Персональная страница Э.А. Паина

Материалы Совета Фонда

Авторское введение

Организаторы сайта попросили меня прислать мои научные работы, которые я сам считаю важными для своей научной биографии.  Оказалось, что задача эта не такая простая, как может показаться. Во-первых, я никогда раньше не размышлял о своей научной биографии и не конструировал ее периодизацию; во-вторых, представление о значимости работ со временем меняется. Многое из того, что я считал важным в 1980-е – 1990-е гг.., ныне не кажется мне таким, а какие-то забытые работы прошлых лет, наоборот, переосмысливаются как ценные и актуальные.  Еще недавно меня увлекала политическая публицистика, а сейчас я к ней равнодушен, хотя, возможно, такое отношение изменится так же быстро, как возникло. Так или иначе, я выделил публикации, которые представляют для меня значимость ныне, в январе 2020 года; они сгруппированы в тематические блоки, отражающие разные направления одной научной дисциплины, к которой я привязан (в разных смыслах этого слова) уже четвертое десятилетие. Эту дисциплину можно назвать политическая этнография или этнополитология, в зависимости от соотношения в ней политического и этнографического. Я выделяю каждый блок по времени появления первой публикаци на данную тему, а затем включаю некоторые работы продолжающие эту тематику.

  1. Исследование механизмов этнокультурной динамики и полемика с идей предопределенности «особого пути России» как неизбывной автократии.

Конец 1980-х гг., — время после окончания аспирантуры академического Института этнографии и защиты кандидатской диссертации по специальности «этнография».  Главным направлением моих исследований в то время были механизмы этнокультурной динамики.

Эта статья была опубликована со звёздочкой (*) под грифом: «в порядке обсуждения». В те годы считалось, что за сохранение этнических традиций отвечает только деревня («сельские территориальные общности»). В статье выдвигалась идея о том, что устойчивость традиций связана не столько с их «хранением», сколько с непрерывным воспроизводством традиций и их частичным видоизменением по мере адаптации к новым историческим условиям. При этом способностью к воспроизводству обладают только те традиции, которые имеют адаптационный потенциал. В воспроизводстве этнокультурных традиций участвуют, выполняя разные функции, город, деревня и вся система территориальных общностей. Впоследствии эта статья эпохи советской Перестройки стала трамплином для важного для меня направления исследований, имеющих и социально-политические следствия, выявившиеся в статьях постсоветского времени.  

Это очень значимая для меня публикация. В ней я полемизирую с весьма распространенными мифологическими представлениями о русских (общероссийских) традициях, как, якобы, фатальной преграде для инкорпорирования идей демократии  в сознание российского общества (представителей разных национальностей). В статье впервые в качестве аргументов в полемике с этих идей использовались данные о механизмах трансляции традиций. Автор стремился показать, что в условиях растущей атомизации российского общества, деградации каналов трансляции традиций, его  можно охарактеризовать не как традиционное  общество, а напротив — «лишенное традиций». Вместо транслируемых аутентичных традиций, обществу навязываются изобретенные традиции «новоделы». Впоследствии наиболее полно и последовательно эта идея была изложена в книге:

      •   Паин Э.А Распутица. Полемические размышления о предопределенности пути России// РОССПЭН, 2009 – 269 С.

Электронной версии в бесплатном доступе пока нет. Полит.ру опубликовало главу из книги «Распутица», в которой речь идет о вызовах персоналистскому политическому режиму и поиске путей развития гражданской нации.

 Последнее по времени работы в  по тематике этнокультурных традиций и механизмах их динамики:

  1. Этноконфликтология и концепция этнополитического маятника.

С начала 1993 по декабрь 1999-го гг я работал в Администрации президента России, занимаясь мониторингом, анализом и политическим консультированием по ряду этнополитических вопросов, прежде всего, по проблемам этнополитических конфликтов. Большая часть обобщений этих работ приходится на период после ухода с государственной службы, когда появилась возможность осмыслить за пределами Кремля и Старой площади, как бы со стороны, недавний опыт. Этому помогало и участие в международных исследовательских проектах:

Обращаю внимание читателей на мою статью, подготовленную для международной коллективной монографии. У меня не сохранились ни название сборника, ни английский вариант текста, и я здесь впервые представляю ее русский первоисточник.

В наиболее полном виде авторские обобщения на тему этнополитической конфликтологии представлены в моей монографии:

Паин Э.А Этнополитический маятник. Динамика и механизмы этнополитических процессов в постсоветской России / Э. А. Паин. М.: Институт социологии РАН, 2004.- 328 с. ISBN 5—89697—091—9.

В этой книге на основе обобщения конфликтов 1990-х – начала 2000-х гг. предложена модель «этнополитического маятника», то есть нелинейного (маятникового) развития этнополитических процессов. Автор, изучая этнополитические перемены, происходящие в постсоветской России, выделил две эпохи постсоветского периода: «эпоху революции» и «эпоху стабилизации». Первый цикл колебания маятника – это активизация этнических меньшинств (начала 1990-х годов). Второй цикл – активизация этнического большинства, связанная с проявлением «эффекта тревожности» русских и восприятия России большинством ее населения как «осажденной крепости» (начиная с середины 1990-х годов).  Этот рост тревожности до сих пор эксплуатируется авторитарными политическими силами для воспроизводства подданнического имперского сознания. Такой тип сознания русских может, в свою очередь, вызвать ответную реакцию этнических меньшинств (третий, заключительный цикл колебания маятника, способный вызвать разрушительный кризис государственности).  Идеи и цитаты из этой книги и ссылки на нее приводятся не только в бесчисленном количестве диссертаций, но и в многочисленных методических рекомендациях по предметам «политология», «этнополитология», «конфликтология», «социальные коммуникации» и др.: Национальные конфликты в современной России: метод. указания ЯрГУ, 2010;  Теории национализма в политических науках ВГУ, 2016; Философия социальных коммуникаций [Электронный ресурс] 2017  и др. 

Электронной версии книги у меня нет (только бумажный экземпляр, имеющийся в  крупных библиотеках)  Представляю  сжатую и более позднюю интерпретацию основных идей этой книги:

В 2019 году я вновь вернулся к идее этнополитического маятника, рассматривая крутые перемены в этнической политике советских вождей:

https://ok.ru/mbkhmedia/topic/131080831901708

  1. Культурные особенности модернизации России

С 2004 по 2011 гг я был академическим руководителем Института им. Дж.Кеннана в России. Одной моих функций было руководство постоянно действующим теоретическим семинаром «Особенности российской модернизации», в котором приняли участие в разные годы известные исследователи: демограф А. Вишневский, социологи Л. Гудков и Б. Дубин, экономист В. Иноземцев, политолог О. Малинова и многие другие. По итогам семинара была выпущена коллективная монография:

В рамках института Кеннана была проведена серия встреч с немецкими учеными, на этих встречах  обсуждались сходства и различия идеи «особого пути» в двух странах, в двух культурах. Эти обсуждения завершились публикацией следующей книги :

Последние по времени работы на эту тему:

4 Концепция «имперского синдрома», теория нации и национализма; изучение ксенофобии и этнополитического экстремизма.

В 2004-м я защитил докторскую диссертацию по специальности «политология» (специализация – «этнополитология и национальные процессы») и примерно с этого времени стал развивать концепцию имперского синдрома, как одного из важных факторов, обусловливающих историческую инерцию в развитии России, срыв процесса ее политической модернизации и возвращения к авторитаризму. Имперский синдром включает в себя три ключевых элемента, (или имперский режим, власть), и имперское сознание. 1.Имперское тело — ареалы компактного расселения этнических сообществ, в прошлом колонизированных в ходе имперских завоеваний или добровольно присоединившихся к России, но до сих пор слабо интегрированных в единое социокультурное сообщество страны; сохраняющих в массовом сознании дихотомическое противопоставление: «Мы и Россия». 2.  Имперский порядок — политический режим, направленный на сохранение имперского тела посредством иерархического соподчинения территориальных обществ и концентрации полномочий в руках центральной власти, которая произвольно устанавливает и изменяет политические правила. В условиях имперского порядка регионы связаны между собой, только «вертикально» — через подчинение общему центру; прямые горизонтальные связи между ними очень слабы. 3. Имперское сознание — комплекс проявлений «вертикального сознания» – подданнического по отношению к власти и презрительно-патерналистского по отношению к сообществам, рассматриваемым как нижестоящие в имперской иерархии. Наконец, имперское сознание включает в себя сложный комплекс традиционных стереотипов массового сознания, этатистские ценности, надежды на «мудрого царя» и «сильную руку», а также имперские амбиции по отношению к внешнему миру.

Начало в описании этой концепции было заложено в книге, выпущенной при поддержке фонда «Либеральная миссия».

Паин Э.А. Между империей и нацией. Модернистский проект и его традиционалистская альтернатива в национальной политике России. — М.: Новое издательство, 2004.248 с. Электронной версии этой книги у меня нет, поэтому я представляю здесь более ранний и более короткий ее вариант, имеющийся в электронной библиотеке НИУ-ВШЭ.

Эта идея получила развитие в статье

  • Russia between Empire and Nation // Russian Politics and Law. Vol. 47, No. 2. March — April 2009;

  а также в моей главе, как части коллективной монографии международного авторского коллектива:

Следующая большая книга, также вышедшая при поддержке фонда «Либеральная миссия».

В ней исследуются взаимосвязи между национальной организацией общества и демократией и развивается идея Д. Растоу (Dankwart Rustow) о национальном единстве как важнейшем предварительном условии перехода к демократии. В книге излагается наш вывод о том, что, в постсоветской России речь идет о гибридном типе национально-государственного устройства, которое отличается рядом формальных политико-юридических признаков политической нации, но при этом сохраняет множество черт предшествующего имперского развития – «имперского синдрома», затрудняющего развитие демократических институтов.  Основные идеи этой концепции можно найти  в двух статьях, подготовленных с моим учеником, а ныне постоянным соавтором С. Федюниным:

Изложение этой концепции для широкой публики было сделано в 2018 г в рамках моей публичной лекции:

Работы в рамках развития теории политической, гражданской нации тесно связаны с изучением национализма. Этой теме было посвящено немало моих публикаций, сделанных по материалам проектов, выполненных мной в качестве руководителя сектора по изучению проблем ксенофобии и экстремизма Института социологии РАН. Среди них значимыми считаю следующие:

  1. Национальная политика и управление культурным разнообразием.

Эта тематика была одной из основных в период моей работы в Администрации президента. Мои публикации на эту тему 90-х гг, возможно, покажутся познавательными в историческом отношении, например, эти:

Особо выделю материал подготовленный мной для международной коллективной монографии. У меня не сохранились ни названия сборника, ни английский вариант текста и я здесь впервые представляю ее русский первоисточник.

Важной вехой в моей научной жизни стало руководство научным проектом по гранту РНФ «Новые подходы и методы регулирования этнополитических отношений на территории крупнейших городских агломераций России» (2015-2019 гг.) В ней обосновывается как необходимость корректировки национальной политики, так и новая парадигма такой политики – «управление культурным разнообразием», обладающая целым рядом преимуществ в сравнении с традиционной.

 Эти идеи представлены в ряде журнальных публикаций:

  1. Паин Э.А. Управление культурным разнообразием»: сущность концепции и ее применение для регулирования этнополитических отношений// Вопросы государственного и муниципального управления. 2017. № 4. С 77 -98;
  2. Паин Э. А., Федюнин С. Ю. Политика интеркультурализма и возможности ее применения в России. – Полис. Политические исследования. 2020. № 1. С. 114-134.

На мой взгляд, основная проблема российская национальной политики состоит в том, что она существует в отрыве от радикальных перемен в этнополитической ситуации. Центр тяжести этнополитических проблем в России сместился – от отношений российских республик с федеральным центром к этническим проблемам в городах, в связи с притоком в них иноэтнических мигрантов, В городах же, особенно в крупнейших, формируются и основные предпосылки развития гражданского самосознания и гражданской нации. В этой связи наш коллектив (собравшийся по грантовому проекту РНФ) выступает с предложениями по корректировке российской национальной политики, не только не рассматривающей города как субъекты политики, но и не включающей его в число объектов, на которые распространяется действие Стратегии государственной национальной политики, замыкающейся только на формальных субъектах федерации. Эти идеи в наиболее полном виде отражены в монографии:

Многоэтничный город. Проблемы и перспективы управления культурным разнообразием в крупнейших городах. М., 2018 (совместно с О. Вендиной);

 

  1. Интернет – как зеркало этнокультурных и социально-политических процессов и инструмент их развития

Первоначально, интернет интересовал меня как соеобразный и все более представительный объект наблюдения за совремнными этноплитьическими процессами

В более широкой перспективе рассматривается Интернет в монографии:

Книга исследует динамику развития российских идеологических движений в драматический период 2011-2014 гг., когда возникшие в связи с масштабными антиправительственными митингами либеральные надежды вскоре были развеяны реакцией в государственной политике, а также ростом проимперских настроений. Медиа и общество находятся в сложной взаимосвязи отражений и влияний, поэтому данная книга использует двойную призму: Интернет для авторов — не только зеркало, но и один из важнейших факторов социальных процессов, оказывающий на последние существенное воздействие.

 

  1. Исследования популизма и элитизма (2018-2019 гг)

В связи с ростом влияния популистских движений и настроений в разных странах и регионах мира популизм в последние годы стал одним из ключевых объектов изучения политической̆науки. Однако применительно к российскому кейсу исследования этого явления пока что остаются крайне редкими и несистематическими. Именно это определило интерес к этой тематике. В центре моего внимания неразрывная связь популизма со своим антиподом – элитизмом.  Выделю несколько своих работ (некоторые в соавторстве с С.Федюниным).

Скажу несколько слов о последней публикации. В 1960-1970-х гг. в интеллектуальной среде западного мира слабеющая к тому времени марксистская догма об “отмирании государства” вдруг приобрела неожиданных союзников не только в лице влиятельных постмарксистов вроде Ю. Хабермаса, но и таких либералов, как К. Ясперс и Х. Арендт: все они поддерживали тезис о пришествии в скором будущем новой эпохи — без национальных государств. К началу XXI в. вера в приближение “постнациональной” эпохи стала доминирующей в мировоззрении западных элит. Вместе с тем именно к этому времени отчетливо проявились доказательства догматичности, практической несостоятельности и мифологизированной природы данной концепции, имеющей признаки фобии – нациофобии. Ныне все яснее становится необходимость политической нации как важнейшего условия функционирования политической системы, основанной на принципах либеральной демократии. Своеобразным доказательством этого (по принципу “от обратного”) стало нарастание популизма как ответ на эрозию политических наций, раскол нации и обострившееся противостояние элитарных групп и народных масс.

Поделиться ссылкой:

Добавить комментарий