Ирина Владимировна КАРАЦУБА
Доцент кафедры межкультурной коммуникации МГУ им. Ломоносова

Ирина Карацуба:
Я по образованию историк. Потом жизнь сложилась так, что я преподавала в РГГУ, теперь преподаю в МГУ на факультете иностранных языков. Сегодня я буду говорить на тему «Сталин и мы». Я с удовольствием взялась за это дело, потому что меня саму это очень волнует. Начну с того, что выдвину несколько тезисов.
Первый мой тезис, что с теми представлениями о прошлом, которые у современных россиян в головах, у нас нет будущего. То, что мы думаем о своей истории, как оцениваем ее разные эпохи, кто у нас герои, а кто анти-герои, вот с этими представлениями ничего хорошего в будущем нас не ждет. Это я могу иллюстрировать на любом веке отечественной истории. Хотите, XI, XII, XIII века. Но поскольку формат ограниченный, то займемся ХХ веком.
С ХХ веком совсем беда. Все это было недавно. Еще живы дедушки, бабушки, иногда прадедушки и прабабушки, которые успели это застать. Я сама родилась в 1960 году. Советская власть закончилась, когда мне был 31 год, я была совершенно сформировавшимся человеком. Я прошла пионерию, комсомол. В компартию сознательно не вступала, и поэтому были проблемы, потому что считалось, что историк должен быть членом компартии. История – идеологическая дисциплина. Но зато я прошла все остальное, вплоть до собеседований в первых отделах на предмет того, что я смогу работать, только если соглашусь сообщать некоторые данные о своих товарищах. Это было при устройстве на работу в Москвоский историко-архивный институт в 1988 году. На что я сказала, что не собираюсь ничего сообщать, потому что это не соответствует моим принципам. Это все было в моей истории.
С ХХ веком беда. Потому что слишком много, слишком трагично, слишком густо. Память о ХХ веке у нас подавлена. Мы стараемся не думать о том, о чем мы не хотим думать. Вместо этого мы от ХХ века загородились. Есть выражение в социологии «заградительный миф». Мы загородились несколькими мифами. Например, мифом о великих деятелях, главах советского государства, которые стояли у руля. Это Ленин, Сталин.
Недавно прошел проект «Имя России». Этот проект чисто манипулятивный, политтехнологический, направленный на промывание мозгов. Но и без всяких полтитехнологических проектов, по данным опроса 2007 года, Сталин оказывался на третьем месте среди самых популярных и сыгравших большую роль исторических личностей России. На первом месте был Петр Первый, а на третьем Сталин. Это без «Имени России». Вот такой миф.
Еще один заградительный миф, что у социализма были большие успехи. Что при социализме было много хорошего. Что социализм положительно сказался на развитии экономики, нравственности. Почему-то считается, что при социализме мы были нравственнее, чем сейчас. А 44% россиян по результатам того же опроса, проведенного независимыми социологами, сказали, что социализм положительно сказался на развитии отечественной культуры. Это при том, что мы знаем об участи Осипа Мандельштама, Всеволода Мейерхольда и массы других людей.
Третий заградительный миф – это самое тяжелое. Но об этом надо сказать. Это миф о Великой Отечественной войне. Победа была. Никто с этим не спорит. Наша Государственная Дума сейчас пытается ввести закон о введении уголовной ответственности сроком от 3 до 5 лет за отрицание победы в Великой Отечественной войне. Это абсурдный закон, потому что я еще не встречала людей, которые бы отрицали факт победы. Но дело в том, что миф о победе загораживает от рас реальное значение, реальную цену и последствия этой победы.
Вот такие три основных заградительных мифа. Все они сходятся, как в фокусе, к одной фигуре, Иосифу Виссарионовичу Джугашвили. Партийный псевдоним Сталин, Коба.
Расскажу замечательный грузинский анекдот про Сталина. Два грузина пришли в мавзолей. Одно время товарищи Сталин и Ленин там лежали вместе, с 1953 по 1961 год. Грузины спускаются вниз, видят мумии двух вождей. Один говорит: «Слушай, дорогой, а кто это рядом с нашим Сосо лежит? – Слушай, это его Орден Ленина лежит». Мне вспомнился этот анекдот, потому что мне кажется, что в последнее время мы уж слишком демонизируем достаточно мерзкую фигуру Сталина.
Вы видели по телевизору Эдварда Станиславовича Радзинского, который выступал с очередными бреднями на тему смерти Сталина. Я очень люблю Радзинского, потому что когда-то он был замечательным драматургом. Его пьесы лучшее из того, что он создал. «Театр времен Сенеки и Нерона», «101 страница про любовь», многое другое. Когда он занялся исторической попсой, у него тоже получается не хуже прочих, потому что все-таки Эдвард Станиславович – истории по образованию. Он закончил Историко-архивный институт. Я не буду спорить с его теориями про то, что Сталина отравили секретными ядами Берии. Это все очень трудно доказать. Может, помогли, может, не помогли. Не в этом дело.
Что мне активно не понравилось в выступлении Радзинского, это то, что Сталин превращается в какого-то всемогущего бога. Демон, над всеми висящий, все контролирующий, всех себе подчинивший. У него появляются качества уже не земные, а совсем уж из преисподни. Мы слишком демонизируем Сталина. Этого не надо делать. Это из-за того, что фигура очень мифологизированная.
Вот появляется товарищ Сталин, который на наших с вами глазах переживает третье рождение. Первый раз он родился 21 декабря 1879 года, в маленьком городе Гори.
Я рассажу еще один анекдот. После пятидневной войны России и Грузии звонит президент Российской Федерации Медведев премьер-министру Путину: «Ну, а Гори зачем бомбить надо было?». Премьер-министр вздыхает и отвечает: «Последняя воля покойного» — «Какого покойного?» — «Солженицына. Просил стереть с лица земли место рождения Сталина». Не путайте с исторической реальностью. Это анекдот.
Понятно. Первое рождение – 1879 год. Смерть вырвала его из наших рядов 5 марта 1953 года. Один мой знакомый замечательно рассказывал об этом дне. Он был сыном раскулаченных, сосланных на Алтай, под Барнаул. Жилось им там очень плохо. Папа в лагерях умер, остались мама, бабушка и он. Жили плохо, бедно, скудно, снимали уголок в избе. Относились к ним плохо. В школе был траурный митинг по поводу смерти Сталина: «Нас покинул наш учитель, вождь. Как же мы без него?». Все рыдают. Ему тогда было 7-8 лет. Он пришел домой зареванный, голова болела. И он так хотел спать, что днем заснул. Проснулся в пять вечера и почувствовал, что в доме что-то странное. Кругом темно, откуда-то приглушенные голоса и смех. Тихо, на цыпочках пробрался на кухню и видит, что все занавешено толстыми ватными одеялами. Сидит мама, бабка, хозяйка избы и пьют водку. Бабка наливает и говорит: «Помер бандит! Бог все видит». Для него это было таким шоком, потому что он только пришел из школы, где все рыдали по поводу смерти великого вождя.
Итак, Бог все сидит. 5 марта Сталин умер. Но на этом великая история не закончилась. Дальше началась эпоха десталинизации хрущевская. ХХ съезд в 1956 году, где сказали хотя бы частичную правду о репрессиях, о волюнтаристских методах управления, о злоупотреблениях властью, о беззакониях. Это была даже не полуправда, а четверть правды. Но очень важен был почин, с этого началось.
Прошло несколько лет и Хрущев начал вторую кампанию десталинизации. В 1961 году, на XXII съезде КПСС было принято решение о том, чтобы стереть имя Сталина с карты. Тогда исчез Сталинград и появился Волгоград. Тогда были уничтожены все изображения вождя, в том числе знаменитые 50-метровые статуя на Волго-Доне. Тело вынесли из мавзолея и похоронили рядом, где он до сих пор лежит.
Было принято еще одно решение съездом коммунистической партии и записано в его решениях. XXII съезд КПСС в 1961 году принял решение о том, чтобы в ознаменовании памяти всех погибших возвести на Красной площади памятник всем жертвам политических репрессий. Где этот памятник? Его нет. Ни при советской власти, ни в демократической России, ни в постдемократической России при Путине нет этого памятника. Есть Соловецкий камень, но это другой памятник. Он стоит напротив здания на Лубянке, но все-таки это не Красная площадь. Он не был создан как памятник всем жертвам политических репрессий.
Ведь политические репрессии начались не в 1937 году, не с убийства Кирова 1 декабря 1934 года. Политические репрессии начались с момента прихода большевиков к власти. Первые концентрационные лагеря стали возникать в последние годы гражданской войны, в 1920-1921 годах. Знаменитый СЛОН – Соловецкий лагерь особого назначения, одна из страшных зон ГУЛАГа, возник в 1924 году.
Прошла вся хрущевская непоследовательная, не до конца сказавшая правду, но все-таки десталинизация. Затем Никита Сергеевич Хрущев вместе с его отчасти удачными, отчасти неудачными реформами отправился в небытие. Но, слава Богу, не был расстрелян в подвале. А вот Берия был расстрелян без суда. По описи бумаг, которые были изъяты из кабинета личной канцелярии Берии, есть замечательный пункт: «12 мешков документов». Вы догадываетесь, сколько там было компромата на всех, на Хрущева, Микояна, Молотова, Маленкова и прочих.
Так вот, проведенные Хрущевым реформы все-таки позволили ему уйти не путем того, чтобы быть расстрелянным в подвале, а он был пенсионером. Сидел на даче в Барвихе. Правда, под круглосуточным наблюдением. Но ухитрился надиктовать свои воспоминания. Советую вам их почитать. Конечно, Никита Сергеевич не все вспомнил, как это бывает обычно с мемуаристами. Но в массе своей, на 90% это очень достоверно и очень ценно. Он был простым человеком. Если говорить честно, неграмотным, мало культурным. Но в изложении событий такого простака есть неповторимый аромат истории. Как ни странно казалось бы. Хрущев – один из сталинцев. Руки по локоть в крови. Списки он подписывал. Осанну вождю пел.
И все-таки в чем отличие Хрущева, скажем, от Брежнева? У него есть точная точка, где он понимает, где добро, а где зло. Я не уверена, что умение различать добро и зло есть у наших нынешних вождей. Я это пока не вижу. А у Хрущева оно было. В последние недели жизни Сталина планировалась антисемитская кампания. Хрущеву было дано поручение, как секретарю Московской городской партийной организации, подготовить ряд антиеврейских погромов в Москве. То есть, дать рабочим палки и холодное оружие, чтобы они после работы шли бить евреев. Почитайте, как Хрущев об этом вспоминает. Какую реакцию у него вызвало это сталинское распоряжение, которое нельзя было не выполнить. Но и выполнить тоже было невозможно. В том, как он это описывает, видно, что человек понимает, где добро, а где зло. Несмотря на то, что все эти годы был там же.
Эпоха Хрущева закончилась в 1964 году. Пришел Брежнев. Началось всевластие бюрократии. В начале 1970-х годов мы сели на нефтяную иглу, с которой сейчас пытаемся слезть. И потихонечку началось второе рождение нашего вождя. Очень знаковым стало то, как отмечалось 35-летие Победы в 1970 году. Была выпущена знаменитая киноэпопея «Освобождение». Там впервые после длительного перерыва на экране появился Сталин. И это образ положительный. Это образ мудрого, немногословного вождя, который всех слушает очень внимательно. При жизни ничего этого не было, конечно. Который все взвешивает. Который думает о людях и о цене победы. Чего тоже совершенно не было. И который, в итоге, подводит итог всем дискуссиям и говорит последнее. Самое мудрое, самое веское слово. С этого момента началось возвращение Сталина и в кино, и в литературу. Соответственно, стали глушить всех тех, кто высказывал антисталинские точки зрения – книги, кинофильмы, спектакли. Все это стало душить мертвой хваткой. К концу брежневской, черненковской, андроповской эпохи это ыло задушено.
Опять анекдот расскажу. В 1982 году к власти пришел Юрий Владимирович Андропов, после смерти Леонида Ильича Брежнева. 10 ноября, в День милиции, вместо праздничного концерта по телевизору показывали симфонический. Мы поняли, что что-то тут не то. Так оно и оказалось. И был анекдот. «31 декабря на экране телевизора появляется диктор, который говорит: «С Новым годом, дорогие товарищи! С новым, одна тысяча девятьсот тридцать седьмым вас годом». Ну, потому что Андропов сразу взял линию на ужесточение, контроль, дисциплину. И народ это сразу почувствовал и ответил замечательным анекдотом.
Вы сами понимаете, что 37-й год в нашей исторической памяти, отчасти справедливо, отчасти нет, считается символом больших репрессий. Это был символ больших репрессий среди коммунистов. Для народа символ самых страшных истребительных лет – это голодомор в 1932-1933 годах. Тогда погибли миллионы людей. Там погибли порядка 5-7 миллионов человек, возможно, что и больше. Не берусь сказать, потому что еще нет точных цифр.
Вот это было второе рождение нашего вождя. И так оно было до позднего Горбачева. Начиная с 1987 года, когда вместо «Ускорения» появилась Перестройка, постепенно, вместе с критикой советского периода, усилилась и критика Сталина. Я очень хорошо помню, как в 1987 году выступал в Высшей комсомольской школе один из секретарей ЦК по идеологии, Медведев. Он говорил, что сейчас невозможно публиковать «Архипелаг ГУЛАГ». В 1988 году «Архипелаг ГУЛАГ» был опубликован в журнале «Новый мир». Тогда тираж журнала дошел до 2 миллионов. Это беспрецедентный тираж толстого журнала для умных. Сейчас тираж его около 2 тысяч.
В начале 1990-х еще критика сталинизма, сталинских методов, вопрос о репрессиях, проблема увековечивания памяти всех погибших в ГУЛАГе. Проблема, сколько, собственно говоря, было погибших. Сколько погибло в годы Великой Отечественной войны, сколько погибло в ГУЛАГе. Они еще были актуальны. А под конец 1990-х, по мере жестокого разочарования в результатах экономических реформ, которые были, действительно, очень тяжелыми. Потому что не были толком доведены до конца. И потому что хвост рубили в семь приемов. И потому что мало кто чего кому объяснял. Из-за многих других параметров. К концу 1990-х годов настроение нашего общества стало меняться. Власть очень четко на это отреагировала.
С приходом второго президента России в марте 2000 года состоялось третье рождение Иосифа Сталина. Причем, моментально. 4 марта 2000 года Путин стал президентом Российской Федерации.
Вот всех уродов типа Сталина мы помним. А всех замечательных людей все забыли. Был замечательный просветитель, журналист, мистик и масон Николай Новиков. В его журнале печатался Радищев. Он создал первое студенческое общество в 80-х годах XVIII века, оно называлось Общество благородных питомцев московского университета. Вы благородные питомцы разных университетов, а это было первое студенческое общество. Почему я вспоминала про бедного Николая Ивановича Новикова, всеми забытого? Потому что он говорил, что есть духовность, а есть брюховность. Я всегда за тех, кто идет путем духовности. Кришнаиты.
Возвращаясь к Путину. 4 марта он становится президентом. И наступает 55-летие Победы. В начале мая 2000 года в Кремле была открыла мемориальная доска, созданная скульптором Зурабом Константиновичем Церетели, в память героев Великой Отечественной войны. На этой доске 18 имен. Первое имя – Сталин. Для нас это был шок.
Дальше – больше. Через несколько дней появилась памятная медаль к 55-летию Потсдамской мирной конференции, на которой впервые в изобразительное искусство вернулся профиль товарища Сталина. Вместе с Рузвельтом и Черчиллем. Большая тройка.
Вообще-то Сталин был стерт отовсюду. Я приведу пример. В Москве есть станция метро «Комсомольская» радиальная. Ее строили комсомольцы в первой пятилетке. В 1952 году была построена станция «Комсомольская» кольцевая. Ее строили как живую иллюстрацию к речи товарища Сталина 7 ноября 1941 года на знаменитом параде, войска с которого уходили на фронт. Фронт тогда был в Химках, в 11 км от Кремля. Сталин сказал речь, в которой пытался вытащить из могилы тени забытых предков, чтобы они нам помогли. Потому что ситуация в те дни была критическая. Он впервые говорил о ратном героизме, о великом духе русских воинов, начиная со времен Александра Невского, Кузьмы Минина и Дмитрия Пожарского, Александра Суворова. Михаила Кутузова. Вот так и построили станцию «Комсомольская» кольцевая.
На потолке 8 огромных мозаичных панно сделаны по эскизам Павла Корина, православного художника, который ваял всех наших вождей. Но при этом писал портреты митрополита Сергия Страгородского. На первом панно изображен Александр Невский, потом Минин и Пожарский, Кутузов, Суворов, Ленин, естественно. Великая Отечественная война. И вдруг на последнем панно – немыслимая Родина-Мать с оливковыми ветвями в руках. А там вместо этого изображения был Сталин. Но это панно демонтировали после 1961 года. И то, что сделали, было уже не по эскизам Корина, поэтому очень сильно отличается по художественной манере.
Еще очень интересная вещь. Это подсознание. Те, кто делали эту станцию, была целая команда. Весь перрон выстроен практически как базилика, неф. В конце – бюст Ленина, как в церкви алтарь. И это все подсознательно во всех станциях московского метро. А если пойти от «алтаря» назад. Вообще, в церкви на западной стене всегда изображается фреска со страшным судом, чтобы вы знали, что с вами будет, если не послушаетесь того, что вам сказали. Если вы пойдете назад по перрону, после панно с Родиной-Матерью будет технических люк, который забран ажурной решеткой. Я думаю, что это подсознание с кем-то сыграло злую шутку, я думаю. Потому что все Ленины, Сталины, а заканчивается решеткой – тюрьмой. Это очень интересно.
Вообще, о семантике. О станции «Комсомольская» кольцевая есть статья одного из лучших наших искусствоведов Михаила Оленова. Даже если вы пройдете и внимательно посмотрите на все эти символы, это интересная вещь.
Так вот, профиль Сталина вернулся в 2000 году. Наш любимый кинорежиссер Михалков, о котором еще до его рождения на свет успел сказать Михаил Юрьевич Лермонтов в стихотворении «На смерть поэта»: «А вы, надменные потомки, известны подлостью прославленных отцов». Мы знаем, что делает папочка, Сергей Владимирович. И вот Никита Сергеевич тут же дал интервью газете «Известия» после празднования Победы, и сказал, что вообще-то, Волгограду нужно вернуть историческое имя Сталинград.
Во-первых, историческое имя Волгограда – Царицын. Он был назван в честь Ирины Федоровны Годуновой. Сталинградом он стал с 1925 года. Это была мания все переименовывать, и одно время на карте нашей Родины были даже города Троцк и Зиновьевск. Троцком была Гатчина два года, а Зиновьевском 3 года был Елизаветград, ныне Днепропетровск. Пермь была городом Молотовым. Самара была Куйбышевым. Вятка до сих пор Киров. Все это с нами.
Прошлым летом я была на практике со студентами в Ярославле. Там одна из самых красивых набережных на Волге. Мы вышли туда и увидели, как к красивому, огромному зданию речного порта причаливает роскошных четырехпалубный белый корабль. На нем огромными золотыми буквами написано: «Феликс Дзержинский». А теперь представьте, что по Рейну плывет пароход «Адольф Гитлер» или «Йозеф Геббельс», «Генрих Гиммлер». Вы понимаете, что пока плавают пароходы, они живы, они с нами. А раз они с нами, значит, с нами опять все это может случиться.
Я с ужасом наблюдала все 2000-е годы. Вот отравили Щекочихина. До этого отравили Кивилиди. Анну Политковскую сначала пытались отравить, а потом застрелили. Отравили Литвиненко в Лондоне. Вспоминаются страшные, отравленные ядом портьеры в кабинете у Горького, которых, конечно, не было. Но зато были доказаны другие случаи применения ядов. Пыточные застенки Ивана Грозного. Сразу мы скатываемся в какой-то XVI век.
Чтобы закончить со Сталинградом. Сталинград появился. У кремлевской стены, у могилы неизвестного солдата есть отдельные надгробия городов-героев. Это Москва, Киев, Одесса. И там был Волгоград. Но его изменили на Сталинград. Потому что, видите ли, в годы войны это был Сталинград. Но название убирали не случайно.
Когда отмечалось 60-летие победы в 2005 году, мы были на грани того, чтобы Волгограду вернули бы имя Сталинград. Только единодушный вопль как российской либеральной общественности, так и зарубежной, нас от этого спасли. Мы были на грани, чтобы на Поклонной горе не был установлен памятник Большой тройке, который уже изваял скульптором Церетели. «Новая газета» давала фотографию этого памятника. На нем фигуры Черчилля и Рузвельта как бы санкционируют, легитимизируют фигуру Сталина. Слава Богу, не поставили.
Если вы попадете в музей на Поклонной горе, то увидите зал, где в барельефах увековечены все члены ставки Верховного главнокомандования. Среди них был Берия. Берия есть. Это к вопросу о нашей национальной памяти.
Лет 10 назад я была в Мюнхене. Мне хотелось найти исторические места, связанные с нацизмом. Например, знаменитую пивную, где начался «пивной путч». Я думала, что там будет табличка, а потом мне сказали: «Любая пропаганда фашистской символики запрещена». То есть, пивная есть, но нигде об этом не написано. Я считаю, что это правильно.
Да, у нас ситуация немножечко отличается. Что значит, что Сталин явно насаждается сверху? Осенью, когда Путин стал президентом, нам вернули прежний гимн, несмотря на все протесты общественности. Александровский гимн, выбранный лично вождем, в основе которого лежит гимн партии большевиков, написанный Александровым. Слова к нему уже третий раз переписал Сергей Владимирович Михалков, доведя их до полного маразма. В первых вариантах, при дьявольщине текста, были проблески поэзии. Там были красивые образы: «Сквозь грозы сияло нам солнце свободы». Это красиво. В нынешнем тексте никакой красоты я не вижу. Там дикая смесь. Это эклектика, то есть смешение несопоставимого, разных стилей, эпох. «Хранимая Богом родная земля», просторы. И очень нелепый со стихотворной точки зрения. Там явные проблемы со смыслом во многих фразах.
Но самое главное – мелодия. Это сталинская мелодия. Гимн партии большевиков 1939 года, выбранный лично Сталиным из 200 вариантов гимнов. Был конкурс. Два варианта написал Шостакович, три варианта написал Прокофьев, несколько вариантов написал Хачатурян. Сам Александров написал несколько вариантов. В итоге, Сталин выбрал этот.
Этот гимн к нам вернулся. Всенародного опроса не было произведено. Это была популистская игра верхов на сентиментах низов. Начал выстраиваться миф о страшных девяностых, в которые мы все погибали, нам было ужасно. А до 1990-х у нас молочные реки и кисельные берега были. И вот так состоялось третье рождение вождя.
Для чего Сталин нужен тем, кто его внедряет в наши головы? Если бы я сказала, что это только сверху, я бы погрешила против правды. Конечно, это растет и снизу.
Недавно меня вез таксист. Мы заговорили о Сталине. В таких случаях я пищу: «Не убий». На что он серьезно сказал, что по-другому с нашим народом нельзя. Во-вторых, Сталин мало в чем виноват, это все перегибы на местах. Это глас народа. Снизу это тоже растет. Я постараюсь объяснить, почему это растет.
Третий аспект, экзотический. Как ни странно, есть еще одна сила в нашем обществе, которая, может быть, это не декларирует, но способствует сталинизации и демодернизации страны. Это Русская Православная Церковь. Я верю в Христа, а не в московский патриархат, поэтому никакого противоречия здесь нет.
Понятно, что Церковь вернулась в нашу жизнь как национальная сила, почти государственная, как мощная культурная сила. На мой взгляд, основное направление действий этой силы – это демодернизация и дегуманизация. Это ужасно, но это так. Откроем наши глаза.
Священное писание в лице апостола Павла, в первом послании к коринфянам, нас призывает: «Не будьте детьми рассудком. На злое будьте младенцы, а по уму – совершеннолетние». Давайте не будем детьми рассудком. Будем по уму совершеннолетние.
Для чего власти нужен Сталин? Очень просто. Успехов никаких нет, помимо нефти. Превратили страну в керосиновую лавку, а цены на керосин упали. На контрасте с чудовищными девяностыми, когда действительно было очень много провалов. Но в значительной степени благодаря тому, что было сделано в 1990-е годы, и эти ребята до недавнего времени жили и живут и проедают. Плюс цены на нефть.
Кроме того, образ Сталина нужен для того, чтобы особо не питюкали, не свирестели, не бренчали, и помнили, где они находятся. Выходит учебник истории Филиппова, с которым мы насмерть боролись. Но, видно, предстоит еще долго бороться. Там написано: «Сталин – эффективный менеджер». «Зек – основная трудовая сила нашей индустриализации, коллективизации, модернизации. И без использования репрессий было невозможно построить мощную индустриальную державу. А без индустриальной державы нельзя было победить в войне». Опять мифом о войне прикрываемся. Хотя, индустриализация и война не очень-то связаны.
Все это всплывает на свет божий потому, что нас готовят к тому, что будут другие эффективные менеджеры, которых нужно слушаться, как того эффективного менеджера. Если тебя в лагерь загонят, значит, это нужно для создания мощной индустриальной базы страны. По-другому я этого объяснить не могу. Это, конечно, подготовка общественного мнения. И манипуляция общественным мнением в ту сторону, в которую нужно власти. В сторону от правового государства, от гражданского общества, от каких-либо систем контроля народа над властью. В сторону модели Ивана III.
Что такое московская модель Ивана III и Ивана IV? Это единство власти и собственности. У кого власть, у того и собственность. ЮКОС отняли, и правильно, все наше. Это называется государственное, но государство контролирует реально в России 5-6 человек. Товарищи Путин, Сечин, прочие замечательные товарищи. У нас же не западный кризис, а модель, которую они построили, довела нас до этого. Наибольшую персональную ответственность несут, конечно, Владимир Владимирович и Игорь Иванович Сечин.
Единство власти и собственности – модель Ивана III. Поголовная мобилизация общества. Роль спецслужб в современной России абсолютно беспрецедентна. Она может сравниться только с апогеем советского периода. По данным социологов, той же Ольги Крыштановской, при позднем Ельцине до 20% высшей и средней номенклатуры – выходцы из спецслужб. Сейчас уже свыше 50%. Милитаризация общества. Жесткий контроль над публичной сферой. Опять у нас телевизор самое главное средство оболванивания народа и поголовной наркотизации населения. Он же как наркотик. Это большие города могут уйти в Интернет, а малые и средние города этого сделать не могут. И основные сведения через первый и второй каналы телевидения.
И изоляция. Московская Русь, это Москва – третий Рим. Значит, все остальные плохие, только мы хорошие. На фресках Страшного суда в церквях кто идет в ад? А все, кто не ….. мусульмане, католики, все в ад. Православные только могут спастись.
Идея, что мы осажденная крепость, кругом враги. Обратите внимание, как сейчас популярна фраза нашего идиота-императора Александра III, который когда-то сказал, что у России есть только два союзника. Это военный флот и армия. Но Александра не все в порядке было с головой, что признавали все современники. Американцы говорили о своем президенте Джеральде Форде, что он в детстве слишком много играл в бейсбол без шлема. И если у нашего императора не все в порядке было с рассудком, то почему мы должны повторять эту ахинею? Вот все вокруг нам гадят. Америка виновата, Европа не та.
Прошлым летом я была на конференции в Московском университете на историческом факультете. После этого я поняла, что ноги моей там больше не будет. Конференция называлась «Образ России в современном мире». Главная идея была, что образ России в мире плохой, нас ругают критикуют, считают, что мы свернули с европейского пути. Да. Но мы-то хорошие. Значит, мир плохой. Правильно, все плохие. Америка плохая, Англия плохая, Франция плохая, Европа плохая. Вот только Китай хороший, потому что там к нам хорошо относятся. И все это в академическом Московском государственном университете. Это просто позор.
Недавно приехал мой знакомый из нижегородской деревни. Я спросила, какие там настроения. Он говорит: «Сидят мужики, пьют. И все думают, как бы им облапошить Америку». Вот это очень характерно, что народ пьет и думает, как облапошить Америку.
Сверху образ насаждается сознательно. Это совершенно дьявольская, если по церковному говорить, работа. Для того, чтобы добиться от нас того, чего хотят добиться. А в основном, для того, чтобы превратить нас в орудие, чтобы мы не спорили и не размышляли вообще. Значит, вся эта хрень про цивилизационную матрицу русской истории, как бы, кулак с утра до вечера всю тысячу лет, и это наша матрица. Почему? Это идея, что над нами висит какая-то закономерность, из которой мы не можем вырваться, что никаких альтернатив быть не может.
Вот умер великий вождь 5 марта. А если бы ему не помогли умереть? А ему, конечно, помогли, только не секретными ядами. Ему помогли тем, что 12 часов не оказывали медицинской помощи. У него был серьезный инфаркт и инсульт, и он 12 часов валялся на полу в одной из закрытых комнат своей закрытой резиденции. По разным причинам к нему не пускали врачей. Даже тогда, когда появились верные сталинцы, члены политбюро, врачей они не пустили. Им дальше не хотелось продолжать это все. Первый, кто это понял, был сын Сталина – Василий. Когда он понял, что было с отцом, он закричал: «Вы отца убили». И этого ему не простили. Остаток жизни Василий Сталин провел в тюрьмах. Мы до сих пор не знаем, где его могила.
Представьте себе, что Сталину помогли, сразу вызвали ему врачей. Предположим, врачи вытащили бы вождя с того света. И что было бы? А это ясно. Начался бы антисемитский жуткий процесс выселения евреев. Уже были готовы вагоны, силы подтянуты для кампании выселения евреев на Дальний Восток.
Затем. Недаром мы атомную бомбу сочиняли. Потому что Сталин готовился к третьей мировой войне. Пошел бы жуткий виток нагнетания, который неизвестно чем бы закончился. Вот к вопросу об альтернативах. Были бы мы с вами вообще?
Что касается Сталина, который идет снизу. Я бы сказала, что в народной душе живут какие-то огромные пустоты и темноты. Очень большая часть народной души очень темная. Об этом в свое время хорошо сказал Лесков, наш замечательный писатель, забытый классик. Мы знаем и любим Толстого с Достоевским, Тургенева, Гоголя, Пушкина. Лесков не относится к числу читаемых авторов, но я его очень люблю. Он, конечно, великолепный религиозный писатель. Он писал про православных, про старообрядцев. Это замечательные вещи. Лесковым была сказана глубокая мысль. Он написал, что Русь была крещена, но не была просвещена.
Это очень справедливо. У меня, как у историка, ощущение, что тысяча лет родной истории не научила наш народ отличать добро от зла. Мы продолжаем считать, что убийством, насилием, кровью можно добиться чего-то хорошего. А по-другому даже с нами нельзя. Я не буду спорить с этой точкой зрения. Я процитирую апостола Павла из послания к римлянам. У него есть фраза: «Не начать ли нам делать дурное, худое, дабы получилось нечто доброе? Как некоторые нам говорят и советуют. Праведен суд на таковых». Нельзя кровью добиться чего-то хорошего. Насилием и поголовным оглуплением нельзя. Цель не может оправдывать средства. Но наш народ не проникся еще этим сознанием.
А воспитание в наших семьях. Над вами никогда не совершали насилия? Я не имею в виду физическое, но моральное – на каждом шагу. Даже меня так воспитывали: будешь делать, как я сказал. И вот сначала домашнее насилие, потом в институте, потом на работе. И одновременно в семье очень часто, где или муж грузит жену, или жена загружает мужа. Я не говорю про родителей и детей. Оно нас сопровождает с пеленок. Мы привыкли выполнять приказы еще до того, как нам их отдадут. Есть у нас такая черта. И это тот Сталин в нашей душе, который как чудище всплывает со дна в моменты испытаний.
Наконец, это родная Православная Церковь. Понятно, что Сталин сделал с Церковью. Во-первых, продолжил дело своего учителя Ленина. Он ее обезглавил и потопил в крови. А потом, когда началась Великая Отечественная война, и гитлеровцы на оккупированных территориях открыли огромное количество православных храмов, и с эти уже нельзя было не считаться. В Пскове до войны было 2 открытых храма, а за годы немецкой оккупации, за два года, было открыто почти 40 православных храмов. Когда это поняли и началось постепенное изгнание врага за рубежи нашей родины, 4 сентября 1943 года товарищ Сталин на подмосковной даче вместе с Берией и чекистом Карповым вызвали трех оставшихся митрополитов. Сергия Страгородского, Николая Ярушевича и еще одного. И фактически заключили то, что по научному называется конкордат. Личную унию Сталина с остатками истребленной Русской Церкви на условиях Сталина. Этот конкордат называется Русская Православная Церковь, Московская патриархия.
Это совершенно сталинская церковь, которая от своих методов не отреклась, ничего не осудила, ни в чем не покаялась. И нам все еще каждый день что-то объясняет. Мне хочется сказать: начни перестройку с себя, покайся в сотрудничестве со Сталиным, вырази свое отношение к декларации митрополита Сергия от 1927 года. Была такая декларация митрополита Страгороцкого, загнанного в угол, придушенного. Заставили, конечно. Но он мог бы и не делать. Мог бы отправиться на Соловки, как владыка Иосиф Петровых. Мог бы по-другому себя повести. Это была не декларация, а послание. И он написал там, что «радости советской власти – наши радости, и мы горячо благодарим советскую власть за участие к нуждам верующих». В 1927 году подавляющее большинство верующих запытано, расстреляно, замучено, сидит в лагерях или просто придушено. С этой декларации начинается знаменитое сергианство – политика сотрудничества с безбожной, преступной властью. Фактически коллаборационизм. РПЦ, конечно, — церковь коллаборационистская.
Самое интересное, что покойный патриарх Алексей II, в самом начале, когда все было по-другому. У меня есть его интервью 1991 года в газете «Известия». Он осуждает эту декларацию. Говорит, что в словах владыки Сергия было много неправды, что нельзя быть слишком близко к государству и слышать его дыхание. Прошло менее 15 лет, и где оказался патриарх Алексей и вся наша православная Церковь?
Естественно, это неизбежно привело к тому, что появились иконы со Сталиным. Если вы наберете в поисковике «Сталин» и «Матрона», вам выпадет, как минимум, два варианта иконографии блаженной Матроны. Это недавно канонизированная святая. Очень сложная канонизация, без достаточных, на мой взгляд, канонических оснований. Но у нас это часто бывает. А царскую семью за что канонизировали, да еще по чину страстотерпцев? Страстотерпец это тот, кто добровольно идет навстречу смерти, не ищет спасения, уподобляясь Христу. Царская семья искала спасения. К сожалению, у них не получилось. Но причем здесь страстотерпцы? Особенно учитывая отношение царя Николая II к поместному собору и восстановлению патриаршества. Он был против этой идеи. Участвовал в медиумических сеансах, Распутин.
Так что, Бог с ней, с Матроной. Матрона была что-то полухристианское, полуязыческое. Типа Ванги. Она и колдовала, и какие-то языческие вещи делала. За что ее канонизировали, лично мне непонятно. Но дело не в Матроне. Она на этих иконах сбоку и на заднем плане. А на переднем плане – вождь. Который, якобы, в начале войны пришел к Матроне искать у нее благословения. Бред. Такой же бред, что с иконой Казанской Богоматери облетали Москву во время московской битвы. Вся эта бредятина выросла в недрах церковного сознания. И осенью эту икону выставили на аналое в храме в Стрельне. Прихожане все-таки отписали куда надо, начался скандал. Икону с аналоя убрали. Настоятелю пришлось уйти с этого прихода.
Но это движение все равно есть. Нам от этого уже никуда не деться. Предположим, это экзотика. Это отдельные группы маргиналов, которые молятся за Сталина и пишут его иконы. Но сам факт в том, что в Русской Православной Церкви возник Сталин. Дальше ехать некуда.
Это не случайно. Это не что-то исключительное, противоречащее церковной политике, а Церковь в том, как она трактует историю. Обратите внимание, у нас нет догмата о монархии. У нас есть разные догматы. О трипостасной природе Бога, о боговоплощении, о распятии и воскресении. Но у нас нет догмата о монархии. Но все то, что вещает Церковь, совершенно монархическое. Она занимается обожествлением всех наших монархов.
В храме Христа Спасителя есть зал церковных соборов. Там чаще всего даются концерты. На колоннах и сводах этого зала можно увидеть всех наших императоров, кроме Петра I и Екатерины. Но есть все императоры XIX века: Александр I, Николай I, Александр II, Александр III. Они там изображены с нимбами. Почему? Их же не канонизировали, кроме Николая II. А потому что в церковном сознании есть миф о монархии.
В церкви есть и очень образованные люди, вроде дьякона Андрея Кураева. Но то, что он пишет, это чудовищно. И это все направлено на демодернизацию нашего сознания. Отчасти, я считаю, на дегуманизацию. Потому что все-таки Церковь должна стоять в правде христовой. Это главная ее задача. Ее задача не сохранить себя, храмы, приходы. Ее задача следовать за Христом. Это единственная задача Церкви. А что толку, что у тебя 150 храмов, а церковь в 1941 году на молебне в Свято-Богоявленском соборе, после службы священник Иаков Абакумов. Родной брат того самого Абакумова. Пропел благословение Сталину со словами: «Помолимся о здравии богоданного первоверховного вождя Иосифа». Первоверховные только апостолы Петр и Павел. Надо сказать честно, что Русская Православная Церковь за рубежом в это время молилась о здравии великого вождя немецкого народа Адольфа. Вот в чем ужас. Это страницы, о которых мы молчим.
Не вся Церковь, да. Это, в основном, Карловчане знаменитые. Я не буду рассказывать историю всех расколов. Евлогий в Париже никогда за Адольфа не молился. Карловчане молились.
Сталин не так далеко от нас, как кажется. И мы его по-хорошему не похоронили. И в душе. И в уме мы его не похоронили. Мы не расколдовали это прошлое. И пока мы его не расколдуем, оно вот так нас будет держать за горло. Никакие дальнейшие реформы, никакое обновление, никакая демократизация без переосмысления нашего прошлого, без покаяния на основе знания, невозможно. Пока этого не будет, не выйдем мы из той дыры, в которой сейчас сидим. Это я вам как историк говорю. Над этим надо думать, и с этим надо работать.
Спасибо за внимание. Если есть вопросы, постараюсь на них ответить.

Вопрос:
Я поддерживаю вашу точку зрения по поводу Сталина. Но мне интересно мнение по поводу того, чтобы захоронить Ленина.

Ирина Карацуба:
Обычай мумифицирования и возвещения мавзолеев идущий от Шумера, Аккада и Египта. В Европе есть одна похожая вещь – гробница Наполеона. Но там все-таки нет мумии и открытого саркофага. И все-таки это Дом инвалидов, который он выстроил. Это связано с социальными делами.
Пока в мире остались Мао Дзедун, Ким Ир Сен. И все. Третий у нас, Владимир Ильич. Я думаю, что на Красной площади, на этом месте или рядом, должен быть возведен памятник всем погибшим, жертвам политических репрессий. Всем, кто своей кровью оплатил наше с вами существование. Это многие миллионы. Мумии надо все-таки хоронить, на мой взгляд.
Вообще, идея кладбища в центре города не самая плодотворная. Даже учитывая исторический контекст Красной площади. Она никогда не была кладбищем. В XVI-XVII веках это торговые ряды. Это калашные, оружейные, первые книжные магазины у Спасской башни. Там первые часы. Там первые белокаменные изображения людей. Красная площадь никогда не была мертвечиной, в которую ее превратили большевики. Поэтому мне кажется, что надо похоронить.

Вопрос: не слышно.

Ирина Карацуба:
Если вам кажется, что что-то изменится через сто лет, то я не согласна. Считаю, что все изменится гораздо быстрее, чем мы думаем, потому что изменились внешнеполитические условия. Продажная девка капитализма по имени глобализация и мировой кризис очень быстро все поправят. Я думаю, через год-два никаких Эрнстов с Добродеевыми и этих каналов телевидения не будет. Будет другое телевидение. Потому что из кризиса надо будет как-то выходить.
В этом плане я думаю, что недолго ждать осталось. А кто это сделает, не знаю. Конечно, это не первоочередная задача, чтобы начинать с того, чтобы хоронить Ленина. Сначала надо жизнь изменить к лучшему, а потом и Ленин сам по себе похоронится.
Как мы помним? Мы, вроде бы, помним про это. Мы помним про жертвы. Мы помним про миллионы погибших. Есть памятники. Есть Соловецкий камень, памятники в Норильске, Воркуте. Но это память о жертвах, а не память о преступлениях. А ведь это были преступления. Сталинщина – это перегибы или преступления перед собственным народом? Коммунистическая партия некоторые ошибки допускала? Это преступная партия. И Церковь, которая с ней сотрудничала, это преступная Церковь. Давайте назовем все своими именами. Пока мы не назовем все своими именами, мы будем заколдованы.
И опять начинается, что у нас не было таких миллионов репрессированных, никого зря не арестовывали. Опять пошло-поехало. Я думаю, что эта работа начнется гораздо раньше, чем вам кажется. Не так долго осталось ждать. Мы должны быть готовы к этому моменту. Мы должны хотя бы повестку дня сформировать. О чем спорить? Конечно, нужен консенсус, нужен общенародный референдум, нужен суд над Сталиным и коммунистической партией. Нужно уничтожить все памятники вождям, улицы Ленина, Сталина.
У меня есть дача в Подмосковье. У нас есть улица Конституции 1936 года, улица Блюхера, улица Постышева. А Постышев был один из палачей Украины. А главная улица нашего поселка носит название Проспект Старых большевиков. Улицы Ленина нет.

Вопрос: Омск.
Перед началом семинара у нас была дискуссия по поводу фильма «Катынь». Историки до сих пор сомневаются, действительно ли это было преступление именно советской власти. А ваше мнение какое?

Ирина Карацуба:
Никаких сомнений тут быть не может. Советская власть пыталась всем запудрить мозги при помощи таких авторитетных людей, как Алексей Николаевич Толстой, Николай Иванович Бурденко. Кто-то из наших митрополитов был в этой комиссии. Это, конечно, было сталинское преступление. Все доказано.
Это не совместно. Это не то, что гитлеровцы расстреляли, подложив нашим оружие. Катынь – это тяжелая страница в нашей истории. Во-первых, это не только в Катыни было. Было всего 3 лагеря, где расстреливали цвет польского офицерства и польской нации. Вообще, надо понимать, с чего началась Катынь.
Есть очень много учебников истории. Надо брать честный. Как это определить? Открываете раздел «Внешняя политика СССР накануне войны». 1939 год. Пакт Молотова-Риббентропа. И смотрите: там написано только про пакт или есть упоминание секретных протоколов к этому пакту. Если упоминаются секретные протоколы и говорится, что в них было, значит, учебник честный. К сожалению, с 2003 года упоминание о секретных протоколах исчезло из наших учебников. Осталось 2-3 учебника, где это еще есть.
Пакт Молотова-Риббентропа. 23 августа 1939 года. Вроде, СССР себя обезопасил, сумел подготовиться к войне. Это все неправда и ложь. На самом деле, Сталин с Гитлером разделили Восточную Европу и договорились фактически о начале Второй мировой войны. Она была развязана двумя государствами: фашистской Германией и сталинским СССР. 1 сентября 1939 года фашистская Германия напала на Польшу. 17 сентября Красная армия напала на Польшу с востока. И поляки на востоке практически не сопротивлялись, потому что все силы были на западе.
Дальше началось самое страшное. Через 10 дней, 28 сентября, немецкие и советские войска встретились на линии, которая была оговорена в секретных протоколах к пакту Молотова-Риббентропа. Так произошел очередной раздел Речи Посполитой. Так была решена участь Прибалтики. В Литве, Латвии, Эстонии 23 августа вы увидите флаги с траурными лентами. Это день национального траура. И я их прекрасно понимаю. Потому что дальше началась советская оккупация Прибалтики. Она не была оккупацией де-юре. Это было все обставлено более тонко. Но де-факто это была именно оккупация. И начались массовые депортации.
Всех поляков, захваченных в плен нашими войсками. И отчасти нам были немцами переданы захваченные ими пленные. Это был цвет польского офицерства и нации. Там были и офицеры, и профессора, и ученые, и учителя. Они были депортированы и заточены в трех лагерях на территории Украины и Белоруссии. Самый крупный был в Катыни, где они были расстреляны. Есть соответствующие документы, все это опубликовано.
Вайда снял великий фильм. Он очень тяжелый для нас. Такой же великий фильм о Великой Отечественной войне с нашей стороны снял Тодоровский «Рио-Рита». Тоже очень тяжелый фильм, где показана правда о войне, о которой мы никогда не рассказывали. О том, что делали наши войска в Восточной Пруссии. Это тяжелые страницы. Но Солженицын об этом писал очень много.
Вообще, к вопросу миф о победе. Да, мы победили. Во-первых, какой ценой? Потери гитлеровской Германии и потери СССР. 12 миллионов и, официально, 28 миллионов. Во-вторых, победа привела нас к обновлению, к реформам? У нас стало больше свободы? Человеку стало лучше жить в результате этой победы? Ничего этого не произошло. Сталинский режим загустел до маразматических оттенков. Начались процессы и борьба с безродными космополитами, «Ленинградское дело», «Врачи-убийцы». Атмосфера дошла до ужаса. Если бы товарищу Сталину не помогли умереть в 1953 году, то началась бы Третья мировая война с применением ядерного оружия. Я в этом уверена. Можно спорить, но ясно, что начался бы очередной этап конфронтации и противостояния. К этому все было подготовлено.
Фильм «Катынь» для нас шокирующий. Вы росли вне этой правды. И вы, и мы росли вне этой правды. Но ее нужно сказать. За нее нужно покаяться и похоронить, наконец, это все. Да, мы виноваты.
Почему покойный Папа Римский Иоанн Павел Второй, поляк по происхождению, практически во время каждого своего визита каялся? Он вставал на колени, целовал землю, просил прощения. Почему он может это сделать, а мы, гордые россияне, этого сделать не можем? Покаяться за свои преступления. И, наконец, закопать своих мертвецов. Сказать: больше мы так не будем. А вот поэтому и не хотим каяться, что не хотим отрекаться от полония, расстрелов, сожженных в Беслане детей, взорванных домов.

Вопрос: Волгоград.
К вопросу похоронить. Вы сейчас разобрались с проблемой Катыни. Давайте все похороним и будем помнить. А, может быть, нам поступить так, чтобы выйти из этой проблемы? Не надо ничего делать. Не надо никого закапывать. Не надо переименовывать улицы, потому что это выльется в дикий идеологический бардак. Как эти улицы будут переименовываться, мне даже страшно об этом подумать. Но дело даже не в этом.
Давайте все оставим так, как есть. Это будет наглядное пособие для нас самих – как мы жили, и как не надо жить. Вот на этом будем учиться. Пуская останется Сталин в могиле. Пускай останется Ленин в мавзолее. Может быть, пускай останутся улицы, какие-то памятники. Но нам это будет видно и наглядно, чем если мы сейчас будем тратить огромные средства, все опять переделывать. И непонятно, во что это выльется в очередной раз.

Ирина Карацуба:
Немцы-то не оставили. У них же Гитлер-штрассе нет. Покойный Сергей Сергеевич Аверинцев хорошо говорил. Посмотрите на карту Москвы. У нас улица Большая Коммунистическая переходит в улицу Сергия Радонежского. А Улица Сергия Радонежского – в Шоссе Энтузиастов. Сейчас еще веселее, потому что Большую Коммунистическую переименовали в улицу Солженицына.
Все-таки тут есть некоторое противоречие. Между Шоссе Энтузиастов и Сергием Радонежским.

Реплика:
Это отражает нашу историю!

Ирина Карацуба:
Одно дело отражать, а другое дело пытаться что-то изменить. Если ты хочешь что-то изменить, Гитлер-штрассе у тебя не будет. И парохода «Генрих Гиммлер» тоже не будет. Иначе мы примиряемся с этим прошлым и считаем его тем прошлым, которое может быть вполне законным, не преступным. Потому что именем преступников улицы не называют. А это были преступления. Мне кажется, обратное не доказуемо.

Реплика:
История всех рассудила.

Ирина Карацуба:
Что значит, история всех рассудила? Нужно дать квалифицированную юридическую оценку. Нужен трибунал, Нюрнберг. Почему все забыли про Нюрнберг? Без него подъем Германии был бы невозможен. Был один большой Нюрнберг и сотни малых. Если бы у нас был Нюрнберг, у нас бы никогда не было президента-чекиста. 21 декабря – это день рождения ВЧК. И в Кремле его не отмечали бы как праздник. Это же позор. Из того, что они чекисты, сделать 21 декабря государственный праздник – это позор.

Реплика:
Свалили памятник Дзержинскому на Лубянке, а Волгограде он до сих пор стоит. И что?

Ведущая:
Точно такой же разговор произошел в моем офисе. В кабинете своего коллеги я обнаружила два портрета Дзержинского. Я их совершенно машинально бросила их в урну. Весь народ повернулся на меня и один сказал: «Тебе не нравится наше ФСБ?». Дальше должна была прозвучать фраза: «Советские люди вам чужие?».
Развернулась короткая, но очень показательная дискуссия. Оказалось, мои коллеги сформулировали такой тезис. Какого черта снесли памятник Дзержинскому? Тогда для нас это был символ того, что еще осталось стабильного в России, в 1990-е годы. И закончилась это фразой: «Да, я чекист в третьем поколении. Да, мой дед отправлял поезда в Сибирь. Да, я горжусь этим». Эти ребята в силу шкурных обстоятельств ушли из ФСБ, а их товарищи, которые считают так же, там остались служить.
Дальше мне пришлось просто глумиться, потому что серьезно говорить с этими людьми невозможно в принципе. Про два миллиона, про захоронения в Донском монастыре, про то, что на Лубянке расстреливали людей и жгли в крематории, а потом закапывали в ямку. В 2002 году «Мемориал» открыл эти архивы и опубликовал списки. Для моих коллег – это фигня вопрос. «Мой дедушка отправлял эшелоны, и я горжусь этим». И дальше мы переходим к истории: «ФСБ – это последний крюк, на котором зависла Россия над пропастью». Небезызвестная цитата господина Черкессова, руководителя Госнаркоконтроля.
А дальше мы начинаем ощущать, что это единственная сила, которая способна уберечь страну от какого-то хаоса, который нам неизбежно грозит, если вдруг мы не окольцуем себя колючей проволокой. За колючей проволокой нам хаос не грозит. А ребята ощущают возрождение гордости.

Ирина Карацуба:
Они безнаказанность ощущают. Но зря. Потому что все преступления рано или поздно будут наказаны. За взорванный в Москве и Волгодонске дома ответят. За сожженных в Беслане детей ответят. Они зря ощущают свою безнаказанность. Это крайняя алчность и отсутствие фантазии. Так бы я сказала.

Ведущая:
Только им должен кто-то это каждый день говорить.

Ирина Карацуба:
Да, а они будут в ответ полоний сыпать.
Ирина, это все про то же. Про неумение отличить добро от зла. Когда «я горжусь своим дедом, который отправлял в Сибирь», это неумение отличить добро от зла. Что с этим делать? С одной стороны, судебные постановления, работающие законы. Суд над коммунистической партией и оценка прошлого. В Германии отрицаешь холокост – садись в тюрьму. И правильно. А у нас скоро начнут сажать в тюрьму, если я пикну, что слишком большую цену мы заплатили за победу.
Я расскажу случай из жизни. Это было 6 лет назад. Муж ехал по Москве. Он водит хорошо, но его два раза тормознули и отобрали все деньги. Он подъезжает к нашей даче, его тормозят третий раз. Он выходит из машины и говорит: «Мужик, два раза уже останавливали, все деньги отобрали. Осталось 9 рублей и пачка «Явы». Милиционер подумал и сказал: «Яву» давай». А если я в своем блоге про это напишу, меня как Савву Терентьева за оскорбление ментуры. Вы понимаете.
Это очень тяжелые последствия нашего ХХ века, когда жизнь как копейка. Когда миллионы задушенных, замученных. И те же методы в области политики. Мы пытаемся на этой кривой козе въехать в рай, как великая энергетическая держава. Не выйдет. А за все преступления рано или поздно ответят. Это надо понимать. Это я как историк говорю.
Сейчас не XVI век. Как при Иване Грозном и Борисе Годунове не получится. Есть мировое сообщество. И даже у Северной Кореи не очень получается, а мы не Северная Корея. Вот как та бабка говорила: «Помер бандит. Бог все видит». А я желаю, чтобы еще и до смерти.
Если мы православные, кресты себе повесили, детей крестим, что во что мы их крестим? Мы крестим в дедушку, который в Сибирь вагоны гнал? Или мы их крестим во что-то другое?
Есть еще хорошая история из этой области. Профессор богословия в 1918-1919 годах, в разгар гражданской войны ехал в теплушке, спасаясь от голода, на юг. Он сидит на третьей полке, и тут ввалились красноармейцы с винтовками. Начали гулять. Самогон, махорка. И бойцы вспоминают минувшие дни, как они резали кого. Профессор слушал, слушал, и, наконец, не выдержал. Свесился с полки и обратился к главному: «Простите пожалуйста, можно вам вопрос задать?». Тот, выпивший, радостный, говорит: «Да». – «А вы читали книгу Евангелие?». И красноармеец гениально ответил: «Да, мы его не читам. Да мы ему только крышку целовам». Вот у меня тоже такое ощущение, что у нас все не читам, а крышку целовам. Иначе я не понимаю, как это может быть.
Это будет наша работа над ошибками. У каждой нации есть свои ошибки. Немцы свою работу над ошибками сделали. С Израилем я бы не сказала, чтобы они выполнили свою работу над ошибками. Иначе не продолжалась бы эта дикая, бессмысленная война с Палестиной. Но там сложный случай. А нам это еще предстоит. У каждой нации своя скорость развития. Не надо чувствовать себя из-за этого неполноценными. В притчах царя Соломона очень хорошо написано: «Не сравнивай живую с живым». Вот пока мы живы, у каждого из нас свои темпы, своя скорость, своя судьба.
Но я не хочу себе судьбы Феликса Дзержинского и его подопечных. Хоть я и дочь полковника КГБ, но не хочу я себе такого. У нас в семье 21 декабря отмечался как праздник. Я это хорошо помню. И своим детям я не хочу такой судьбы.

Вопрос:
Вы говорили, что необходимо прояснять понятия, слова. Ваша лекция называется «Сталин и мы». Я бы хотел, чтобы вы разъяснили кто это «мы», что такое демодернизация и дегуманизация.
Сталина вы представили как чудовище. А положительные черты у него можно отметить?

Ирина Карацуба:
Про положительные черты Сталина очень хорошо сказала Анна Андреевна Ахматова. Я загорожусь авторитетом великого поэта, женщиной, много повидавшей, перестрадавшей. Ахматова сказала: «Когда мне говорят, что Сталин сделал много плохого, но у него были и положительные черты, я все время думаю, что это все равно, что сказать: он был людоед, но очень хорошо играл на скрипке».
Ахматова еще очень хорошо сказала через пару лет после смерти Сталина, когда началась реабилитация и возвращение из ГУЛАГа. Она сказала: «Вот теперь встретятся две России. Россия, которая сажала, и Россия, которая сидела».
«Мы» — это современной российское общество. Что касается демодернизации и дегуманизации. Демодернизация – это возврат к средневековым, архаичным политическим, социальным и культурным моделям. Например, к идее монархии. Что в России иной способ управления, кроме как самодержавный царь, который никому ничего не должен и ни перед кем, кроме Бога, не отвечает, а все остальные должны ему, — это идея демодернизации. У нас говорят, что в России властная вертикаль, патернализм, государство.
Вот победили мы в войне. Победили фашизм. А какая главная идея фашизма? Государство – все, человек – ничто. Извините, а что мы победили? Это главная идея всей второй половины ХХ века. Государство – все, человек – ничто. И эта идея в учебнике Филиппова. И эту идею опять нам внушают. Это и есть демодернизация.
В V веке до н.э. был древнегреческий писатель Эсхил. В одной из его трагедий хор поет: «Много в мире сил чудесных, но чудесней человека нету в мире никого». Но мы еще до этого века не доехали.
Дегуманизация и есть: государство – все, человек – ничто. Ради индустриализации, бананотехнологии, чего-то еще можно все. К сожалению, Церковь, вместо того, чтобы напоминать всем: не убий, не укради, не прелюбодействуй, — ведет себя совсем по-другому. Это мой самый главный упрек современной Церкви. Я молчу про язык никому непонятный, про календарь, потому что она живет по другому календарю. Я молчу про женское священство. В древней церкви был чин дьякониц. Про это я молчу. Мне бы хотя бы с заповедями.
Я молчу про решение поместного собора 1917-1918 годов, где было все про календарь, про язык богослужения, про восстановление чина дьякониц. Только они до конца это не довели, потому что собор был распущен из-за гражданской войны. Это было почти сто лет назад. Уже все решили. И где это? Нам бы хотя бы к столетней годовщине собора, в 2017 году, вернуться к этому. Доехать нашей Церкви до того, чтобы перевести богослужение на понятный народу язык.
Вот недавно избранный святейший патриарх Кирилл. Как его выбирали? Тихона, нашего первого патриарха, в 1917 году выбирали совсем по-другому. Молчу и про это тоже. Кирилл был митрополитом Смоленским и Калининградским. В его епархии Евангелие во время службы читали по-русски. Сейчас он стал патриархом. И кто в церкви слышал Евангелие по-русски? Никто.
Как обычно строится проповедь в церквях? Читается евангельский текст так, чтобы никто ничего не понял. Потом выходит священник и говорит: «Братья и сестры, сейчас в Евангелии мы услышали про» и идет пересказ на русский язык пересказ того, что прочли из Евангелия. Чаще всего он не успевает рассказать всего, что мы услышали. Это называется демодернизация и, я бы сказала, дегуманизация.
Где социальное служение Церкви? Где помощью Церкви нищим, бедным, больным, убогим? Где помощь Церкви Светлане Бахминой и всем остальным беременным женщинам? Где помощь Церкви кому-то, кроме самой Церкви? Почему Чулпан Хаматова собирает деньги для детей больных раком? Кто угодно. А где патриархи, митрополиты? И так далее, и тому подобное. Вот это я и называю демодернизацией и дегуманизацией.

Вопрос: Пермь.
Есть объективные причины, что немецкая молодежь сейчас осмысливает свою историю. Я много с ними общаюсь по роду своей деятельности. Когда они говорят о Гитлере или Второй мировой войне, они просто опускают глаза. У них есть какое-то внутреннее чувство вины, это видно. И когда с ними общаешься, то эта тема – табу. Лучше этого не говорить, потому что они закрываются, уходят.

Ирина Карацуба:
Это как с американцами про индейцев, а с британцами про Британскую империю. Немцы не одни такие.

Вопрос:
После Второй мировой войны были объективные причины. Немецкую нацию ввели в такое состояние, что они априори чувствовали себя виновными за первую, за вторую мировую войну. Какие есть объективные силы в России сейчас, чтобы осмыслить всю историю ХХ века и прийти к тому, о чем вы говорите? Я думаю, что Володя Путин сейчас об этом не думает.

Ирина Карацуба:
Эти силы сидят здесь, в этой аудитории. Это мы, академическая общественность, которая пишет, осмысляет, выкапывает документы, публикует. И это вы, которые думают, что-то соображают, ставят задачи. Все вместе мы общество. Гражданское общество, которое не должно ждать, что ему сверху сбросят из Кремля. Оно должно само действовать, выступать с инициативами.

Вопрос:
Когда наступит критическая масса, когда это станет возможным? Сейчас мы очень сильно раздроблены.

Ирина Карацуба:
Вы слышали про закон Вильфреда-Поррета? Это был итальянский социолог начала ХХ века. Этот закон очень активно используется в маркетинге. Он называется «двадцать на восемьдесят». 20% ваших покупателей приведут вам 80% следующих. Эта критическая масса не должна быть 50, 70 или 90%. Достаточно 20%. Закваска.
В Евангелии есть хороший образ закваски. Ее совсем немножко, а от нее поднимается целое тесто. Такой закваской должно быть трезвое переосмысление своей истории. Не с целью плясать на могилах, очернять, а только с одной целью. Чтобы это впредь никогда не повторилось. Чтобы никакого Литвиненко в Лондоне полонием не отравили. Чтобы никакую Анну Политковскую не травили в самолете, а потом не застрелили в подъезде. Чтобы наш ребенок не был спален в Беслане только потому, что кто-то решил, что он не пойдет на переговоры с чеченцами. Чтобы дома не были взорваны. Только чтобы это не повторилось. Ни для чего другого.
Я не вижу к этому непреодолимых препятствий. Сейчас началась общественная инициатива по суду над Сталиным, общественному трибуналу. Я надеюсь, что это будет развиваться, мы выйдем на уровень этого суда и трибунала. И мы, наконец, уберем из школы учебник Филиппова. Потому что это демодернизация и дегуманизация. Когда тебе внушают, что ради государства ты должен быть втерт в прах, это демодернизация и дегуманизация.
Просто всегда какое-то движение возглавляет небольшая группа. Небольшая группа начинает сопротивляться. А потом из этого получается то, что получается. В конце концов, Церковь Христа начиналась с 10-12 человек.

Вопрос: Петрозаводск.
После собора, когда выбирали архиепископа Кирилла, один епископ заявил, что у него угнали джип стоимостью 60 тыс. долл. А вопрос такой. В проекте «Имя России» победу одержал Александр Невский. Как вы к этому относитесь? Кого бы вы поставили на первое место?
У меня сложилось впечатление, что России на вождей, князей и императоров просто не везет. Германии не повезло, потому что у них был Гитлер. У нас были Александр Невский, Николай Второй, Иван Грозный, Петр Первый, Сталин, Путин. Крупно не везет России. Почему не везет?

Ирина Карацуба:
Что касается «Имени России». Все эти манипуляции – это манипуляции. По данным независимых социологов, Александр Невский всегда идет в конце второй десятки. Это полузабытая фигура. Она и в Церкви полузабытая. Хоть он и святой благоверный, но не могу сказать, чтобы было какое-то его почитание. В Церкви почитают преподобного Серафима Саровского, преподобного Сергия Радонежского.
Для чего внесли Невского? Все-таки нужно было кем-то оттенить фигуру Сталина. Это шажок в сторону Православной Церкви. Он все-таки канонизированный святой. И это оружие, наше самое святое. Это война. Это «кто нас обидит, тот трех дней не проживет», «замочить в сортире», «поучи свою жену щи варить». Поэтому его выдвинули на первое место. Обратите внимание, что не Пушкина, не Достоевского. Могли же любого двинуть, потому что там все было чисто манипулятивное.
О личном. Для меня лично «Имя России» — это Высоцкий Владимир. Я его знала лично. Я видела много его на театре. Благодаря маме, которая была театральным юристом, я видела все, что была на Таганке. Для меня это – «Имя России» со всеми плюсами и минусами.
Почему не везет на вождей. Был персонаж из цирка Шапито — Иван Кузьмич Полозков, генеральный секретарь компартии Российской Федерации накануне 1991 года. Если кто помнит фильм «Собачье сердце», то Полиграф Полиграфович Шариков и Иван Кузьмич Полозков были совершенно идентичны. Тот актер был очень похож на деятеля. Когда он стал генеральным секретарем компартии Российской Федерации, в народе родилась частушка: «От Ильичей до Кузьмичей – везет России на вождей».
Дело не в том, что какой-то стране везет, а какой-то не везет. Дело, очевидно, в народе, который выдвигает таких вождей, голосует за таких вождей. За Путина, по крайней мере, один раз достаточно честно проголосовали. Народ не выходит в массовом порядке протестовать на улицы, значит, поддерживает. Иногда даже любит. Вспомните, что творилось на похоронах Сталина. Не все пили за то, что он умер, и говорили: «Бандит умер. Бог все видит». Многие душились в похоронных процессиях.
Я думаю, что здесь нет исторического рока России. Тут просто определенная степень развития политического и гражданского сознания. Она явно недостаточная. Поэтому такие вожди и появляются. Временем и разумением это может и должно быть все исправлено.
В нашей истории не только Сталины были. Среди наших правителей были люди вполне либеральные, вполне гуманные. Например, Александр Первый, Александр Второй. Екатерина, конечно, была империалистской, но не дурочкой, очень европейской по своему складу. Среди членов временного правительства были на редкость одаренные люди. Среди белого движения не только адмирал Колчак. Врангель иди Деникин были намного более вменяемые и либеральные люди.
Даже среди советских вождей был Хрущев. У меня большое уважение вызывает фигура Бориса Николаевича Ельцина. Он, конечно, совершил ошибки, но все-таки прорыв России к демократии и свободе в значительной степени был связан с ним.
Я не думаю, что все наше прошлое – галерея каких-то мерзавцев и уродов. Были разные люди.

Вопрос: Волгоград.
Мне интересно. Вот нации, стране нужны герои, которых нужно возвести на пьедестал. Даже того же Невского, к примеру. И за ними идти. Вы считаете, что сейчас они есть, эти герои? Если нет, то ваше мнение.

Ирина Карацуба:
Конечно, есть. Если взять XIII век, то я бы героя стала делать не Александра Невского. Он был, конечно, способным полководцем, ярким князем. Я бы героем сделала Даниила Галицкого, который все-таки восставал против монгол, боролся с ними. У него не получилось, но его традиция не прервалась.
В сталинское время было много людей, которые шли против Сталина. Мартимьян Рютин, Федор Раскольников, Варлам Шаламов. Он загремел в лагеря на 20 лет за распространение ленинского завещания, где про Сталина было сказано все, что надо. И потом Шаламов создал лучшую художественную книгу «Калымские рассказы». Вообще, я считаю, что на нем заканчивается великая русская литература. Я люблю современную литературу, у нас есть замечательные писатели. Но традиция закончилась на Варламе Тихоновиче Шаламове. И он герой антисталинского сопротивления.
В современной России сколько угодно героев. Та же Анна Семеновна Политковская. Чулпан Хаматова среди живущих. Отец Александр Мень, убитый. Могу очень много назвать в любой области. Мы мало про них знаем, у нас дикие представления о них. Но это наша проблема.
Человек рожден со свободной волей. Со свободой на зло и свободной на добро. То, что большая часть выбирает зло, а не добро, это проблема человека. Но Бог нас сотворил свободными. В словах апостола Павла есть фраза: «К свободе призваны вы, братья».

Реплика: Не слышно.

Ведущая:
Ты спроси у своих товарищей, для кого из них идеал – Ксения Собчак. Мы с этого начали дискуссию в пятницу. Мне не кажется важным, что молодежь должна куда-то сейчас пойти. Стройными колоннами, как правило, ходят только в неприличные места, как оказывается. А соотнести себя, свои мысли с кем-то другим, а не только с тем, кого по телевизору показывают, в этом, мне кажется, смысл есть.
Многое, что мы здесь говорим, крайне неприятно слушать. Я вас понимаю. Гораздо приятнее, проще сказать себе: «У нас великая страна. У нас ракета «Тополь» ездит 9 мая по Красной площади. Нам есть чем гордиться, при этом не нужно лично каждому никаких усилий прилагать». Это фальшивая форма, гордиться, ничего не делая. Человек пришел домой, водки выпил, жене в глаз заехал, сел к телевизору и гордится. Ему приятно. А нам здесь неприятно. И нам говорим неприятные вещи. Потому что нам кажется важно соотнестись.
Если человек прочитает Шаламова, то говорить, в принципе, после этого не о чем. Потому что так невозможно. Я читаю Шаламова, когда мне кажется, что сил нет на все смотреть. А почитаю и думаю: «Хоть людей мы перестали есть живьем». Хоть эти полтора шага сделали. Как ни странно, очень помогает.
Я понимаю, что у вас сейчас очень смешанные чувства. Вы их высказывайте, не держите в себе.

Ирина Карацуба:
У Агаты Кристи был герой – Эркюль Пуаро. У него была любимая фраза: «Используйте свое серое мозговое вещество». Этим Агата Кристи сказала то, что высказал в свое время философ Кант. В свое время у него спросили, что такое просвещение. Кант ответил, что главный лозунг просвещения – имей мужество пользоваться собственным разумом. Не позволяй, чтобы тебя вели другие. Иди за собственным разумом туда, куда он тебя ведет. Как бы, додумывай до конца и поступай в соответствии с тем, что ты решил. Это же очень трудно. Многие из нас понимают, что надо сделать то да се, а сил нет. Ко мне это тоже относится в определенной степени.
Поэтому главная задача – задуматься. А дальше уже действовать в соответствии со своими убеждениями.

Вопрос: не слышно.

Ирина Карацуба:
Я думаю, что таких героев очень много. С одной стороны, на ум мне приходит Чулпан Хаматова. И как актриса, и как человек, и как общественная позиция. С другой стороны, Павел Бардин с фильмом «Россия-88». Он сказал правду, которую давно надо было сказать. Он сказал правду так, что единожды это посмотрев, ты уже этого не забудешь.
Одной женщине Путин даже орден вручил. Она 6 лет назад, проезжая, увидела антисемитский плакат и сорвала его. А там была укреплена граната. Чудом женщина осталась жива. Да сколько угодно таких людей вокруг нас. Я знаю очень много героев. Я связана с университетской и с церковной средой, и у меня много знакомых, которые, на мой взгляд, являются просто героями. Вам их имена ничего не скажут, но я вижу, как люди распинаются на деле просвещения или на деле приобщения к вере христовой.
Я знаю многих катехизаторов. Это учение закону божьему. Они абсолютные бессребреники. Они живут только на то, что мы им приносим. Они все Богу отдали. Сознательно отказались от семьи. Сознательно принялись целибат не потому, что они такие, а считают, что все нужно отдать Богу. Я много таких людей знаю, но их имена вам ничего не скажут.
Я смотрю на Лену Волкову или Александра Ивановича Копировского, и думаю: вот герои. Но вы их не знаете.

Вопрос:
Последнее время наблюдается интересная тенденция. Снимаются исторические фильмы. Это могут быть фильмы как «Адмирал», с одной стороны, так и «Бумажные солдаты», с другой стороны. Какую бы вы дали им моральную оценку?

Ирина Карацуба:
«Адмирал» — это тяжелый случай. Я против нынешней дикой идеализации Колчака. Он, конечно, был человеком способным, но сорвавшимся со всех катушек на момент, когда стал верховным диктатором. Даже то, что он был неплохим человеком, говорит о том, что он сорвался в наркотики. Он был законченным морфинистом. Сделать так, чтобы богатое сибирское крестьянство, не знавшее крепостного права, пошло за большевиками, это было под силу только Колчаку с компанией, с их экзекуциями, расстрелами, заложниками и прочим. Константин Хабенский играет идеального принца, который не имеет никакого отношения к реальному Колчаку.
«Бумажный солдат». Я не поклонница этой эстетики, хотя они играют здорово. Но это тоже вопрос человека и государства. Цены наших достижений. Эта проблема очень справедливая. «Бумажный солдат», конечно, более реальная история. Потому что во многом это так и было. Это не развесистая клюква, на которую дали деньги, вроде «1612 года», «Тараса Бульбы», как хорошо проплаченные кремлевские проекты. Они могут быть сняты более или менее талантливо, но кто ее ужинает, тот ее и танцует. С «Бумажным солдатом» не так.
Для меня идеал исторического фильма, который очень достоверен и сильный художественно, это «Проверка на дорогах или операция «С Новым годом!». Иоанн Павел Второй посмотрел фильм Мэла Гибсона «Страсти Христовы» и сказал: «Все так и было». Я, как и он, могу сказать про «проверку на дорогах»: все так и было. С нашей войной, с нашей проблемой предать или не предать, партизаны или не партизаны. Все так и было.
Прекрасный идеал фильма «Страсти Христовы». Может, с некоторой католической тенденцией поклонения именно ранам Христа, страшной крови, истязаниям. В православии нет этого стремления поклониться ранам Христовым. Фильм несколько натуралистичен, тяжелый, но мне кажется, что лучше снять невозможно.

Ведущая:
Мне кажется, что разговор был серьезный. Что-то вас гложет, скажите это здесь. Я понимаю, что у вас есть внутренний протест. Поделитесь с нами.
Это некрасиво, страшно и печально, не дает возможности гордиться безоговорочно всем и сразу, тем не менее, надеюсь, это не вызовет у вас окончательного сомнения. Я читала ваши эссе и про Катынь, и про наше великое прошлое. Поэтому мы и просим Ирина Владимировну у нас выступать.

Ирина Карацуба:
Боюсь, в истории каждой страны есть свои Катыни. Большинство стран с ними разобралось, но есть страны, которые еще не разобрались. Но все впереди.

Ведущая:
Спасибо вам огромное!

 

Поделиться ссылкой:

Ирина Владимировна КАРАЦУБА
Доцент кафедры межкультурной коммуникации МГУ им. Ломоносова

Ирина Карацуба:
Я кандидат исторических наук, доцент кафедры региональных исследований факультета иностранных языков и регионоведения Московского государственного университета им. Ломоносова. Страшно произнести все это. Я сама по образованию историк, закончила исторический факультет, защищалась на истфаке. Потом ушла работать на вновь созданный факультет иностранных языков.
Ирина сказала очень лестные слова. Спасибо большое. Но сегодня у меня в некотором роде «премьера песни». Я читала совсем другие лекции до того. Основная сфера моих текущих интересов – это то, как наше понимание прошлого мешает или помогает нам жить сегодня. В основном, как мне кажется, мешает образ собственной истории. Это образ, который осложняет наше существование в сегодняшнем дне. Об этом написана наша книга. Попытка понять нашу историю как борьбу разных проектов. И не какие-то закономерности, которые висят над нами неизменные, а как результат свободной воли человека. Я думаю, что вас много раз бодали этой формулировкой в школе: «уроки истории». Что это за уроки такие? Я считаю, что главный урок истории – это урок свободы. Человек свободен и на добро, и на зло. Но что он выбирает, то он и выбирает. Не надо думать, что над нами висит какая-то могильная плита. А то, что мы видим сегодня, это результат наших действий.
Во всех моих штудиях и моих дорогих коллег-соавторов, всех, кто думает над тем, что было вчера и что будет завтра, как Ихтиандр со дна морского всплыл образ Сталина. И никуда от этого образа не деться. Наверное, многие из вас смотрели ролик, который появился пару месяцев назад. Это дурацкая передача «Битва экстрасенсов». Где экстрасенс по имени Александр Чар попросил на доске написать имя «Путин», а потом «Мюнхен», а потом «Нож». И как они пытались стереть имя «Путин», и у них не получалось. Один мой православный знакомый сказал: «Имя «Путин» из российской истории уже не сотрешь». Вот имя Сталина тоже не сотрешь из нашей жизни.
Что оно для нас означает? Тема эта меня давно волнует. Мне хотелось сесть и подумать об этом, поговорить. Я буду вам очень признательна за любые замечания, вопросы, соображения, несогласия, любую реакцию. Тема очень простая: «Сталин и мы». При этом под Сталиным я, конечно, понимаю человека – Иосифа Виссарионовича Джугашвили, партийная кличка Сталин. Но еще больше я понимаю под этим некую идею, некий концепт. Потому что сейчас на наших глазах стремительно за последние 7-8 лет произошло, я бы сказала, третье рождение нашего персонажа. И третье его возвращение очень мощно в нашу жизнь. Если вы скажете, что это конструкт нашей власти, то я отчасти с вами соглашусь. Я приведу факты, как наша власть с 2000 года сознательно возвращала нам Сталина в качестве идеала.
Но Платон в свое время очень хорошо сказал: «Свет извне встречается со светом изнутри». И не только сверху идет этот процесс. Этот Ихтиандр, это чудовище, оно всплывает из нас тоже. Поэтому любовь так называемого простого народа к Сталину началась не сегодня. Я очень хорошо помню 1970-е годы. У шоферов на лобовом стекле были фотографии Сталина. Простой народ и тогда очень любил и уважал его. Не все, конечно.
У меня было две бабушки. Одна отсидела 9 лет в лагерях за пособничество немецко-фашистским оккупантам, которое выражалось в том, что она была фельдшерицей и давала лекарства, перевязывала, промывала раны и тем, и другим. Но как пособница она потом загремела в лагеря. А другая бабушка не сидела, наоборот, воспитывала детей, в том числе мою тетку. И бабушка, которая сидела, к Сталину однозначно относилась. А бабушка, которая не сидела, к Сталину очень положительно относилась. Она всю жизнь прожила в городе Сталинграде-Волгограде, и мечтала, чтобы городу вернули имя Сталинград. Это при том, что ее родная сестра сидела 9 лет в лагерях и чудом осталась жива.
Так что, все это не вчера родилось. Но по порядку. Начнем с одного, хватающего за душу, аудиотрывка. Это важная для нас вещь. Постарайтесь внимательно вслушаться в то, что вы услышите.

АУДИОЗАПИСЬ:

«Сейчас начнется траурный митинг, посвященный памяти Иосифа Виссарионовича Сталина.
Хрущев: По поручению Центрального комитета коммунистической партии Советского Союза и Совета Министров Союза ССР траурный митинг, посвященные памяти председателя Совета Министров Союза ССР и секретариат Центрального комитета коммунистической партии Советского Союза, генералиссимуса Иосифа Виссарионовича Сталина объявляю открытым. Слово предоставляется первому заместителю председателя Совета Министров Союза ССР товарищу Лаврентии Павловичу Берия.
Берия: Дорогие товарищи, друзья! Трудно выразить словами чувство великой скорби, которое переживают в эти дни наша партия и народы нашей страны, все прогрессивное человечество. Не стало Сталина — великого соратника, гениального продолжателя дела Ленина. Ушел от нас человек самый близкий и родной всем советским людям, миллионам трудящихся всего мира. Вся жизнь и деятельность великого Сталина является вдохновляющим примером верности ленинизму, примером самоотверженного служения рабочему классу и всему трудовому народу, делу освобождения трудящихся от гнета и эксплуатации. Великий Ленин основал нашу партию. Привел ее к победе пролетарской революции. Вместе с великим Лениным его гениальный соратник Сталин укреплял большевистскую партию и создавал первое в мире социалистическое государство. После смерти Ленина Сталин почти 30 лет вел нашу партию и страну по ленинскому пути. Сталин отстоят ленинизм от многочисленных врагов, развил и обогатил учение Ленина в новых исторических условиях. Мудрое руководство великого Сталина обеспечило нашему народу построение социализма в СССР и всемирно-историческую победу Советского Союза в Великой Отечественной войне.
Великий зодчий коммунизма, гениальный вождь – наш родной Сталин вооружил нашу партию и народ величественной программой строительства коммунизма. Товарищи! Неутолима боль в наших сердцах, неимоверно тяжела утрата. Но и под этой тяжестью не согнется стальная воля коммунистической партии, не поколеблется ее единство и твердая решимость борьбы за коммунизм».

Ирина Карацуба:
Почему я поставила этот фрагмент? Вы обратили внимание, что основные вещи, о которых говорит Берия, и до сих пор присутствуют в нашем сознании. Мы от сказанного в 1953 году в нынешнем 2009 году, тоже в марте, далеко не уехали.
Вот основные концепты: «Великий Сталин». Он и сейчас у нас великий. «Родной». Для кого-то он и сейчас родной, для очень большого числа. «Руководитель партии и строитель социалистического государства». Сейчас это у нас называется немножечко по-другому – «эффективный менеджер». Формулировка «эффективный менеджер» себя немножко скомпрометировала и заменена на другую, которая по сути представляет то же самое. Наконец, «заслуга Сталина (именно) в построении социализма и всемирно-исторической победы в Великой Отечественной войне». Но и сейчас то же самое.
То есть, что получается? Получается, что за прошедшие 56 лет с момента произнесения этой речи, наше понимание Сталина на какие-то новые пути не очень-то вышло в массовом сознании. Как это все могло получиться? Самое главное, что нам сегодня делать с таким концептом Сталина, с такой идеей Сталина? И что нас ждет в будущем с такими представлениями о нашем историческом прошлом?
Вначале я скажу несколько слов о том, как складывалась судьба образа Сталина после смерти его. У нас были разные волны десталинизации, ресталинизации, опять десталинизации, опять ресталинизации. Мой сосед-пенсионер говорил: «История идет зигзугом». В некоторых странах она особенно идет зигзугом.
Затем я постараюсь четко разложить тему «Сталин и мы» по трем полочкам. Сталин как концепт нашей власти. То, что нам сверху спускается при помощи того же телевидения, речей, учебников. В частности, печально известного учебника Филиппова, который никто пока еще не отменил. Он существует, издается многотысячными тиражами. Сотни учителей во всей стране ведут занятия по этому учебнику.
Вторая полочка – это Сталин как идея народа. Сейчас это очень популярная формулировка. Когда наши любезные соотечественники говорят «Сталина на них нет», то что они имеют в виду?
И еще одна интересная тема, может быть, самая шокирующая – «Сталин и Русская Православная Церковь». Какой образ Сталина развивается, отчасти и насаждается современной Русской Православной Церковью, как одной из лидирующих конфессий в стране. Разумеется, у нас светское государство, но, боюсь, оно светское только на бумаге. В действительности оно все больше и больше приобретает черты православно-государственной модели. А Русская Православная Церковь московского патриархата, наше большинство, становится на наших глазах, вопреки Конституции, казенной Церковью, которую поддерживает государство. И в ней тоже развивается свой образ Сталина.
Вот по этим трем пунктам мы проследим, в заключение сделаем выводы, а дальше будут ваши вопросы.
Вкратце напомню историю Сталина. Речь, которую мы слышали, была произнесена в марте 1953 года. Уже в августе 1953 года герой, который ее произносил, был арестован. Дальнейшая судьба Берии не очень понятна. То ли его сразу расстреляли, то ли не сразу. Характерно, что по одному из актов сдачи-приемки документов при аресте Берии, из личного архива его было уничтожено 12 мешков документов. Там так и записано. Очевидно, это был компромат на ближайших соратников, в том числе на того, кто открывал этот митинг, на Никиту Сергеевича Хрущева. Далее был приговор суда. То ли Берия был расстрелян до этого приговора, то ли после – на этот вопрос трудно ответить. В общем, этот деятель ушел с исторической арены.
К власти пришли другие люди, которые через несколько лет, в феврале 1956 года, на ХХ съезде партии начали кампанию десталинизации. С 1955 года начинается процесс реабилитации, возврат людей из лагерей. По выражению Анны Андреевны Ахматовой, встретились две России. Россия, которая сидела, и Россия, которая сажала. Надо понимать этот процесс расколотости нашего общества. Боюсь, что этот процесс мы до сих пор не преодолели. В том смысле, что мы помним о жертвах.
Правда, плохо о них помним, потому что даже толком не посчитали их количество. Если вы меня спросите, сколько людей погибло в ГУЛАГе, я разведу руками и скажу, что есть разные методики подсчета, не все документы опубликованы. Ясно, что счет идет на миллионы. Ясно, что эти миллионы приближаются к 18-20 миллионам людей, прошедших ГУЛАГ, с 1935 до 1953 года. И приближается к 7-10 миллионам людей там погибших. Более четких цифр ни я, ни кто либо другой вам назвать не может.
Приведу один факт. Хрущев готовил ХХ съезд в обстановке очень непростой. Страну потрясли несколько лагерных восстаний подряд. Это Норильск, Воркута, Кингир. И эти восстания в значительной степени приблизили процесс десталинизации, реабилитации многих миллионов и ХХ съезд партии. Хрущев задал вопрос нескольким своим соратникам. Были созданы две комиссии, которые работали только над тем, какая цифра. Это комиссия Ольги Шатуновской, старой большевички, которая сама прошла лагеря. И комиссия академика Поспелова, одного из соавторов «Краткого курса». Данные комиссии Шатуновской были приблизительно те, которые назвала я. Комиссия пришла к выводу, что за период с конца 1934 года до начала Великой Отечественной войны через лагеря прошло около 18 миллионов человек, из них 7,5 миллионов были расстреляны. У Поспелова были другие цифры, на порядок меньше. Речь шла о нескольких миллионах прошедших и 1-1,5 миллионах погибших. В итоге, Хрущев не решился назвать ни те, ни другие цифры.
При Хрущеве было как бы две волны десталинизации. Волна, начатая ХХ съездом, довольно быстро выдохлась. Но она была продолжена тогда, когда под Хрущевым, что называется, все зашаталось в начале 1960-х годов. Благодаря непродуманным реформам и непродуманному внешнеполитическому курсу тогда Хрущеву опять нужно было опереться на процессы десталинизации, чтобы привлечь мыслящих и думающих к себе. Вторая волна произошла на ХХII съезде КПСС в 1961 году. Тогда было принято решение о выносе тела Сталина из мавзолея. Он лежал одно время вместе с Лениным в мавзолее, на котором была надпись «Ленин – Сталин». Правда, унесли тело недалеко, он лежит в нескольких метрах. И город Сталинград был переименован в Волгоград. Были уничтожены все статуи и изображения вождя, особенно в общественно значимых местах. И, наконец, XXII съезд партии в своих решениях записал еще одну важную вещь, которую мы до сих пор не выполнили. Но это записано, опубликовано.
По решению съезда надо было установить на Красной площади памятник всем жертвам политических репрессий. Этого памятника на Красной площади нет до сих пор. Это к вопросу о десталинизации. Между тем, это решение было принято в 1961 году. А в 1964 году Никита Хрущев был смещен.
Правда, одним из результатов этого десятилетнего пребывания у власти Хрущева, стало то, что он не был расстрелян, как Берия. Он оказался фактически под домашним арестом у себя на даче в Барвихе, где сумел даже надиктовать свои знаменитые воспоминания.
Наступившая эра Брежнева, такого коллективного руководства, ознаменовалась началом постепенной, ползучей ресталинизацией. Особенно ярко это отразила знаменитая эпопея «Освобождение». Для людей старшего поколения это хрестоматийная вещь, мы все росли на этом фильме. Этот фильм был выпущен к юбилею Победы, к 25-летию Победы, в 1970 году. Это было знаком ресталинизации, потому что там впервые появился Сталин на экране в исполнении грузинского актера. Причем Сталин как мудрый вождь и лидер в Великую Отечественную войну. Образ его дан сдержанно, на полутонах. Он мало говорит. Его решения очень мудры. То есть, все очень комплиментарное.
И дальше все понеслось. И в литературе о Великой Отечественной войне, и в учебниках истории и так далее эта фигура вернулась. Она не вернулась в изобразительном искусстве.
Приведу один пример. В Москве есть одна станция метро, которая целиком выстроена как иллюстрация к одной из речей Сталина. Это «Комсомольская» кольцевая. Это 1952 год. Там есть 9 мозаик, которые украшают потолок этой станции. Это иллюстрация к заключительному абзацу речи Сталина, произнесенной 7 ноября 1941 года на Красной площади. Это тот самый знаменитый ноябрьский парад, после которого войска уходили на фронт, который проходил тогда в Химках, фактически в 11 км от Красной площади.
Речь Сталина на этом параде довольно интересная. Он призывает на помощь в абсолютно критической ситуации. Октябрь и ноябрь 1941 года для Москвы, для режима – это запредельная по степени трагизма ситуация. Как сказал недавно Даниил Гранин на недавней конференции, к осени 1941 года война была проиграна Красной Армией. И дальне началась народная война. Дальше войну выигрывал народ, а не армия. Действительно, 15, 16, 17 октября 1941 года над Москвой стоял дым от сжигаемых документов. И Сталин дал приказ о затоплении станций московского метро. Метро спасли полтора часа между тем, как Сталин отдал приказ, началась работа бюрократической машины, чтобы все привести в соответствие, открыть шлюзы и прочее, а через полтора часа он отменил этот приказ. А так бы метро было затоплено, и мы бы потеряли многое из того, что сейчас видим.
Так вот, в последнем абзаце этой речи Сталин призывает в критический момент на помощь как бы тени великого прошлого. Он говорит, что нас должно одушевлять чувство, что нашими предками являются такие герои, как Александр Невский, Дмитрий Донской, Александр Суворов, Михаил Кутузов. И всех этих деятелей вы увидите на станции метро «Комсомольская» кольцевая. Эти 9 мозаик сделаны по эскизам Павла Корина. Мозаики замечательные. Корин был очень талантливым человеком. Это редкий гибрид верующего православного человека с человеком, который делал мозаики с изображением Ленина, Сталина, красноармейцев и чего угодно. Но на мозаиках, посвященных Александру Невскому и Дмитрию Донскому, вы увидите даже изображение Спаса Нерукотворного на хоругвях. Правда, Спас довольно своеобразный. Та мозаика, которая была ближе всего к лестнице, была с изображением Сталина. Ее сейчас нет. Она была заменена при Хрущеве на мозаику со стилизованной Родиной-Матерью чудовищного вида. Она резко по художественному уровню отличается от других.
Так вот, в изобразительное искусство образ Сталина не вернулся. По крайней мере, до Ильи Глазунова с его многофигурными композициями на тему русской истории. А во всю остальную жизнь образ Сталина вернулся.
Далее. Вторая волна десталинизации началась с 1987-1988 года, в эпоху Горбачева, когда к нам вернулась с полок великая литература и великое кино. Тогда были опубликованы такие вещи, как «Архипелаг ГУЛАГ», «Все течет» Гроссмана. Тогда полностью смогли опубликовать лагерную литературу, знаменитые «Колымские рассказы» Шаламова и так далее. С конца 1980-х годов начинается и в кинематографе образ Сталина другой совсем. В фильмах пытались отойти от комплиментарности и показать вождя с другой стороны. Своего пика эта волна достигла после августовской революции 1991 года.
А далее опять произошел интересный процесс. В конце 1990-х годов процесс десталинизации как-то сходит на нет, тухнет. Конечно, экономические трудности 1990-х годов, общая неразбериха идеологии, отсутствие внятных идеологических концептов, идей демократии, либерализма не была, на мой взгляд, наполнена каким-то реальным содержанием, не была подкреплена реальным делом. Все это к концу 1990-х вызвало снизу шедшую ностальгию по Сталину. И, как говорится, «ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад». Навстречу этой снизу шедшей ностальгии по порядку, по тому времени, когда зарплата вовремя выплачивалась, когда нас во всем мире боялись, всему этому сверху пришел очень мощный ответ в 2000 году.
Для интеллигенции этот ответ был шокирующим, я бы сказала. С ужасом я и мои друзья наблюдали, начиная с марта 2000 года, с избрания президентом Российской Федерации Владимира Владимировича Путина, этот процесс возвращения Сталина в нашу жизнь. Я напомню только некоторые основные вехи.
Как известно, в 2000 году праздновалось 55-летие Победы в Великой Отечественной войне. В Кремле была открыта мемориальная плита работы Зураба Церетели в честь героев Второй мировой войны. Список из 18 фамилий героев начинался фамилией Сталина. Эта плита до сих пор висит. В мае 2000 года были выпущены юбилейные монеты в честь Потсдамской конференции 1945 года, на которых впервые был выбит портрет Сталина. Тут Сталин впервые вернулся в изобразительную сферу. В поздравительной речи 9 мая 2000 года Путина прозвучали слова: «Боевые братья и сестры». Это аллюзия на знаменитые слова Сталина, сказанные 3 июля 1941 года, в обращении к советскому народу. Это было первое радоиобращение Сталина, потому что до этого он не смог найти в себе силы. Это обращение начиналось словами: «Товарищи красноармейцы, краснофлотцы, братья и сестры». Это аллюзия на начало проповеди священников Православной Церкви: «Во имя Отца и Сына, и Святого Духа, братья и сестры, сегодня мы отмечаем и так далее».
И тогда же, 9 мая 2000 года, Никита Михалков, выступая по Первому каналу нашего телевидения, высказал соображение о том, что было бы справедливо вернуть нынешнему Волгограду его прежнее имя Сталинград. Это довольно распространенный аргумент. И в 2005 году, к 60-летию Победы, мы вплотную приблизились к этой перспективе – получить вместо Волгограда город Сталинград.
Если вы помните, в Александровском саду, у памятника неизвестному солдату, у вечного огня, есть специальные мемориальные сооружения как маленькие надгробия. Это в память тех жертв, которые понесли города-герои. Там написаны имена этих городов. В том числе там был участок гранита, на котором было написано Волгоград. Эту надпись в мае 2005 года заменили на надпись Сталинград. Мы все затрепетали, ожидая, что вот-вот и название Волгограда заменят. Это было бы символом полного возвращения Сталина в нашу жизнь. Но этого не произошло.
Равным образом как не случилось и другого путинского проекта, в основном, из-за очень резкой реакции общественности внутри страны. Тут надо отдать должное деятелям «Мемориала», Марии Чудаковой, Гранину и многим другим, которые очень резко возражали против. Это был проект установить в мемориале Победы на Поклонной городе в честь Ялтинской конференции скульптурную группу из трех членов большой тройки – Сталин, Рузвельт и Черчилль. Был готов проект этого монумента. «новая газета» опубликовала из своих источников фотографию этого проекта. Сталин был там изображен очень репрезентативно.
В завершении этого процесса – это выход в свет в 2007 году пособия для учителей, которое в 2008 году превратилось в учебник под редакцией Филиппова. Сталин просто возвращается в школьное образование, в наше общественное сознание как эффективный менеджер. Формулировка эта вызвала яростный протест всех, включая вашего покорного слугу. Поэтому в учебнике уже нет формулировки «эффективный менеджер», но главная идея осталась та же самая. Идет полное оправдание сталинских репрессий, как необходимого инструмента модернизации страны. Индустриализация в сталинском варианте признается великой. Про коллективизацию там спущено на тормозах, учитывая проблему геноцида, голодомора. Украина трактует голодомор как геноцид, в которой есть очень большая историческая правда. Я как историк могу сказать. Можно спорить о терминах. Какой термин будет корректней употреблять голодомору. Можно ли со стопроцентной уверенностью называть голодомор этническим геноцидом или его надо как-то по-другому называть. Это отдельная тема. Но доля правды в том, что сейчас говорят украинцы, есть. Поверьте мне, как историку.
Вот идет оправдание всего этого и раздувание того, что под руководством Сталина была одержана победа в Великой Отечественной войне. При этом интересно, как трактуется сама победа. Едва ли не главный факт нашего исторического сознания, главный предмет нашей гордости. Ведь никто не задается вопросом, во имя чего была одержана победа. Вследствие одержанной победы что хорошего произошло? Кто стал жить лучше? Какие идеалы демократии? Повышение жизненного уровня, прекращение репрессий? Нет, котируется сам факт победы над врагом.
Опять же, совершенно не стоит вопрос цены победы. Сколько мы за это заплатили? Как мы заплатили? Как за эту победу заплатили народы Восточной Европы? Известны факты мародерства, грабежей, изнасилования – довольно страшные факты. Это из памяти изглаживается. Все закрывается великой победой.
Авторы этих учебников признают, что были жертвы. Что, конечно, цель не может оправдывать средства, пишут они. То, что они пишут, очень хорошо отражает состояние нашего общественного сознания. Мы помним жертвы, но, как совершенно справедливо говорил Арсений Рогинский, мы помним жертвы, но мы не помним преступлений. То есть, в нашей голове есть память о жертвах, о миллионах погибших. Но в нашей голове нет памяти о тех, кто осуществлял эти жертвы. Ведь если были миллионы погибших, значит, были миллионы и палачей и преступников, которые виновны в их гибели. Кто-нибудь был наказан из этих людей? А значит, все может повториться вновь. И опять все будет безнаказанно. Наша память – это память о жертвах, но не память о преступлениях. Вот в чем ужас. Следовательно, нет никакой гарантии, что эти преступления не повторятся вновь.
Это связано и с тем, что не было Нюрнбергского трибунала над коммунизмом и его преступлениями. Это связано и с тем, что не было никакого юридического документа. Да, у нас есть закон о репрессированных. Там есть маленькая формулировка в преамбуле о массовых преступлениях против народа. Но это не может стать юридическим основанием для таких процессов.
Например, известна история следователя, Евгении Альбац, которая раскопала в конце 1980-х годов следователя, пытавшего Николая Вавилова, знаменитого Хвата. Но он спокойно дожил до пенсии, получал очень хорошую повышенную чекистскую пенсию. Она даже сделала интервью с этим человеком. И как-то это все. Ну, пытал, издевался. Благодаря таким, как Хват, погиб цвет нашей науки, в том числе Николай Иванович Вавилов, гениальный ученый всех времен и народов. Соответственно, никакой юридической оценки, ничего. Вот так все и осталось.
Более того, в последние 3-4 года идет переоценка роли этих страшных органов – ЧК, ГПУ, ОГПУ, НКВД, МГБ, КГБ и так далее. Не так давно в центральной прессе были опубликованы статьи ближайшего соратника Путина Черкесова, где он говорил об особой идеологии современного государства, о чекизме. О том, что в 1990-е годы Россия спаслась за счет чекистского крюка. Страшные формулировки. Конечно, общественность возмутилась, сказала, что она думает по поводу чекистского крюка. Но день основании ЧК – Всероссийской чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, спекуляцией и саботажами – 21 декабря, до сих пор профессиональный праздник наших чекистов. В Кремле его отмечают. Владимир Владимирович Путин его отмечает.
Я этим летом была на практике в Ярославле со студентами. Мы вышли на берег великой русской реки. Первое, что мы увидели. Действительно, ярославская набережная одна из лучших в мире, очень красивая. К набережной причалил роскошный четырехпалубный белый корабль, на котором золотыми буквами было написано «Феликс Дзержинский». Вы можете себе представить, что по Рейну плывет пароход «Генрих Гиммлер»? Нет. Значит, тут есть какая-то разница в общественном сознании, мягко говоря.
Что означает сегодня «Сталин и мы»? С точки зрения власти для чего нужна вся эта свистопляска? Для чего нужны эти учебники? Для чего нужны эти медали? Для чего нужны эти памятники? Для чего нужен чекистский крюк, на котором, якобы, выжила Россия? На самом деле, вы понимаете, что реально происходит с этими органами. Тут есть несколько аспектов.
Во-первых. Мы очень любим говорить про победу над фашизмом. И мы действительно его победили. Но одно дело материально, физически победить, сломить, разгромить, уничтожить. Но есть другое дело. Если вы меня спросите, какая главная идея фашизма, я скажу следующее. Главная идея фашизма очень простая. Государство – все, человек – ничто. Приоритет государства над личностью. Расы над личностью. Извините, но идея «государство – все, человек – ничто» — это идея наших последних учебников. Все наши интерпретации Сталина как раз основаны на том. Официально спускаемы сверху. Потому что все учебники были написаны по заказу администрации Кремля. Их авторы этого не скрывали.
Один из первых столов, на котором обсуждался учебник Филиппова, в котором я принимала участие, это было опубликовано в журнале «Большой город». Стенограмма до сих пор висит в Интернете, ее можно прочитать. Филиппов просто впрямую сказал. Что же, во всех учебниках стран СНГ пишут, какие они были хорошие, как они пострадали от Советского Союза, а мы не написали учебник, где бы всем объяснили, какие мы на самом деле были хорошие. Вот и написали этот учебник по заказу администрации.
Проводится идея та же самая. Что ради государства, ради блага государства народ должен идти на любые жертвы. И это справедливо. Извините, это совершенно фашистская идея, если называть вещи своими именами. «Государство – все, человек – ничто». Это главная идея этих учебников, которые, увы, внедряются сейчас в умы моих учеников. Я это по своим студентам вижу. Не все это принимают, да. Человек все-таки обладает самостоятельным мышлением. Но тот, кто хочет обладать самостоятельным мышлением, будет им обладать. А кто не хочет, тот будет мне всю эту бодягу говорить про то, что интересы страны требуют. Это во-первых.
Во-вторых. Конечно, путем ретрансляции образа Сталина осуществляется очень старая идея русского самодержавия, идущая еще от Ивана Грозного и Петра Великого. Это то, что у нас в политологии называется патернализмом. Патернус – по латыни, «отцовский». Это такое учение, когда правитель – отец, а все остальные – дети. Ведь дети должны слушаться отца. И отцу вообще виднее, что для детей хорошо.
Еще в одном из указов Петра была за душу хватающая фраза. 1724 год. «Русский народ яко дети нерадивые. Когда не приневолены будут, сами ни за что не возьмутся. Не все ль неволею сделано?» Потрясающее признание. «И от многих мест уже слышится благодарственный глас, откуда плод произошел». «Не все ль неволею сделано?». Неволя – как главный инструмент. Государственное насилие – как главный инструмент реформ.
Сталин, конечно, так впрямую не говорил. Он был более хитрый человек. Но если в внимательно почитаете, не так давно вышло несколько сборников застольных речей и тостов Сталина. В частности, Владимир Невежин публиковал очень много из этого. Если вы внимательно почитаете эти речи и высказывания в кругу подвыпивших соратников, когда языки немножко развязывались, там очень много на эту тему. Этот знаменитый кощунственный тост Сталина в мае 1945 года за долготерпение русского народа. Любой народ сказал бы нам, типа, уходите после первых месяцев 1941 года, а русский народ вытерпел. Это об одном и том же. Все то же самое. Просто в несколько терпимой для того же русского народа форме.
Кстати говоря, характерно, что раздувание русского национализма началось тоже при Сталине. Это была ставка именно на русский народ, а не на российский. Та идея, которая нам сейчас так мешает жить, идея «Россия для русских», она, в общем-то, появилась в теории и практике Сталина. Я хочу напомнить знаменитые депортации народов. Я хочу напомнить раздувание великого «русского народа» и кампании по борьбе с космополитизмом. Мы до сих пор не можем вылезти из этого дьявольского наследия.
На эту тему можно много говорить. Вы видите, что современная наша идеология, наша лидирующая партия «Единая Россия», которая совсем уже похожа на КПСС, ее многочисленные формальные и неформальные лидеры, они не смогли предложить никакой новой идеи. Главная их идея, идеология, которую они смогли предложить, — это победа в Великой Отечественной войне. Согласитесь. Они не смогли предложить улучшение жизни трудящихся, которого не произошло. Какие-то прорывы на международной арене. Их тоже не произошло. Мы, наоборот, поссорились со всем миром и даже с самым ближайшим миром, с которым не надо было бы ссориться.
То есть, вот этот образ нужен для того, чтобы народ продолжал дальше терпеть то, что ему нужно терпеть. Назовем вещи своими именами. И если немножко вдуматься, то одержанная нами победа привела к тому, что мы транслируем идеологические концепты тех, кого мы победили. Мы транслируем идею о том, что государство – это все, а человек – ничто. Меня эта мысль глубоко тревожит.
Что касается народа. Это тоже интересно. Недавно вез меня таксист. Дорога была долгая. Не помню, с какой стати в нашей беседе всплыло имя Сталина. Водитель вдруг мне говорит: «Как все надоело, когда сейчас про Сталина плохое говорят. Это неправильно». Я спрашиваю: «В каком смысле неправильно?» — «Я думаю, что, во-первых, то, что Сталин сделал, по-другому нельзя было сделать. Во-вторых, он-то не виноват. Это же на местах перегибы. Вы же знаете наших начальников, каждый стремится перевыполнить план». Я внутренне застонала, потому что он очень четко выразил две очень популярные и очень вредные идеи.
Первая идея давно транслируется в народ властью, с которой народ уже почти согласился. Что по-другому было нельзя. Спрашивается, почему нельзя было по-другому? Это понимание истории как какого-то рока, который висит над нами. Нет другого пути, нет иной дороги, по-другому никак нельзя было. А все, кто спорил со Сталиным? Все-таки утверждение Сталина в 1920-е годы прошло в обстановке достаточно жестокой борьбы. Там не только Троцкий, Зиновьев и Каменев были. Там были разные группировки внутри партии. Там были разные демократические платформы и рабочая оппозиция. И даже когда эта могильная плита захлопнулась в 1930-е годы, был такой бесстрашный Мартимьян Рютин. Был Федор Раскольников. Были люди, которые боролись и словом, и делом со Сталиным. Не надо думать, что весь народ был как покорные кролики, которых вели на заклание. Это было не так. Но эти люди тоже убраны из наших учебников. О Рютине одна фраза. Федора Раскольникова вообще нет в наших учебниках. В наших учебниках практически нет вооруженной борьбы со сталинизмом. Будь это вооруженная борьба восставших крестьян в годы коллективизации. Или будь это лагерные восстания. Ведь почти не упоминается. Или в одной фразе, или вообще нет лагерных восстаний и всех форм протеста, которые были в лагерях. Это тоже интересно.
Зато образы, привычки самого Сталина, его соратников. Какой сорт табака он любил. Какую марку вина он пил. Их любовницы, их машины. Недавно звонил приятель: «Включи телевизор немедленно. Радзинский про Сталина рассказывает». Я включила и послушала. Руки опускаются. Потому что Эдвард Станиславович Радзинский – это очень талантливый человек. Во-первых прекрасный драматург, гениальный драматург. Его пьесы в брежневскую эпоху были таким глотком свободы для нас. И какой же фигней он занимается в циклах про Сталина. Опять возникает фигура какого-то демона, который всем управляет, все видит, все слышит. И которого может победить, то есть отравить, такой же демон, как он, то есть Берия.
И вот эти фигуры. Ну, что из себя представлял Сталин? Что из себя Берия представлял как фигура? Было очень хорошее эссе Леонида Баткина. Если кто-то хочет понять масштаб человеческой личности Сталина, найдите в Интернете, это есть. Это описание вождя с юмористической точки зрения. Не с точки зрения Михаила Жванецкого, а попытка посмотреть на Сталина как на личность. Еще одна книжка была. Кто хочет, тому стоит прочесть. Это книжка нашего израильского литературоведа Михаила Войскопова «Писатель Сталин». Он проанализировал те образы, лексику, сюжетные ходы в произведениях Сталина. Он пришел к очень интересным выводам. Эти книги покажут вам реально нашего персонажа. А у Радзинского возникает какой-то демон, который все собой закрывает.
Это еще один способ уйти от реальности. Извините меня, Сталин. Конечно, был великий и могучий. Да, в его руках были многие нити управления. Да, он подписывал смертные приговоры. Но это было бы невозможно, если бы рядом с ним не было верного Политбюро. В котором 32 человека, между прочим. Центральный комитет. Вся коммунистическая партия. И до некоторой степени весь советский народ. То есть, этим образом Сталина мы загораживаемся от коллективной вины и коллективной ответственности за все эти преступления.
Позвольте мне процитировать мое любимое стихотворение Николая Михайловича Карамзина. Карамзину пришлось пережить эпоху репрессий. Это были Павловские времена. 5 лет правления императора Павла Первого. И вот это царствование отразилось замечательным коротким стихотворением Карамзина, которое называется «Тацит».
Тацит велик. Но Рим, описанный Тацитом, достоин ли пера его?
В сем Риме знаменитом, кроме убийц и жертв, не вижу никого.
Жалеть об нем не должно. Он стоит лютых бед несчастья своего,
Терпя, чего терпеть без подлости, не можно.
Задумайтесь над этой формулировкой. «Терпя, чего терпеть без подлости, не можно». Вот этим демоническим образом Сталина мы загораживаемся от идеи коллективной ответственности наших отцов и дедов за Сталина. И себя. Между прочим. Мы тоже за это отвечаем.
Еще один мотив. У меня есть результаты социологического исследования образа Сталина среди Интернет-пользователей. Довольно интересное исследование было. Такая Агнесса Гавская его провела. Около 60% пользователей Интернета – положительный образ Сталина. Около 40% — отрицательный образ Сталина. Если выделить структуру понятий положительного образа, то на первом месте стоит порядок. «Сталин, который наводит порядок». «Попробовал бы при нем кто-нибудь не заплатить вовремя пенсию или зарплату. Попробовал бы кто-нибудь при нем на ворованные деньги купить лимузин или построить особняк. Попробовал бы кто при нем сеять вражду и разжигать войну между народами СССР». Чистая мифология. И вражда, и война между народами, и депортация народов. То антисемитские, то антигрузинские кампании. И зарплаты платили такие, что практически их не платили. И голодомор, и прочее.
Напомню одну фразу Стендаля, которая мне очень нравится. Стендаль очень ярко выразил, что есть, к сожалению, у нас в общественном сознании. Когда он писал про Наполеона, он обронил такое замечание: «Я обожаю Наполеона всей силой своего презрения к тем, кто пришел ему на смену». Это есть. Конечно, чем хуже мы воспринимаем, например, наши 1990-е годы и попытку демократии в России, тем лучше наше отношение к брежневским временам. И, через брежневские времена, к сталинским. То есть, неудача относительная или реальная в попытке установить иные порядки, выбиться из этой колеи, она приводит к тому, что эта колея у нас обожествляется.
В этом плане Борис Дубин на одной из дискуссий по поводу Сталина очень хорошо сказал. Когда он говорил по поводу русской истории, сказал: «Я вообще не уверен, есть ли у нас история или у нас есть не расколдованное прошлое». Хорошая формулировка. Мне кажется, это какое-то наше «не расколдованное прошлое». Но чтобы жить дальше, мы должны его расколдовать.
И последнее. Сталин и Православная Русская Церковь. Если вы вспомните историю Второй мировой войны, то Русская Православная Церковь, и в лице РПЦ МП, которая была создана Сталиным в ночь с 4 на 5 сентября 1943 года, и Русская Православная Церковь за рубежом, которая существовала там. Эта Церковь благословляла Богом данного вождя советского народа – Сталина, а та Церковь благословляла христианского вождя всего мира – Адольфа Гитлера. Это все опубликовано.
Наша РПЦ МП в том виде, в каком она существует, со всеми ее привилегиями, с тем, что покойного патриарха Алексия охраняло 9-е управление бывшего КГБ, сов семи спецлечебницами, пайками и прочим, она создана Сталиным. Это результат конкордата со Сталиным. И позиция этой Церкви особенно не изменилась и далеко не ушла. И степень публичности, и степень прозрачности, все это осталось точно такое же.
Более того, сейчас внутри этой Церкви возникает еще более страшное течение. Я имею в виду движение за канонизацию Сталина. Оно есть. Если вы зайдете в Интернет и наберете в поисковике слова «Сталин и Матрона», вам тут же выпадет аж три варианта иконографии блаженной Матроны московской, на которой Матрона, на самом деле, задвинута в угол иконы. А на переднем плане товарищ Сталин.
Имеется в виду чудовищная легенда о том, что, якобы, Матрона благословила Сталина и предсказала ему, что советский народ победит в войне 1941 года. И таких легенд очень много. Будто бы Сталин попросил будущего патриарха Сергия Старогородского в июне 1941 года запереться на три дня в соборе Василия Блаженного со своим келейником и намолиться там о русской земле. Что Сталин велел с казанской иконой облетать вокруг Москвы во время битвы под Москвой. Все это чушь собачья, которая транслируется и ретранслируется.
Хотя наше священноначалие и в лице патриарха Алексея покойного, и нынешнего Кирилла на эту тему никогда не выступали, но их главные по идеологии – отец Всеволод Чаплин, отец Владимир Вигилианский, дьякон всея Руси Андрей Кураев, — они неоднократно говорили: нет, это все. И священник, который недавно вставил икону со Сталиным и Матроной в храме в Стрельне под Петербургом, как известно, вынужден был уйти с поста настоятеля этого храма. Икону эту они тоже убрали. Но в сути своей идеология поддержки государства во всем, что бы оно ни делало, это дурно понимаемый постулат апостола Павла о том, что нет власти не от Бога. Павел не о том говорил, что Гитлер и Сталин от Бога. Это святому апостолу в голову бы не пришло. Там совсем о другом речь шла. Но вот неправильно понимаемая эта фраза, что вся власть от Бога, поэтому ее нужно, что бы она ни творила, ее нужно ублажать, причащать, яички на Пасху дарить. И вообще, службу останавливать для того, чтобы подарить пасхальное яйцо президенту, как это не раз и не два было на нашей памяти. Вот эта идея далеко из нашей православной Церкви не ушла.
В свете всего вышесказанного большая работа нам с вами предстоит по расчистке этих авгиевых конюшен. Потому что тот образ Сталина, который транслируется властью, тот концепт Сталина, который существует в умах народа, и тот Сталин, с которым имеет дело Русская православная Церковь, конечно, нам построить нормальное, счастливое светлое будущее не позволят. Вот это мое глубокое убеждение.
Я хотела, чтобы вы вспомнили, что наш нынешний гимн – это сталинский гимн, принятый в декабре 1943 года. Было 200 вариантов гимна, а отобрали именно этот. И сейчас нам его вернули с другими словами. Это можно послушать в Интернете.
Спасибо большое за внимание. Если есть вопросы, то я постараюсь на них ответить.

Вопрос: Пермь.
Расскажу то, что у меня вертелось в голове. Был очень популярен анекдот во время августовских событий, во время войны России с Грузией. В Интернете появился анекдот. Путин приходит к Медведеву и говорит: «Слушай, а чего Гори бомбим?» — «Ну, как чего? Исполняем завещание Солженицына. Он же просил, чтобы в памяти о Сталине ничего не осталось».

Ирина Карацуба:
Нет, это звучало так: «Последняя воля покойного» — «Какого покойного?».
Журналист: Вопрос простой. Что в Грузии творится с образом Сталина? Имеется ли какая-то спекуляция? Какое отношение их к Сталину в русской истории?

Ирина Карацуба:
Специально я этим не занималась, не изучала. В Грузии отношение к Сталину очень разнится. Я в Грузию ездила довольно много в 1970-е годы. Я очень хорошо помню момент. Знаете, длинные грузинские застолья, тосты. Рано или поздно обязательно кто-нибудь вставал и говорил: «А теперь давайте выпьем за Сталина». И дальше реакция всегда была однозначная. Половина людей вставала и хватала рюмки, начинала выпивать. Другая половина буквально выплескивала вино. И уже начинались споры на грузинском языке.
Музей в Гори есть. Это целый комплекс. Но в рамках нынешней попытки Грузии выстроить идеологию, которая бы связывала ее с окружающим миром, а не отделяла. Извините, я не успела об этом сказать. Образ Сталина – это концепт изоляционизма. Концепт того, что мы во враждебном окружении, кругом одни враги, мы должны быть великие, могучие, с ракетами и прочим. Поскольку Грузия сейчас пытается выйти на другой путь, то официальный образ Сталина там, конечно, другой. Не такой, как у нас. Там нет этой трансляции властью идеи, что государство – это все, а человек – ничто. И что ради цели государства возможны любые жертвы. То есть, принцип «цель оправдывает средства», который присутствует, в общем, во всем подспудно, что мы пишем о Сталине, там официально этого нет.
А грузинское общество расколото. По-разному оно относится к Сталину.

Вопрос: Челябинск.
У меня реплика на ваше выступление. Вы говорили об атрибутах ресталинизации. На мой взгляд, вы упустили еще один важный момент. С приходом к власти Владимира Владимировича, он сразу дал понять, куда будет двигаться наша страна, возложив венок на могилу Андропова. И все стало абсолютно ясно.
Вы вспомнили про изменение гимна. Если мы говорим об оценке истории, то с моей точки зрения абсолютно ясно и понятно, что советский период – это, во-первых, наша история. Во-вторых, это опыт. Причем, опыт отрицательный. Из этого надо извлекать уроки нам, будущим поколениям. И мы обязательно этот отрицательный опыт спроецируем на будущее.
Следующее. Вы правомерно сравнили Гиммлера и Дзержинского. Тут разница в чем? В том, что немцы признали свои ошибки. Я был в Германии. Когда я ходил по улицам Берлина, то видел таблички, на которых было написано, что евреям не разрешается то-то, обязательно надо носить нашивки и тому подобное. Это и есть признание своих ошибок. Нам нужно признавать голодомор не в той мере, как украинцы говорят. Не так на самом деле все было. Но признавать ошибки надо. И нужно признать, что не было Союза Советских Социалистических республик. Надо признать, что это была российская империя с вассальным подчинением и вассальным назначением на республики. Первый бунт 1986 года в Казахстане, в Алма-Ате все помнят. Тогда поставили Колбина.
Вы сказали, что история развивается зигзагами, по спирали. Если мы проследим советскую историю, то у нас были периоды десталинизации и ресталинизации. Причем, это были не очень большие периоды – 10 и 20 лет. Если учитывать, что сейчас идет политика возвращения к сталинизму, то мы абсолютно точно можем предугадать, что будет дальше. Это будет политика десталинизации. Ребята, мне хочется сказать, что нам с вами этим придется заниматься. Спасибо.

Ирина Карацуба:
Очень оптимистичная точка зрения.
Что касается голодомора, что это было не так. Никто не знает толком, как это было. Сколько жертв голодомора на Украине, в Казахстане, на Северном Кавказе? Это не подсчитано. Вы можете встретить в учебниках цифры от 3,5 до 10 миллионов. Какая из этих цифр реальная? Поэтому пока это нужно изучить, понять.
Десталинизация и ресталинизация. Во Франции к Наполеону тоже по-разному относились в разные эпохи. В Италии Муссолини. Вы знаете, что его правнучка – депутат парламента, у нее большая группа поддержки. Но все-таки там, где была дана квалифицированная юридическая оценка, чего у нас никогда не было. Потому что не было суда над коммунистической партией, над всеми ее преступлениями. Там, где есть законы, там, где действуют суды, там, где соответствующим образом воспитывается общественное мнение, то есть написаны соответствующие учебники истории. В этом плане школьные учебники истории – очень важная вещь. Недаром вся общественность вот так вопит против филипповского учебника. Вся, кроме профессиональных историков. Профессиональные историки приняли участие во втором варианте этого учебника. Это чудовищно на мой взгляд. Это ставит вопрос о морали. А точнее говоря, об отсутствии морали, о цинизме самих профессиональных историков. Данилов – прекрасный историк. И он вместе с Филипповым написал второй вариант этого учебника. Просто ни в сказке сказать, ни пером описать.
Конечно, если мы хотим выбраться все-таки на какую-то торную дорогу цивилизации и расколдовать наше прошлое, конечно, нам предстоит новый вариант десталинизации. Но повторяю. Это нужно уже. В «Новой газете» несколько недель было опубликовано большое письмо общественных деятелей, экспертов о создании общественного трибунала по Сталину и сталинским преступлениям.
Повторяю еще раз. Не должна фигура Сталина заслонять от нас всех остальных. Ту вторую Россию, которая сажала, преследовала, издевалась и так далее. У Шаламова в «Калымских рассказах», которого я вам советую. Мне кажется, это лучшее, что написано о сталинских лагерях. Вообще, мне кажется, на Шаламове великая русская литература, наследница Достоевского и Толстого, она заканчивается. Сейчас у нас тоже хорошая литература, но все равно на Шаламове великая русская литература закончилась. Вот у Шаламова есть такой рассказ, когда заключенного этапируют двое конвоиров. И они рассуждают о войне. О том, что на войне тоже злоупотребления всякие. Он говорит: «Ну, ничего, про войну будем же мы рассказывать». Мы, типа конвоиры. Мы войну сделаем такую, какая она нам нужна. Вот так очень часто и происходит.
Поэтому работа тут предстоит большая. Я верю в то, что она будет сделана. Если она не будет сделана, я боюсь, что мы не выживем. В некотором роде это условие нормального существования нашей многонациональной нации, нашего многонационального народа. Это очищение путем осознания тех преступлений и коллективной ответственности за эти преступления, которые были совершены. И появятся национальные музеи, как ….. в Иерусалиме, как многочисленные музеи в Германии. То, о чем вы говорите, таблички на улицах городов. Все это будет. И эти здания на Лубянке, вместо мемориальной доски памяти Андропова, там будет совсем другая доска. Потому что в этом здании была тюрьма, там пытали и многое другое. Все это будет рано или поздно. Чем быстрее, тем лучше, конечно.

Вопрос: Москва.
Я хотела поделиться своим комментарием и задать вам вопрос. Меня тоже поражает работа с массовым сознанием, которая была проведена, в частности, в годы Сталина. Поражают те парадоксы, которые были в семьях благодаря этой работе. У меня тоже есть такой пример. Вы рассказали пример из своей жизни. У меня пример своих родственников.
У моей бабушки ее отец был репрессирован. Но при этом, когда отец все-таки вернулся домой, плохо говорил о Сталине тихо на кухне своей жене, моя бабушка искренне поражалась тому, как он может говорить такие слова о Сталине. Слава Богу, доносов не было. Видимо, хорошая была семья.
В этом отношении, мне кажется, что эта работа, прежде всего информационная работа с сознанием, она. Ну, что ли сейчас нужно уделять большое внимание той информации, которая распространяется в современном мире. И нужно, конечно. Тут мне кажется, большая роль именно журналистике отводится. Поскольку журналист, как носитель социально значимой, ответственной профессии, должен не забывать, какую именно информацию он дает.
Я хотела спросить. Вы привели пару примеров. Сказали, что в научном сообществе интеллигенции удалось отбить определенные решения, которые порождало наше правительство. Почему не удалось отказаться от этого учебника, который был выпущен? У нас слабое научное сообщество? Или оно не понято?

Ирина Карацуба:
А потому что учебник – это гораздо серьезнее, чем памятник, медаль или мемориальная доска. Поэтому они как бы сдали меньшее, чтобы оставить за собой большее. Учебник это то, что будет уродовать мозги и души долгих поколений. И, конечно, главная задача сейчас – убрать вообще этот учебник. Или объяснить, что это дьявольский совершенно, лживый учебник. Что мы все и делаем вот уже три года подряд.
А статуя? Все равно, если вы пойдете в музей на Поклонной горе, статуи «большой тройки» там нет. Но если вы зайдете в Зал Славы, то там есть наверху барельефы с изображением всех членов ставки. Там и Берия тоже есть, и Сталин тоже есть. Поэтому все равно они там есть. Представьте себе, что в Германии где-нибудь Гиммлер с Гитлером на барельефе изображены. Можете себе это представить? Вот я о том же. Это болезнь, а Сталин – то диагноз. Но надо лечиться.

Вопрос: Брянск.
Проблема сталинизма – это еще проблема маккевиализма. Как же быть с управлением? Руководитель должен быть в некотором роде тираном, чтобы дело пошло. Он должен проявлять волю. Все студенты знают, что если преподаватель жестокий, дерет на экзамене, то все будут у него учиться. А как можно без этой жесткости что-нибудь сделать? Я знаю, что есть люди активные, сами могут себя организовать. Но как организовать массы? Как организовать большинство людей?

Ирина Карацуба:
Создать стимулы. Социальные лифты. Прописать ту процедуру, которая была бы ясной, открытой для всех. А если нарушают эту процедуру, то должна быть работающая система судопроизводства. Я вовсе не думаю, что для того, чтобы руководить, нужно быть жестоким человеком. Как раз, мне кажется, наоборот. Когда подчиненный работает из страха, то мало что хорошего получается. Это очень давний, очень патриархальный стереотип, идущий от общины, от того, что должен быть кто-то главный. Это, мне кажется, устаревшие модели. Сейчас во всем мире все по-другому происходит.
Наше сознание сейчас сознательно архаизируется, делается патриархальным. И тут, конечно, страшная роль телевизора. Телевизор – это страшная вещь. Один немецкий социолог писал, что роль телевидения во второй половине ХХ века можно приравнять к роли пьющего отца в семье в XIX веке. Как пьющий отец ставит все вокруг с ног на голову, так у нас телевидение. Я стараюсь не смотреть. У меня включен только канал «Меццо», потому что там классическая музыка. Но иногда приходится смотреть, потому что нужно что-то увидеть, чтобы со студентами говорить.
Еще предстоит огромная работа в этой сфере. Потому что те идеи и концепты, которые транслирует наше телевидение, это, вообще, верная нам могила в будущем. То, что оно воспитывает, это просто страшное уродство, на мой взгляд. И сколько оно сделало для образа Сталина, Берии, всего этого. И для того, чтобы спрятать то, о чем надо бы думать.
Вообще, мне жалко Эрнста и эту компанию, потому что то, что они делают, это преступление. Надо называть вещи своими именами. Очень серьезная вещь.
Но, что называется, начни с себя. Для начала надо из собственной головы выкинуть всякие идиотские идеи. Или, по крайней мере, разобраться, расколдовать прошлое. И не понимать прошлое как могильную плиту, которая висит над нами и не даст нам никакой возможности что-то сделать в будущем. Это не так. Мы свободы. Апостол Павел, у него есть замечательная фраза: «К свободе призваны вы, братья». А не для того, чтобы быть в рабстве у Сталина, у кого-то еще. У идеи, что государство – это все, а человек – ничто.
У нас в шестой главе Конституции записано, что государство существует для блага человека. Вот национальная идея, пожалуйста.

Ведущая:
А в американской написано, что если народ посчитает, что его жизнь ухудшилась, то он имеет право на восстание.

Ирина Карацуба:
Знаменитая теория общественного договора, на которой все концепты просвещения, вся Европа выросла из этой теории. Конечно, декларация прав человека и гражданина. И на нашей почве много замечательных мыслителей все развивали. И Радищев, и Герцен. Нам в этом плане есть на кого опереться.

Вопрос: Волжский.
Означает ли положительная реинкарнация образа Сталина в современном нам обществе волну будущих репрессий и установление тоталитарного режима нашим существующим правительством? Это очень реально, поскольку кризисные условия, тяжело всем.

Ирина Карацуба:
Я тоже все время думаю: зачем нам полощут мозги этими идеями? К чему нас готовят? Но мы все-таки не рабы, поэтому мы можем влиять и должны влиять на власть. Власть у нас, на самом деле, очень трусливая. Она всего боится. Вспомните, как провалилась монетизация льгот. Двести бабушек вышли на улицу и все. Любое проявление организованной общественной инициативы, поскольку власть в себе большой уверенности не чувствует и хорошо понимает, какой дьявольской работой она занимается. Они это понимают. Это видно. Почитайте внимательно тексты песен Суркова. Все он прекрасно понимает. Там очень хорошо все прописано. «Впереди на белом коне великий диктатор, дальше мы по горло в крови и в дерьме» — там это прямым текстом написано. Для психоаналитика раздолье просто, я считаю.
Все в наших руках. Сейчас не 1937 год. С кайлом на Колыму не загонишь. Обстановка в мире другая. И потом, в чем отличие от Сталина? У Сталина не было банковских счетов миллиардных в западных банках. Тут тоже есть существенное отличие. Сейчас, мне кажется, настало время пробудиться народу. У Карамзина была такая формулировка: «Подвиг мудрого царя – труднейший в мире». Мне кажется, что время подвига мудрого царя прошло. Настало время подвига мудрого народа. Вся история нас сейчас к этому призывает, на самом деле. Все наше прошлое, все наши великие тени, все зовет к подвигу мудрого народа. А если этого подвига не будет, то большая бяка будет, на мой взгляд. Но я смотрю на вещи оптимистично, как историк.
Журналист: не слышно.

Ирина Карацуба:
Я думаю, что чем более многочисленными будут партии или движения, тем больше шансов на успех. Система неэффективна, мало жизнеспособна и держится, в основном, на пассивности и всяких манипулятивных технологиях. То, что я сейчас описывала, это классическое «промывание мозгов» с целью использовать Сталина для того, чтобы воспитать еще одно поколение рабов. Но мы же можем и не захотеть воспитываться рабами. Почему мы должны это делать? Мы при крепостном праве, что ли? Наоборот, надо сопротивляться.
Кстати говоря, даже Путин со всем его цинизмом недавно про это сказал. Он сказал про журналистику, что это как женщина. Ты должен ее, как бы, склонять, а она должна тебе сопротивляться. Жутко циничное высказывание, с моральной точки зрения невозможное, но тут есть рациональное зерно. Сопротивляться надо, на мой взгляд, в цивилизованных формах. Потому что нецивилизованные формы мы уже сто раз проходили.

Вопрос: Петрозаводск.
У меня вопрос про культ личности. Я приведу пример. Недавно видела сюжет телекомпании про время, когда Путин только стал президентом. Он посетил тогда церковную службу.

Ирина Карацуба:
Да, Тимур Бекмамбетов снимал во Владимирской области. Это была искусственно поставленная сцена.

Журналист:
Одна старушка сказала фразу: «Путин как золотой ручеек. Он пришел к нам, и потом ускользнул мимо нас, мимо народа». Мне интересно услышать ваше мнение. Был культ личности Сталина. Может ли быть сейчас культ личности Путина? Может быть, России нужен какой-то лидер, какой-то человек, культ которого должен развиваться?

Ирина Карацуба:
Мы все любим поговорить про православную культуру. Но есть же заповедь: не сотвори себе кумира. «Да не будет у тебя иных богов пред лицом моим, кроме меня». Тут все сказано, все показано. Но опять же: «Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад». Путин – президент не сбывающихся надежд. Очень надеялись, что с неба золотой дождь прольется. Он какое-то время проливался, а сейчас перестал проливаться. Поэтому посмотрим.
Опять же, с таким сознанием нужно работать. Нужно воспитывать идею ответственности лидера перед страной, ответственности страны перед лидером и всех нас за наше будущее. Это все воспитывается. И на исторических моделях тоже воспитывается.
А вот то, о чем вы говорите, это историки обычно называют «царистские иллюзии» или «наивный монархизм». Когда мы пишем про Степана Разина, Емельяна Пугачева, которые себя императорами объявляли, то мы про это говорим, что это царистские иллюзии. Благодаря нерасколдованности нашего прошлого у нас до сих пор сохраняются эти иллюзии.
Гимн партии большевиков более 20 лет был нашим государственным гимном. Там есть слова: «Никто не даст нам избавленья – ни царь, ни бог и ни герой. Добьемся мы освобожденья своею собственной рукой».

Вопрос: Волгоград.
Вы сказали о механизмах, которые использовал Сталин по поводу идеи победы в Великой Отечественной войне, ее значения, нашей силы, мощи и так далее. И сейчас возвращается такой культ. Какие еще механизмы, речи, фразы сейчас также используются? Кроме культа победы какие вы можете назвать?

Ирина Карацуба:
Основная идея – это идея победы и идея великой державы. Наше сознание ужасно державническое. СССР воспринимается как великая держава в противостоянии всему миру. Нас тогда боялись. А что, спрашивается, в этом хорошего? Но это такая пацанская психология, которая вообще у этой элиты очень развита. «Кто нас обидит, тот трех дней не проживет» — это ужас, но это звучит с высоких трибун. Из этой же категории ввести уголовную наказание за отрицание победы СССР в Великой Отечественной войне. Это из категории пацанского двора. Поэтому, я думаю, основа – это концепт победы, концепт великой державы. Отчасти, дикая жестокость и насилие: «если враг не сдается, его уничтожают». Ставка на невозможность.
Томский в свое время хорошо сказал, потом, увы, сбылось его пророчество в его жизни. Это был лидер наших профсоюзов. Он говорил, что при диктатуре пролетариата может быть и одна партия, и две, и три, и четыре. Но при условии, что одна будет у власти, а все остальные в тюрьме. Сталин так не говорил, но политика вся была именно на это рассчитана. Это однопартийная диктатура, как ее ни называй. Это недопущение любого инакомыслия, любых политических и социальных альтернатив. Тут очень много концептов. Это хороший вопрос. Мне нужно подумать и более четко это сформулировать. Тут много всяких химер, которые до сих пор у нас в головах бродят.
Я никак не могу понять: что, мы лично победили? Путин победил? Я победила? Во-вторых, следствием этой великой победы со всеми ее великими жертвами. Вы же понимаете, что цифра 28 миллионов не соответствует действительности. При Сталине вообще было 7 миллионов погибших. 20 миллионов назвал Хрущев. При Горбачеве стало ясно, что это 27-28 миллионов. Сейчас очевидно, что это около 32 миллионов. А у Бориса Соколова, серьезного историка, цифра в 43 миллиона. Не все историки с этим соглашаются, но Соколов – серьезный исследователь. И все эти жертвы ради чего? Что дальше было? Мы, фактически победив фашизм, продолжали его идеологию, его практику. И новый вариант репрессий. И новые лагеря. И переселение, депортация народов. Все вожди чеченского сопротивления родились в Южном Казахстане, в ссылке. Дудаев, Масхадов, Басаев, Закаев, они все там родились.

Ведущая:
Ирина Владимировна, большое вам спасибо! Мне кажется, лекция будет интересна всем группам в дальнейшем. Я призываю вас прочесть то, что есть на сайте, потому что это укладывается в одну концепцию. Одно без другого анализировать невозможно. Невозможно говорить о гимнах, не поговорив о том, что это за текст изначально, откуда он взялся, и как он отражается на сознании.

Ирина Карацуба:
Все есть на сайтах. Есть замечательный сайт http://www.himn.ru/. Там все есть. Все тексты, вся история, все варианты.

Ведущая:
Спасибо!

 

 

Поделиться ссылкой: