ серьезно ухудшилась. Слабость Грузии стала проблемой для России. Настало время заново определиться с приоритетами.
* Наиболее актуальным с точки зрения интересов безопасности России является тесное сотрудничество с правоохранительными органами Грузии в противодействии терроризму в Чечне и на Кавказе в целом. Такое сотрудничество уже налаживается.
* Важным приоритетом российской политики в Кавказском регионе в целом является последовательное урегулирование «замороженных» со времен распада СССР конфликтов. Консервация конфликтов, как показал опыт прошедшего десятилетия, не способна привести к «рассасыванию» проблем. Застарелые конфликты, как неразорвавшиеся бомбы притихшей войны, могут вновь взорваться в самый неожиданный и неудобный момент.
* У российского бизнеса имеются реальные интересы в Грузии, в том числе в Абхазии и Аджарии. Эти интересы будут надежно защищены только в условиях нормализации ситуации в этих регионах и в стране в целом.
* Наконец, стабильно дружественные отношения с Тбилиси полезны с точки зрения региональной стратегии Российской Федерации в Закавказье.
Если смотреть на российскую политику в отношении Грузии под этим углом зрения, то основными пунктами новой повестки дня могли бы стать:
* Содействие разрешению уже в ближайшее время (в 2005 году) грузино-осетинского конфликта на основе учета интересов осетинского меньшинства в составе федеративного грузинского государства;
* Активное посредничество между Тбилиси и Сухуми, нацеленное на достижение уже в обозримой перспективе (в 2006–2007 годах) приемлемой для обеих сторон формулы взаимоотношений между ними. Гарантия достигнутых договоренностей со стороны России – при соответствующей роли ООН.
* Обеспечение (в том числе легализация) российских экономических интересов в Абхазии, Аджарии и Южной Осетии, восстановление транспортных связей и коммуникаций, связывающих Россию и Армению через территорию Грузии.
* Для достижения целей российской политики в отношении Грузии присутствие военных баз РФ на грузинской территории (за важным исключением миротворцев в Абхазии и Южной Осетии) не требуется. Более того, эти базы, утратившгие прежнюю оборонительно-наступательную функцию, стали за последние годы источником серьезного беспокойства с точки зрения возможного втягивания российских военнослужащих в вооруженные междоусобицы, так и с точки зрения криминальной обстановки.
* Проблема баз в Батуми и Ахалкалаки в новых условиях является не политической, а социально-экономической. Нельзя допустить, чтобы закрытие баз стало источником внутренней нестабильности в Грузии, и точно также также нельзя идти на ущемление законных российских интересов. Вопрос, приобретший в результате Стамбульских договоренностей международный характер, мог бы быть решен уже в текущем году в рамках «пакетного решения», когда Грузия получала бы от США грант на решение финансовых проблем, связанных с закрытием баз, и из полученных средств компенсировала бы соответствующие расходы российских военных.
Для закрепления наметившихся позитивных тенденций, в качестве жеста доброй воли и показателя нового уровня взаимодействия с Тбилиси, Москва могла бы – уже в течение ближайших месяцев – отказаться от введенного в 2000 году визового режима для грузинских граждан для поездок в Россию. Этот шаг стал бы ощутимым символом новых отношений с Грузией и укрепил бы авторитет России на Кавказе.