Политика и экономика гражданского общества
Заявление президента прозвучало в контексте обсуждения ряда мер по поддержке развития гражданского общества. На мой взгляд, оно было чрезмерно акцентировано президентской пресс-службой и поначалу вообще получило довольно нелепую интерпретацию, которую немедленно поддержали прокремлевски настроенные чиновники: якобы вообще на финансирование некоммерческой деятельности нельзя привлекать никаких зарубежных средств.
Что же на самом деле сказал президент? А сказал он ровно то, что записано в законах Российской Федерации: политическая деятельность не может финансироваться из иностранных источников. Если же говорить о том, что президент подразумевал под политической деятельностью, то здесь речь должна идти не о президенте и его понимании вопроса, а о российском законодательстве. На мой взгляд, запрет на финансирование политической деятельности одновременно должен сопровождаться четким и ясным определением самого понятия – что есть «политическая деятельность».
Лично я политикой никогда не занимался, и в моем понимании к политической деятельности относится все то, что связано с перераспределением власти, с претензией на нее, с политической борьбой с целью получения депутатского мандата, поста министра или президентского кресла. Поэтому, конечно, прямое участие в выборах, ведение предвыборной агитации и все последующие действия являются политической деятельностью. Но, например, контроль над ходом выборов, над соответствием их закону – отнести к политической деятельности никак нельзя. Это нормальный гражданский, а не политический процесс. Ведь даже участвуя таким образом в выборах, гражданские и правозащитные организации совсем не претендуют на то, чтобы победила одна сила, а не другая.
Разумеется, гражданские организации, так или иначе, участвуют в политике. Более того, я считаю, что они должны это делать, но в том смысле, который к как таковому понятию политики имеет не прямое, а опосредованное отношение. В свое время бывший президент Чехии Вацлав Гавел активно использовал такое понятие, как «неполитическая политика», существовавшее, впрочем, и до него. Влияние гражданского общества на политику должно носить неполитический характер, поскольку подобная активность не имеет целью оккупирование власти определенными группами. Гражданские организации должны транслировать интересы различных групп населения и как представитель заказчика ставить соответствующие задачи перед адресатом – политическими партиями. И уже они, в свою очередь, должны реализовывать эти интересы в своей борьбе за власть. Ведь никто не скажет, что, например, Ремесленная Палата Германии («Райнхессен»), занимается политикой, находясь за спиной христианских демократов; или немецкие профсоюзы участвуют в политической деятельности, транслируя интересы рабочего класса через социал-демократов. Они имеют определенные функции в политическом процессе, но их функции – абсолютно неполитические.
Вообще в ходе последнего заседания Совета по правам человека при президенте РФ, на котором В.В. Путин сделал соответствующее заявление, обсуждались совершенно другие проблемы, более интересные и актуальные сегодня для гражданских организаций. Я от имени Совета высказал президенту ранее обсуждавшееся достаточно простое предложение, связанное с экономическим регулированием гражданского сектора. Мы исходим из того, что гражданское общество – это производительная сила, вырабатывающая определенный продукт. Но с 1997 года доля этого продукта в ВВП Российской Федерации уменьшается, а потому очевидно, что гражданский сектор требует инвестиций. И для того чтобы обеспечить приток инвестиций – частных и государственных, отечественных и иностранных – мы выдвинули три предложения.
Первое предложение – создание государственных фондов из федерального бюджета, предназначенных для финансирования некоммерческого сектора, но не управляющихся государственными организациями, независимых от них. Эту идею президент довольно горячо поддержал, более того, настаивая на том, чтобы не только юридически, но и фактически обеспечить независимость этих фондов и их программ финансирования деятельности гражданских организаций от политических интересов власти, во избежание элементарной покупки лояльных НКО.
Втрое предложение относилось к регулированию частной благотворительности. Мы предлагаем использование в России такой формы как endowment, т. е. капитальный фонд. Юридически создание подобных фондов в России разрешено, но на практике невозможно. Говоря об эффективности и независимости подобных фондов, я процитировал одного из нынешних руководителей Фонда Форда, который однажды заметил, что если бы Генри Форд—первый увидел бы нынешнюю программу фонда Форда, он не поддержал бы ни один проект. Но это уже невозможно, потому что подобный фонд – совершенно независимый механизм, и ни один из его основателей и дарителей ничего изменить в его политике не может. К сожалению, на это предложение президент не отреагировал совсем.
Третье предложение касалось разбюрократизации гражданского сектора, — принципиального вопроса. Ведь в экономике дерегулирование было проведено еще в 2001—2003 годах при, я бы сказал, яростной поддержке президента Путина. И если мы считаем, что гражданское общество производит определенный продукт, т. е. гражданские услуги, то и здесь требуется проведение аналогичных процессов. Следует устранить контроль «на входе» в виде регистрационных процедур и лицензирования и начать контролировать «на выходе» – там, где возникают какие-либо проблемы, например, с налогообложением. Их надо решать по мере поступления, а не пытаться предупреждать заранее.
Такой режим, принятый для экономики в целом, сейчас мы предлагаем распространить и на гражданский сектор, даже не требуя какие-то особых льгот. Ведь по степени зарегулированности сегодня эта сфера сравнима разве что с алкогольной промышленностью. Но если в случае алкогольной промышленности такое избыточное регулирование вполне оправдано – есть потенциальная опасность для населения и высокая рента раздела доходов, — то в гражданском обществе отсутствует и то, и другое. Поэтому применять те же принципы регулирования по отношению к гражданскому обществу нет никакой необходимости.
Президент двойственно отреагировал на последнее предложение, в целом согласившись с ним, но, за отсутствием более подробной информации, не в состоянии адекватно оценить инициативу Совета. Именно в этом контексте и прозвучала его фраза о политической деятельности гражданских организаций. Думаю, именно неоднозначность его позиции по поводу финансирования гражданских организаций и вызвала столь многочисленные комментарии… И следуя давней политической византийской традиции нашего государства, сейчас, из вообще-то рядового высказывания президента, прозвучавшего на протяжении почти трехчасовой встречи, осуществляются попытки изготовить различного рода сигналы: одни интерпретируют его так, другие иначе.