Фиаско Global governance и тщета Big state на фоне пандемии. Предварительные наблюдения
Пандемия коронавируса разом смазала карту международного будня. Сдёрнула мутную пелену инфотейнмента и пропаганды всех сортов, которыми глобальные медиа – перманентно прогнутые под истеблишмент – засоряли (если не сказать жёстче) человечеству мозг на протяжении нескольких десятилетий подряд. И вместо бесчисленных симулякров вдруг обнажилось то, что, как оказалось, всегда было реальным, но что до недавних пор оставалось погребённым под завалами постинформационного мусоропровода.
Мы совершенно очевидно шагнули, а точнее, ввалились в завтра. И это «завтра» очень быстро стало нашим «сегодня». (И вот уже не узнать Америку – этот авианосец современности, ещё вчера казавшийся непобедимо-непотопляемым, на глазах у изумлённого человечества вдруг дал гигантскую политическую течь и ныне охвачен бунтом команды с пока неясным исходом противостояния «белых» и «чёрных» воротничков…)
Получив сокрушающий вирусный апперкот, скончалось то, что давно было мертво. И началось что-то настоящее, а не фейковое и никому не нужное – как болтовня новейших политиков и модных философов.
Вирус убил власть как монополиста на наши души и тела. Более того – он оказался сильнее власти. Он заставил нас делать то, что мы сами от себя не ожидали. Мы в одночасье перестали потреблять. Перестали ездить. Перестали ходить на работу. Перестали развлекаться. И жизнь не остановилась. Наоборот! В чём-то очень важном она стала даже насыщеннее, глубже, настоящнее, внутренне автономней от Системы. Хотя внешне порой и очутилась более придавленной.
«Общество спектакля», о котором так сокрушался Ги Дебор, больше не актуально. Туалетная бумага и макароны/греча, став моментальными символами реальной, а не виртуальной жизни, в одночасье похоронили весь прежний мир.
Вирус обнулил всех нас. А точнее, дал нам шанс излечиться от невроза безысходности. Выход всегда есть. Ибо всегда есть то, что ломает любые расчёты и крушит любые авторитеты. А значит, жизнь продолжается, а не вязнет в трясине гнилых дежавю, как это с некоторых пор могло показаться[1].
«Пандемия очень хорошо показала, насколько фейковыми были «глобальные проблемы человечества», которыми нас всех кормили через СМИ и соцсети последние лет десять, – написал в этой связи известный каталонский русскоязычный блогер Павел Кирилёнок. – «Международный терроризм — главная угроза современной цивилизации!». «Глобальная миграция навсегда изменит наши жизни!». Пришла настоящая проблема, пропагандистская пена спала, и остались только реальные вопросы: – на что тратятся наши налоги; – состояние медицины и систем социального обеспечения; – почему даже в развитых странах большинство людей не имеет экономической подушки безопасности; – до чего мы довели планету и как перестать это делать; – можно ли давать властям право контролировать все аспекты нашей жизни <…> и т.д.»[2]
Едва ли не самой важной среди проблем, которые долгое время находились на периферии общественного внимания и которые сегодня стали заметными и обсуждаемыми, явилась дилемма институционального соперничества между «глобализмом» и «локализмом».
Тот факт, что режим карантина и изоляции повлёк за собой вынужденную регионализацию и даже локализацию общественной жизни, стал самоочевидным практически сразу.
Но не менее явственной оказалась и внутренняя готовность подавляющего большинства людей к массовой самоизоляции. В известном смысле не столько правительства силой заставили граждан перестать «мельтешить и суетиться», сколько сами общества потребовали от правительств радикальных и небывалых доселе мер.
И в этом угадалось нечто большее, чем просто страх перед эпидемией или, тем паче, «социальный запрос на авторитаризм». По сути в этой готовности людей начать играть по новым, доселе небывалым, правилам проявился не вполне осознанный самим социумом запрос на новую политическую реальность. Более информационно серьёзную, более социально ответственную, более событийно близкую, более регионально-домашнюю[3].
Большая страна, а тем более «глобальный мир», говоря словами К.П. Победоносцева (правда, относившимся к России), это «ледяная пустыня, по которой ходит лихой человек». В данном случае — лихой коронавирус.
В доме — по определению лучше, чем в ледяной пустыне, потому что в нём тепло, и в нём всё зависит только от нас. По крайней мере, нам так кажется либо нам очень хочется, чтобы так было, и это главное[4].
Регионалистский инстинкт, стихийно проявившийся в первые же дни пандемии, как выяснилось очень скоро, указал самое верное направление для наиболее эффективных действий и высветил несколько стратегически значимых истин.
Во-первых, стало очевидно, что ООН, ЕС и прочие глобальные и макро-региональные структуры (включая даже профильную мега-систему – ВОЗ) – в ситуации пандемии де-факто сдулись и вообще мало на что смогли повлиять.
Так, европейские страны предпочитали помогать друг другу напрямую (например, Германия – Италии), а не через структуры ЕС, которые, хотя и заявили о срочном выделении Италии €25 млрд.[5], но в дальнейшем этот процесс затормозился. Данное обстоятельство до такой степени разочаровало итальянцев, что они даже организовали флешмоб с участием парламентариев, в ходе которого демонстративно снимали флаги Евросоюза[6].
Во-вторых, выяснилось, что крупные национальные государства – «державы» – оказались по большей части успешны лишь по линии запретов, да и то не всегда эффективных (Италия, Испания, США).
Когда же державы осуществляли масштабную финансовую помощь населению (и порой немалую) – то часто запаздывали, действовали неповоротливо и далеко не всегда удачно – зачастую так, что до конкретных нуждающихся людей эта помощь добиралась с задержками и в редуцированном виде.
Полной информации о том, как и в каком объёме различные государства оказывали финансовую поддержку людям и компаниям, пострадавшим от карантинных мероприятий, на сегодня ещё нет: повсеместный выход из режима изоляции ещё далеко не завершен, а кроме того, различные источники зачастую предоставляют текущие данные, не совпадающие друг с другом.
Однако частичные промежуточные наблюдения сделать всё же представляется возможным.
Среди крупных государств наиболее щедрыми – свыше $6 тыс. на душу населения – и оперативными оказались федерации (ФРГ, США, Канада, Австралия)[7] (а также геополитически и культурно-этнически «компактная» Япония[8]). Державы с более централизованной моделью управления оказались менее финансово прочными и, соответственно, более экономными: Франция – €5,15 тыс.[9], Испания – €1,5 тыс.[10]
При этом ведущие государства со значительным государственным долгом, приближающимся к годовому ВВП (Великобритания – свыше 80%)[11] либо превышающим его – незначительно (Франция[12], США[13]) или существенно (Япония[14]) – выделили, из расчёта на душу населения, меньшую сумму на борьбу с коронавирусом и помощь населению (Франция – €5,15 тыс., Великобритания – £5,15 тыс., США – $6,6 тыс., Япония – $7,8 тыс.), нежели сопоставимая с ними по экономической мощи Германия с существенно меньшей государственной задолженностью (55% от ВВП[15]): €16,8 тыс.[16].
Беспрецедентно много – более 35% ВВП[17] (€12,5 тыс. на душу населения) на борьбу с пандемией и поддержку населения выделило правительство Италии[18], оказавшейся среди других европейских государств в наиболее тяжёлом эпидемиологическом положении.
В целом же в крупных государствах, включая федерации, процесс проведения карантинных мероприятий и предоставления финансовой помощи выглядел зачастую довольно проблемным как на уровне страны в целом, так и отдельных её «слишком больших» штатов. Так, именно в недостаточно эффективной, громоздкой и зачастую нелепой организации борьбы с пандемией и её последствиями преподаватель СПбГУ американец Майкл Фрис увидел одну из причин вспыхнувших в США беспорядков:
«Эпидемия коронавируса и борьба с ней высветили глобальную неэффективность “большого государства” и нанесли по его авторитету серьёзный удар. Трамп, к примеру, вообще ничего не смог сделать с коронавирусом. Проблему решали сами штаты. И нельзя сказать, что решали особо успешно. В Калифорнии, например, закрыли вообще всё… У губернатора в руках была большая власть: он запретил выходить на улицу, обязал носить средства индивидуальной защиты.
Но если вдуматься: это же всё на грани авторитаризма! Конечно, надо думать о сохранении жизни других, но подход был неправильным. Кажется, что такая политика – глубоко антидемократична и неверна.
При этом практически никто на уровне федерального центра не обсуждал, как помочь бизнесу. Почти все совершеннолетние получили 1200 долларов от правительства. Но это, в принципе, всё. От всего этого у населения скопилась агрессия. Окей, Трамп не может решить, наш штат тоже — в итоге непонятно, куда идти. Добавьте к этому, что в стране нарушены, по сути разрушены инструменты диалога.
И вот происходит убийство Флойда — и происходит взрыв. Все выходят, будто нет никакого коронавируса. Надо ведь понимать – это был ещё и негласный бунт против карантина, а не только “против расизма”. Люди выходят без масок, без перчаток. И это тоже было лицемерно – как будто эпидемия уже прошла, хотя это было не так…»[19]
Но ещё более бюрократически несовершенными оказывались действия крупных экономически развитых государств с исторически укорененной централистской традицией управления страной.
Так, Испания – как уже отмечалось, выделившая едва ли не наименьшую (в расчёте на душу населения) среди ведущих экономических держав сумму на борьбу с пандемией и помощь людям – поначалу стремилась полностью сосредоточить в руках центрального правительства проведение всех чрезвычайных мероприятий.
Однако с середины июня, ввиду неэффективности данного подхода, автономиям всё же было предоставлено право самостоятельно проводить карантинно-изоляционную политику. Но и после этого возникали конфликтные эпизоды. Так, правительство Каталонии ввело карантин в одном небольшом городе, где наблюдалась вспышка коронавируса. Это решение тут же – по иску прокуратуры – было отменено судом (данные органы политически контролируются в Испании «правыми» и пребывают в политическом противостоянии как с «левым» центральным правительством, так и с каталонскими сепаратистами). После чего правительство Педро Санчеса всё же подтвердило правомерность решения, принятого каталонским правительством.
Выделение финансовых траншей испанским автономиям также выглядело бюрократически осложнённым и, как следствие, конфликтогенным:
«Правительство Испании выделит автономным сообществам 16 миллиардов евро, которые пойдут на устранение последствий эпидемии. Пока правительство не озвучило, какие именно суммы получит каждое автономное сообщество. Однако руководство Кастилии-Ла-Манчи, Кастилии-и-Леона и Арагона уже заявили, что несправедливо будет распределять деньги в зависимости от численности населения, считая, что основным критерием должно быть то, в какой степени регион пострадал от эпидемии (то есть число выявленных случаев и умерших). При этом руководство самого густонаселенного автономного сообщества Андалусия заявило, что невключение критерия численности населения будет «несправедливым»»[20].
В-третьих, выяснилось, что региональные и местные структуры очутились в сложившейся экстренной ситуации наиболее быстрыми, гибкими, адресными и в целом эффективными акторами, решающими глобальную проблему.
Так, в США власти городов и штатов оказались оперативнее федеральных властей. Когда президент Трамп ещё только обсуждал возможность выделения средств на помощь бизнесу, пострадавшему от карантинных мер, в городе Нью-Йорке любой пострадавший от режима изоляции владелец малого предприятия (с персоналом не более четырёх сотрудников) уже мог получить де-факто безвозмездную помощь в объёме до $27 500, причём оформить это получение можно было прямо на сайте городской администрации, онлайн. Владельцы предприятий менее 100 человек, потерявшие более 25% дохода, получили право на беспроцентный кредит в объеме $75 000.
Вот как оценил ситуацию, сложившуюся в США в связи с эпидемией коронавируса, профессор факультета PR Техасского университета Джеймс К. Гэлбрейт:
«А что США? Они также распадаются на части. Федеральные чиновники за редким исключением хищные, равнодушные или недалекие. Лидеры Конгресса кажутся загнанными в угол. Несколько твердых рук – у парочки губернаторов, в обеих партиях, у большинства мэров, окружных судей и других местных чиновников.
Для населения это проверка характера. Обычные американцы по большей части ориентированы на свои общины, и готовы следовать инструкциям и поступать правильно, если другие поступят так же. В моем районе в Остине люди сокращают деловую активность перед лицом растущей угрозы. Бассейны, детские площадки и библиотеки закрыты – нам говорят, что на нескольких недель. Но все понимают, что это могут пройти многие месяцы»[21].
У северного соседа США – Канады ситуация изначально выглядела гораздо более спокойной, но тенденции обнаружились ровно те же – ведущая роль провинций, а не центрального правительства, а также активное саморегулирование на уровне районов и городов.
Когда началась эпидемия, премьер-министр Канады Джастин Трюдо задал провинциям (которые сами автономно решают, когда им объявлять ЧП, а когда начинать «открывать» экономику), вопрос, не хотят ли они, чтобы федеральное правительство ввело общее ЧП и дальше заведовало бы всем ходом дел. На что провинции ответили вежливым отказом, сказав, что они сами на местах лучше знают, что и как им следует делать.
Примечательно и то, что и результаты борьбы с эпидемией в разных провинциях оказались разными. Так, в англофонном Онтарио общий счёт заболевших и умерших в процентном отношении оказался в четыре раза ниже, чем в соседнем франкофонном Квебеке[22].
По ту сторону Атлантики среди крупных государств Европы наибольшую успешность в деле массового тестирования продемонстрировала ФРГ, и именно по причине традиционной региональной и местной децентрализации медицины. Британская The Guardian отметила в этой связи:
«Внезапно страна оказывается в качестве модели, которой следует подражать, по причине достижения ею высоких показателей тестирования»; «При германском федерализме, корни которого уходят в Священную Римскую империю, но который был закреплён после нацистской эпохи в целях ослабления централизованного правления, ключевые области политики – такие как здравоохранение, образование и культурные вопросы, подпадают под юрисдикцию 16-ти земель страны».
Причём федеральная власть ФРГ в условиях пандемийного кризиса обнаружила растерянность и фактическое бессилие:
«В начале вспышки Covid-19 такая высокоразвитая система управления заставила женщину, формально ответственную за страну, выглядеть до странности бессильной: даже когда Ангела Меркель объявила о первом перечне мер по социальному дистанцированию, она могла лишь давать рекомендации, которые федеральные земли были свободны осуществлять или игнорировать».
Любопытно, что поначалу многие в ФРГ восприняли региональную диверсификацию подходов к борьбе с эпидемией как «хаос», но очень быстро убедились в обратном:
«Когда меры по социальному дистанцированию вступили в силу, раздался вопль разочарования по поводу того, насколько дико различались формы “блокировки” в разных землях: например, в Берлине покупка книги в магазине всё еще разрешена, но устраивать пикник в парке – уже нельзя. В Баден-Вюртемберге – всё наоборот… Федеральные земли на бывшем социалистическом востоке, менее пораженные вирусом, неохотно закрывали свои школы, вызывая гнев южных земель, которые опасались, что их ученики окажутся в невыгодном положении».
Однако уже через полторы недели после фактического карантина проявились
«преимущества системы, которая распределяет власть, вместо того, чтобы её централизовать»[23].
В ряде других крупных государств – включая даже такое по факту далёкое от канонов федерализма вертикально интегрированное государство, как РФ – центральные правительства сами были вынуждены инициировать смещение центра тяжести борьбы с эпидемией на региональных уровень:
«Сумма мероприятий, связанных с противодействием коронавирусу, объективно связана с усилением роли государства в нашей жизни. С другой стороны, в крупных странах (таких как, скажем, Бразилия, Россия, США), полномочия охотно передаются федеральными властями на места»[24].
«Россия была вынуждена, столкнувшись с реальной и неполитической проблемой, пойти на фактическую децентрализацию <…>«[25].
Так, с одной стороны, президент РФ Владимир Путин публично признал, что главы регионов сами должны определить режим выживания в условиях фактического моратория на хозяйственную активность. Но, с другой стороны, Кремль де-факто вообще умыл руки в отношении декларированных Путиным «сохранения зарплат», «рабочих мест и доходов граждан», «наращивания ресурсов системы здравоохранения», а также поддержания «устойчивости экономики и ключевой инфраструктуры».
И даже последовавшее через некоторое время «косметическое» решение о выплате из федерального бюджета 10-тысячных компенсаций семьям с детьми ничего принципиально не изменило. Регионы как были, так и остались в ситуации пандемии наедине со своими собственными финансовыми ресурсами и со своими региональными властями. И остаются по сей день.
В-четвёртых, неудивительно в свете всего вышесказанного, что наиболее успешными в борьбе с пандемией оказались не державы, в том числе федерации – т.с., регионального типа (особенно экономически развитые). Именно они продемонстрировали наилучшие показатели в сложившейся ситуации как по линии оперативности проведения необходимых санитарно-медицинских мероприятий, так и по части помощи конкретным нуждающимся людям, финансово пострадавшим от карантинных мер:
«<…> наиболее эффективными в противостоянии эпидемии оказались малые европейские государства: страны Прибалтики, Скандинавии (Швеция отдельный и неоднозначный кейс), Чехия, Австрия и др. Имея сравнительно старое население, открытые границы внутри ЕС, и не имея преимуществ островных государств, они, тем не менее, демонстрируют наиболее низкие показатели смертности и скорость купирования эпидемий»[26].
«<…> хорошие успехи в борьбе с заразой демонстрируют небольшие или сравнительно небольшие страны со стабильными демократическими системами управления, такие как Дания, Чехия, Австрия, Словения. Они относительно легко справляются с кризисом, и, кстати, никому в голову не приходит оспаривать коронавирусную статистку Финляндии или Норвегии. И у этих стран есть свои проблемы, но тем не менее там трудности несопоставимы с проблемами некоторых больших и богатых стран, которые принято называть державами»[27].
Особенно заметно это на примере большей части Северных стран, в частности, Исландии (население – 365 тыс. чел.), вскоре после начала пандемии вышедшей на первое место в мире по тестированию:
«После прихода вируса северные страны стали действовать буквально на опережение. В Исландии правительство скооперировалось с фармкомпанией deCODE genetics из Рейкьявика и запустило скрининг общего населения (то есть проверку не только людей с признаками ОРВИ или прилетевших из-за рубежа, а вообще всех) — [региональные] масштабы страны идеально подошли для такого эксперимента»[28].
(На другом конце Северного полушария в чемпионы по массовому тестированию вырвалась также территориально компактная и экономически развитая, хотя и густонаселенная Республика Корея[29]).
Едва ли не самым впечатляющим примером плотной финансовой заботы правительства о людях и предприятиях, оказавшихся в карантинной ловушке, стало решение правительства Дании (население – 5 млн. чел.) во главе с Метте Фредериксен потратить почти 390 млрд. крон – €10,6 тыс. евро на человека[30], обеспечив всем без исключения сотрудникам частных фирм, рискующим потерять работу, 75-процентную компенсацию зарплат (правда, не свыше 23 тыс. крон – $3,3 тыс.), а работникам с почасовой оплатой – 90-процентную компенсацию (не свыше $3,6 тыс.)[31].
Экономист Бо Саннеман Расмуссен отметил не только социальную, но и экономическую разумность данной меры, которую смогла себе позволить небольшая, но зато финансово и экономически прочная страна:
«Поддержка в размере до 75% от затрат на оплату труда для предприятий, которые затронул коронавирус, задумывалась как попытка не допустить увольнений. Компании вновь смогут вернуться к работе после кризиса, потому что им не придется искать новых сотрудников. Все это — попытка обеспечить быстрый возврат к привычной экономической активности. <…> У Дании довольно небольшой государственный долг [всего 33% от ВВП[32]], да и процентная ставка по долгам довольно низкая, поэтому увеличение долга не станет причиной сверхвысоких дополнительных расходов в ближайшие годы. А если экономика нормализуется в течение 2021 года, госфинансы тоже вернутся в функциональное состояние»[33].
Подводя промежуточный итог последствиям коронавирусной атаки для международного сообщества как целого Джеймс К. Гэлбрейт оценил её как удар по созданной великими державами системе Global Governance:
«Все очень просто: карточный домик рассыпался. Целый мир иллюзий, самообмана и ложных аргументов пал. Мы находимся в конце очень длинной цепочки этих иллюзорных представлений.
Эта цепочка раскручивалась с момента триумфа Милтона Фридмана и Фридриха фон Хайека, а также традиционно приходящих на ум Маргарет Тэтчер и Рональда Рейгана…
Европа распалась. Мой знакомый в Риме, оказавшийся под замком один в своей квартире, поправил меня: “Европа никогда по-настоящему и не существовала”. Все испарилось: и общество, организованное рынками, оказалось вымыслом, и Союз, управляемый Министрами финансов и Центральным Банком – миражом…»[34].
Сергей Лукашевский сделал следующий аналитический шаг и высказал мысль о тенденции к более глубокой локализации международной жизни, когда национальные государства превращаются лишь в «посредников», помогающих локальным сообществам (понимай – регионам) глобально контактировать друг с другом:
«<…> идеальная мировая перспектива в глокализации – глобальном сотрудничестве при локальной автономии. Исторические национальные государства могли бы быть эффективными промежуточными надстройками, представляющими группы локальных сообществ«.
И далее посетовал на то, что эта тенденция развивается недостаточно динамично:
«К сожалению, человеческое сознание (доминирование национальной идеи) не поспевает за объективными потребностями развития. Мировое неравенство, конкуренция, ощущение опасности, наоборот, создает питательную почву для усиления национальных государств, вопреки объективной необходимости совместно противостоять глобальным вызовам»[35].
В целом, несмотря на то, что в последнее время международно-политические тренды, акцентированные коронавирусной пандемией, отчасти отошли в тень «борьбы с расизмом» – за которой стоит ожесточённая схватка «либералов» и «консерваторов» накануне президентских выборов в США – очевидность и долгосрочная значимость этих трендов вряд ли могут быть поставлены под сомнение.
Мир после пандемии «не будет прежним» не в том смысле, что государства резко усилят свой полицейский контроль над обществами. Ясно, что предел всем этим запретно-контрольным тенденциям рано или поздно положит необходимость вернуть экономике кислород, перекрытый сегодня то вялотекущим, то обостряющимся карантином.
Но вот что останется в «сухом остатке» – это прочувствование и, как следствие, осознание того факта, что чем более масштабной и глобальной является та или иная политическая структура, тем менее эффективной она оказывается при регулировании именно глобальных проблем, одной из которых явилась пандемия коронавируса.
И наоборот, наиболее перспективными при регулировании и решении глобальных проблем являются региональный и локальный уровни.
Выборы в США, в конце концов, пройдут. Но вряд ли будет слишком смелым предположить, что одним из их итогов также станет подтверждение тренда на дальнейшую регионализацию крупных государств, сопровождающуюся ослаблением авторитета и роли их центральных правительств и повышением роли власти, близкой к гражданам и способной оперативно и эффективно с ними взаимодействовать.
[1] Даниил Коцюбинский. Вирус – вот реальная власть. Пинок под зад миру симулякров // город 812 – 25.03.2020 – URL: http://gorod-812.ru/virus-vot-realnaya-vlast-pinok-pod-zad-miru-simulyakrov/ (Дата обращения – 26.07.2020)
[2] Павел Кирилёнок // Facebook – 05.04.2020 – URL: https://www.facebook.com/pasha.lesiants/posts/10157426225483542 (Дата обращения – 26.07.2020)
[3] Даниил Коцюбинский. Свободный и надёжный региональный дом как глобальная цель XXI века // Либеральная миссия – 10.02.2020 – URL: http://liberal.ru/trends/svobodnyi-i-nadejnyi-regionalnyi-dom-kak-globalnaya-cel-xxi-veka (Дата обращения – 25.04.2020)
[4] Даниил Коцюбинский. Вирусная паника как всполох глобального регионализма // Город 812 – 15.03.2020 – URL: http://gorod-812.ru/virusnaya-panika-kak-vspoloh-globalnogo-regionalizma/ (Дата обращения – 25.04.2020)
[5] Чрезвычайная ситуация с коронавирусом: ЕС выделяет 25 миллиардов евро в помощь Италии. – Trade & Consulting sas – 11.03.2020 – URL: https://liveitaly.ru/news/chrezvychaynaya-situaciya-s-koronavirusom-es-vydelyaet-25-milliardov-evro-v-pomoshch-italii (Дата обращения – 26.07.2020)
[6] Посол заявил о задержке Евросоюза с помощью Италии в борьбе с пандемией // РБК: 10.04.2020. – URL: https://www.rbc.ru/politics/10/04/2020/5e9015ef9a79479060f169c5 (Дата обращения – 26.07.2020)
[7] Сколько денег выделяют на борьбу с пандемией? – Яндекс Дзен – 09.04.2020 – URL: https://zen.yandex.ru/media/smfanton.ru/skolko-deneg-vydeliaiut-na-borbu-s-pandemiei-5e8e1037b8c7b76c5e0bdd16 (Дата обращения – 26.07.2020)
[8] Иван Преображенский. Деньги есть — вы их возьмите Росбалт. – 06.04.2020. – https://www.rosbalt.ru/world/2020/04/06/1836789.html (Дата обращения – 26.07.2020)
[9] Иван Преображенский. Указ. соч.
[10] В Испании выделят средства для борьбы с последствиями COVID-19 – РИА Новости – 16.06.2020 – URL: https://ria.ru/20200616/1573016978.html?utm_source=yxnews&utm_medium=desktop&utm_referrer=https%3A%2F%2Fyandex.ru%2Fnews
[11] Размер внешнего долга и государственного долга Великобритании. – Take-Profit.Org – https://take-profit.org/statistics/government-debt-to-gdp/united-kingdom/ (Дата обращения – 26.07.2020)
[12] La dette publique dépasse le seuil des 100% du PIB fin septembre. – AFP – 20.12.2019 – URL: https://www.latribune.fr/economie/france/la-dette-publique-depasse-le-seuil-des-100-du-pib-fin-septembre-835856.html (Дата обращения – 26.07.2020)
[13] Госдолг США в 2019 году. – Всё о США – URL: https://usamagazine.ru/gosdolg-ssha/ (Дата обращения – 26.07.2020)
[14] Там же.
[15] Германия – Государственный долг к ВВП. – Trading Economics – https://ru.tradingeconomics.com/germany/government-debt-to-gdp
[16] Иван Преображенский. Указ. соч.
[17] Роман Смирнов. Рейтинг экономик мира 2019, таблица ВВП стран мира. – Basetop – https://basetop.ru/rejting-ekonomik-mira-2019-tablitsa-vvp-stran-mira/ (Дата обращения: 26.07.2020)
[18] Redazione ANSA. Coronavirus, via libera a dl imprese, Conte: è «potenza di fuoco». ‘Esteso golden power, proteggeremo asset Italia’. – ANSA – https://www.ansa.it/sito/notizie/politica/2020/04/06/governo-consiglio-dei-ministri_482977fb-4ed7-4377-8ec6-01e2c4a0dcb1.html (Дата обращения: 26.07.2020)
[19] Цит. по: Григорий Конников. Мне кажется, штаты уже на пороге гражданской войны, хотя никто об этом особо не говорит. – Город 812 – 08.07.2020 – URL: https://gorod-812.ru/shtaty-uzhe-na-poroge-grazhdanskoj-vojny/ (Дата обращения – 26.07.2020)
[20] В Испании выделят средства…
[21] Джеймс Гэлбрейт. Коронавирус — взгляд из США: все на мобилизацию! – Huxleў – 18.03.2020 – URL: https://huxley.media/koronavirus-vzgljad-iz-ssha-vse-na-mobilizaciju/?fbclid=IwAR3iz8WwOk2Nv1rCWADwJgdDDPKUR-g77xKjbRPWGHocchWnFtBBjyvNxQ8 (Дата обращения – 25.07.2020)
[22] Даниил Коцюбинский. Опыт борьбы с пандемией в городе Ватерло, провинции Онтарио и стране Канаде – Город 812 – 17.05.2020 – URL: https://gorod-812.ru/opyit-borbyi-s-pandemiey-v-gorode-vaterlo-provintsii-ontario-i-strane-kanade/?fbclid=IwAR1XdcJyd5gsSyYQ1O9OKjd1M9Y74RNqwXJMNC4ZZOFfXoKl0fbH5tinEGA (Дата обращения – 25.04.2020)
[23] Philip Oltermann. Germany’s devolved logic is helping it win the coronavirus race // The Guardian – 05.04.2020 – URL: https://www.theguardian.com/world/2020/apr/05/germanys-devolved-logic-is-helping-it-win-the-coronavirus-race?fbclid=IwAR0abNSbNsdN4Nu4lYLnLF2IYcCgDlVXgnAnY8Ge7VTHIzyOfIP8fOpBITM (Дата обращения – 24.07.2020)
[24] Андрей Шарый. Коронавирус и дилемма свободы. Философ Александр Гарин – о глобальном значении пандемии. – Радио Свобода – 31.05.2020 – URL: https://www.svoboda.org/a/30631609.html?fbclid=IwAR0Dh0hDCvYSa1y-ET-A4mm5b0cRg6-SPTbZ5_X_oKP2jcqz59ThLfCMmQs (Дата обращения – 25.04.2020)
[25] Сергей Лукашевский. Тезисы о пандемии и будущем // Либеральная миссия – 21 мая 2020 – URL: http://liberal.ru/cases/tezisy-o-pandemii-i-budushchem?fbclid=IwAR32z2Gw_Cf1tuI_Zyitv7m8kB43x4FVtbH1k97p48sBQYWsvvHpb901wuI (Дата обращения – 25.07.2020)
[26] Там же.
[27] Андрей Шарый. Указ. соч.
[28] Никита Кондратьев. Датские печеньки. В Дании власти будут платить по $3 тыс. тем, кому пандемия COVID-19 мешает работать: интервью экономиста. – Новая газета – 26 марта 2020 – URL: https://novayagazeta.ru/articles/2020/03/26/84511-datskie-pechenki (Дата обращения – 26.07.2020)
[29] Наталья Ким. Уличные тесты и СМС-рассылки: как Южная Корея взяла под контроль эпидемию коронавируса. – Forbes – 25.03.2020 – URL: https://forbes-ru.turbopages.org/s/forbes.ru/tehnologii/395939-ulichnye-testy-i-sms-rassylki-kak-yuzhnaya-koreya-vzyala-pod-kontrol-epidemiyu
[30] В Дании выделили на поддержку бизнеса 100 млрд. крон. – Регнум –18.04.2020 – URL: https://regnum.ru/news/economy/2921240.html (Дата обращения – 26.07.2020)
[31] Никита Кондратьев. Указ. соч.
[32] Данные по госдолгу Дании. – Take-Profit.Org – https://take-profit.org/statistics/government-debt-to-gdp/denmark/ (Дата обращения – 26.07.2020)
[33] Никита Кондратьев. Указ. соч.
[34] Джеймс Гэлбрейт. Указ. соч.
[35] Сергей Лукашевский. Указ. соч.