От худшего к более худшему. Ежемесячное обозрение. Сентябрь 2008-го
Главным внешнеполитическим событием месяца стало подписание договоров о дружбе с Южной Осетией и Абхазией. Предусматриваются отдельные соглашения о военном сотрудничестве, охране госграницы, двойном гражданстве. Стороны могут «использовать и совершенствовать вооруженными силами военную инфраструктуру и военные базы на своей территории».
Россия намерена к июню 2009 года завершить строительство нового газопровода протяженностью 162 км, по которому газ будет подаваться в Цхинвали. На восстановление газоснабжения Южной Осетии потребуется 470 миллионов рублей, а электроснабжения — 700 миллионов. Всего на восстановление Южной Осетии выделено 10 миллиардов рублей.
Это явная аннексия чужой территории. Понятно, что ни Абхазия, ни в особенности Южная Осетия не могут существовать как самостоятельные государства. У последней крошечная территория, немногочисленное население и почти нет собственной экономики. Она целиком зависит от дотаций либо Москвы, либо Тбилиси. Если бы не Россия, ни одна республика, ни другая не смогли бы отразить натиск Грузии, и их постигла бы участь Сербской Краины в Хорватии. Теперь при квазинезависимом статусе оба новообразования обречены быть де-факто российскими протекторатами. Правда, тут наблюдается и обратная закономерность. Кремль настолько заинтересован в их «независимости», что республики могут им манипулировать.
Таким образом, на российский бюджет ложится дополнительная нагрузка – содержание и восстановление инфраструктуры обоих регионов. Прибыли же они не могут принести никакой. Даже если вкладывать в Абхазию миллиарды, эти инвестиции будут крайне рискованными – международное сообщество не просто не признаёт юрисдикции Сухуми, но и имущественные права на недвижимость, вчера еще принадлежавшую изгнанным грузинам, зарегистрировать будет невозможно. Конечно, для российского бюджета с его сверхдоходами, даже несмотря на кризис, помощь новым автономиям не такое уж большое обременение. Тем не менее в перспективе экономические издержки могут постепенно перевешивать политическую целесообразность – особенно на фоне запущенных регионов в самой России, а также в случае продолжения и усугубления кризиса.
***
Почувствовав вкус силовой победы, на тропу передела сфер влияния выходят новые почвенники-империалисты. Типичен в этом смысле Михаил Делягин, который в начале сентября представил доклад под названием: «Экономический потенциал Абхазии и Южной Осетии и его освоение». В духе наивного и оптимистичного колониализма XIX века экономист рисует чудесные картины того, что может получить Россия в результате отделения данных автономий от Грузии. Все это, как говорится, было бы смешно…
На самом деле Россия получила две нищие провинции, разоренные вооруженными конфликтами, потерявшие большую часть жителей и с сомнительным правовым статусом.
Если отвлечься от моральных и политических соображений – хорошо ли признавать сепаратистские режимы? — то главная проблема, которую российские власти игнорировать никак не смогут, это изгнание с обеих территорий грузинского населения. Из Абхазии грузины, составлявшие более половины ее населения (доля абхазцев менее 20%) были изгнаны еще в 1993 году. Из сел Южной Осетии их выдавливали на наших глазах, в ходе последнего конфликта. Как можно признавать «волеизъявление» абхазцев, когда в нем приняла участие лишь малая часть от первоначального состава граждан? Естественно, международное сообщество никогда не примирится с результатами этнической чистки. Более того, сегодня РФ подвергается резкой критике как соучастник того, что называют геноцидом, когда в зоне, контролируемой российскими войсками, происходят зачистки грузинских сел от их населения. Понятно, что не будь кровавых событий 1992-1993 годов, большинство населения никогда бы за независимость не проголосовало.
Над Израилем уже шестьдесят лет нависают, как дамоклов меч, миллионы палестинских беженцев — множество их родились уже после бегства из Палестины. ООН и другие международные организации вполне серьезно признают требования этих людей, и от данного обстоятельства Израилю не удастся уйти. Судьба беженцев из Абхазии вполне может стать повторением судьбы палестинских беженцев. Никакое правительство в Тбилиси никогда не скажет им: «Вы не вернетесь к родным очагам, примите это как данность». Не признают этого также Запад и ООН. А возвращение их будет означать только одно – реинтеграцию Абхазии в состав Грузии. Режим в Сухуми это прекрасно понимает и будет сопротивляться возвращению до последнего.
Но дело даже не в этом. Что может ответить официальный Тбилиси при любом лице у власти на требования беженцев об интеграции Абхазии? Силовой вариант для него теперь исключен – как ввиду опасности новой войны с Россией, так и потому что Москва выкрутила руки ЕС, чтобы тот гарантировал неприменение силы со стороны Грузии. (Тоже интересно – суверенное государство ограничивается в праве на свой территории подавлять вооруженный сепаратизм. Представьте, что после Хасавъюрта Россию обязали бы дать торжественное обещание никогда не применять силу против чеченцев.) Что остается? Самым неприятным для России в таком случае может стать отчаяние обреченных — партизанская борьба изгнанников. Власти Тбилиси займут позу непричастных, а сами негласно будут ей помогать. Таким образом, Абхазия может превратиться для России в то, чем для СССР стал Афганистан. Согласятся ли россияне воевать за «независимость» Абхазии?
***
Пока Абхазия и Южная Осетия шумно праздновали свою независимость, Россия была вовлечена в хитроумные дипломатические маневры с целью закрепления достигнутого на Кавказе. Угрозы Евросоюза и США ее не особенно пугали. Устами своих первых лиц она уже сказала, что ни за что цепляться не будет – ни за ВТО, ни за ПАСЕ, ни за форум Россия — НАТО, ни за переговоры с ЕС о заключении нового соглашения о партнерстве и сотрудничестве. Уверенность Москвы столь велика, что она легко может пренебрегать подобными знаками цивилизованного признания, еще вчера казавшимися заветной мечтой. Другое дело, на чем базируется эта уверенность, не является ли она блефом. Но сейчас это не важно — похоже, головокружение от успехов действительно сильно, и Кремль ведет себя как игрок, у которого на руках все козыри.
Итак, причин для апломба несколько. Во-первых, растет экономическое благополучие. Во-вторых, наблюдается редкое единодушие управляющих и управляемых. Случались в XX веке в России периоды тотального молчания, но это было молчание людей с заткнутым ртом, запуганных террором. Сегодня рот особо никому не затыкают, выговориться недовольный может, например, в Интернете или в курилке. Последствий не будет ни для него, ни для тех, кем он недоволен. В-третьих, внешние силы, способные вмешаться в ситуацию, слабы и разрознены. Америка с непопулярным президентом увязла в Ираке и Афганистане, Европа как никогда маломощна, несмотря на проявленное единство в оценках. Вся ее политика сводится к заклинаниям в адрес России вывести войска, хотя сто пятьдесят раз на высшем уровне уже было заявлено, что они останутся в Абхазии и Южной Осетии едва ли не навсегда и, более того, иностранные наблюдатели на территорию этих республик не будут допущены. Лидеры Европы бодрятся, делают хорошую мину при плохой игре, уверяя, что надо провести еще один раунд переговоров «с нашими российскими партнерами», а затем еще один… Ссориться с Москвой никто не желает. Китай и Индия, конечно, против поддержки сепаратистов, но и они клеймить Россию не намерены, помня собственные грешки. Эти государства прекрасно знают, что за молчание их отблагодарят.
Правда, ряд резких заявлений сделала Кондолиза Райс, но уже на излете своей карьеры, понимая, что ей более не придется иметь дело с Кремлем. Да и она закончила свою речь в Фонде Маршалла на оптимистичной ноте, заверяя, что у США и России очень много общих тем для взаимодействия. Госсекретарь пугала негативными последствиями, но не призывала к санкциям или чему-то похожему на них. Однако даже такая критика показалась Москве недопустимой, и МИД РФ дал грозный отлуп: «Уже не в первый раз в речи представителей американского руководства события, вызванные агрессией Грузии против Южной Осетии, грубо искажаются. Особого удивления это не вызывает, учитывая ангажированность Вашингтона на поддержку обанкротившегося режима в Тбилиси…».
То, что с Райс общаются как с провинившимся школьником, – знамение времени, свидетельство мироощущения российской элиты. Посмотрим — к чему приведет вступление Кремля на путь активной ревизии «компромиссов» 90-х, что принесет «активная и наступательная» внешняя политика, по которой так тосковали полтора десятка лет самые разные общественные слои.
В 2000 году казалось, что власть не посмеет наступить на куцую свободу СМИ. В 2003-м – что не посмеет разгромить успешный ЮКОС. В 2004-м – что не пойдет на назначение губернаторов. Еще в начале августа 2008-го была надежда, что Кремль никогда не решится на войну с государством – членом СНГ и не признает сепаратистские образования. В этом смысле (строительство либеральной демократии) политическая ситуация в новейшей российской истории развивается от худшего к более худшему. Невозмутимые мудрецы называют это «законом маятника»: мол, в 90-е маятник слишком отклонился в сторону либерализма, затем он сильно качнулся в обратном направлении. Вот только никто не может сказать – когда эта возвратная траектория закончится? Всякий раз, когда маятнику предрекают остановку, он продолжает нестись дальше, снося по пути прекраснодушных оптимистов.
***
Стоит отметить следующее обстоятельство: устами первых лиц президент Грузии систематически высмеивается и оскорбляется. Вот только несколько сентябрьских цитат: «отвязный политик, чьи действия являются серьезной угрозой для международного порядка и стабильности»; «в противном случае мы не застрахованы от того, что в какой-то момент опять «сорвет крышу» у очередного Саакашвили»; «…он крутился там как бобик…»; «через некоторое время приехала наша близкая партнерша Кондолиза Райс, после этого мальчика как подменили…»; «…надеясь, что у этих придурков (грузинское руководство) хватит все-таки ума остановиться…»; «…идиотская авантюра, которая была предпринята грузинским руководством…». Истерический поток ругани дает любопытный материал для психоаналитика — обычно тот, кто прибегает к насилию, чернит жертву, чтобы оправдать собственные действия. (Саакашвили, кстати, якобы горячий и несдержанный, на личности не переходит и каких-либо кличек «коллегам» из Кремля публично не дает.)
Допустим, что действия Саакашвили действительно потрясли российское руководство. Но зачем так по-детски браниться? Зачем бесконечные грубые эпитеты и выпады, унижающие в первую очередь тех, кто к ним прибегает? Сдается, что оскорбляют Саакашвили не случайно, а чтобы отрезать путь к переговорам. Когда ты потенциального партнера десять раз назвал сволочью, диалог с ним вряд ли получится.
Потому и скандал с Лавровым, который чуть ли не выразился нецензурно по адресу все того же грузинского политика в разговоре с британским коллегой, мало удивляет. От верхов не отстают и низы. Я принимал участие в одном круглом столе, организованном весьма авторитетной организацией. Выступал уважаемый мной прежде политолог – из молодых да ранних, знающий, эрудированный. Его сообщение вызвало оторопь нескрываемым презрением к грузинской стороне и подчеркнутой самоуверенностью, переходящей в самодовольство. В кулуарах он и вовсе не считал нужным поддерживать дипломатический тон и вовсю клеймил грузин: «Вчера торговал на рынке лавашами, а сегодня он министр!» Трудно представить, чтобы английский или французский аналитик так отзывался о представителях бывших колоний, даже если бы конкретные персоны и совершили нечто предосудительное (типа «вчера с пальмы слез, еще хвост не отвалился, а туда же – в премьеры!»). В Европе это абсолютно невозможно. Не потому ли наши «интеллектуалы» и не стремятся усвоить западные ценности? Высокомерно отвергать их, резервируя для себя возможность неограниченного хамства и расизма, куда легче и приятней.
В августе официозные российские СМИ обвинили Грузию в убийстве 1600 мирных жителей. Сегодня об этой цифре никто не вспоминает. Председатель Следственного комитета при прокуратуре РФ Александр Бастрыкин ушел от ответа на вопрос о точном числе погибших в Южной Осетии: «Если говорить о юридической стороне вопроса, то ни одна правовая норма не содержит указания на какое-то обязательное минимальное количество жертв, для того чтобы квалифицировать то или иное деяние как геноцид, как военное преступление, как преступление против мирных жителей». Все так, если бы не предшествующая пропагандистская кампания по многократному преувеличению числа погибших в Цхинвали.
***
Россия – страна инерционная. Оздоровление народного хозяйства, которое началось почти сразу после 1998-го, долгое время оставалось незамеченным. Зато за последние годы мы так привыкли к очередным достижениям в экономике, что просто свыклись с мыслью — у нас по-другому и быть не может. Поэтому биржевой кризис поразил своей внезапностью. Буквально накануне очередного российского «черного вторника» Дмитрий Медведев провел совещание по формированию в России международного финансового центра, наподобие тех, что есть в Нью-Йорке, Лондоне, Цюрихе и Сингапуре. Как теперь Кремль оценивает подобные перспективы – сказать сложно. Но то, что после 16 сентября, когда индекс РТС упал на 11%, а ММВБ — на 17% и стоимость российских компаний уменьшилась на 680 миллиардов долларов (в частности, с июля капитализация Газпрома на РТС упала с $366 до $193 млрд), страна стала другой – это факт. Инфляция, по словам Аркадия Дворковича, превысит сделанный ранее правительственный прогноз.
Да, Владимир Путин был прав, когда заявил на следующий день после кризиса: «У экономики хватит запаса прочности…У нас нет сомнений, что те подушки безопасности, которые были созданы в российской экономике в последние годы, сработают». Действительно, правительство может без особого напряжения влить в экономику до ста миллиардов долларов, и эта уверенность инвесторов помогла восстановить относительное спокойствие на биржах. Можно сказать, что консервативно-осторожная политика Алексея Кудрина себя оправдывает. Как ни требовали околокремлевские круги «экспертов» наподобие Валерия Фадеева и его друзей более «активной» политики от Минфина, совершенно ясно, что отказ Кудрина и Грефа идти у них на поводу обеспечил России относительно безболезненное переживание кризиса.
Эту ситуацию можно трактовать двояко – и как подтверждение того, что правительство у нас «единственный европеец», и как то, что приближенные советчики Кремля из числа членов Общественной палаты, всевозможных экспертных кругов представляют собой сторонников государственного интервенционизма. А так как слушают в Кремле преимущественно их, то ситуация видится совсем унылой. Отказ взаимодействовать с независимыми специалистами, которые не разделяют с правительством ценностей вроде «вертикали власти» обедняет наших лидеров интеллектуально. Стоит заметить, правда, что Кремль в «серьезных» вопросах, таких как экономика, где замешаны личные интересы правящего клана, полагается не на безответственных графоманов и фантазеров, а на действительно знающих людей. Зато в остальных делах околокремлевские СМИ дают безграничный доступ в эфир и на свои страницы именно безответственным «спецам», настроенным самым антизападным и антилиберальным образом (лучшая рекомендация сегодня!). Но о этом чуть позже.
Вернемся к фондовому обвалу. В 1998 кое-кто даже гордился тем, что до России дошел охвативший тогда мир кризис, — мол, страна стала полноправным участником мировой экономики. Сегодня же факт вовлеченности РФ в глобальную систему торговли и разделения труда даже не вызывает особого внимания – настолько это очевидно. Так же ясно, что от общемировых рецессий не уберечься. Поэтому следует более серьезно вникать в управление экономическими процессами внутри страны.
Политика Кудрина вполне консервативна в хорошем смысле, и пресловутая «подушка безопасности», за которую его столько критиковали (вообще Кудрин, Зурабов да Греф были, так сказать, «министры на заклание», ругать можно было только их, а не Фрадкова или Зубкова), имеет полное право на существование и доказывает свою пригодность в трудный момент. Другой вопрос – насколько министр свободен в своих действиях? Не продолжается ли сегодня политика советских времен, когда глава финансового ведомства был всего лишь главбухом правительства, и не входил даже в Политбюро, т.е. находился далеко от центра принятия решений? Когда над министром финансов, пусть даже в ранге вице-премьера, стоят первые вице-премьеры, когда «старые друзья» а ля Сечин также являют собой всесильных фаворитов, мы вправе усомниться в полной самостоятельности решений Минфина. Во всех государствах министр финансов второй человек в правительстве (если только не чрезвычайных обстоятельств). У нас же Кудрин может поступать так, как он считает нужным, не в силу писаных правил, а в силу доверия Путина (а теперь еще и Медведева), которое, как известно, переменчиво.
***
Колебания курса акций на российских биржах, подобные езде по русским горкам с их непредсказуемыми взлетами и падениями, обусловлены еще неустойчивой структурой нашей экономики. Биржа — великолепный инструмент для изучения степени стабильности государственного устройства. Она чутко реагирует на всевозможные политические и иные события, вплоть до природных катастроф. Иностранные инвесторы не уверены в дальнейшем курсе Кремля. Эти настроения вызваны и войной с Грузией, и противостоянием с Западом, и нападками на предпринимателей (публичная порка «Мечела» и т.п.), и нефтегазовой зависимостью, и слабой защитой собственности, и неразвитой инфраструктурой, и непрозрачными отношениями в политическом истеблишменте… Все это объясняет уход международных капиталов с просторов РФ. Речь идет, конечно, не о глобальном тренде, а о действиях наиболее рисковых инвесторов, тем не менее их выбор показателен.
Россия сейчас более всего нуждается в диверсификации экономики. Но подобный сценарий не вписывается в планы групп влияния, которые упоены возможностью реванша на международной арене и утиранием носа США. Для этих людей прогресс в социальной сфере ничто по сравнению с соблазном эффектного жеста, например, посылки в Венесуэлу бомбардировщиков Ту-160 или российских кораблей ВМФ для совместных учений. Перспектива создания антизападного фронта их просто завораживает. С этой целью, видимо, происходит дальнейшее сближение России с ОПЕК, чью ежегодную сессию посетил Игорь Сечин, проведший после этого переговоры в Каракасе. Авторитарный курс внутри страны вполне логично соответствует ориентации во внешней политике на союз с левыми популистами, автократами-традиционалистами, умеренными коммунистами а ля Пекин. В компании западных стран сегодняшний Кремль чувствует себя неуютно. Ему лучше там, где не задают вопросов о правах человека и демократии, где над свободными выборами смеются, а на прессу набрасывают намордник.
У США сегодня проблемы в экономике и во внешней политике, эта страна связана по рукам и ногам Ираком и Афганистаном, конфликтует с Ираном и Северной Кореей из-за ядерного оружия. В мире очередной всплеск антиамериканизма. Так почему бы в такой ситуации не «подвинуть» Вашингтон?
***
Дмитрий Медведев в сентябре не раз выступал с концептуальными заявлениями по внешнеполитическим вопросам. На встрече с «Валдайским клубом» он, в частности, сказал: «Нужна система безопасности, которая соответствовала бы не «праву сильного», а международному праву, полицентричный мир — единственный способ справиться с современными вызовами…»
Все эти разговоры о полицентричности мало чем отличаются от заявлений леваков где-нибудь в Аргентине или на Коморских островах. Ведь что такое «однополярность» на современном политическом жаргоне? Это эвфемизм для обозначения недовольства огромной силой США – политической, военной, экономической, дипломатической. Своей мощью Америка многим мешает. Она мешает исламистам и левым радикалам, националистам и диктаторам, всем тем, кого раздражают принципы демократии. Она мешает любителям вторгнуться на чужую территорию (вспомним судьбу Саддама Хусейна!), она мешает тем, кто, захватив власть, не собирается ее отдавать (вспомним Мануэля Норьегу), она мешает тем, кому противны принципы конкурентности и плюрализма. Потому Америка как символ ненависти объединяет самую пеструю и разношерстную публику – и иранских аятолл, и европейских марксистов-атеистов, и военных африканских диктаторов, и латиноамериканских популистов. Все они ненавидят свободу в том или ином проявлении, а США для них главное препятствие на пути.
Конечно, политика Белого Дома не идеальна, но критики Америки еще дальше от совершенства. России США ничем не мешают и не угрожают. Но они мешают правящей верхушке своими нудными нотациями о необходимости соблюдения демократических принципов, свободы СМИ и т.д. и т.п. А также принципиальной поддержкой независимости бывших советских республик, которые Москва привыкла считать своей вотчиной. Истерия по поводу РЛС и прочих «антироссийских» акций идет либо от глубоко вбитых в голову стереотипов времен «холодной войны», либо от сознательного желания создавать образ врага. В России исторически легче управлять, когда «враг у порога».
От Ирана до Махачкалы ракетам лету пять минут — а мы срываем встречу «шестерки» по ядерной проблеме Тегерана, словно США защита от иранской атомной бомбы нужнее, чем нам. И хорошие отношения с Чавесом и Кастро потребны России в 35-ю очередь по сравнению с хорошими отношениями с Киевом и Ригой, Тбилиси и Вильнюсом, Варшавой и Таллинном. Мы ищем сомнительных друзей за тридевять земель, а теряем их возле дома.
***
Очередная пятиминутка ненависти была объявлена после попыток Украины вынести на рассмотрение Генассамблеи ООН вопроса о признании Голодомора и после положительного решения Конгресса США по этому же поводу. Модест Колеров, которого три года назад после его назначения в администрацию президента «Независимая газета» назвала безусловным либералом, выступил чуть ли не с обелением Сталина: «…Голод не был «предумышленным», иначе бы Сталин не бросился помогать голодающей Украине хлебом»! Неудача украинской инициативы в ООН вызвала у российского МИДа приступ нескрываемой радости. Я не могу себе представить, чтобы Германия отказывалась признавать Холокост под предлогом того, что на самом деле погибли не 6 миллионов евреев, а, например, 4,5 миллиона. Вместо того чтобы по примеру Украины ставить обелиски в память о жертвах трагедий, вести специальные книги со списками таких жертв в каждом селе и в каждой станице, начинать 1 сентября в школах этих районов с рассказов о преступлениях коммунизма, наши «патриоты» с пеной у рта протестуют против самого факта обращения к кровавой эпохе.
Устроенный московской верхушкой в 1932 — 1933 годах голод ударил и по украинцам, и по русским, и по казахам. Каждая страна сама избирает свой путь того, как чтить память жертв и не допустить повторения событий. Мы же не чтим память миллионов убитых русских, но и мешаем делать это другим, вторгаясь в их внутренние дела, поучая, что такое геноцид и что не геноцид, имея у себя десятки тысяч улиц, площадей и городов названных в честь величайших убийц в истории России. Опять-таки, представьте себе немецкого деятеля доказывающего, что Гитлер ничего не знал про Освенцим, и это – инициатива на местном уровне. И что Израиль подло и злонамеренно сохраняет память о Холокосте, чтобы содрать с немцев денежную компенсацию. Увы, но ход мысли наших отрицателей Голодомора именно таков. Будучи сами циничными и аморальными, российские власти не могут поверить, что кто-то поступает искренне.
***
Вот свежий пример того, как по-разному смотрят на границы допустимого для СМИ Россия и Запад. В РИА «Новости» прошло сообщение — «Французская газета не согласилась с соболезнованием». В нем говорилось, что Liberation отказалась публиковать соболезнования «жертвам трагедии в Южной Осетии», тогда как посольство России в Париже было готово заплатить 9000 евро за публикацию на четверть полосы в рубрике «Объявления». Понимать надо было так, что лицемерные европейцы безразличны к жертвам в Южной Осетии. Но, как пишет сама Liberation, газета «не публикует объявления политического характера». В России, где привыкли, что деньги открывают все двери, этот отказ вызвал чуть ли не сенсацию…
11 сентября по ОРТ в прайм-тайм прошел «ревизионистский» документальный фильм о терактах в Нью-Йорке. Показ стал еще одним звеном в длинной цепи нагнетания антиамериканских настроений, насаждения ксенофобии и подозрительности, распространения параноидальных теорий заговоров. Уровень нашей тележурналистики и так ниже некуда, а подобные опусы тянут ее на глубочайшее дно. Вспомним фильм «Гибель империи: византийский урок». Еще пара подобных картин, и наше ТВ будет мало отличаться от иранского или саудовского. Самое печальное в том, что отечественные теленачальники, которых принято хвалить за их якобы высокий уровень менеджмента, все это поощряют и пропускают, отрабатывая свое высокое положение, а рядовые журналисты и режиссеры снимают, пропитываясь духом конформизма и заказной лжи.
***
Не успел бывший председатель правления РАО «ЕЭС России» и духовный отец-наставник СПС Анатолий Чубайс стать гендиректором госкорпорации «Роснано», как Никита Белых подал в отставку и вышел из СПС. Удивительно, что он вообще продержался четыре года во главе партии-призрака. Это скорбная история того, как политики, именующие себя либеральными, пытались выжить при новом режиме любой ценой, не понимая, что их время давно ушло и никакие припарки не помогут оживить мертвого. Увы, лично познав всю тщетность усилий, Белых рекомендуют своим бывшим товарищам идти на поклон в Кремль и соглашаться на его условия, дабы сохранить проект. А зачем?
Декларация Белых по поводу своего решения противоречива: «России нужна либеральная партия. Нужна стратегически. Без либералов страна не справилась бы ни с одним кризисом за последние 20 лет, включая нынешний, с которым Россия без либералов тоже не справится. Союз правых сил до последнего времени оставался единственной либеральной партией в России. Но больше оставаться таковой партия не может».
Словом, либералы нужны, но… не нужны. Такая вот логика. Главная проблема СПС – желание существовать любой ценой. Для них это такая же аксиома, какой была в свое время советская власть для коммунистов. Эспеэсовцы идут на любые компромиссы. Они нанимали для проведения избирательных кампаний Антона Бакова с его безоглядным левым популизмом, теперь они войдут в кремлевский проект на кремлевских же условиях. Люди типа Гозмана убеждены почему-то, что либерализм в России может быть насажден только сверху и только под приглядом Кремля. Для них выйти на улицу, бросить вызов властям предержащим так же невозможно, как Зюганову стать социал-демократом. Никакие компромиссы Гозмана — Белых никогда и ни к чему не приводили, но реальность не в силах победить надежду. Что ж, нам остается наблюдать очередной, надеемся, заключительный акт трагифарса «союз либералов с кремлевскими». В этом смысле Кириенко поступил разумнее, когда еще в 2000-м перешел на госслужбу.
***
Убийство 31 августа владельца сайта Ингушетия.ру Магомеда Евлоева не повлекло крупного скандала. При манипулируемых и подотчетных власти СМИ даже такое преступление, которое любой другой стране вызвало бы мощный взрыв протеста, осталось не замеченным широкой общественностью. Мы не идеализируем Евлоева. Важен сам факт – некто резко критикует главу региональной власти, а после задерживается (прилетев с критикуемым одним самолетом) органами правопорядка данного региона и тут же гибнет при непонятных обстоятельствах. Этого вполне достаточно, чтобы федеральные массмедиа буквально вцепились в действующих лиц этой политико-криминальной драмы, а выпуски новостей открывались экстренным сообщением о происшедшем в Ингушетии. Но у нас ничего подобного, конечно, не случилось. По логике Кремля, незачем всяким экстремистам баламутить воду.
Правда, Ингушетия отличается от остальной России, – и сайт провел собственное расследование, оказывая психологическое давление — публикуя имена причастных, по его мнению, к преступлению, что в конкретных условиях чревато кровной местью. Подход, говоря словами Бродского, варварский, но в данном случае верный – иначе как заставить государственную машину шевелиться? Понятно, что Москва постарается максимально смикшировать давление ингушской общественности, но сам факт активности и неравнодушия последней впечатляет. Можно сделать вывод – там, где сохраняется традиционное общество (а на Кавказе оно отчасти сохранилось), там власти сложнее действовать напролом, там сильнее сопротивление ей. Люди в этих местах полагаются на кровнородственные связи, тогда как россияне в целом атомизированы до крайней степени и сплочение невозможно. Другой вариант опоры при конфликте с государством – настоящее гражданское общество как на Западе. Россия же пока существует между двумя этими полюсами.
***
В ряду с убийством ингушского оппозиционера стоит, как ни странно, убийство Руслана Ямадаева – брата знаменитого Сулима, экс-командира батальона «Восток». Братья прошли путь, сходный с потем Кадыровых, – от вооруженной борьбы с Россией до тесного сотрудничества с федеральной властью. Их пример, типичный для бывших дудаевцев, показывает, что в основе «борьбы за независимость» на самом деле лежала борьба за власть и за связанные с нею блага. Увы, жертвой противоборства пали тысячи мирных чеченцев и русских. Сегодня «замиренные» боевики переносят в «мирную» жизнь привычки, присущие партизанщине. Как с такими людьми построить благополучную Чечню, ведомо одному Аллаху.
***
В заключение обращу внимание на суровый тон Дмитрия Медведева в ходе совещаний на Дальнем Востоке. Привычная парадигма «я начальник – ты дурак», угрозы – это так далеко от стиля общения, который принят в Европе. Поэтому еще раз передаем привет тем, кто обещал нам либерального и современного лидера.